І я вже пішов
Не шукай мене марно
Поволі звикаєш до неба
І я вже пішов
Та напевно назавжди
Хоча й не знаю чи цей сон
Може бути навіки
—
«Небо» SadSvit
Очередной рабочий день. Такой же, как и все остальные. Такой же скучный и вечно тянущийся…разве что в нем было что-то…странное. Ненатуральное. Ладно…Нужно просто заняться своей работой…и просто дотерпеть до конца дня. Почему-то именно сегодня это было настолько сложно. Тяжело вздохнув, Вячеслав посмотрел в окно. Сегодня было так снежно. Конечно, зимой ведь всегда снежно, идиот. Но вот небо…оно было необычайно ясным. В двух словах…красивым и…необычным. Внезапно в дверь кабинета постучали. Бросив на нее хмурый взгляд, Вячеслав произнес: — Войдите. Дверь открылась. В дверном проеме показался Ворошилов, несущий в руках большую стопку документов. — А-а, товарищ Ворошилов. Благодарю, - говорит Молотов, наблюдая за тем, как мужчина ставит все бумаги ему на стол. — Всегда пожалуйста…товарищ Молотов. — Бросив в его сторону быстрый взгляд, Ворошилов улыбается одной из своих фирменных («глупых», как замечает сам Вячеслав мысленно) улыбок, а после уходит, оставляя второго мужчину наедине. Глупая улыбка. Глупая прическа. Глупый. Он глупый. Слишком яркий. Слишком бесячий. Они коллеги. Товарищи по партии. Но никак не друзья. Потому что он раздражает. Потому что он слишком несерьезный. Потому что он слишком любит улыбаться. Бесит. Странно. «Почему я так считаю?» Странно. Наконец-то наступил вечер. За окном было уже темно. Разумеется, зимой ведь всегда рано темнеет. Пора уже идти домой…но сначала нужно занести кое-что Ворошилову. Недолгий путь по коридору. Приоткрытая дверь, за которой все еще горел свет. Постучав, но не услышав ответа, Вячеслав прислушался. Кажись, там никого. Потянув за дверь, Вячеслав открыл ее вошел в кабинет. Да, пусто. Ворошилова не было видно. И когда же он успел куда-то подеваться?… Положив папку с документами на письменный стол Климента, Вячеслав осмотрелся, а после чего вышел из кабинета, выключив свет и закрыв за собой дверь. Из подсобного помещения, находящегося в конце коридора, послышался тихий грохот. Похоже на то, что там кто-то был, и этот кто-то был Климентом. Подойдя к подсобке, Вячеслав тихо открыл дверь и увидел Ворошилова, переставляющего что-то на полках, а тому же, почему-то почти в полной темноте. Небольшое окно в подсобке было открыто на проветривание. Не оборачиваясь, Климент произнес: — А я тебя ждал. Почему-то не сумев ничего сказать, Вячеслав закрыл за собой дверь. — Почему Вы тут в темноте?.. — Считаю, что так…комфортнее. Что-то черкнуло. В темноте появился огонек, очевидно, от зажигалки. Поднеся к нему сигарету, Клим поджег ее и закурил. Вячеслав сморщил носа. — Не могли бы Вы… — На ты, пожалуйста. — … — Странно все это, да? Не припоминается ничего, Вячеслав? Удивлённо прищурившись, Вячеслав ощутил легкое покалывание в груди. В голове проносились размытые воспоминание. Какое-то…помещение. Человек, похоже, у стены. Действительно. Почему-то все это было странно. Вновь сосредоточив свой взгляд на Климе, Вячеслав увидел, как он в очередной раз затягивается, а спустя короткий промежуток времени выдыхает сизый сигаретный дым. Какой знакомый запах, но…разве он должен его знать? Снова воспоминания, снова размытые. — Кажется, это всего лишь дурной сон, да? — Сон? Клим, о чем ты говоришь? Какой сон, я не сплю… «Я…я не сплю…не сплю…» Знакомый голос, почему-то хриплый. И кашель. Тяжелое, быстрое дыхание. Руки стали липкими. Опустив голову вниз и посмотрев на свои руки, Вячеслав увидел кровь. Это ведь не его кровь. А чья тогда? Вновь обратив взгляд на Клима, Вячеслав увидел два бордовых пятна, расплывающихся на его белой рубашке. Его охватило чувство дежавю. Такое ведь уже было. Верно? Потушив сигарету, Клим поднялся с пола, на котором он пару мгновений назад устроился. В подсобке…хотя, было ли это подсобкой на самом деле…стало необычайно светло. Спрятав зажигалку в карман, мужчина развернулся и стал уходить куда-то в пустоту…разве там не было стены только что? — Подожди…куда ты? Остановившись, Клим оглянулся. — Ухожу. — Нет, стой…погоди. Погоди, я ведь сплю…ты ведь не можешь уйти, да?… Ответа не последовало. — Стой, нет…Не уходи, нет, не уходи, пожалуйста! Сорвавшись с места, Вячеслав побежал, но внезапно его ноги будто бы…онемели. Он остановился, больше не имея сил двигаться. — Нет… И тогда его позовут. Знакомый голос. Такой же знакомый, как и голос из воспоминаний, но…он другой. — Вячеслав! Он становится все громче и громче. — Вячеслав! И, в очередной раз моргнув, Вячеслав окажется в хмурой реальности. Перед глазами все расплывается, а на щеках что-то горячее. Он плакал? Не заметил этого… Выпрямившись и быстро оглянувшись, Молотов осознал, что он находится в больнице. Белые стены, запах медикаментов и стерильности… Закрытые двери операционной перед ним. А сбоку сидит Сталин. Это был его голос. — Вячеслав…а, ты проснулся. Медленно моргнув, Вячеслав принялся вспоминать все, что произошло. Выстрелы. Кровь. А потом все развивалось очень быстро. До больницы они добрались за пару минут. Успели, смогли… А потом начались самые медленные часы ожидания в жизни Вячеслава. Тягучие. Невыносимые. Сбоку послышались разговоры. — …о, у нее огромная сила. — Тебе женщина палец сломала! Ох, это было бы смешно, если бы не все, что происходило дальше, Франклин… Повернув голову в ту сторону, Молотов увидел Черчилля и Рузвельта - у последнего был туго перемотан, очевидно, сломанный палец. Остановившись на полпути, Рузвельт нахмурился, смотря на Вячеслава. — Вот это да. Ты не спал все это время? Не в силах выдавить из себя хоть что-то, Вячеслав лишь опустил голову. — Нет, он спал…ну, около получаса, - озвался Иосиф, сидящий рядом. Внезапно двери, ведущие в операционную, распахнулись. Врач.