Смех и осколки

Дилюк любит лошадей. Лошади умные, красивые и благородные звери. Но Дилюк предпочитает любить лошадей издалека, а не сидя на них верхом. До праздника два дня, а у них тренировка навыков верховой езды. Тренировка уже закончилась, но им разрешили подольше побыть на манеже. Попа Дилюка молила о пощаде. Кэйа радостно носился по полю на своём Огоньке. Дилюк считал, что это дурацкое имя для вороного коня. Джинн чинно восседала на своей белоснежной Семечке. У этих двоих были прекрасные отношения с их лошадьми, да и ездить верхом они любили. Дилюк был уверен, что его буланой Осень его ненавидит. Не смотря на всё это, он оставался сидеть на нём верхом и наблюдал за красующимися Кэйей и Джинн. На сегодняшнюю тренировку, в качестве наблюдателя, была приглашена та сама ученица из Сумеру. Кажется, её зовут Лиза. И вне всяких сомнений Кэйа и Джинн упорно пытались её впечатлить. Сейчас на манеже остались лишь они втроём, и Лиза на трибунах, но Дилюк на коне стоял в уголке и не мешал представлению. А посмотреть было на что. Кэйа тщательно ухаживает за Огоньком (даже тщательнее, чем за самим собой), всегда заплетает красивую вьющуюся гриву в косы, вычёсывает весь мусор из длинного хвоста и густых щёток. Короче говоря, вне зависимости от того, в какое время суток зайдёшь в конюшню, Огонёк будет выглядеть превосходно. Сейчас его крепкое длинное тело слегка блестело от пота, красивая шея (Дилюк назвал бы её лебединой, если бы это был не конь) изящно изгибалась, и сам конь слегка всхрапывал, когда ему что-то не нравилось. Кэйа верхом на нём выглядел слишком хорошо. На фоне коренастого Огонька тонконогие и изящные Осень Дилюка и Семечка Джинн выглядели несколько тощими. У него с Джинн кони были братом и сестрой, а своего коня Кэйа подобрал в какой-то заброшенной деревне в Ли Юэ и, не иначе как чудом, уговорил Крепуса забрать его с собой в Мондштадт. Ладная белая лошадь Джинн, чем-то похожая на борзую, длинная и сухая, очень ей подходила. Пусть она проводила в конюшнях не так много времени, как Кэйа (когда Огонёк заболел, Кэйа несколько ночей спал рядом с ним в деннике), но всё равно ладила со своей кобылкой замечательно. И смотрелась на ней тоже очень хорошо. Сейчас эта парочка выпендрёжников скакала навстречу друг другу с разных концов поля. В тот момент, когда они проезжали мимо друг друга, Джинн на полном ходу перескочила со своего коня к Кэйе. Дилюк решил, что ещё одна такая выходка, и он точно поседеет. Джинн пересела на свою Семечку, и, пока она устраивалась поудобнее, Кэйа решил сделать круг по полю, стоя в седле на руках. Дилюк молился всем Архонтам, лишь бы Кэйа не упал. Пусть Огонёк шёл лёгкой рысью, он всё равно не хотел, чтобы его брат пару раз получил массивным чёрным копытом по своей пустой голове. Когда Огонёк скакал мимо него, Кэйа сделал в воздухе шпагат и подмигнул. Дилюк в который раз поразился его гибкости. Тем временем Джинн тоже пустила свою Семечку лёгкой рысью. Проезжая мимо трибун, она перекинула ногу через голову лошади и встала в стремени. Через пару секунд она снова села в седло, но выглядело эффектно. Потом Джинн и Кэйа, находясь ровно друг напротив друга, парой ловких движений уселись задом наперёд. Они проскакали круг и вернулись в нормальное положение. Дилюк потёр переносицу. С одной стороны, он хотел увидеть, что будет дальше. С другой, он боялся, что один из этой парочки упадёт, и видеть это он точно не хотел. В итоге он всё же решил смотреть дальше. Джинн и Кэйа изящными и отточенными движениями исполнили ещё несколько трюков, которым желающих обучали инструктора Ордо Фавониус, но у Дилюка каждый раз от волнения замирало сердце. К облегчению Дилюка, никто не упал. Но вдруг, Огонёк под Кэйей добавил скорости, и, когда они скакали мимо Дилюка, Кэйа ловко спрыгнул с коня, сделал кувырок вперёд и взмахнул мечами, которые непонятно когда успел достать. Дилюк заорал. Он думал, что Кэйа всё-таки свалился с коня, уже хотел бегом нести его к лекарям, а тот просто выпендривается! Да ещё и перед кем! Какая-то ученица какой-то академии какого-то Сумеру. Ну подумаешь лучшая, какая разница, это же не повод рисковать своей жизнью лишь для того, чтобы впечатлить девицу! Кэйа, кажется, больше испугался крика Дилюка, чем падения со скачущего коня. Он уже хотел было подойти и проверить, как тот себя чувствует, но Осень решил, что такие звуки уже слишком, и сорвался с места. Дилюк, перепугавшись, судорожно вцепился в поводья и изо всех сил сжал бока коня ногами. Осень доскакал до другого конца манежа очень быстро, а ошалевший Кэйа реагировал слишком медленно. Осень уже развернулся, встал на дыбы, закозлил, яростно фыркнул и, когда услышал свист Кэйи, поскакал прямо на него. Джинн пыталась снять Дилюка с козлящего Осени, но Семечка не могла подойти достаточно близко, так что ничего не вышло. Дилюк увидел, что на Кэйю бежит не только Осень, но и Огонёк. Он снова заорал. Но вот, когда Огонёк был уже в паре шагов от Кэйи, тот оттолкнулся от земли, подпрыгнул, схватился за луку седла и легко вскочил на коня. Он слегка натянул поводья, и Огонёк тут же его послушался. Они обогнули несущегося изо всех сил Осеня, развернулись и поскакали на них. Осень и Огонёк прошли в нескольких сантиметрах друг от друга, но, несмотря на скорость, Кэйа успел вытянуть Дилюка из седла и кое-как уложил поперёк седла. Осень, увидев, что человека спасли, быстро успокоился и позволил Джинн увести себя в денник. Её он всегда любил больше, чем Дилюка. Кэйа довёз Дилюка до выхода с поля и помог слезть. Дилюк только зло фыркнул и ушёл, не сказав ни слова. Он ненавидел позориться. Кэйа покачал головой, ласково погладил Огонька по морде и увёл его в конюшни. Джинн решила проводить их гостью до гостиницы. Дилюк зло утопал в неизвестном направлении. Кэйа остался ухаживать за конями. К двум часам пополудни он и Огонёк были на винокурне. Кэйа спросил у Аделинды в кабинете ли отец, и, получив в ответ кивок, пошёл к нему. С Крепусом Кэйа столкнулся в дверях его кабинета и сходу насел с просьбой отпустить его сегодня в Ли Юэ. Он заготовил длинную и убедительную речь, но замотавшийся Крепус просто потрепал его по волосам и наказал быть дома к полуночи. Кэйа оставил записку Дилюку, вышел из здания, радостно залез на Огонька и отправился в путь. Доехали без происшествий, и уже через пять часов Кэйа въехал в гавань. В ювелирном доме Минсин на него, конечно, подозрительно посмотрели, но заказ отдали. Кэйа полюбовался немного украшениями и затем, довольный тем, что потратил на них все свои карманные деньги за год и бóльшую часть рыцарского жалования, поехал домой. На обратном пути на него напали похитители сокровищ, но Кэйа просто пустил Огонька галопом, и боя удалось избежать. Как только они приехали в Мондштадт и зашли в конюшни, Кэйа расседлал Огонька, хорошенько его вычистил, напоил, накормил, расчесал и заплёл. Дома он был как раз к полуночи. Аделинда и Крепус, полностью занятые приготовлениями к празднику, потратили на возмущения и нотации всего пять минут вместо получаса, как они делали это обычно. Кэйа только закончил принимать ванну, как в его комнату ворвался злой и запыхавшийся Дилюк. Когда он понял, в какой ситуации застал брата, то покраснел и отвернулся, но это не помешало ему возмущаться. Дилюк заорал: — Где ты был? Куда исчез на целый день? Кэйа ответил тихо и спокойно: — Ездил в Ли Юэ. Дилюк поуспокоился и тоже заговорил как обычно. Он удивился: — Ли Юэ? Зачем? — Подай, пожалуйста, полотенце, — Кэйа вылез из ванны, взял полотенце и неспеша начал вытираться. — По делам. Дилюк слишком поздно понял, что, отвернувшись, он повернулся ровно к туалетному столику, стоящему в ванной комнате, и теперь видел в отражении Кэйю так же ясно, как если бы не отворачивался вовсе. Он вообще не понимал, зачем Кэйе столько туалетных столиков, хотя он не пользовался косметикой и в них хранил только расчёски, гребни и ленты. — Какие у тебя могут быть дела в Ли Юэ? — Забирал подарки. Ночнушку, пожалуйста. Дилюк подал. Почему-то он перешёл на шёпот: — Я волновался. — Я оставил записку. — Ты спрыгнул с коня утром. Зачем? — Хотел тебя удивить. — У тебя получилось. Я страшно перепугался. Кэйа хихикнул. — Я понял это по твоему лицу. Извини. Дилюк обернулся и посмотрел Кэйе в глаза: — Но ты был бесподобен. Тот слегка покраснел и самодовольно улыбнулся. — Кай, я могу остаться сегодня у тебя? Кэйа покраснел ещё гуще, фыркнул и брезгливо поморщился. — Только если помоешься. Дилюк начал раздеваться, и Кэйа поспешно вышел. Когда Дилюк закончил мыться в остывшей воде и вышел, Кэйа уже заплёл косу и лежал на боку в постели. Дилюк залез под одеяло и обнял его, и тот, полусонный, по привычке закинул на Дилюка ногу. Сам Дилюк почему-то зарылся носом в его волосы и вздохнул. — Споёшь? Кэйа что-то сонно промычал, погладил его по спине и засопел. Дилюк уснул, слушая его дыхание. Засыпая, он почему-то думал, что хочет, чтобы каждый день заканчивался именно так.