холодный и твëрдый гранит

      Лан чувствует себя...нехорошо. Отворачивается, пытается не мешать и куда-то деть себя. Заставить молчать или разговаривать о проблемах. Они все понимающие взрослые люди. Но это всё так нелепо. Боже. Лан понимает, что это нормально. Что он любит их обоих слишком сильно, чтобы делить. Но...       Бей Доу флиртует с Нин Гуан, отвязно ей улыбается, облокотившись круглыми бедрами о стол. Смотрит глазами-огнями, играет руками в перетяни канат и сладко поёт голосом. Нин Гуан в сдержанной манере отвечает, плавно перебирает плечами и тонко ухмыляется. Лан по привычке тяжело на них смотрит, будто пытаясь что-то выпытать, но под конец также тяжело смеётся. Понимает, что в этот раз всё это наигранно и ему хочется говорить. Но это пройдет. Было не раз.       Лан знает, что это показатель его комплексов и неуверенности. И то, что его броня из усталого осуждения скоро спадёт. И тогда в нём могут разочароваться. Выпнуть. И остаться вдвоём. Да чтож такое.       Смирно сложенными руками под головой смотрит на таких родных. Сильных и мягких; любимых и запутанных. Лану почему-то очень горько.       Бей Доу замечает первая. Видит, как во время препинаний Лан случайно зло, раздражённо скалится уже не в шутку. Бей Доу знает, когда он шутит, а когда переступает черту в шутках и обнажает свою горячую юность. С недолюбленным маленьким ребенком, вытащенным из дома; с отнятым котёнком и порватой игрушкой. Бей хмурится, пристально смотрит, но не излучает недовольства. Лишь показывает, что его раскрыли. Показывай карты.       Лан сразу принимает вид непробиваемого айсберга и смотрит с приколом в глазах. Бей Доу понимает, что что-то серьезное. Лан уходит из кухни замолчанными проблемами. Нервно поправляет белое хаори в коридоре и запинается у порога. Понимает, какой он обиженный щенок и с широкой ноги выходит из дома.       Нин Гуан замечает позже. Смотрит за тем, как Лан уворачивается от её взглядов. Чувствует, как он сжимает руки в замке до белой крови; слышит, как он разочарованно вздыхает. Протирает глаза и отлаживает радиологические исследования. Виновато улыбается и машет головой. Нин Гуан стучит ногтями по столу, и в тишине это отдаёт грохотом.       Лан ревнует. Начинает неожиданно чувствовать себя третьим лишним и пытается не мешать. Не злиться на себя, не портить ни кому настроение — просто быть. Смеяться с их разговоров и мягко улыбаться, несмотря на то, что Лан холодный.       Бей Доу тянет руки к шее, улыбается и тихо шепчет, что пришёл Лан. Нин Гуан затихает и боковым зрением смотрит в коридор из кухни.       Лан заходит, пару секунд зависнув на пороге. Сжимает шарф на шее, распускает русую хвост и давит на затылок. Выглядит... уставшим. Не по-обычному уставшим. Выгоревшим. Подаёт голос лишь спустя несколько минут, хотя делает это обычно через десять секунд. Говорит, что дома. Видит их и сразу сворачивает в ванну. Стыдиться.       Бей Доу отпускает, и Нин Гуан видит, что её опасения подтвердились. И теперь будут разговоры взрослых людей без детских догонялок и кошек-мышек.       Нин Гуан идёт в ванную первой, облакачивается на дверной косяк и невесело улыбается в отражение. Нет, она определённо его не винит: но то, что он молчит об этом, её расстраивает. Смотрит в отражение Лана и даёт понять, что знает. Что они обе знают.       Лан натягивает обычную ласковую улыбку на ледяное лицо, и Нин Гуан видит, что он действительно огорчён. Собой. Нависает высокой фигурой над раковиной, встряхивает от напряжения волосы и умывает лицо кусками льда. Спокойно проскальзывает через неё в проходе, мимолётом целую в щеку, идёт на кухню и встречает вторую линию обороны. Безапелляционную стойку Бей Доу. Подходит к столу, сжимает зубы и отделяет высокие скулы ещё сильнее.       — Мне не комфортно. Я люблю вас, но...       Запинается. Ком в горле напоминает то, как он в детстве кричал о маме. Что её забирают, и то она ему нужна. Лан не знает что такое любовь.       Нин Гуан тихо встаёт по правое плечо и понимающе смотрит. Даёт продолжить, мягко гладит одним взглядом и будто возвращает все украденные игрушки из детства. Лан нервно вжимает глаза в череп пальцами и бьётся кольцом о кольцо. Понимает, что он просто бесится.       — Не стыдись этого. У меня иногда тоже бывало ощущение, что что-то не так, но после того, как мы это обсуждали, становилось легче. Тебя никто не винит ни в чём. Лан, мы тебя любим и готовы слушать.       Лан чувствует, как отчаянно краснеют щеки. Надо же, взрослый человек, а устраивает такой цирк из ничего.       Молча кладёт голову на плечо Нин Гуан, и, наверное, выдаёт себя полностью. Слышит тихий шёпот:       — Ты не лишний. Ты наш.       Бей Доу утирает тяжёлые слёзы и целует. Лан чувствует у себя на плечах мягкие ладони Нин Гуан и трётся о них щекой. Выдыхает и говорит, что, наверное, уже ничего.       Просто иногда нужно слушать и говорить. И не отбирать у детей любимых котят.