Вопрос веры

Пока Мститель ходил «на сомнительные встречи со своими фанатами», Майлз предпочитал сидеть дома. Так было безопаснее. Не для него — для других. Шторм надвигался, с утра интернет заполонили новые фотографии выкорчеванных деревьев и огромных луж. Вода и ветер. «Всё же лучше, чем снежный буран», — заключил Апшер, лениво смотря на экран телевизора. Он бросил взгляд в сторону, на потрёпанное временем кресло. В нём, почёсывая изувеченный неровными швами подбородок, сидел человек. Пациент, один из первых, с кем журналист столкнулся в Маунт-Мессив. Его лицо накрепко застряло в памяти; он являлся одним из тех немногих, кто не приходил в кошмарах. И теперь сидел в чужой квартире, как в своей собственной. — Сделай тише. Слишком громко, — потребовал он, не удостоив Майлза взглядом. Его движения казались дёрганными, прерывистыми. Как будто в программе в его голове произошёл сбой. — Мой телевизор. Можешь зашить себе уши, тогда ничего не услышишь. — Апшер фыркнул и удобнее устроился на диване, — и дом мой. — Не твой, — мужчина и бровью не повёл, — у тебя его нет. А это, — он взмахнул рукой, подразумевая всю комнату, — всего лишь временное убежище. Они найдут тебя. Ни живым, ни мёртвым тебе не сбежать. Потому что у тебя нет места для пряток. И ангела-хранителя тоже нет. Ты чужой для этого мира. Журналист почувствовал пульсацию в области виска. Нахлынуло раздражение. Он сделал звук погромче, заставляя незваного гостя цыкнуть и сильнее чесать швы. — Слишком много морали для мёртвого психа. — Майлз сжал пульт в руке, готовый защищаться им или атаковать. Если тогда, в психлечебнице, он затолкал желание схватить металлическую трубу для обороны в самый дальний угол сознания, то теперь мог полезть в драку первым. Ведь лучшая защита — нападение. — То-то и оно. Чужак для нас, — пациент вытянул руку и загнул мизинец, — для своего мифического общества, — следом безымянный, — для мертвецов и пока что живых, — остался лишь большой палец, — для божественного. Ты потерял его, и твой желанный мир сдохнет. Знаешь, почему? Потому что ты всё ещё слишком слаб и беспросветно зависим от желания спастись. Хотел избавиться от того, что они нашли в горах, совсем позабыв, что оно — ключ к спасению. — Найду новый. — Апшер огрызнулся. От злости скрипнули зубы, дёрнулась нижняя губа. Он был похож на разъярённую псину, готовую ринуться в атаку от любого движения. Пациент содрал швы вместе с кожей. Хмыкнул. Мерзкая багровая кровь потекла вниз, пачкая кресло и ковёр под ним. Он, наконец, посмотрел в чужие, наполненные яростью, глаза. — Пришьёшь себе чужой кусок? Смотри, как бы не замучал чёртов зуд. Кажется, от этого гниют заживо. — Да я тебя… — журналист вскочил и сделал маленький шаг вперёд. Он планировал добраться до мужчины в одно мгновение, но вонючая жижа, затопившая помещение, сковала движения. — Безумие — это ключ. И свой ты сломал. Сможешь ли теперь заплатить более высокую цену за новый? — в словах истекающего кровью гостя была логика, но Майлз не хотел её понимать. Принимать. Он перевёл взгляд вниз и сразу же понял: делать этого явно не стоило. Ноги увязли по середину голени. Всё, что оказалось ниже, вдруг закололо изнутри. Словно десятки пуль пронзили и кожу, и мышцы. Майлз вскрикнул и упал обратно на диван, с усилием вытащил конечности из мутной красной трясины. Воображение уже рисовало картины разъеденных до костей ног, которые будто побывали в кислоте. Но они оказались на месте. Как и штаны. Кровавого болота не было. Человека в кресле — тоже. * Вейлон, судя по всему, решил слиться с креслом, в котором сидел. Встреча с одним из «своих» информаторов планировалась не где-нибудь, а в стриптиз-клубе на другом конце города. Вип-ложа, несколько запасных выходов и море охраны — возникло ощущение, что и в банке было менее безопасно. Парк не был настолько юным, чтобы стесняться в подобных местах, но вот поступаться личными принципами, пусть и ввиду необходимости, было мерзко. Это всего лишь работа, убеждал он себя, чувствуя вину перед женой. Та даже не подозревала, где от лап смерти спасается её дорогой муж. «Майлз точно удивится», — пришла вдруг в голову мысль, и губы растянулись в улыбке. — Мистер Мститель, рада вас видеть, — негромко сказала вошедшая через десять минут шатенка. — Маскировка, — она усмехнулась, заметив удивлённый взгляд на себе. Всё-таки облегающее платье и чулки были её главным оружием. Они закончили поздно вечером, когда клуб уже заполнился до отказа, а глаза болели и слезились. Сведений оказалось слишком много. Компромата хватало для крупномасштабного расследования, однако и в Меркоф работали совсем не дураки. Чего стоила одна группа зачистки, которая избавилась от некоторых конкурентов путём подбрасывания улик. Именно этими данными почти всю ночь занимался Апшер: несмотря на взвинченное состояние, он убедил Вейлона в своей трудоспособности. Составить статью, затем ещё одну, разместить несколько коротких постов… После многомесячного молчания, почти год, он, наконец, вышел «в эфир». Однако теперь он, без вести пропавший военный журналист, помогал Мстителю — герою, раскрывающему самые мерзкие тайны, обличающему преступления, которые творились под носом у обычных людей. Если за окном бушевала непогода, то в интернете шторм только набирал обороты. «Завтра будет начало конца», — подумал Майлз, закрывая ноутбук Парка. * Они доехали до другого города ближе к обеду, но чувство тревоги не покидало с самого утра. Проклятый ливень не прекращался, что только больше злило Апшера. — Заправимся по-быстрому, и домой, — Майлз отлип от окна и созерцания ручья на дороге, повернувшись на голос программиста. — Ага. Купишь мне кофе? Вопрос не удивил Вейлона: по пути они нередко брали и еду. Поэтому он кивнул и вышел из машины. Стоило ему скрыться за дверями магазинчика на заправке, как Майлз достал из сумки камеру. Огляделся ещё раз и нажал на кнопку записи. * Ему потребовалось несколько часов сна, чтобы, наконец, прийти в норму. Под шум дождя кровать казалась куда более мягкой, чем была на самом деле. Даже кошмары в этот раз обошли стороной измученное сознание. Парк, в отличие от компаньона, работал весь день: он нашёл немало новостей о странных событиях, которые происходили в городе и недалеко от него, разгрёб электронную почту и даже привёл аккаунты в соцсетях в нормальный вид. Последние пытались взломать, однако удалось это только частично. Апшер проснулся вечером. Выглядел он куда бодрее, чем несколько дней назад. — Прогуляюсь немного, буду поздно, — сообщил он, прихватив телефон и немного наличных. Вейлон проводил его вопросительным взглядом, но ничего не сказал: всё-таки он доверял журналисту и верил, что тот не сделает ничего необдуманного. В конце-концов, он видел, как тот закинулся несколькими таблетками, а значит, как минимум несколько часов всё будет в порядке. У них обоих имелись свои каналы связи, и теперь нужно было использовать их по-максимуму.