Вопрос веры

Открывать глаза было страшно. Вдруг за веками откроется пылающий Ад? Затылок, встретившийся с полом на полном ходу, болел. Лицо, которое должно было принять на себя пулю, неприятно саднило. Но не в одной точке, а полностью, словно его ударили, и… Вейлон резко распахнул глаза, когда до него дошло. Он не умер. В ушах стояло странное гудение, а на губах было что-то солёное. Как железная монетка, которую катаешь на языке. «Губу прикусил. Хоть зубы целы». Мститель рывком сел и поднял взгляд на то, что его спасло. — Мы не знакомы, но я ваш давний поклонник. — Раздался знакомый из репортажей голос. Одной фразы стоявшего было достаточно, чтобы Парк принялся отползать. Казалось, голова вот-вот разорвётся от тех самых невидимых игл; перед глазами мелькали изображения. Изображения, которые он всё это время старался забыть. Когда же неведомая сила схватила за ногу и буквально закинула в номер, заболела не только голова. — Чёрт, прямо в кость. — Прошипел спаситель, спешно заходя внутрь. Дезориентированный поначалу программист уже ретировался в угол — подальше от странных чёрных глаз и нечеловеческой силы. Неожиданный гость сел на кровать и сбросил куртку, рубашку. Он сразу же закусил подушку и едва ли не в полный голос заорал в неё, словно ему делали операцию без анестезии. Когда на пол с тихим звоном упала пуля, Вейлон понял, что, кажется, так оно и было. Майлз Апшер, явившийся, как гром среди ясного неба, проспал до самого вечера. Всё это время покой его охранял Вальридер, болезненными галлюцинациями заполняющий комнату. Парку пришлось переползти в ванную, чтобы хоть как-то унять головную боль. В душевой тихо-мирно лежал труп, который почему-то тоже было решено закинуть внутрь. С одной стороны, это было логично. С другой, владелец номера уже успел мысленно поматериться, повыть и один раз переложить тело, которое распласталось по полу, как подтаявшее мороженое. Вейлон проснулся оттого, что кто-то встряхнул его, как пыльный ковёр. Не слишком приятное пробуждение, но бывало и хуже. Веки едва приоткрылись и сжались вновь. По барабанным перепонкам ударило нестерпимое шипение. Пришлось закрыть уши руками и болезненно застонать. Голова гудела, а в мозге будто застрял крошечный телевизор, на полной громкости транслирующий белый шум и скрежет стальных когтей по меловым доскам. Может, поэтому некоторые сумасшедшие из Маунт-Мессив лишали себя слуха? Парк приоткрыл один глаз: ему нужно было понять, что происходит. Перед взором предстал туман. Смог, имеющий края. Очертания. Не нужно было даже гадать, что это Вальридер. Смотреть на него оказалось физически больно: перед глазами появлялся морфогенетический тест. Рой нанитов смотрел сверху-вниз на эти страдания. На мучения человека, который не умер при их первых встречах. Программист зажался в угол, как мышь, окружённая сворой котов. Это конец. Эта тварь вот-вот убьёт его без особых усилий. Наслаждается ли она испугом на лице жертвы? Прикидывает ли, как будет рвать на части плоть? — Хватит. Посмотри, до чего ты его довёл. — Послышался за углом заспанный голос. — Бедняга там на труп ещё не забрался? — После этих слов в проёме показался тот, на кого несколько месяцев назад было возложено столько надежд. — Майлз Апшер… — Не обращая внимания на слова про труп, прошептал Вейлон. Ему с трудом удалось посмотреть на ноги неожиданного гостя, ведь болезненная темнота маячила сверху. — Тот самый Апшер! — За предплечье схватили, вынуждая подняться, но «обитатель» ванной, жмурясь, упирался изо всех сил. Отпустили его только после очередного «хватит». Удивление немного привело в чувства. «Выходит, он контролирует нано-рой? Или у них лишь отношения, основанные на взаимной выгоде?» — завертелись мысли Парка, пока о нём ненадолго забыли. Он несильно мотнул головой, осторожно поднялся и, наконец, вышел сам, прижимаясь спиной к стене. Наощупь, не решаясь открыть глаза. Только войдя гостиную, программист смог выдохнуть с облегчением. Трупный запах уже дал о себе знать, но он был не так страшен, как, например, разрезанные практически до диафрагмы тела. После своего «приключения» в Маунт-Мэссив бояться трупа с одной только переломанной шеей было чем-то странным. Когда Апшер протянул белую таблетку, Вейлон схватил её без вопросов, проглотил, не запивая. Та, как назло, застряла в горле, и даже несильные постукивания рукой по шее не увенчались успехом. Спасительный стакан воды появился перед носом быстро, и программист опустошил его залпом, чтобы чёртова таблетка наверняка попала в пищевод. Пришлось некоторое время посидеть на стуле в другой части комнаты, подождать, пока проявится эффект лекарства: присутствие Вальридера ощущалось за спиной, но с каждым мгновением таяло. Парк понял, что ему полегчало, спустя несколько минут, когда головная боль прошла, а телевизор, работающий слишком громко, начал раздражать. Мир вокруг постепенно становился непривычно-светлым, как будто за окном было лето, а не бесснежная зима. Может, это из-за распахнутых занавесок?.. — Эй, эй! Сделай телек потише! И зачем ты шторы открыл? Вдруг на соседней крыше киллер? Совсем уже! — Вейлон разговаривал с Майлзом как со старым приятелем. Ругал его, как мать сына, потратившего все карманные деньги на игровые автоматы. Он задёрнул занавески и скрепил прищепками — новая привычка, избавляться от которой было боязно. Программист повернулся, чтобы что-то сказать. И замер. Правая бровь от удивления поползла вверх. Вальридер выглядел более-менее чётко, от взгляда на него не происходило ничего: ни болей в голове, ни мелькающих перед глазами непонятных изображений, похожих на пятна Роршаха. Ни-че-го. Но удивление вызывало совсем не это. Судя по всему, Вейлон стал первым свидетелем драки человека и сверхсильного разумного существа. Схватки за пульт от телевизора. За чёртово устройство, о существовании которого владелец номера даже не вспоминал до этого момента. Майлз сидел на подлокотнике дивана, одной ногой он упирался в шею Вальридера, заставляя того чуть задрать голову, а второй, согнутой, упирался в чужое бедро. Мёртвой хваткой правой руки он держал и отставлял как можно дальше пульт. А левой, как понял невольный свидетель, пытался отодрать (или держался за) конечность существа, которое тянулось за желаемым, от своего лица. В какой-то момент Апшер внезапно вскрикнул и упал на диван, поскольку его «компаньон» расформировался в тёмное облако, тем самым лишив опоры. Пульт оказался в лапах нано-роя. Финал этого сражения был очевиден. Журналиста легко подтянули выше, уложили поудобнее и придавили, чтобы не вставал. Теперь победитель гордо, по крайней мере, в воображении, восседал на проигравшем. Пара щелчков пультом, и на экране показалась передача про Солнечную систему. По бурчанию Майлза было ясно, что он хотел посмотреть что-то другое, но сущность не обращала на это внимание. Вейлон не решился заговорить с тем, чьими репортажами ещё несколько месяцев назад действительно восторгался. Ему требовалось обдумать произошедшее. Хотелось выпить: от одного воспоминания о побеге из Маунт-Мессив настроение упало в пропасть. Все молчали; тишину нарушал лишь звук работающего телевизора и тихий шум, который издавал время от времени Вальридер. Может, думал Парк, это что-то значило, а может, для роя нанитов это было то же самое, что для людей дыхание. Абсурдная версия, но приемлемая, если считать все события сегодняшнего дня. Программист начинал нервничать: он должен был уехать отсюда ещё вчера, а вместо этого смотрел какую-то передачу по телевизору. Чувство пространства казалось несколько искажённым. Вейлон понимал: что-то не так: хотелось задать тысячу вопросов за раз. Неужели таблетка была очередным оружием или экспериментом? Тогда почему всё такое яркое, а телу так легко? — Эй, мистер Парк, — раздался голос с дивана, и Майлз помахал вытянутой вверх рукой: его всё ещё придавливали к дивану, а потому голос казался несколько сиплым, — есть, что поесть? Я дико голодный, но мировоззрение не позволяет мне есть трупы. — Да, в холодильнике. — Вейлон махнул рукой в нужном направлении и встал, пошатнувшись. Пока Апшер поднимался, он принялся собирать свои немногочисленные вещи. Оставаться дальше было нельзя. Вальридер, который грозным гудением оказался за спиной вновь, думал, судя по всему, иначе. Он толкнул программиста, выбивая опору из-под ног, а после пригвоздил к полу. Ощущения тела были несколько притуплены. — Мистер Парк — наш друг. Подумаешь, косвенно убил, всякое в жизни бывает. — Судя по скрипнувшим половицам, журналист сел рядом. Смотреть на него упорно не хотелось. — Но он украл мою машину, а это уже серьёзно. — Голос его стал более холодным. Создавалось впечатление, что транспортное средство было ценнее жизни, однако, Вейлон был уверен: вряд ли собеседник обладал настолько заниженной самооценкой. Парк вскрикнул, когда существо неожиданно дёрнуло назад, поднимая. Вынуждая смотреть на Майлза. Теперь его можно было разглядеть получше: почерневшие белки и выцветшие, практически белые радужки глаз. Странное пятно на шее, похожее не то на кляксу, не то на шрам. Немного выпирающие ключицы и… Программист подавился воздухом. Точки-кляксы-шрамы покрывали грудь, живот. Их было не меньше двух десятков, некоторые сливались в одно неровное пугающее пятно. На руках этих следов было меньше. На ногах, думалось Вейлону, тоже были отметины. — Я не… Мне так… — Ком застрял в горле. Чувство вины вспыхнуло в разуме. Хотелось извиниться сотню, тысячу раз, но осознание, что это ничего не вернёт, упорно не давало собрать мысли в слова. — Тебе жаль, я прав? — Апшер немного отклонился назад, поудобнее усевшись на полу у дивана. — Тогда приму помощь в одном деле в качестве извинений. В руках его была лазанья, и только сейчас стал заметен ещё один пугающий нюанс: у Майлза Апшера не хватало частей пальцев. Представлялись самые страшные варианты: что фаланги откусил тот каннибал или кто-то ещё, что сам проект «Вальридер» вырвал их, желая помучить новую жертву. Парка вдруг отпустили. Тёмный туман осторожно поставил его и устремился к носителю, который дрожал от прохлады: зимний воздух просачивался из всех щелей. Вальридер лёг на человеческие плечи, опутал руки, мазнул потоком шею. «Он что, стал накидкой?» — мысль казалась абсурдной, но Вейлон пока доверял своим глазам. Темнота лежала на журналисте, покрывала его на манер куртки или пледа. Должно быть, простая защита тела от внешних факторов. — Так ты искал меня, — Парк замолчал на мгновение, — чтобы попросить помощи? Если бы не твоё появление, меня бы убили, так что я согласен. — Сперва выслушай. И знаешь, поначалу я тоже хотел тебя убить. Во-первых, как я уже сказал, ты украл мою машину. — Он поднял указательный палец, считая. Вейлон напрягся. — Во-вторых, я разбил дорогущую камеру, которую только недавно купил. — Выпрямился ещё и средний. — В-третьих, я умер. Мститель, бывший специалист Меркофф, доносчик и разжигатель серьёзного конфликта с Корпорацией, поджал губы. Бурей поднявшиеся чувства он не испытывал с того самого дня, как выбрался из психлечебницы. Парк застыл. Залип, таращась на обрубок указательного пальца. Разумеется, Апшер заметил такой нескрываемый интерес. Он коротко усмехнулся и махнул рукой, мол, пустяк. — А, это мне ножницами отрезали. Такими огромными, знаешь? Без понятия, что ими обычно делают, кроме как кусты стригут. — Он пожал плечами, но практически сразу охнул, ещё раз мотнув кистью: едва заметный обычному обывателю туман прошёлся по тыльной стороне кисти и лёг аккурат на частично отсутствующий безымянный палец. Журналист и без дополнительных препаратов чётко различал очертания Вальридера и видел, как тот сфокусировал отсутствующую часть конечности. Едины тело, дух и разум. — Я… — Парк нахмурился, пытаясь подобрать слова. Он не знал, за что зацепиться взглядом, но упорно не хотел смотреть на человека перед собой. — Мне действительно жаль, и я готов помочь! Повисло молчание. — Предупреждаю: ты можешь умереть. — Начал через некоторое время Апшер, пожав плечами. Смотреть на него всё ещё было страшно. — Но это будет того стоить: мы сотрём Меркоф с лица земли и не дадим проснуться остальным. Вейлон кивнул. Он был настроен решительно, ведь изначально стал действовать ради уничтожения Корпорации, что зарабатывала на людских страданиях. Смутил лишь один момент. — Остальным? — Программист говорил негромко, будто боялся спугнуть тайный план, в который его хотели посвятить. — Как думаешь, сколько проектов по типу «Вальридер» существует? Сколько таких, как я? — Майлз наклонился, приблизившись к Парку, когда тот задумался над странным вопросом. — Ещё больше, чем ты думаешь. — И выпрямился, отклонившись обратно. Ковырнул лазанью и с наслаждением съел кусок. Нано-рой на плечах колыхнулся, дёрнулся при движении кадыка. — Ты один из немногих, кто может видеть Вала, пусть даже под наркотиками. И ты работал с их системами. После того, как они почти всё замяли, тебе удалось сделать контрольный выстрел. Признаюсь, я был впечатлён. — Журналист говорил непринуждённо, как будто они просто вспоминали недавний отпуск. — Та таблетка была наркотиками?! — Парк вскочил, ошарашенно глядя на Апшера. Он никак не ожидал того, что ему подсунут нечто подобное, а потому уже развернулся в сторону ванной. Но существо, воспарившее в мгновение ока над журналистом, перекрыло путь. — Экстази. Может, ты скоро привыкнешь к Валу, и тебе не придётся подсаживаться. Наркотики — это всё-таки плохо, да и на мозг негативно влияют. Так, сейчас вообще не об этом. — Вновь терпеливо начал Майлз, — Как я уже сказал, нам нужна твоя помощь. На кону жизнь человечества, как цивилизации. И жизни тех, кого отправляют на эти эксперименты. Ты ведь знаешь, каково это, мистер Вейлон Парк, порядковый номер два-пять-три-шесть. — Как ты узнал? — Сперва программист хотел возмутиться и ответить, что ему проще и безопаснее смотреть на существо, заключённое в облако нанитов, но, услышав цифры, он затих. Номер на одежде сам Мститель вспоминал с трудом, поскольку это не было важно. Чувствовалась хорошая подготовка к их встрече. — Вальридер показал. Ну, знаешь, чтение мыслей других пациентов, путешествие в их сны. Ты разве не читал протоколы? Я точно видел несколько в твоём компромате. — Журналист отставил пустую тару из-под еды и встал. Им нужно было уходить из этого места как можно быстрее, ведь агента уже наверняка искали. Апшер понимал, что ещё о многом нужно поговорить, но сперва требовалось найти безопасное место, ведь Парк был простым человеком, и защитить его от гранаты, например, будет проблематично. — Но в основе морфогенетического кондиционирования — осознанные сны! — Вновь возмутился Мститель, наблюдая за тем, как собеседник начинает одеваться. — Ты точно не спишь, так что это не имеет никакого смысла. Да и как проект «Вальридер» может показывать тебе чужие сны? Ты бы с ума… — Наконец, до него дошло. С Майлзом Апшером, талантливым журналистом, не боящимся цензуры, было не всё в порядке. Он подставился под пулю, а не сбил выстрел, ударив, например, по руке. Он отбирал пульт у нано-роя, который принял правила игры и первое время держал сфокусированную оболочку. Майлз Апшер был сумасшедшим, без глупой романтизации и преувеличений. Он бы не стал хостом Вальридера, если бы не был на грани безумия. — О, я лучше, чем с ума. — Журналист засмеялся, словно ему рассказали действительно хороший анекдот. — Я умер, забыл? Во мне дыр от пуль больше, чем пальцев. — Он специально поднял руки, демонстрируя кисти. — Возможно, смерть и воскрешение самим Вальридером считаются перманентным осознанным сном. Мы можем общаться мысленно, он может показывать мне свои… воспоминания, думаю. Но с подчинением проблема. Да, иногда я могу его сдерживать, но обычно всё заканчивается бойней. У нас есть некоторые договорённости. Например, убивать только плохих людей. Меркоф, грабители, насильники — список большой. Есть, где разгуляться. — Майлз развёл руками, мол, ничего не поделать. Вейлон слушал и не перебивал. У него, скорее, не хватало слов, которыми он мог бы выразить все те эмоции, которые испытывал. Ему казалось, что пуля агента Меркоф достигла цели. Но не убила, а лишь повредила мозг, изменив восприятие. Мёртвый Майлз Апшер и человекоподобный Вальридер не могли просто прийти и спасти его. Но они сделали это, а потом журналист огласил предложение из разряда «соглашайся или соглашайся». Ведь Парк чувствовал, что не может отказаться. Искупление вины, грехов, борьба за справедливость — всё смешалось в одно. У них была общая цель. Общий враг. Пусть программист не знал ещё слишком многого, он понимал, что не может оставить Майлза и продолжить путь в одиночку. Вместе они сильнее, и шансы на выживание возрастают. Вейлон хотел увидеть жену, детей. Пусть их разделяли тысячи километров, он верил, что обнимет их. Вернётся живым. Он обещал Лизе. Поклялся себе. Даже несмотря на масштабы плана Апшера, Мститель был согласен. Меркоф должна была прекратить существование, а остальное не имело значения. — Я пойду заводить машину. — Парк спешно подошёл к холодильнику, сложил еду в пакет. — Ага. Я кое-что проверю и приду. Подождёшь? — Конечно. Мы ведь теперь команда, вроде. — Вера в свои же слова была шаткой, но программист должен был это сказать. Рюкзак его стоял по другую сторону кровати, так что он буквально метнулся за ним и покинул номер, тихо открыв дверь и убедившись, что больше никто не поджидает.