Двойной соблазн

— Так, всё-таки, как вы познакомились? — поинтересовался Найджел, глядя на вернувшегося с кухни Ганнибала, который со всей обреченностью и смирением «старшего брата» расставлял на столе красивые коктейльницы с десертом. — Хотя, стоп, не отвечай, дай подумать, — Лектер-младший сделал наигранно задумчивый вид, каламбурно потерев большим и указательным пальцем свой точёный подбородок, что ещё больше привлекло внимание профайлера к его невероятно скульптурным скулам. — Ты был собой и сокращал популяцию грубых свиней в Вирджинии, а Уилл выступил в роли Гринписа, кинувшись им на помощь. Затем, по всей видимости, в глубине души он понял, что ему нравится эта кровавая бойня и, что наверняка он просто сходит с ума, поэтому наш малыш решил обратиться к психотерапевту. Естественно, из всех возможных вариантов — это оказался ты, бросившись наставлять его на путь истинный. Дальше пошло всё то, что обычно показывают в дерьмовых сериалах, пока в один прекрасный момент Уилл не обнаружил тебя на месте преступления у еле дышащей, но пока ещё живой жертвы. Естественно, сначала он обезумел от шока, но так как он уже давно был тайно влюблён в своего психиатра, Уилл доверился тебе, подошёл ближе и совершил своё первое убийство, — Найджел сделал благоговейно-мечтательный вид, словно действительно пытался воссоздать в рассказе максимально точную картинку их истории знакомства, которую держал в своей голове. — Естественно, ты так сильно им возгордился, что незамедлительно повалил горе-профайлера в лужу крови вашей первой совместной жертвы, после чего вы занялись в ней грязным и безумным каннибальским совокуплением, слизывая кровь друг с друга и воплощая в жизнь самый страшный кошмарный сон любого судмедэксперта? Я прав? Боже, у этого засранца ещё хватало наглости выглядеть абсолютно серьёзным и максимально невинным после всего того бреда, что он только что озвучил. Мужчина без капли какого-либо смущения или намёка на шутку переводил заинтересованный выискивающий взгляд между Грэмом и Ганнибалом, ожидая, кто же всё-таки нарушит тишину. Уилл сдался первым, засмеявшись в голос, в то время как Ганнибал продолжал смотреть на брата со смесью раздражения и благодарности. Да, с одной стороны Лектера-старшего действительно бесило, что его брат позволил себе высмеивать то, что Ганнибал считал максимально личным, лелея и пряча эти чувства от всего мира. С другой стороны, видя, как Уилл заливался смехом после каждой дерзости его близнеца, Ганнибал не мог не чувствовать благодарность, ведь искренняя улыбка, а тем более смех — были настолько редки для вечно уставшего, измученного и замкнутого профайлера, что каждая возможность иметь честь их засвидетельствовать, вызывала у Ганнибала неподдельный трепет. — Смею заверить, то, что мы разделили с Уиллом, гораздо интимней и глубже, чем любая из известных тебе форм физической близости, — наконец ответил Лектер, переводя трепетный взгляд с близнеца на всё ещё смеющегося профайлера. — Это была химия с самого первого дня знакомства, во всём её сокрушительном проявлении. — Глубже? — позабавленно переспросил Найджел, приподняв бровь. — Ну же, братец, я бы так не комплексовал на твоём месте. Размером члена нас природа явно не обделила. Думаю, твой щенок ещё ничего более глубокого точно не пробовал. Смех Уилла сменился на плохо замаскированный кашель, когда он случайно поперхнулся глотком вина, в то время как Ганнибал лишь прицыкнул языком и устало вздохнул. — Я повторюсь, — сказал Лектер, глядя на веселящегося брата, — у нас с Уиллом не было необходимости исследовать физическую сторону наших отношений, имея подобный уровень поглотившей нас химии. — Я, как и ты, родился в СССР, поэтому всё, что я знаю о химии, это что этиловый спирт, разбавленный водой, образует водку. Которую наш отец часто приобретал для конюхов, чтобы им было чем согреться в хлеву, когда отопительная система не справлялась с морозами, — заявил Найджел, насмешливо глядя на брата. — Боюсь, Ганнибал лишь пытается красиво сказать о том, что уже давным-давно трахнул меня во всех оставшихся смыслах, кроме самого примитивного. — откашлявшись от смущения, ответил Уилл. — Какое упущение с его стороны. — Найджел саркастично поцокал языком и запил беззвучный смешок глотком вина. Уилл посмотрел на братьев, снова понимающе переглянувшихся между собой, и улыбнулся чувству, возникшему в его груди.Тепло и уют, и что-то похожее на предрассветные часы, когда жаркая летняя ночь переходит в прохладное осеннее утро. Несмотря на все эти кровавые разговоры и царившую атмосферу, эти двое до одури опасных и смертоносных мужчин смотрелись настолько тепло и органично в компании друг друга при свете камина за их уютным столом, что профайлер был искренне счастлив стать частью этой удивительно гротескной семейной трапезы. — Ну, Ганнибал никогда не торопился, когда дело касалось меня, — Уилл доел последний кусочек форели, запив его глотком белого вина, после чего провёл подушечкой большого пальца по нижней губе, убрав с неё несколько прозрачных капель, при этом полностью игнорируя лежавшую для этих целей на его коленях салфетку. Он знал, что делает, и как пристально его хищник следил за ним своим периферийным зрением. От этого незамысловатого движения вино только сильнее размазалось по и без того покрасневшей губе профайлера, сделав её блеск в свете костра камина поистине скандальным. Если бы Ганнибал ещё не знал, что попадёт в ад, то его мысли при виде этого зрелища наверняка решили бы его судьбу. — Я не мог торопиться, — ответил Лектер-старший, влюблённо посмотрев на Грэма. — Я знал, что мне нужно действовать осторожно, но каждое мгновение, проведённое в твоём присутствии, было самой изысканной пыткой, которую я когда-либо имел удовольствие переносить. — Звучит так, как будто ты с самого начала знал, чем это всё закончится, — тут же сказал профайлер, глядя на Ганнибала из-под ресниц. — Но это невозможно. Я знаю, что ты хотел меня убить, просто передумал из-за внезапно возникших чувств. — Если бы я действительно хотел тебя убить, ты бы был мёртв, — хмыкнул Ганнибал в бокал с вином. — Но путь, по которому мы пошли — был предрешён, Уилл. Ещё увидев тебя в кабинете Джека, такого отвратительно грубого, неотёсанного, нервного, но полного тьмы, я понял, что не смогу убить тебя. Хотя, это должно было быть первым в списке моих желаний, как только ты открыл свой прекрасный, грязный и очаровательно-дерзкий ротик, бросив прямой вызов, нагло и бесстыдно заглянув в мои глаза. Но, вместо этого, у меня появились на тебя совершенно иные планы. Перспективы. Я был очарован настолько, что позволил своей маске упасть, сидя и беспомощно ухмыляясь, как какой-то влюблённый юнец. — И поэтому ты решил, что лучшим способом меня соблазнить было припереть мне омлет с колбасой из жертвы, убийство которой мы расследовали, на следующий же день после нашего дерьмового знакомства, затем заставить меня медленно гореть в объятиях энцефалита, а после и вовсе запихнуть меня в психушку? — Уилл приподнял бровь и грустно усмехнулся. — Ну да, видимо, подарить тебе цветы и позвать на свидание в глазах моего пизданутого брата было слишком примитивным поступком, — фыркнул Найджел, пробуя ложечку десерта. — Он всегда отличался своей склонностью к излишнему драматизму. — Я звал его на свидания, — Ганнибал взглянул на Найджела со смесью раздражения и смирения. — Да, это были более формальные встречи, чем хотелось бы, но моей первоочередной задачей было расположить Уилла к себе, помочь ему проложить путь в правильном направлении и примириться с самим собой, а не просто уложить его в свою постель. — Да, свидания действительно были, — ответил Уилл, не скрывая грустной иронии. — По большей части в поле. С Потрошителем. Он считал, что этот способ соблазнения окажется более верным. — Я бы не сказал, что пытался соблазнить тебя, Уилл, — вполне серьёзно заявил Ганнибал слегка обиженным тоном. — Не тот уровень и, тем более, глубина. — Слово «соблазнить» кажется тебе настолько неточным? — Оно кажется мне слишком упрощённым. Слишком поверхностным… Тем, что точно нельзя сказать о нашей связи. — Некоторые вещи гораздо проще понять, если разложить их на составляющие. Это один из важнейших азов твоего любимого психоанализа, доктор, — игриво подразнил Уилл. — Это действительно так, как и то, что есть вещи, настолько фундаментальные во всей своей прекрасной сложности, что их просто невозможно упростить. Это было бы кощунством. — Зануда! — Найджел ухмыльнулся, слизывая с нижней губы десерт. — Подарил бы ему цветы, купил бы собачку, такую же милую, как и твой щенок, приготовил бы ужин, и я уверен, что Уилл нашёл бы более изящный способ отблагодарить тебя за ухаживания, не вскрывая тебе вены. — Формально, я не вскрывал ему вены, — Уилл уязвлённо посмотрел на Найджела и грубо добавил: — И я не щенок! — Тогда не рычи, красотуля, — подмигнул Лектер-младший, запивая очередную ложечку десерта вином. — Команды «голос» не было. — Знаешь что, уёбок, если… — начал было свою пламенную речь Уилл, но его прервали: — Тише, Уилл, не сто́ит, — Ганнибал забрал почти пустой бокал профайлера, чтобы подлить немного вина. — Не реагируй, он же ждёт этого. — Уилл, похоже, не может удержать свои реакции при себе, — Найджел самодовольно улыбнулся и, посмотрев на профайлера, снова подмигнул: — Даже если он будет молчать, то задушит меня своим запахом. Что???!!! И вот тут Уилл замолчал по-настоящему. Казалось, он перестал даже дышать, готовясь умереть от смущения в ту же секунду, прекрасно осознавая, на что именно намекал Лектер-младший. Ну конечно… Найджел обладал таким же сверхчувствительным обонянием, как и его брат, поэтому прекрасно чувствовал его предательские вспышки возбуждения при каждом новом контакте. Вот откуда все эти понимающие взгляды между братьями. Они оба его чувствовали. Блять. В этот момент Уилл искренне жалел о том, что он не носил галстук и не мог просто пойти и повеситься на нём. Да, он знал, что Ганнибал наверняка мог уловить его неоднозначные реакции в сторону своего близнеца, но точно не был готов к тому, что его возбуждение для обоих братьев было столь очевидным. — Ты… — Уилл почти прошептал, прочищая горло, — тоже остро чувствуешь запахи? Да, он знал, что смысла задавать этот вопрос не было, всё и так было весьма понятно, но ему нужно было сказать хоть что-то, чтобы не потерять связь с реальностью. — Если ты не заметил, красотуля, мы с Ганнибалом немноооожечко похожи, — забавляясь, отозвался Найджел, подыгрывая пальцами слову «немножечко» и, между делом, доедая свой десерт. — И тебе не приходило в голову, что именно поэтому ты вообще хоть что-то почувствовал, — смущённо прошипел Уилл, словно пытаясь атаковать и одновременно оправдаться. — Так что не обольщайся, дело не в тебе, а в твоём внешнем сходстве с Ганнибалом. — Конечно, — саркастично поддержал Найджел. — «Внешнее сходство». Я же не мог всерьёз подумать о том, что тихий и скромный жених моего брата на деле прекрасная маленькая неверная шл… — Достаточно, Найджел, — оборвал Ганнибал, строго отчитывая близнеца взглядом. — Nepersistenk. Per ilgai atidariau, kad dabar vėl užsidarytų. — Ar galite man padėti greičiau atidaryti?— казалось, Найджел продолжал забавляться, и хоть Уилл не мог понять ни слова, он словно чувствовал, что этот самодовольный ублюдок ляпнул что-то пошлое. — Galiu naudoti du pirštus, galiu naudoti tris. — Jis man brangus, Naidželai, elkis pats. — Я вам не мешаю? — выпалил Уилл, одновременно злясь, что он не понимает смысла диалога между братьями, который явно был о нём, и ругая себя за то, что снова привлёк их внимание к себе. — Извини, милашка, я как раз закончил разговаривать с твоим каблуком, — на этот раз Найджел подмигнул уже Ганнибалу и снова перевёл взгляд на Уилла. — И как ты его терпишь? — Я привык, — Уилл грустно усмехнулся. — Мне пришлось учиться терпению, иначе я давно уже убил бы его, особенно после того, как он недавно скормил лицо одного урода моим собакам. — В свою защиту, позволь сказать, что фактически, это Мейсон скормил своё лицо твоим собакам, — Ганнибал посмотрел на Уилла с полной невинностью во взгляде. — Я лишь немного поспособствовал. — Не, ну а чего ты ждал? — с наигранным удивлением спросил Найджел. — Какой принц, такие и ухаживания. — Граф, — легкомысленно поправил Ганнибал, нарочито демонстративно приподняв отутюженный воротничок своей рубашки, словно прихорашиваясь. Найджел лишь весело фыркнул. — Титул достался только Ганнибалу? — спросил Уилл, так и не решаясь посмотреть Лектеру-младшему в глаза из-за всё ещё удушающего чувства смущения. — Нет, я тоже граф. Только нахожусь гораздо дальше от всей этой ёбаной аристократии, нежели мой брат, — Найджел сделал паузу после очередного глотка вина и посмотрел на Уилла, наклонив голову, словно обдумывая следующий вопрос. Профайлер уже приготовился умереть второй раз за несколько минут, молясь всем Богам, чтобы земля разверзлась и поглотила его целиком, но удивлённо выдохнул, услышав вопрос: — Ты сказал «собак» во множественном числе. У тебя их много? Неужели он может быть не только мудаком? Уилл обдумывал эту мысль всерьёз, потому что он был уверен, что Найджел хотел спросить что-то другое, что-то безусловно смущающее и унизительное в продолжении той темы, когда он, как оказалось, был всё это время более чем осведомлён о его периодически возникающем возбуждении. Но, по каким-то причинам (неужели из вежливости?!) отказался это сделать, уводя тему разговора в совершенно другое, весьма безобидное русло. — Семь, — ответил Уилл улыбаясь, глядя на то, как брови Найджела поползли вверх. — Что ж. Ты завёл так много с целью напугать маньяков, если они вдруг захотят тебя преследовать? — недоумевал Найджел, после чего позабавленно качнул в сторону брата головой. — Видимо, план говно. — Единственное, чем они могут напугать, так это своим количеством, — рассмеялся Уилл, вспоминая о стае с тёплой улыбкой. Разговор завязался, и профайлер с радостью и удовольствием рассказал младшему Лектеру всё о своих собаках, потому что, как оказалось, Найджел их очень любил, а затем братья, в свою очередь, поделились рассказами о пастушьих овчарках, которые жили у них при конюшне и приглядывали за лошадьми. Полчаса назад Уилл и подумать не мог, что вся эта внезапно всплывшая компрометирующая тема с его запахом, может закончится лёгкой непринуждённой беседой, как будто ничего этого не случилось. Теперь он молча доедал свой десерт, довольствуясь тем, что ему не пришлось обороняться или, тем более, убегать из-за стола, стесняясь посмотреть хоть на кого-нибудь из братьев. Уилл до сих пор не знал, чем руководствуется Ганнибал, словно подталкивая его в направлении влечения к ним обоим, хотя, казалось, должен наоборот ревновать и обижаться. Это ещё нужно было выяснить. Но то, что всё завершилось такой приятной беседой — действительно было подарком. Уилл доел свой десерт, глядя на Найджела и слушая, как он рассказывает Ганнибалу о своих мотивах уйти из картеля. Из-за бушующих в его голове мыслей он потерял суть этого поступка и решил переспросить: — Так что в конечном итоге привело тебя к тому, что ты решил перестрелять всю верхушку своего картеля и бежать? — Начнём с того, что я не бежал, — Найджел обиженно фыркнул, крутя в пальцах чайную ложечку. — Я уехал, чтобы не снести голову своей жене, и чтобы попрощаться с братом. У меня осталось пару незаконченных дел, так что я знал, что вернусь, как знал и то, что радушно меня там точно не встретят, — Найджел сделал паузу, залпом допив внушительное количество вина в бокале, словно это был виски. — Я его единственная семья, Уилл, и я знал, что со мной будет, если я останусь в Румынии, поэтому не мог позволить себе просто исчезнуть из его жизни, не попрощавшись. Уилл слышал, как тяжело Найджелу даются слова, и видел, какого мужества ему стоило признавать всё это вслух. В голове профайлера смешалась тысяча мыслей, начиная от какой-то необоснованно и безрассудно глупой ревности к его жене, заканчивая дикой обидой на Найджела за то, что перестреляв верхушку мафии он подписал себе смертный приговор. И всё это из-за чего? Из-за женщины, которая его не понимала? Как минимум, это несправедливо по отношению к Ганнибалу. — Почему ты ничего не предпринимаешь? — Уилл посмотрел на Ганнибала, который наблюдал за разговором с вновь появившейся холодной маской отстранённости. — Я знаю, что не смогу его остановить, — сказал Лектер, — поэтому всё, что мне останется, это жить до тех пор, пока я не отомщу каждому, кто будет повинен в его смерти. — Да вы хоть слышите себя со стороны, оба? — Уилл переводил взгляд с одного мужчины на другого, а затем взорвался: — Как ты можешь быть таким эгоистом, Найджел? Ты сам сказал, что ты единственная семья Ганнибала. Неужели нельзя было решить вопрос по другому, нежели выкопать себе могилу из-за какой-то… Уилл так и не смог закончить фразу. — Теперь у Ганнибала есть ты, и я знаю, что он не пропадёт. — Но… — Не перебивай, красотуля, — ласково пожурил Найджел. — К тому же, я сделал это не только из-за Габи, а потому что есть вещи, которые я просто не мог стерпеть. — Это какие такие вещи? — выплюнул Уилл, кипя от злости. — Они стали торговать женщинами. Возить нелегалок из Мексики и принуждать их к работе. Тех, кто отказывался работать добровольно, они сажали на иглу, заставляя их трахаться за дозу, чтобы выжить. Я не хотел в этом участвовать. — Я не понимаю, — Уилл покачал головой и скрестил руки на груди, — ты промышлял так много лет наркотиками и убийствами, а секс рабство стерпеть не смог? Только после того, как он это выпалил, Уилл понял, что должно быть, это действительно звучало очень оскорбительно, но он просто не мог примириться с поступком Найджела. — Знаешь, Уилл, я, конечно, не святой, да и вообще, тот ещё подонок. Но я никогда бы не принял участие в чём-то настолько омерзительном, как принуждение к сексу, — Найджел сделал паузу, мрачно ухмыльнувшись. — Поэтому я с радостью и улыбкой снёс каждому из них бошку, и абсолютно не жалею об этом решении. Уилл замер. Он ясно уловил в словах Найджела не только обиду, но и что-то ещё, что-то гораздо более глубокое, чем обычная дань морали. — Так вот откуда все эти гомофобные шутки и… Боже… — профайлеру казалось, что он рассуждал лишь мысленно, но оказалось, что он начал озвучивать это шокирующее откровение в слух. — Для твоего же блага, я бы, блять, на твоём месте не озвучивал эту ёбаную мысль до конца, — Найджел бросил чайную ложку в пустую десертницу, от чего в тишине комнаты раздался неприятный лязг металла о стекло, и резко встал из-за стола. — А теперь, прошу меня простить, но мне нужно совершить несколько звонков. Уилл посмотрел на удаляющуюся фигуру Найджела вслед, побледнев от всей информации, которую он получил за этот ужин, а затем перевёл взгляд на Ганнибала, который просто молчал, отражая в карамельных глазах блики играющего в камине пламени. — Кажется, нам надо серьёзно поговорить, — прошептал Уилл, стараясь прийти в себя. — Начинай.