Смех и осколки

Спал Кэйа до упора, а когда через пару часов после рассвета, Джинн всё-таки растолкала его к завтраку, то он просто поел и незаметно уполз в палатку Дилюка, в которой завалился досыпать. Сам Дилюк с одной стороны был возмущён тем, что Кэйа, ничего не сказав, нагло завалился к нему спать в и так небольшую палатку. С другой — он чувствовал себя незаконно счастливым, когда всё тот же Кэйа, упал к нему на спальник и обвил всеми конечностями, бубня что-то неразборчивое в дилюкову макушку. После полудня их разбудила Джинн, сообщившая о том, что командир ищет Кэйю. Недовольно ворча и тихо ругаясь, Кэйа, приложив всю свою силу воли, всё-таки выпутался из объятий сонного и мягкого Дилюка и поплёлся в сторону командирской палатки, по пути отмахнувшись от Болдэра как от надоедливой мухи. Дилюк, заметив это, сам не понял как довольно улыбнулся, но тут же одёрнул себя. Сам командир обрадовался когда увидел Кэйю и радостно сообщил ему, что временно переводит юношу в отряд разведчиков. Кэйа начал было возмущаться, как командир пояснил, что в данной ситуации это необходимо и мера временная. Во время боя один из разведчиков был ранен, а новости о том, что именно Кэйа первым обнаружил вражеское вторжение и убил нескольких хиличурлов в палатке своего отряда без шума, стали отличной рекомендацией. Примерно на этом моменте к ним присоединился опоздавший Дилюк. Командира и старших капитанов отрядов сильно беспокоил тот факт, что после ночного нападения их враги не предприняли второй попытки нападения уже днём и потому отряд разведчиков решили отослать из лагеря разузнать примерное количество врагов, их месторасположение и, если удастся, их планы. Кэйа, хоть и не хотел идти на это задание, согласился. Дилюк, попытался спорить со старшими, но проиграл и недовольно согласился отпустить Кэйю. Согласно плану, более опытный разведчик должен покинуть лагерь за пару часов до заката, вне зависимости от того, состоится нападение или нет. Кэйа и ещё один разведчик помоложе должны уйти в сумерках и присоединиться к первому отряду в полутора километрах на севере от их лагеря. Кэйе выдали запасной комплект чёрных кожаных доспехов и мягких сапог, которые обычно носили разведчики. Когда Джинн узнала обо всём, то нахмурилась и неодобрительно посмотрела на командира, но тот этого совершенно не заметил. Остаток дня они старались держаться вместе, но разговор не клеился. Все вместе сходили к Ирине на осмотр и пока Кэйа весело болтал с лекаркой, Джинн и Дилюк, с лёгким ужасом, разглядывали его раны. Кэйа только весело отмахнулся и сказал, что это ничего страшного и бывало и хуже. Что бы не портить настроение, Джинн с Дилюком, расспрашивать его не стали. Потом нашли местечко потише и когда Кэйа, прикрыв глаза, облокотился спиной о лагерную стену, Дилюк уложил голову ему на колени, а Джинн уселась рядом и устроила свою голову у Кэйи на целом плече. Но вот, старший разведчик покинул лагерь. Это значило, что пришло время Кэйе идти и собираться на задание. Втроём, они выгнали всех своих сослуживцев из палатки их отряда. Пока Кэйа медленно и как-то неестественно спокойно надевал доспех, Джинн внимательно наблюдала за его движениями, а Дилюк просто сидел и отрешённо смотрел на вход в палатку. Закончив одеваться и завязав волосы в тугой пучок, Альберих хлопнул себя ладонями по бёдрам, подмигнул и спросил как он выглядит. Джинн закатила глаза, а Дилюк, кажется, не услышал вопроса. Девушка тяжело вздохнула, глядя на Дилюка, поцеловала Кэйю в лоб, пожелала удачи и вышла из палатки. Когда Джинн вышла, Кэйа постоял некоторое время просто разглядывая Дилюка. Спутанные грязные волосы, ссутуленная спина, опущенные плечи и повешенная голова. Он сейчас выглядел так, будто ему лет сорок, а не шестнадцать и всё равно оставался самым прекрасным. Дилюк видимо почувствовал чужой взгляд и обернулся. Пару минут они просто молча смотрели друг другу в глаза, а затем, Кэйа подошёл к Дилюку, встал перед ним на колени, обхватил чужое лицо ладонями, поцеловал в лоб и прошептал, задевая кожу губами: — Я люблю тебя, огонёк. После Кэйа встал, намереваясь уйти, но Дилюк схватил его за руку и потянул. Кэйа пошатнулся, Дилюк встал напротив него и серьёзно спросил: — Правда? — Клянусь честью своей мамы, — Кэйа мягко улыбнулся ему и огладил костяшки широкой дилюковой ладони. — Для тебя есть что-то дороже чести твоей мамы? — Дилюк хмурился всё сильнее. — Ты. — Простой, но серьёзный ответ, от которого Дилюк на мгновение потерял дар речи. Кэйа воспользовался этим легко чмокнул его в губы и снова перешёл на шёпот. — Я люблю тебя, Дилюк Рагнвиндр. Дилюк в ответ на это лишь поджал губы. Кэйа прекрасно знал, что это лишь для того, чтобы скрыть их дрожь. Альберих снова собрался уйти, но вновь был схвачен за руку. От волнения голос Дилюка сел и он, едва шевеля губами, хрипло спросил: — Ты же вернёшься? Им обоим было спокойнее сражаться в открытом бою, когда они могли прийти друг другу и Джинн на выручку. Когда они троё были вместе. Кэйа кивнул и твёрдо сказал: — Вернусь. — Обещай. — Обещаю. — Но, — тут голос Дилюка сорвался, — Ты же не знаешь, что тебя ждёт. Как ты можешь обещать? А если ты… Кэйа не дал ему договорить. Вновь обхватил ладонями лицо Дилюка, огладил большими пальцами его щёки, успокаивая. После взял его руки в свои, поднёс к губам, прикрыв глаза, поцеловал костяшки и затем прижал его ладони к своей груди, прямо над сердцем. Дилюк чувствовал его биение и не мог отвести взгляда от бесконечно нежного выражения в глазах Кэйи. — Ты у меня тут, Люк. Всегда и навечно. А я, — он прислонил одну свою ладонь к груди Дилюка, оставив вторую на его ладонях, — надеюсь, что я у тебя тут. И пока ты ждёшь меня я всегда к тебе вернусь. Клянусь. А если вдруг перестанешь ждать, то и возвращаться смысла у меня не будет. Веришь? Дилюк кивнул, хрипло и тихо ответил: — Тогда я никогда не перестану ждать тебя. Кэйа в ответ самодовольно и опасно улыбнулся, сверкнув глазом. — Тогда я принесу тебе победу из каждой битвы. Дилюк вздохнул и покачал головой. — Идиот. А когда куски ткани, прикрывавшие вход в палатку, сомкнулись у него за спиной, Дилюк добавил: — Я тоже люблю тебя. Всегда и навечно. Кэйа услышал, но его ответа Рагнвиндр услышать не смог. «Надеюсь ты не возьмёшь свои слова назад, когда узнаешь правду». Когда Кэйа и второй разведчик выходили из лагеря, Дилюк поспешно вышел из палатки и вместе со всеми наблюдал. Заходящее солнце освещало их сбоку, и волосы Кэйи переливались под лучами алого заката. Тот укушенный рыцарь с золотыми кудрями, сложив руки в молитвенном жесте, что-то шептал, прикрыв глаза. Лекарка Ирина перекрестила Кэйю в спину. Джинн стояла плотно сжав губы и молчала. На самом выходе из лагеря, Кэйа обернулся и, задорно улыбаясь, подмигнул. В голове у Дилюка была лишь одна мысль: «Ты обещал».