***
Отстранён на четыре дня. Это было как бы неизбежно, на самом деле. Он действительно отправил Каччана в больницу, и вся школа уже знала об этом. Он, вероятно, легко отделался, учитывая все обстоятельства. Может быть, директор пожалел его. Положительный момент, полагает он. Поездка в машине была тихой, и Изуку чувствовал гнев, исходящий от его мамы. Он знает, что должен извиниться за все, через что он заставил ее пройти, но в данный момент он не может найти этого в себе. Конфронтация с Мики совершенно лишила его энергии, и, как бы он ни был счастлив, что его друг вернулся, он в полном эмоциональном беспорядке. «Наверное, мне следует вернуться в главный офис…» Он вздохнул, вставая. «Чем больше я жду, тем хуже будет». Мики слегка подтолкнула его. «— Я напишу тебе позже, хорошо?» Он улыбнулся ей, прежде чем войти в здание и вернуться в офис, где его ждали кипящая мама и явно отчаявшийся директор «— Мы пойдем в дом Кацуки позже, и ты извинишься» — Голос мамы пронзил его размышления, словно сталь, грубо вернув его к реальности. «Да.» Он отвечает низким голосом. «— И я имею в виду, действительно извинишься». Мама добавляет: «То, что ты сделал сегодня… я даже не знаю, что с тобой…» Она вздыхает. «— Изуку, нам действительно нужно поговорить» «Я знаю» — Говорит он. «Я знаю. Просто… сейчас я к этому не готов» Он слышит, как мамины пальцы сжимаются на руле. «Мне очень жаль». — добавляет Изуку, понизив голос. «Я знаю, что поступил неправильно. И я знаю, что нам нужно о многом поговорить. Просто… не сегодня.» Тишина. «Пожалуйста.» Плечи Инко опускаются вперед. «Хорошо.» Она шепчет. «Хорошо»***
Визит к Бакуго прошел так, как и ожидалось. «ПОЙДИ СЮДА, Я ТЕБЯ УНИЧТОЖУ!» Мицуки Бакуго обхватывает рукой шею сына, и тот тут же замолкает, несмотря на разъяренное выражение лица. Изуку делает шаг вперед, не опуская головы. Не так уж и плохо иногда быть слепым, думает он, зная, что никогда не сможет поддерживать зрительный контакт с женщиной, которая какое-то время была для него как вторая мама, иначе. «— Бакуго-сан, Каччан» — Он говорит размеренным голосом — «Мне жаль. То, что я сделал сегодня, было неправильно, и это больше не повторится». Он официально поклонился. «Я прошу прощения.» «ТЫ МАЛЕНЬКИЙ-» «— Достаточно, Кацуки.» — говорит Мицуки, не отпуская сына. Ее голос не выдает никаких эмоций. «— Изуку, вставай.» Он делает то, что сказала ему Кацуки-сан. «— Я не знаю, что сделал Кацуки, чтобы ты так огрызнулся, но я знаю, что это не односторонний вопрос. Кацуки тоже должен извиниться перед тобой» «Я НЕ ИЗВИНЮСЬ, ЖЕНЩИНА!» Она вздыхает, качая головой. «— Что я сделала не так с тобой?» — Она удивляется вслух, и Каччан немного ворчит. «— Я действительно огорчена…» — вмешивается Инко, но Мицуки поднимает ее руку. «— Вы оба молоды, и время от времени вам захочется совершать дерзкие поступки» — говорит Мицуки, явно обращаясь к Изуку. «— Но вы также оба умны, и я надеюсь, что на этом все закончится, и с этого момента вы будете вести себя вежливо по отношению друг к другу. Я чиста?» «Да, мисс» Изуку отвечает. «Кацуки». Она толкается, когда тишина растягивается. «Хорошо, ХОРОШО». — наконец говорит Каччан. «С этого момента я оставлю это маленькое дерьмо в покое». Мицуки стонет. «Дорогой, твоими следующими словами должно было быть «Прости». Изуку усмехается, удивляя даже самого себя. Он знает, что все они повернулись, чтобы посмотреть. «Ничего страшного.» — говорит он немного грустным голосом. «Я думаю, что это будет настолько хорошо, насколько это возможно». На ум приходит образ его старого друга, улыбающегося ему, размытого и искаженного. Но Каччану уже не четыре года. Изуку, впервые за многие годы, задается вопросом, как он выглядит сейчас. Изуку также задается вопросом, похоже ли это на горе.***
Мама, к счастью, оставляет его в покое до конца дня, принеся немного онигири наверх и ставя тарелку на его стол, не заставляя его спускаться на кухню. Он рассеянно жует их, слушая последний выпуск подкаста All Mightiest. Но, если честно, он улавливает только слово из пяти. Столько всего нужно обдумать. Он помирился с Мики, извинился перед Каччаном, но ему еще нужно поговорить с мамой. Эта мысль давит на него, как камень. В этом запутанном беспорядке так много его мыслей и чувств. Так много, что даже он не может указать пальцем. Столько путаницы. Как распутать клубок пряжи, если вы даже не можете найти, где он начинается? Он вырывается из своих мыслей громким голосом Всемогущего в его ухе. « Когда вы находитесь на самом низком уровне, вам придется улыбаться еще ярче! Если вы сделаете это, если вы никогда не сдадитесь, свет обязательно придет! » « Вдохновляющие слова, как обычно, от нашего любимого героя… » раздался взволнованный голос его любимого подкастера. « Клянусь, я мог бы слушать его речи годами. Я не знаю, как он это делает! За этим восклицанием следует искренний смех.» Изуку останавливает подкаст и медленно достает наушник. Он идет к своему шкафу, встает на колени, чтобы достать пыльную коробку. Он выуживает из него фигурку Всемогущего, проводя пальцами по ее чертам. Всемогущий возможно улыбается. Изуку давно не знал, стерлась ли его улыбка или нет. Но он уверен. Всемогущий всегда улыбается. — На этот раз я не подведу тебя. Он шепчет.***
«Изуку. Просыпайся, нам нужно кое-куда идти. « Мууууум… »— бормочет Изуку, лаская рукой тумбочку, пока не находит свои часы. Он нажимает на кнопку, и бодрый механический голос объявляет, что сейчас пять утра. Она хихикает, мягко шлепая его. — Давай, соня. Изуку тащится в ванную, моется и начинает надевать школьную форму, пока не вспоминает. Верно. Он отстранён. Вместо этого он надевает джинсы и рубашку, шаркает вниз по лестнице, мама толкает ему в руки рюкзак, как только он появляется в дверях кухни. «Вот, возьми это, можешь поесть чего-нибудь по дороге». Изуку слишком сонный, чтобы спросить, куда, черт возьми, они едут в это утро, поэтому он просто послушно забирается в машину, и они уезжают.***
Они ехали несколько часов, и Изуку уверен, что в какой-то момент заснул, но мама не разбудила его. — Что это…? Он бормочет, протирая заспанные глаза, когда просыпается на неровной дороге. "Семь утра." Мама отвечает, быстро. "Мы почти на месте." "Семь?" Он моргает, озадаченный. "Где…?" "Это сюрприз." — говорит мама с улыбкой в голосе. После этого они замолкают, но это приятная тишина, совсем не похожая на ту напряженную, которую они пережили всего за день до этого в той же машине. Наконец машина медленно тормозит до полной остановки, и Изуку отстегивается, спрыгивая. Как только он выходит, он чувствует его запах, соль в воздухе, и он слышит его, нежный шум волн. Добрый ветер треплет его волосы, щекочет нос. "Да ладно!" – радостно говорит мама, беря его за запястье и направляя. Изуку чувствует мягкость песка под своими ботинками, как только они ступают на него. — Вот, дай мне руку, я постелю скатерть. Он молча подчиняется, а затем позволяет сесть. "…Что мы делаем?" — спрашивает он после шести волн. — Очевидно, на пикник. — отвечает мама, роясь в сумке и расставляя бумажные тарелки и тарелки с едой. "Я это вижу." Изуку колеблется на этом слове. Он слышит, как мама останавливается рядом с ним, а потом вздыхает. — Ты любил ходить на этот пляж, когда был маленьким, помнишь? Изуку вспоминает. Это было все до того, как его глаза предали его, конечно. Он помнит цвет моря, как далекий, расфокусированный акварельный рисунок, и ему кажется, что он помнит, как выглядит чайка. Может быть. — Ты, конечно, уже не ребенок. Мама продолжает, задумчиво. «Ты больше не тот ребенок, но ты все еще мой сын». Между ними повисает тишина, мама продолжает готовить пикник, но медленнее. — Я только желаю, чтобы ты был здоров и счастлив. Ее голос ниже. «Но я могу сделать только то, что могу контролировать. И ты должен идти вперед и жить своей жизнью. Но Изуку… Я хочу, чтобы ты знал, что я всегда буду рядом с тобой, несмотря ни на что. Когда бы я ни понадобилась, я буду рядом. Ты можешь рассказать мне все, и я буду слушать. Я… я горжусь тобой, Изуку. Я горжусь тем, какой ты смелый и умный. Я горжусь тем, как ты взял свою жизнь в свои руки и бросился вперед, и я думаю… я думаю, что должна была рассказать тебе об этом подробнее. Его глаза жалят, как и его нос. "Мама-" «Нет, послушай. Человек, которым ты был вчера — я думала об этом всю ночь. Какое-то время я не могла смириться с тем, что человек, которого я видела вчера, был моим сыном, но это было глупо с моей стороны. Кем ты был вчера и кем ты был, когда пытался напасть на Мики-чан… Это все еще был ты. Изуку сглатывает комок в горле. — Но я знаю, я знаю, ты не гордишься этим человеком, и я знаю, что ты хочешь измениться, и я знаю, что ты сможешь, потому что нет ничего , что ты не мог бы сделать, Изуку. И я должна извиниться перед тобой за то, что не осознала твоих страданий, и за то, что отвернулась, за то, что не хотела видеть, как сильно ты нуждался во мне в самое темное время твоей жизни». Жирные слезы катятся по щекам Изуку, всхлип сотрясает все его тело, когда он качает головой. «Нет, м-мама, ты всегда была лучшей мамой, о которой я только мог мечтать…» Он икает. — Не г-говори так… Инко грустно улыбается. — Ты можешь простить меня, Изуку? Изуку уже не четыре года, но пока она держит его, её сына, рыдающего всем сердцем у себя на плече, Инко мечтает вернуться к простоте и беззаботности тех дней. С другой стороны, может быть, даже те дни никогда не были такими простыми.***
Песок мягкий и холодный под босыми ногами. Возможно, еще слишком рано, но Изуку игнорирует эту мысль и прыгает в мелководье, плещущееся у берега, производя сильный всплеск. “Это круто!!!” Он кричит, выпрыгивая, а мама громко смеется со скатерти на песке. Он усмехается. Ее смех - лучший звук в мире. Он бегает взад-вперед по берегу, мокрый песок хлюпает под его ногами, гоняясь за криками чаек, которые возмущенно пищат и улетают, если он подходит слишком близко. В конце концов, через некоторое время он утомляется и останавливается, глядя на море, которое мягко рокочет волна за волной. Песок холодный под его ногами, и легкий ветерок заключает его в объятия. Он не совсем уверен, как далеко он находится, но через некоторое время он чувствует присутствие мамы, которая подходит к нему и молчит. Он должен выглядеть катастрофически, думает он. В то утро он даже не пытался укротить свои волосы и до сих пор чувствует жжение в носу после того, так как много плакал. Но ему действительно все равно. Он чувствует себя таким, таким легким, словно если он вытянет руки, то взлетит, как чайки. Мама успокаивает рядом с ним. Она всегда была, она всегда будет. Он такой, такой удачливый. «Мама.» Он говорит, подняв голову к небу. «Как выглядят чайки?» Изуку никогда не увидит той боли, которая мелькает в глазах его матери, и, может быть, это и к лучшему. Голос Инко сильный, в нем нет ни тени сожаления. Она берет его за руку и рассказывает ему о чайках.***
Остальные дни его отстранения проходят как в тумане. Они много гуляли, делали то, чего никогда не делали раньше. Они пошли в библиотеку, подбирая случайные книги, мама читала ему шепотом. Они пошли в торговый центр, Изуку пытался угадать, сколько людей в красных рубашках поблизости, мама либо освистывала, либо подбадривала его, в зависимости от того, насколько близко он был. Они пошли в кошачье кафе, Изуку засмеялся, когда его прикрыли теплые, мягкие, мурлыкающие кошки. Вместо наказания дни были больше похожи на каникулы. «— Сотрите эту удовлетворённую, самодовольную улыбку со своего лица, мистер.» Мама делает ему выговор. Как будто она прочитала его мысли. «Хотя я рада, что у нас было время поговорить и восстановить связь, не забывайте, что вас отстранили , хорошо?» «Да мам.» Он отвечает, улыбаясь. Но он знает, что она тоже улыбается.***
Он бы солгал, если бы сказал, что совсем не боится возвращаться в школу, поэтому, когда он выходит на улицу и слышит, как мама тихонько ахает: «Мики-тян?» он в полном восторге. «— Доброе утро, Мидория-сан!» — радостно говорит Мики. «Эй, мистер знаменитость, готов вернуться в школу?» Мистер Знаменитость? «—Д-да, наверное… Ну, я пошел, мама, хорошего дня!» «— Тебе… тоже, милый.» — говорит она, и облегчение в ее голосе настолько отчетливо, что она словно кричит с крыш: «У МОЕГО СЫНА ОПЯТЬ ДРУГ!» Изуку усмехается этой мысли, догоняя Мики, которая напевает фальшивую мелодию. Как только они достаточно далеко, он поворачивается к ней. « Мистер знаменитость?» — произносит он в замешательстве. Он слышит ухмылку в голосе Мики. «— О, ты понятия не имеешь.»***
Судя по всему, вся школа буквально знает о том, что он сломал Каччану нос. Это не удивительно, оглядываясь назад. Каччан в значительной степени знаменитость в своей серой и нормальной средней школе, буквально все знают, кто он такой и кем он однажды станет, поэтому тот факт, что его задницу ему надрал слепой, лишенный причуд Мидория Изуку, распространился со скоростью лесного пожара. «О Боже.» — шепчет он после того, как Мики застала его за сплетнями. «Он так не обрадуется этому». «— О, это так» — говорит она нарочито незаинтересованным тоном. «— Но он не так уж много может сделать. Вы оба сейчас в центре внимания, все знают, какой он кусок дерьма, и если он осмелится спустить хоть один волосок с твоей головы, все ополчатся против него. Он загнан в угол, и он ничего не может с этим поделать, и это восхитительно». Что-то темное ерзает в его груди, что-то похожее на мстительную гордость, и тихий голос шепчет ему на ухо, что он это заслужил, действительно, Каччан заслужил все это. Но он дал обещание. Он пообещал, что больше не подведет Всемогущего. Он всегда будет стремиться к лучшему. «Мики». — говорит он, и серьезный тон остановил ее, все ее внимание было приковано к нему. «— Я… я понимаю, почему ты так относишься к Каччану, и я благодарен тебе за то, что ты хочешь заботиться обо мне, но…» Он колеблется, не зная, как выразить словами свои чувства. «…Но то, что я сделал, не делает меня лучше его. И я дал обещание». Он продолжает, честно. «Я обещал, что стану лучше. Так что, пожалуйста, не говори больше таких вещей. Потому что я думаю, что ты хороший, добрый человек, Мики, и я не сомневаюсь, что ты тоже можешь добиться большего.» Она смотрит на него, он это чувствует. «…Oк.» — говорит она через некоторое время, и ее голос звучит сдавленно, как будто она почти плачет. «Я… Давайте лучше. Вместе?" Изуку сияет . «Вместе.»***
«— Мидория, это было так круто!» Он не уверен, кому принадлежит этот голос, но слышит за спиной сдавленный возмущенный звук Каччана. Но взрыва не происходит. «— Я… ценю это чувство.» Он даже отвечает. «Но я не думаю, что поступил хорошо, поэтому, пожалуйста, не берите с этого пример». Наступившая тишина говорит ему об обмене взглядами между сверстниками с работающими глазами, но он обнаруживает, что это его не беспокоит. Он подходит к своему столу, больше ничего не добавляя. Тишина позади него… Он не уверен, что с этим делать.***
«— Как ты думаешь, в какую игру ты играешь?» Изуку только что вышел из ванной, когда голос загнал его в угол. «Я не понимаю?» Он отвечает, искренне. Дыхание Каччана обжигает его лицо, опасно близко. «Какого? Ты, сосунок, ударил меня, как трус, а теперь играешь роль маленького слепого ангела, который не может сделать ничего плохого. Ты находишь это забавным?» «Я извинился.» — отвечает Изуку, застыв на месте. «И я имел в виду это. Прости, что ударил тебя, Каччан. Я не хочу играть ни в какие игры…» «Не надо…» перебивает его Каччан. «Перестань называть меня так. Ты такой раздражающий». Изуку нечего ответить, поэтому он и не отвечает. «Хорошо, вот в чем дело». Каччан продолжает. «Я буду продолжать жить так, как будто тебя не существует, и уйду в UA, как только выберусь из этой дерьмовой дыры, и я оставлю тебя в пыли, где тебе самое место. И если ты еще хоть раз подумаешь о том, чтобы дышать в моем общем направлении, я тебя прикончу , ясно?» «—Я просто хочу снова с тобой подружиться!» — Изуку кричит про себя, но вместо этого говорит «Ясно». Каччан показывает его у стены, словно подчеркивая то, что он только что сказал, прежде чем уйти. Изуку делает глубокий вдох и пытается не заплакать. Это как один шаг вперед, три тысячи шагов назад с Каччаном. « Сделай лучше» — говорит Всемогущий в его голове. Делай лучше, повторяет он про себя. Сделать лучше. Делай лучше .***
C'est la vie¹, ему приходится нарушать негласное обещание не дышать в сторону Каччана, когда его друга детства похищает куча грязи, и, по-видимому, никто, кроме слепого мальчика , не может помочь ему, но это история, которая еще далеко в будущем.***
Ичико-сан задумчиво мычит после своего предложения. Изуку снова начал заниматься под ее руководством, и однажды он остановился после особенно жестокой серии отжиманий, и в его уме сформировалась идея. — Ичико-сан? Он сказал, как женщина как раз собиралась спросить, почему он остановился. «Я подумал… Можем ли мы добавить какую-то форму медитации к моим тренировкам?» «Медитация?» — повторила она. Изуку снова поднялся на ноги, вытирая пот со лба запястьем. «— Да, я… Иногда я чувствую себя обеспокоенным. Как будто я слишком сильно натянутая резинка, которая вот-вот лопнет». Объясняет он, задумчиво. Например, когда я напал на Мики. И Бакуго . Слова висят в воздухе, невысказанные. «Поэтому я подумал… Может быть, что-то, что поможет мне оставаться сосредоточенным, может оказаться полезным». И Итико-сан хмыкнула. «— На самом деле это хорошая идея» Она говорит через некоторое время. «— Но, боюсь, это не входит в мою компетенцию.» Изуку немного сдулся. «Ах». «— Не делай такое лицо, детка» — говорит она, взъерошивая его волосы. «Я рассмотрю это и посмотрю, что я могу сделать. У меня много друзей, я уверена, что некоторые из них подтолкнут нас в правильном направлении».***
Оказывается, медитация — это именно то, в чем Изуку неосознанно нуждался, чтобы открыть для себя совершенно новый мир, который был вне его досягаемости. Это началось так медленно. Ичико-сан посоветовалась с другом, рассказала им о ситуации с Изуку, и вместе они кое-что для него изучили. Ичико-сан встретила его в спортзале и что-то вложила ему в руки. — Попробуй надеть это. Заинтересовавшись, Изуку прикоснулся к объекту. Они были похожи на наушники, большие и громоздкие, такие, которые полностью закрывали уши. Изуку совсем не нравились эти модели, так как из-за них ему было слишком сложно слышать внешний мир. «Да ладно.» Итико-сан подтолкнула его, и Изуку неохотно подчинился. Как только наушники надели на уши, весь мир перестал существовать. Он мог только слышать настойчивый стук своего сердца в висках, его дыхание со свистом опускалось в легкие. Он изо всех сил пытался снять их, даже не осознавая, что упал на задницу, пока предмет не упал с глухим стуком. «Что…» «Шумоподавляющие наушники». — сказала Итико-сан. « Действительно хороший вид». Изуку моргнул, медленно замечая собственное короткое дыхание. «— Я знаю, что ты боишься» Ичико-сан продолжила. «— Вот почему я попросила Мики не идти с нами сегодня. Уверен, тебе бы не понравилось, если бы она увидела тебя таким.» Изуку сглотнул, медленно поднимаясь на ноги. Его колени были словно желе. «— Я знаю, что ты полагаешься только на звук, чтобы ориентироваться» Она нежно положила руку ему на плечо. «— Я… я не могу представить, каково это для тебя. Но я искренне думаю, что это поможет тебе найти себя». Изуку поднял голову, задаваясь вопросом, как выглядела Итико-сан в этот момент. «— Иди глубже и найди себя, Изуку» — прошептала она, и этих слов было достаточно, чтобы Изуку знал эту женщину глубоко, непоколебимо верил в него. Он медленно кивнул.***
Сначала это было так тяжело и так медленно. Наушники пугали его. Они оставили его открытым и уязвимым. Кто-нибудь может подкрасться к нему и вонзить нож ему в спину, и он ничего не соображает, пока лезвие не войдет глубоко в его тело. Иногда тишина, полное отсутствие чего- либо заставляли его чувствовать себя таким ничтожным и таким потерянным, что ему приходилось карабкаться, чтобы снять наушники со слезами на глазах. Ичико-сан не стала комментировать, вместо этого помогла ему выполнить серию дыхательных упражнений. Изуку каждый раз удавалось надевать наушники без паники чуть дольше. И тогда он начал брать их домой. А потом он начал надевать их в метро по дороге в школу и обратно. В первый раз, когда он попробовал это, его чуть не вырвало на бедную, ничего не подозревающую женщину, которая любезно спросила его, не чувствует ли он себя плохо. Было так ужасно быть изолированным таким образом, в окружении совершенно незнакомых людей. Но он продолжал. Делай лучше .***
В первый раз, когда это случилось, Изуку был так сбит с толку. «— Мама, я думаю, что-то не так» — сказал он за завтраком. Он объяснил ей о огнях. Он начал чувствовать свет. Слабые, как умирающие звезды, едва заметные на грязном городском ночном небе. Но тем не менее они были там, щекоча его мозг. Изуку почувствовал вкус периода своей жизни, о котором он давно забыл, когда его возили туда-сюда от врача к врачу, пытаясь понять, что с ним не так. Но ничего не вышло, как ничего не вышло, когда он потерял зрение в четыре года. Его глаза по-прежнему не работали. Невидящие. Они даже просканировали его мозг, опасаясь, что там вырастет что-то плохое, но он вышел из этого совершенно чистым. В конце концов, они остались только с кучей ничего. «Но эти огни…» — спросила мама. — Ты думаешь, это, я не знаю, фонарики? Что-то такое?" Изуку покачал головой. К нему не возвращалось зрение. Это было что-то другое. Это было трудно объяснить. "Я не знаю." Он ответил в конце. «Я не знаю, как это объяснить. Когда я найду нужные слова, я скажу тебе». «Хорошо, дорогой.» — прошептала мама, нежно накрывая его руку. Ему не потребовалось много времени, чтобы, наконец, собрать кусочки на свои места, как только он наконец-то отдохнул от всех этих визитов к врачу. Это были наушники.***
Конечно, дело было не в наушниках как таковых, а в нем что-то изменилось с того момента, как он начал использовать их для медитации. Что-то, что, возможно, всегда было там, и он просто не знал, пока ему не представился шанс. Он больше не мог полагаться на слух, когда носил их. Значит, что-то должно было измениться, что-то было вынуждено измениться и окрепнуть. У Изуку была теория, и он собирался проверить ее как можно больше.***
Инко улыбнулась, наблюдая, как ее сын почти вибрирует от волнения. Она сказала ей, что у него есть сюрприз, который он всем им покажет, когда они в следующий раз встретятся в спортзале Ичико-сан в воскресенье, и как только они прибыли, на лицах Ичико и Мики расцвела такая же улыбка, когда они увидели простое счастье Изуку. «Хорошо» Изуку глубоко вздохнул. «Хорошо. Итак, я хочу кое-что попробовать, так что выслушайте меня». Они сидели, прислонившись спиной к стене, вчетвером. Изуку выудил из наплечного мешка наушники с шумоподавлением и вышел на середину комнаты. «— Я собираюсь надеть это» Он объяснил. «Вы трое — мне нужно, чтобы вы обошли меня, выбрали случайное место в спортзале и встали там. Даю вам пятнадцать секунд, хорошо?» Они обменялись озадаченными взглядами, но подчинились, как только Изуку надел наушники и начал считать. По истечении пятнадцати секунд Инко ожидал увидеть, как он снимет наушники, но этого не произошло. Вместо этого Изуку медленно развернулся, а затем направился к Мики, которая была ближе всего к нему. Он положил кончики пальцев ей на плечи. «Мики». Он сказал. Инко подпрыгнула, ее глаза расширились. Изуку осторожно подошел к Ичико-сан, положил пальцы на ее руку. «— Ичико-сан» Он улыбался. Затем он повернулся и направился к ней, ни на шаг не сбиваясь с места, направляясь к ней прямиком. Прогулка казалась бесконечной. Его рука была горячей на ее щеке. «Мама.» — мягко сказал он. «— Я вижу тебя» Наступил хаос.***
Изуку снял наушники, и Инко начала рыдать, обнимая его так крепко, что Изуку издавал звук, мало чем отличающийся от скрипучей игрушки. Ичико-сан потеряла дар речи, ее рот был открыт в идеальном О , как и у Мики, прежде чем она закричала и начала прыгать вверх и вниз, смеясь. «— Изуку, который был болен!» — воскликнула она. «Как ты это сделал?!» «Мама… я не могу дышать… мама … мама ». Изуку сжал ее предплечье ладонью, и она, наконец, отпустила его. Он глубоко вздохнул, прежде чем робко улыбнуться. «— Я… я так понимаю, что эксперимент удался.» — добавил он, и на его веснушчатых щеках выступил румянец. «Успешный?! Это было супер безумно, чувак, как!!!» — закричала Мики, прыгая на него, слишком взволнованная, чтобы стоять на месте. Инко вытерла слезы из глаз и добавила дрожащим голосом. «Я… я думаю, мы все будем рады услышать, как ты это сделал». Изуку просиял.***
Он рассказал им о огнях. Из его экспериментов. Он рассказал им, как пробирался в школу и обратно целую неделю, бросив трость и надев наушники. Инко подумала, что у нее тут же может случиться сердечный приступ. Он рассказал им о огнях. «— Это… это трудно объяснить» — сказал он, дико жестикулируя. «Это как. Все имеет свет. Все . И если я сконцентрируюсь, я это почувствую. И- И у каждого человека тоже есть свет, и все разные. Мики, ты помнишь, как я подкрался к тебе на днях, и ты думала, что твои одноклассники помогли мне разыграть тебя? Это было не так! Я просто сосредоточился и почувствовал твой свет, твой собственный свет посреди столовой, и я знал, что это ты, даже если нас окружали сотни других студентов». «— Ты, маленькое дерьмо» — Мики ответила, но в ее голосе не было яда. Только счастье, глубокое и настоящее. «— Сегодня я хотел убедиться…» — Изуку почесал затылок. «— Я имею в виду, что я еще не настолько хорош в этом. Мне все еще нужно много концентрации. Мне потребовалось так много времени, чтобы определить вас в столовой без наушников, но... Но я думаю, что это все. Вот оно». «— Это… Что, милый?» — спросил Инко, затаив дыхание. «Это моя причуда ».***
Инко задавалась вопросом, какой жестокий Бог отнял способность видеть у ее сына, чтобы вернуть ему другую способность. Но видя неподдельную радость Изуку от своего открытия, видя, как он пытается и не может объяснить то, что он теперь видит ( это похоже на ощущение цветов, которых я не помню, мама, я хотел бы показать тебе… ) с широкой улыбкой на лице . его лицо, она не находила в себе силы сойти с ума. Изуку больше не был беспричудным. И, по-своему, он больше не был слепым. О чем может просить мать?***
Ичико-сан восприняла новость с большим энтузиазмом и удовольствием. «Мы возьмем эти огни и сделаем их такими сильными, что люди будут завидовать твоей способности видеть». Она сказала. «— Ей-богу, Изуку, я сделаю тебя героем с лучшим зрением в мире, если это будет последнее, что я сделаю» «ДА!» — крикнул Изуку, вскидывая кулак в воздух.***
Мики иногда казалось, что Изуку идет слишком быстро для нее. Черт, он не шел, он бежал в полную силу. Он уже был так далеко, где-то, куда она больше не могла дотянуться, и иногда эта мысль делала ее грустной. Но чаще всего она была просто счастлива. «Знаешь, я не думаю, что призвание героя — это для меня». Она сказала ему однажды. — Но мне нравится твоя идея. Быть полезным и помогать другим — мне это нравится. Думаю, я мог бы сделать что-то подобное». «Что бы ты ни решила делать, у тебя это отлично получится». — ответил Изуку совершенно серьезно. — В конце концов, ты уже спасла меня. Дни пролетели так быстро. Изуку полностью погрузился в свои тренировки, он и Итико-сан вместе изучили множество способов усовершенствовать свои новообретенные способности. Изуку потратил значительное количество времени на разработку стратегии, тестирование и расширение границ своей причуды, бросая всевозможные идеи в стену и наблюдая, что приживется. У него все еще были ограничения. Он все еще не мог прочитать дорожный знак или текст без голоса за кадром. он по-прежнему не мог сделать заказ из меню, пока кто-нибудь не прочитает его ему. Он все еще не мог увидеть новый товар Всемогущего, который, как он уверен, ему бы понравился. Но он мог чувствовать гораздо больше. Он мог чувствовать Мики за три квартала, ее свет слабый на расстоянии, но все же безошибочно. Он чувствовал нервную, дрожащую энергию Каччана и соответственно избегал его (что поделаешь). Он мог легко ориентироваться в толпе, он мог придумать название каждой маленькой улочке и делать покупки вокруг своей школы по тому, как на них отражались огни тех, кто шел по улицам. Он мог чувствовать, если кто-то злится, или печален, или счастлив, или — на самом деле все виды чувств. Он мог легко обойти тех, кто все еще считал забавным намеренно столкнуться с ним. Он мог распознать дружелюбную кошку и погладить ее, а также держаться подальше от разъяренной собаки, защищающей свою территорию. Он мог чувствовать воду, полную жизни, даже если это были только лужи, оставшиеся после дождя, и перепрыгивать через нее. Было так много всего, что нужно было почувствовать, и Изуку заполнил этим свои глаза, пока не почувствовал, что его мозг вот-вот взорвется .***
Как любит делать жизнь, его ждет больше сюрпризов. В конце концов, он встречает своего героя номер один в подземном переходе, когда возвращается домой, счастливо напевая себе под нос. Он замечает что-то неладное в своем радаре — как он начал называть свою причуду — свет позади него, который, казалось, внезапно исходит снизу, и он вовремя уклоняется от атаки чего-то вонючего и довольно неприятно звучащего. «— Черт, малыш. Ты быстрый» — дело говорит «— Может, ты просто медлительный?» Вместо этого он спрашивает, и существо рычит, пытаясь снова атаковать. Изуку уклоняется от атаки за атакой, размышляя. У него есть рюкзак, но от него мало толку, если не считать его сложенной трости. На самом деле он больше им не пользуется, просто по привычке носит его с собой, так что из него вполне может получиться приличное оружие… « Не беспокойтесь, я здесь! » Громкий знакомый голос сковывает его на месте, и он получает грязный шлепок по лицу. «Фу. Грязевой." Он бормочет себе под нос, стряхивая оскорбительную полужидкость. Когда он сосредотачивается после удара, он никак не может ошибиться, кто перед ним, даже если бы он не узнал голос. Свет Всемогущего всеобъемлющ . _***
— Ты в порядке, мальчик? — Д-да. Он заикается. Боже, его самый любимый человек на свете — кроме мамы. И Мики. И Итико-сан — прямо перед ним, он думает, что позволил себе немного перестраховаться. "Хорошо! Пожалуйста, отойдите, пока я позабочусь об этом злодее. "Да сэр!" Как будто он собирается спорить со Всемогущим! Он не совсем понимает, что происходит, пока Всемогущий борется со злодеем, поэтому Изуку заставляет себя сосредоточиться. Он мог использовать эту возможность, пытаясь сосредоточиться и видеть по-своему, пытаясь различать движения. All Might почти легко почувствовать. Его чистая сила элегантна, его удары совершенны. К нему возвращаются старые воспоминания о времени, когда он все еще мог видеть эту удивительную улыбку и светлые волосы, и ему снова исполнилось четыре года. Другой, не так просто. Изуку воображает, что он какой-то оборотень, видя, как непредсказуемо движется его свет. Сначала его трудно разобрать, но Изуку сосредотачивается и сосредотачивается, пока, наконец, не может по-настоящему почувствовать Грязь. Конечно. Тело парня должно быть сделано полностью из грязи. Что-то катится и мягко останавливается прямо у ног Изуку. Он опускает ладони, понимая, что Всемогущий, должно быть, уронил то, что нес, чтобы помочь ему. Когда Изуку чувствует пальцами горлышко бутылки, в его голове формируется идея. «Пожалуйста, не тратьте мое время». Всемогущий говорит. Он не насмехается, его голос открытый и честный. «Мы оба знаем, что ты не сможешь выиграть этот бой, поэтому я думаю, будет лучше, если ты пойдешь со мной добровольно». « Да пошел ты !» Злодей кричит, и Всемогущий вздыхает. — Всемогущий, сэр! Ловите!" Изуку кричит и бросает. Он верит в свою цель. Он практиковался в прицеливании, пока его руки не почувствовали, что вот-вот отвалятся, а желудок попытался сопротивляться ему. Снова и снова и снова. Всемогущий ловит. «Посадите его!» — кричит Изуку. Он не может быть уверен, но ему кажется, что Всемогущий сейчас улыбается ему. — Хорошая мысль, мальчик. О боже, похвала убивает Изуку .***
После этого драка длится недолго, и злодей оказывается унизительно заключенным в бутылке из-под газировки. Тошинори кладет его в карман брюк, пока мальчик собирает свои немногочисленные продукты и теперь подает их ему с улыбкой, которая могла бы осветить комнату. «Благодарю». — говорит он, улыбаясь в ответ. — Как тебя зовут, мальчик? — Я Изуку! Изуку Мидория, сэр! Мальчик отвечает, взволнованный, глядя на него. И Тошинори смотрит в неподвижную размытую зелень, в молочно-белые зрачки, виднеющиеся из-за беспорядка кудрявых волос, и понимает. Мальчик слеп . Мальчик, которого он отчетливо видел, увернулся от серии довольно быстрых атак, легок на ноги и явно привык к какой-то тренировке, мальчик, который бросил ему бутылку на идеальной высоте и с идеальной скоростью, мальчик, который легко собрал его рассыпанные продукты и аккуратно сложил их обратно в маленький полиэтиленовый пакет... Мальчик. Слеп .