Руны

      Шум в Норе никогда не был чем-то противоестественным, в отличие от тишины. Гермиона несколько раз просыпалась, чтобы на автомате проглотить какой-то неприятной жидкости и снова засыпала, среди размытого рыжего зарева вокруг. Сны были пустыми, без наполнения, даже думать о чём-то было слишком тяжело. Петухи раздражали пением, гномы — топаньем под окнами. Эти звуки хоть и пробивались лишь изредка до сознания, но причиняли такое раздражение, которое Гермиона даже в лучшем своём состоянии описать не могла. — Как же… достали э… гномы… — она не узнала голос, который произнёс эту фразу, зато узнала смех Фреда в тишине. — Это не гномы, а моя семья собирается. Как ты себя чувствуешь? — что-то влажное прошлось по лбу, от чего девушка еле ощутимо поморщилась и попыталась отвернуться.       Гермиона чувствовала, что хочет ответить. Но у неё не получалось, как бы она не пыталась выдавить хоть звук. Она попыталась открыть глаза, но тут же закрыла их из-за яркого света. — Не торопись. Ты четвёртый день так валяешься. Гарри с Джинни скоро уже распишутся, пока ты тут кровать проминаешь. Так что не торопись, но давай скорее приходи в себя! — он взял её за ладонь и девушка попробовала сжать пальцы. Но слабость была невыносимой, так что проще было поддаться и провалиться в пустоту.       Гермионе казалось, что она плавает в приятной воде, не похожей ни на что. Единственная мысль, которая возникала теперь время от времени: «Как же хорошо!» Но стоило ей расслабиться, как до сознания снова начал доносится топот множества ног и шелест разговоров. Голова разболелась и от боли девушка приоткрыла глаза.       Вокруг не было никого, только через окно пробивался вечерний свет. Или утренний? Она не могла понять, светлеет или темнеет, но могла точно вспомнить, что петухам было абсолютно плевать на расписание собственного же пения, потому что какой-то особо смелый из них заголосил так громко и звонко, что Гермиона пожалела, что у неё недостаточно сил для того, чтобы захлопнуть окно.       В какой комнате она находилась — девушка не могла понять. Это точно была не её с Джинни комната. И не комната Гарри с Роном. В комнатах остальных Уизли она не была, но точно могла сказать, что это и не Фреда с Джорджем — обилие книг вокруг позволяло предположить, что они спокойно жили себе здесь без соседства с двумя безумными шляпниками.       За стенкой послышался топот, который двигался по направлению к изголовью кровати и который остановился у входа. Кто-то переминался с ноги на ногу, заставляя половицы нещадно скрипеть. Не успела она и сделать предположения, как в комнату вошли и перед глазами показались близнецы. На задворках сознания заиграла тревога, но тут же исчезла, стоило Гермионе понять, что они стоят перед ней без единой ссадины. Она искренне улыбнулась, ощутив, как же сильно соскучилась по ним, но попытка произнести что-то не увенчалась успехом — горло тотально пересохло, а связки ослабли. — Ну вот, а мы хотели ещё пару деньков поиграть в дочки-матери. — Джордж присел в ногах, а рядом уместился Фред. Она оба с интересом смотрели на неё, пытаясь взглядом выпытать, всё ли у неё хорошо. — Я позову маму, думаю, она сильнее всех ждала твоего пробуждения. Поворкуйте пока.       Фред проводил брата взглядом и встретился глазами с бывшей ведьмой. Он искренне улыбался, успокаивая своей улыбкой. — Ты нас всех перепугала. Я, к твоему сведению, вообще от кровати не отходил! — он попытался придать голосу горделивости, но получилось лишь подсветить собственные смешки в тоне.       Она кивнула и нашла его ладонь, слабо стиснув пальцами. Гермионе так много хотелось сказать, но она не могла и хрипа выдавить из себя! Обида жгла горло, но, тем не менее, девушка собралась и решила не показывать своего расстройства сейчас. Фред накрыл двумя ладонями её руку и поднёс к своему лбу, пряча лицо.       «Наверное, он жутко переживал». — Про каких ты гномов всё ворчала? Мы под совятней, отсюда их только ночью слышно! — он опустил её руку и блеснул искорками смеха в глазах. Гермиона просто пожала плечами.       «Интересно, сколько бреда он наслушался? И сколько ещё человек из семейства Уизли слышали мой бред?»       За стеной раздался топот ног, да такой громкий, что девушке на миг показалось, что она случайно попала под лестницу в Большой зал. В комнату ввалились Уизли чуть не полным составом, от чего у бывшей ведьмы на секунду закружилась голова. — Девочка моя! — взволнованный голос Молли выдавал в ней желание расплакаться с секунды на секунду. — Мам, дай ей прийти в себя. Гермиона, ты молодец, стойко держалась! — Джинни гладила мать по спине, пока та не знала, что и сделать.       Бывшая ведьма кивнула и села с помощью Фреда, чтобы лучше разглядеть всех. — Спасибо. Что позаботились, — сил категорически перестало хватать уже после трёх слов, но никто и не требовал от неё длинных речей.       Молли яростно закивала, от чего Гермионе показалось, что её причёска вот-вот разлетится во все стороны. Среди рыжих голов она выцепила взглядом Рона, который словно светился от счастья. Протиснувшись сквозь всех, он обнял подругу и так сильно прижал к себе, что ей вдруг захотелось сейчас хоть каплю его сил себе. Она погладила его по спине и парень отстранился, утирая покрасневший нос.       Миссис Уизли, как умеют только матери, сгребла девушку в объятия и нежно погладила её по голове. Гермионе было так хорошо и тепло, что на секунду ей подумалось, что она хотела бы растянуть этот момент на подольше.       «Скорее бы вернуть память маме и папе…»       Миссис Уизли нехотя отстранилась, снова не удержалась, чтобы не погладить её по голове, и утёрла дорожки слёз. — Вы с Гарри всегда были мне как родные. Я не знаю, как благодарить тебя, моя девочка, — Гермиона замотала головой, так сильно, как только могла. — Ничего. Не нужно. — слова дались с колоссальным трудом. — Так, ну всё, давайте идите погуляйте пока все! Ей же нужно в себя прийти, в конце концов! — близнецы и Джинни вдруг принялись всех разгонять, и уже спустя несколько минут в комнате снова остались только Гермиона и Фред.       Парень снова сел на край кровати, накрывая ладонь девушки. — Мама хочет через пару дней позвать всех, чтобы отпраздновать… Я даже не знаю, как это назвать менее пафосно… — близнец призадумался, почесал подбородок и махнул рукой. — Не важно, в любом случае, тебе нужно постараться прийти в себя побыстрее. Твоя нога, вроде бы, уже почти зажила.

***

      Хоть нога Гермионы и была надёжно забинтована, меньше дискомфорта причинять ей она не стала.       «Хорошо, что расщепление задело только мягкие ткани, но всё могло обернуться куда худшими последствиями. Например, этот совсем обезумевший мужчина мог последовать за нами в Нору».       Из мрачных мыслей её вывело постукивание ножа об доску: Фред самозабвенно нарезал зелень для салатов, пока она полировала столовые приборы на всю семью.       Они вызвались сами помогать, потому что не могли предложить ничего более существенного, но оба настояли на том, чтобы помочь. Семья Уизли должна была собраться к четырём часам, поэтому, так как и Фред, и Гермиона оказались без магии, с самого утра они резали и чистили, готовили и оформляли блюда для праздничного стола. — Ты точно нормально чувствуешь себя? Не хочешь отдохнуть? Я могу и сам уже доделать всё. Ну или позвать… — Фред, всё в порядке. Если мне станет тяжело — я обязательно скажу. Кстати, осталось совсем ничего, верно? — она посмотрела на часы, — Остался час, мы как раз закончили. Поможешь мне дойти до комнаты?       Парень кивнул. Когда последние приготовления были окончены, Фред помог ей опереться на себя и они направились к лестнице, как вдруг камин вспыхнул и оттуда показалась светлая макушка. — Mes chers! — Флёр! Рада тебя видеть, — Гермиона действительно чувствовала радость.       Следом из камина вышел Билл. Не успели они отойти, как оттуда показался Гарри и мистер Уизли, а за ними ещё один рыжий мужчина.       «Наверное, это Чарли?» — Так, прежде чем нас разорвёт вся семья на кусочки, чтобы отхватить себе внимания, мы пойдём переоденемся! — Фред подхватил девушку на руки и унёсся в мгновение ока вверх по лестнице, будто Гермиона не весила ничего.

***

      Ночь в Норе — особое временем суток. Под кустом в саду сопел гном, а дома, в противовес гному, похрапывал Билл. Все источники света были потушены, от чего звёзды на небе светились ярче, чем когда-либо. Праздник был такой шумный, каким ему и следовало бы быть, когда его устраивают Уизли. — Небо красивое. — Извини? — Гермиона обернулась к вышедшему на крышу Фреду. — Я говорю, небо сегодня красивое. Как-то по-особенному, — близнец улыбнулся и сел рядом, протягивая цветастое одеяло. — Не смотри так. Это, к твоему сведению, любимое детское одеяло Рона.       Она и правда замёрзла. Губы расплылись в улыбке и Гермиона приняла одеяло, накидывая его на плечи. Сам Фред был одет в лишнюю пару кофт, которые торчали одна из-под другой. — Почему ты не спишь? Тоже ноги гудят после сегодняшнего дня? — Знаешь, сложно уснуть, когда над головой кто-то топает как гном, — девушка приподняла бровь, оглядывая его. — По тебе не скажешь, что твой сон потревожили. — Так я и не о себе говорю. Перси весь изворочался, как… как это у маглов… — он на секунду задумался, сморщившись, и вдруг просиял, выдав корявое, — Дрень! — Дрель. Бедолага Перси, — она снова перевела взгляд на небо. Запах цветов с клумб миссис Уизли головокружительно мешался с еле уловимой ноткой взрывной карамели, которой пропахла часть гардероба Фреда. — Мне всё интересно… А как ты сюда забралась с больной ногой? — Мне Джинни помогла, — Гермиона покраснела, а Фред смерил её задумчивым взглядом.       «Ну не стану же я ему рассказывать, как я сюда ползком взбиралась?» — Насколько мы близки? — бывшая ведьма вдруг вышла из своих мыслей и перевела взгляд на него. Весь вечер она не могла оторвать взгляда от парня, хоть их постоянно и пытались растащить в разные стороны, чтобы выразить благодарность и радость. — Что? Почему ты спрашиваешь? — недоумение на её лице отразилось забавной гримасой. — Ну, если бы не ты, я, очевидно, здесь бы не сидел. И наша магия, которая уходит на поддержание жизни в моём теле… Я ведь правильно понял, что если бы ты захотела воскресить магла, то отдала бы за него свою жизнь? — Да. Наверное, мы друг для друга кто-то вроде доноров. — Но ведь жертвуешь только ты? — Значит, просто считай меня донором. Сердца или мозгов, а может и всего вместе. — Фред кивнул, подвинувшись ближе.       Как звёзды складывались в созвездия, так и слова в предложения. Они будто впервые видели друг друга — задавали глупые, очевидные вопросы. Безмятежность, которая теперь сменила тревогу, словно по-новому открыла Гермионе глаза на Фреда. Ей хотелось узнать его ещё раз, глубже залезть в каждый уголок его жизни и дать ему залезть в свой. Пусть они и говорили раньше, пусть это и были непринуждённые диалоги, но сейчас они казались такими далёкими.       Только на этом празднике, в честь их возвращения, Гермиона наконец поняла, какую цену заплатила. Ей было нисколько не жаль, если бы ей и снова выпал шанс пожертвовать своей магией ради Фреда, она бы снова пожертвовала. Про ситуацию с родителями уже были знакомы все Уизли и каждый, без исключения, предложил свою помощь. Она не могла отказаться.       За разговорами, они совсем не заметили, как проболтали всю ночь. Небо начало сереть и на горизонте зажглась предрассветная полоса. Гном под кустом закопошился и юркнул в сторону изгороди, чтобы честно доспать свои несколько минут.       Он грел её руки между своими ладонями. Такой уже естественный жест вдруг показался донельзя интимным и щёки девушки залило краской. Фред довольно заулыбался и вдруг приблизился, переплетая их пальцы. От такого простого жеста Гермиона забыла, как дышать и мир вокруг закружился, из-за чего ей пришлось зажмуриться. Парень совсем легко коснулся её щеки губами и девушка расплылась в улыбке. — Откроешь глаза? — А разве нужно открывать? — она чуть наклонила голову вперёд. — Если что-то пойдёт не так — край крыши не далеко, разрешаю скинуть меня, — она не успела отреагировать на шутку, потому что Фред поцеловал её.       Нервозная резкость Фреда в поцелуе ярко контрастировала с тем, как мягко и осторожно он держал её руки, боясь сделать больно. Сердце принялось наворачивать сальто, а органы успели поменяться местами и снова вернуться на свои места. В сознании затрепетала тёмная картинка: мерцающие в отдалении жёлтые фонари, шелест кустов от прохладного ветра и тепло, исходящее от парня. Уши решили посоревноваться с рассветом, кто будет светить ярче.       С плеч упало одеяло, которое парень так заботливо принёс ей. Закостеневшие пальцы отпустили его руку и плавно проскользили к шее, от чего Гермиона почувствовала подушечками мурашки на его коже. Она отстранилась. — Прости, я не специально, — глупо хихикнув, она взглянула в голубые глаза напротив, перевела руку на плечо и, уже сама, коснулась его губ своими.       Нервы натянулись, точно струны. Солнце поднималось всё выше, прогревая воздух. Вторая рука Гермионы легла парню на талию, от чего они стали ещё ближе. В какой-то момент он стал так близко, что она слышала не только своё сердцебиение, но и его, однако шаркающие шаги в утренней тишине заставили их отскочить друг от друга в разные стороны. — Всю ночь топали. Спать же хочется. Вам нет? — сонный и недовольный Перси выглядел как сморщенная слива. — У тебя что, потолок проседает? — Фред прыснул, оглядывая брата, у которого торчали перья из волос — Или совятня в комнату провалилась?       Гермиона не смогла сдержать смешка, но взяла себя в руки. — Извини, Перси. Это было последний раз.       Он махнул рукой и ушёл обратно. Гермиона подняла одеяло и попыталась приподняться, чтобы выйти следом за Перси, но Фред преградил ей дорогу рукой. — Уже уходишь? Не будешь звать Джинни? — Как будто я далеко уйду. Нужно хотя бы немного поспать, — она коротко поцеловала его в кончик носа.       Покивав, он встал и поднял её на руки. Край крыши с такой высоты вдруг показался таким близким, что по коже у Гермионы забегали мурашки и она зажмурилась, покрепче цепляясь за плечи Фреда. — Ты меня в последнее время так часто на руках носишь! С каких пор ты настолько сильный? — Я сочту это за неуклюжий комплимент, — только когда под ногами парня жалобно заскрипели ступеньки, она осмелилась открыть глаза.       В их с Джинни комнате было целое собрание, когда они открыли дверь. Четыре пары глаз уставились на неё, стоило ей появиться в дверном проёме на руках у Фреда: Гарри с Роном с заспанным видом просто оглядывали её, но вот в глазах Джинни с Джорджем полыхали хитрющие огни. — Это что, моё лю… детское одеяло?.. — Рон разодрал кулаками глаза, всматриваясь в своё одеяло, и прежде чем он успел продолжить, Джинни с Джорджем синхронно выдали: — Устала? Хочешь спать? Все прочь! — Вы вылитые тройняшки. Джинни, ты немного опоздала, но времени больше зря не теряешь, — зевнув, бывшая ведьма и правда заметила для себя, что жутко устала. — Почему все здесь собрались? — Обсуждали внезапное собрание на крыше Норы. Но решили не присоединяться к нему. — Гарри тоже зевнул, прикрыв рот рукой и помотал головой, прогоняя сон. Кольцо приветливо сверкнуло на его руке.       Парень опустил её рядом с сестрой и щёки Гермионы запылали от осознания: — Вы подслушивали?! — Конечно нет, за кого ты нас принимаешь?! — Джордж, до глубины души оскорблённый этим обвинением, незаметным движением скрутил удлинитель ушей. — Мы подсматривали.