Вопрос веры

Утро встретило Майлза шуршанием. Он еле разлепил веки и сел в кровати: всё тело будто налилось свинцом. «Чёрт, неужели отдача после ночи», — подумал он и тихо зашипел, чувствуя, как Вальридер просачивается через кожу наружу. Дух молчал. Это сразу напрягло: обычно он гудел, расплывался облаком или собирался в причудливые узоры и предметы. Сейчас же они оба просто наблюдали за тем, как быстро программист собирался. — Вейлон, ты что-то проспал? — О. — Парк замер и перевёл взгляд на журналиста, но быстро отвернулся, стараясь не смотреть на источник боли в голове. — Я проснулся пораньше и подключился к частоте, на которой как раз обычно переговариваются Меркоф. Они обнаружили кого-то из культа проекта «Вальридер». И получили разрешение на ликвидацию. Думаю, нам не стоит оставаться в этом городе, нас могут обнаружить. «Он не разбудил тебя сразу», — собственный голос в голове звучал неестественно холодно. Это настораживало Майлза вдвойне. «Чтобы мы по этому чулану, переделанному в комнату, вдвоём скакали?» «Да». Апшер не нашёл, что ответить, даже в собственных мыслях. Разговор зашёл в тупик. Отчего-то казалось, что Вейлона взяли на карандаш. Уже на улице, когда Парк потянулся к ручке водительской дверцы, его остановил журналист. — Садись на заднее и не отсвечивай. Если выйдут на меня, а ты засветишься где-то рядом, охота будет на нас двоих. — И их число увеличится, понял. — Закончил мысль сам программист, спешно открыв заднюю дверцу. «Хоть посплю ещё», — с некоторым облегчением подумал он и лёг на сидения, отвернувшись лицом к стенке. * «Знаешь, мы могли бы и полететь», — уже выехав из города, Майлз обратился к Вальридеру. Вейлон сзади, судя по тишине, спал. «Сознание нестабильно и не восстановилось до конца. Требуется реабилитация. Больше спать и ходить, наладить циркуляцию крови, укрепить и улучшить работу нейронных связей», — перечисления духа в собственной голове вызывали у Апшера сильное желание остановиться и высказать всё вслух. «А вы точно квалифицированный доктор?» — съязвил он, уверенный, что ему, как водителю, не будут мешать. Но, когда лицо впечаталось в руль и раздался громкий гудок, уверенность испарилась. Как и многострадальный сон Вейлона: пассажир от громкого звука подскочил и упал на пол автомобиля. — Какого чёрта ты творишь?! — закричал журналист, когда тьма окутала его ногу и вжала педаль тормоза. От резкого торможения и спросонья Парк подумал, что они попали в аварию. Лишь когда картинка в окне напротив замерла, а с переднего сиденья послышался странный звук, похожий на гудение, программист поднялся. Майлз Апшер ругался с, казалось, самим собой. По рулю размазалось немного багровой жидкости. Она же стекала с носа и губ водителя, капала на темноту, окутавшую шею. Вальридера видел лишь его носитель. То, как яростно рой нанитов сжимал хрупкое человеческое горло, сдерживаясь, говорило о том, что конфликт был серьёзным. «Не испытывай моё терпение, человек». «Не веди себя как нянька, хрень хтоническая», — журналист хрипло вдохнул: хватка на шее усилилась, воздуха не хватало. Пусть Майлз и знал, что его не убьют и не ранят слишком сильно, чтобы умереть, но страх пыток и истязаний медленно выползал из потаённых уголков сознания. Ситуация могла вернуться к истокам, к тому времени, когда Билли ещё был жив. «Тогда предоставляю наше, — Вальридер выделил местоимение, — тело тебе. И даже когда ты будешь молить о помощи, не надейся, что я сделаю больше необходимого». Дышать вдруг стало легче, но боль от разбитого носа вернулась вместе с исчезновением духа. Апшер цыкнул и достал из бардачка салфетки. — Что произошло? — осторожно спросил Парк, о чьём присутствии словно забыли. — Небольшие разногласия. Погугли заправки, нужно закупиться бензином и едой. После того, как журналист вытер кровь отовсюду, они снова двинулись в путь. В этот раз молча. * Когда Вейлон вышел из машины на заправке, Майлз сдавленно выдохнул. Нос был сломан, и виновник этого никак себя не проявлял. Как и обещал. «Ничего, и не такое переживал», — заключил Апшер, осматривая лицо в зеркало. Ехали они долго, в другой штат, попутно слушая разные частоты радио, чтобы не влипнуть в передрягу. Тем же вечером, когда силы были на исходе, пришлось задуматься о ночлеге: спать вдвоём в машине хотелось меньше всего. На пути попался летний лагерь, который закрыли на зиму. Здесь в дело вступил Парк: поковырявшись в одном из щитков, он сообщил, что камеры отключены, и теперь можно остановиться в этом месте на некоторое время. Так они и поступили: заехали на территорию и закрыли ворота, включили один из запасных генераторов и осторожно пробрались в деревянный домик на самой окраине. — Может хватит на меня молчать? — всё-таки спросил спустя два дня Майлз, решив прогуляться вокруг озера. Программист был занят своими делами, и вникать в специфику его работы оказалось тем ещё мучением. Пусть что-то и было понятно, но настройка программ и систем, сводка мелькающих чисел в таблицах вызывала ступор. Всё же у каждого был свой багаж знаний, недоступный другому. Вальридер не отзывался. Перекатился где-то внутри, привлечённый обращением, но вернулся в прежнее состояние. — Послушай, я понимаю, что ты не доверяешь Вейлону. Но подумай хотя бы о нашем плане: без такого спеца мы не успеем. Да и ты прекрасно помнишь, что они сделали с Билли. Так у нас хотя бы повышаются шансы не распасться на атомы. — ветер разгонял по озеру волны. Пляж выглядел раздражённым; Апшер смотрел на привязанные лодки и бьющиеся о берег волны. Он остановился и глубоко вдохнул, тайно пытаясь ощутить чужое присутствие. Буря внутри поднималась вместе с озёрной водой. «Он — твой якорь», — журналист почувствовал неприятное и болезненное жжение там, где был сломан нос. Но сам дух не показывался. Он даже говорил голосом носителя, будто специально маскируясь под мысли. — В каком плане? По-моему, он нигде нас не тормозил. — иногда Вальридера было слишком сложно понять, но над этим оставалось только работать. Или смириться. «Ты слишком заботишься. Как нянька. Безосновательно». — Если это ревность или зависть… — Майлз усмехнулся и развёл руками. «Мне не составит труда скомкать его в мячик». — Тогда это будет проблемой. «Ставишь мне очередное условие?» — облако нанитов неспешно вылетело из-под куртки, зависло на уровне глаз собеседника. Но тот чувствовал, что на него не смотрят. — Нет, это напоминание. Вейлон Парк — исключение, я прошу не так уж и много. «И ничего не даёшь взамен. Ведь так вы, люди, любите говорить». — А что бы ты хотел, кроме власти над телом? Вальридер усмехнулся. Сперва Апшер подумал, что ему показалось, но, когда почувствовал на себе взгляд, прищурился, подозрительно смотря на нано-рой. «У тебя нет того, что ты можешь мне дать. Слабая оболочка, нет оружия…» — Твой якорь, да? — стоило хмыкнуть самому журналисту, как в мгновение ока дух приблизился к его лицу, схватил за щёки и шею. Заставил смотреть на себя. «Не сравнивай себя и их. То, что ты ещё жив — доказательство твоей полезности. И я сделаю всё, чтобы это тело выжило, сколько бы помех ни тянуло его к смерти». Майлзу хотелось напомнить про сломанный нос, однако он сдержался, решив просто насладиться моментом. Они снова общались, пусть даже в несколько резком ключе. — Эй. — Апшер махнул рукой, заходя в радиорубку. Вейлон, который сидел за столом с кучей аппаратуры, снял наушники. Тёмные круги под его глазами лишний раз доказывали, что со сном у незваных гостей лагеря были некоторые проблемы. — Хорошо, что ты вернулся. Я раскопал сводки новостей этого региона. — Парк глянул на журналиста вполоборота, когда тот опустился на соседний стул. — Странных случаев с пропажей людей, массовыми психозами и прочим нет. — И в чём загвоздка? Программист задумчиво обвёл помещение взглядом. Казалось, что он не знал, как ответить на этот вопрос. — Ну… Загвоздки нет. Всё глухо. Ничего необычного, нас никто не ищет. — ответ звучал тихо, словно Вейлон опасался говорить о том, что не было ни плохих, ни хороших новостей. — Ясно. Тогда тебе нужно отдохнуть, а я тоже что-нибудь поищу. На возражения не осталось ни сил, ни желания, а потому уже через минуту в радиорубке остался один Майлз. Стоило закрыться двери, как показался и Вальридер, сфокусировавший человекоподобную форму. «Тебе тоже нужно восстановиться. Двух дней недостаточно». В этот раз спор казался бессмысленным. Апшер, с уже сросшимся носом, неспешно двинулся вслед за программистом: им необходимо взять пару-тройку дней отдыха, ведь за последнюю неделю произошло слишком много всего.