На последнем вздохе, твоя ********.
P.S.: Позаботься, пожалуйста о ***** и маме, об их хрупкой безопасности. И не рассказывай им правду, прошу… Дочитав послание, я вскочила с места и начала метаться по комнате. Ноги бойко выстукивали яростный марш на деревянном полу; половицы жалобно скрипели под гнётом моего праведного гнева. Как же я сейчас зла! И я даже не знаю, на кого именно. Моя лучшая подруга даже в своей предсмертной записке посмела назвать меня идиоткой! Как же на неё похоже… С каждым новым кругом рассудок медленно, но верно возвращал свои права. Злобу заглушали нарастающее чувство тревожности и внезапное осознание своего положения: я в доме не одна, и моя бойкая чечётка может привлечь внимание дремлющих домочадцев. Яростная беготня по комнате остудила разум. Я остановилась и посмотрела в окно. На улице властвовала непроглядная тьма — точно такая же, что поселилась в моём сердце. Ногам вдруг стало нестерпимо тяжело. Я медленно осела на пол, успев схватить со стола письмо подруги. Глаза вновь и вновь пробегались по строчкам, требующим позаботиться о собственной жизни. В голову ударила нестерпимая боль, из глаз непроизвольно покатились слёзы. Ужасно хотелось кричать — появилось стойкое чувство, что это мне точно поможет. Но нельзя… Зажав рот руками так, что заныли зубы, я тихо всхлипывала и продолжала пялиться в пустоту ночи. В какой-то момент мне показалось, что в окне промелькнуло знакомое лицо. — ********? Это ты? — Мой ошарашенный взгляд пытался высмотреть знакомый силуэт во тьме, а губы сами шептали эти слова. — Ты вернулась? Ты не бросила меня! Я знала, я верила, что ты не поступишь так со мной. Я попыталась подняться на ноги, чтобы подойти ближе к окну, но ослабевшие от стресса конечности не позволили мне этого сделать. В какой-то момент мелькавший в ночи силуэт остановился прямо перед стеклом, и я смогла разглядеть очертания её бледного лица. Она сама на себя была не похожа: губы потрескались и поблёкли, растрёпанные светлые волосы выцвели, красные уставшие глаза впали, пугая своей неестественностью… — Подруга, ты как-то неважно выглядишь… — Я прищурилась, пытаясь получше разглядеть её сквозь блики на стекле. — Что-то случилось? Ты выглядишь очень уставшей. Может, вызвать скорую?.. ******** ещё несколько секунд стояла и молча глядела на меня своими потускневшими глазами, а потом резко ударила руками по стеклу. Я вздрогнула; накопившаяся усталость тут же дала о себе знать: руки подкосились, и моё лицо чуть не встретилось с полом. — Что ты делаешь? Ты пугаешь меня! — Из глаз снова брызнули слёзы. ******** поднесла свои бледные губы к окну и с остервенением начала дуть на него. Казалось, её щёки сейчас просто лопнут, не выдержав напряжения. Окно запотело, скрывая от моего взгляда её безобразное лицо. — Чего ты добиваешься?.. И тут я увидела, как на запотевшем стекле медленно проявляются буквы:Б Е Г И!!!
— Что за…? — БЕГИ, ****! Кто-то закричал прямо в моей голове. Не успев ещё ничего понять, я схватилась за уши в попытке заглушить эти громкие крики. — ВСТАВАЙ, ****! Знакомый голос… Неужели ********?.. Как она забралась в мою голову? Я вновь вгляделась в тёмный квадрат окна, но никого не увидела. — ВСТАВАЙ, ****! ПРОШУ ТЕБЯ, ОЧНИСЬ!!!***
Я открыла глаза и громко вдохнула, будто бы пытаясь после длительного ныряния под воду наполнить лёгкие столь желанным кислородом. Взгляд начал бешено метаться по комнате в попытке сфокусироваться хоть на чём-нибудь. — Слава богу… очнулась… Наконец мне удалось разглядеть лицо, склонившееся надо мной. — Мама? — мой голос хрипел. Можно было подумать, что я путник, сбившийся с пути и несколько месяцев бродивший по пустыне без капли во рту… Хотя, честно признаться, примерно так я себя и чувствовала. — Что случилось? Ты что, плачешь?.. Я бы и не заметила, если бы не солнечный свет, пробивающийся из окна, из-за которого дорожки от слёз на её щеках ярко заблестели. — Да я чуть в обморок не упала! — Облегчение на её лице резко сменилось раздражением. — Я тебя зову, а ты не просыпаешься. Губы посинели… Да ты как будто и не дышала вовсе! Из её глаз снова посыпались слёзы. Одна упала на мою щёку, и мама, заметив это, провела по моему лицу большим пальцем, оставив прохладный мокрый след, и начала гладить меня по волосам, попутно проверяя мою температуру. — Что случилось, ****? Тебе нехорошо? — Она внимательно посмотрела мне в глаза. — Может, что-то болит? — Нет, мам. Со мной всё нормально. — Я отвела взгляд в сторону, мои щёки отчего-то покраснели. — Переутомилась, наверное, и крепко уснула. — Кажется, слишком крепко… И почему ты лежишь на полу? После этих слов до меня наконец-то дошло, почему всё тело так ломит. Вот только… Я и сама не знаю ответа на её вопрос. — Хм… Засиделась за книгой, наверное, и до постели так и не дошла. Я вновь посмотрела ей в глаза и увидела волнение. Мне стало её жаль. Я бы и рада всё рассказать, да печалить маму ещё больше не хочется… — Где наши мужчины? — я попыталась перевести тему. — ***** отправился к другу в гости, а папа ушёл на подработку. — Кажется, мой манёвр сработал, потому что взгляд мамы стал как будто бы чуть оживлённее. — Я собираюсь в магазин, а потом заскачу к подруге. — Это что же, мне опять сидеть дома и ждать, когда ***** вернётся? — Я наконец подняла тяжёлое тело и поняла, что всё это время лежала вовсе не на подушке, а на маминых коленях. — Когда вы уже соизволите сделать ему его собственный ключ? — Он ещё слишком мал для такой ответственности. Мы так и продолжали сидеть на полу моей комнаты. — Но с чего-то же надо начинать. — ****, прошу тебя… Ты же помнишь, как нелегко мне было начать отпускать его одного из дома. — Мама, будто смутившись от собственного признания, неловко потёрла плечо. — И я знаю, что порой я сильно драматизирую, но… пока давай остановимся на этом. — Почему со мной таких проблем не возникало? Чувствую себя нелюбимым ребёнком… — Ну что ты такое говоришь? — Мама взяла моё лицо обеими руками и резко чмокнула меня в нос. — Мам! — Я отстранилась и потёрла его рукой. — Разумеется, мы тебя любим. Просто ты была очень смышлёной в его возрасте. Даже слишком… — Мама нахмурилась, возможно, вспомнив какую-то деталь из моего детства, которой, конечно же, уже не было в моей голове. — А ***** не такой… Он ещё не готов. — Ты только что буквально назвала своего ребёнка отсталым, — сказала я с хитрой ухмылкой на лице. — Конечно. — По маминому выражению было видно, что шутки она не оценила. — Это не он отсталый, это ты чудо. И она легонько ткнула меня пальцем в лоб. — Ну хватит мучать моё лицо! Мама хохотнула и поднялась на ноги, а выходя из моей комнаты, вдруг сказала: — Да тебя в его возрасте и отпускать-то было некуда… — Э-э-эй! Я не затворница! — Конечно, дорогая! Ты у нас лучшая! — со смехом в голосе ответила она, а потом я услышала звук закрывающейся входной двери. — И что? Я одна? Супер… Я медленно поднялась на ноги и потёрла своё опухшее лицо. И тут мой взгляд привлекла мятая бумажка, валявшаяся на полу. Видимо, ночью я лежала на ней. Ну, хоть какая-то постель… Я мысленно посмеялась с собственной шутки, а потом вновь увидела этот ужасный текст… Вспомнился сегодняшний сон. Нет, не сон — самый настоящий кошмар… Но суть его ясна: вчера я только и думала о своей пропавшей подруге и о её посмертном желании спасти меня, вот мне и пригрезилась эта чушь. Удивительно, но сегодня эмоции не такие яркие, как прошлой ночью. А возможно, мой организм ещё не проснулся, и у него просто нет сил злиться, беситься или рыдать… Но это и к лучшему. На самом деле, как бы дерьмово я себя сейчас ни чувствовала (физически), морально мне намного легче. Слёзы действительно хорошо снимают стресс, жаль я плакать над каждой ерундой не привыкла…Но смерть лучше подруги — не ерунда. Не стыдно и выплакаться.
Я опустилась в своё кресло-кровать и вновь принялась перечитывать текст. Сейчас соображается намного лучше, и я вижу детали, которые ускользали от меня в гневе. Ночью мне казалось, что подруга подставила меня: я надеялась, что её письмо окажется кладезем полезной информации, а на деле она не объяснила ровным счётом ничего. Но это только на первый взгляд… Сейчас я явственно ощущаю, что она была напугана, взволнована и крайне неаккуратна в своих изречениях. Она надеялась как можно минималистичнее пояснить сложившуюся ситуацию, но её эмоциональность сыграла с ней злую шутку. Как только мысли начали оформляться во что-то более-менее понятное и адекватное, я услышала резкий звук урчащего живота, прервавшего поток моих размышлений. Да, голодать мне сейчас явно не стоит. Мозгу нужна подзарядка, да и телу тоже… Я неохотно поднялась и поплелась на кухню, надеясь найти что-нибудь съестное.