Only The Results

Mustang Mach 1 с ревом мчался по шоссе, подрезая другие машины, лавируя между потоками, оставляя в пыли тех, кто не выехал на полосу встречного движения. Блиц зашипел и потер свой все еще ноющий живот. Этот мальчик-рыба действительно задал ему жару. Он проглотил еще одну маленькую светящуюся таблетку и вздохнул, почувствовав теплое маслянистое свечение… чем бы оно нахер ни было. Он понимал, что эти малышки оказывают на грешников совсем иное воздействие, чем на бесов. О, они их также здорово лечат, но демоны все равно могли избавиться от чего угодно, так что для них это просто забавный побочный эффект. Нет, все дело в кайфе; эффект как от чего-то среднего между героином и материнской любовью, но вызывает еще более сильную зависимость. И несмотря на все последствия, стоят они довольно дорого. Блиц работал, вероятно, с единственными бесами в Аду, которые могли позволить себе маленьких ублюдков. Но сейчас все это не имело значения. Mach 1 затормозил перед зданием IMP, с визгом влетел на почти пустую парковку (они купили здание и выселили всех жильцов) и умудрился врезаться в четырехдверный седан Мокси и Милли. Блиц пинком выбил дверь из петель и, ворвавшись в здание, сразу же взбежал по лестнице в офис IMP. — Где моя дочь?! — Здесь, сэр, — сказал Мокси, стоя рядом с сильно потрясенной Луной. — С ней все в порядке, или, по крайней мере, она не пострадала. Луна сидела на стуле, с одеялом на плечах и пустой кружкой в лапах. Милли стояла рядом с ней, положив руку ей на колени. — Налить еще, милая? — спросила Милли мягким тоном. — Ммм. Она помахала рукой бронированному насекомоподобному демону. — Габриэль? Габриэль кивнул, подошел с термосом и налил ей в кружку. — Держи, Луни. — Спасибо, Гейб, — пробормотала она, потягивая какао дрожащими руками. — Луни! — крикнул Блиц, подбежав к ней. — Что случилось?! Мокси скрестил руки на груди. — Ну, сперва ты сбежал, потом пропала Луна, и нам с Милли пришлось... Рука Блица хлопнула Мокси по лицу, заставив его замолчать, и толкнула его назад на спину. — Если я захочу услышать от тебя, Мокс, я, блядь, спрошу! Луни? Дорогая, что случилось? Кто причинил тебе боль? Где он?! — О-он не причинил мне вреда… — сказала она низким голосом. — Он сказал, что собирается п-причинить тебе боль. Убить тебя. — Кто? Она подняла на него глаза. По ее мокрым щекам покатились новые слезы. — Великий герцог Саллос. В воздухе повисла напряженная тишина. Бесы ошеломленно уставились на нее, широко раскрыв глаза. Блиц повернулся к Мокси. — Это кто? — Чт-СЭР! — воскликнул Мокси, схватившись за волосы. — С-Саллос Гоэтия является великим герцогом Ада! Более того, он главный миротворец Люцифера! Блиц моргнул, сначала одним глазом, потом другим. — ...Окей. — Он демон королевской крови! Падший Ангел! Он достаточно силен, чтобы все эти нечестивые придурки вели себя прилично! И... и он преследует тебя, потому что... п-потому что... — Мокси начал задыхаться. — П-похоже, у меня паническая атака! — Габриэль, — обратилась Милли к возвышающемуся Младшему. — Сходи за валиумом своего отца… и захвати пушки. — Ха. Правда? — фыркнул Блиц, вытащив пистолет. — Что ж, кто-нибудь, позвоните Люциферу и скажите ему, чтобы он сделал объявление "требуется помощь", потому что я порву его жопу на фашистский флаг! — Ты же не серьезно! Тебе надо бежать! — воскликнула Луна, вскочив на ноги. — Папа, он собирается убить тебя! И всех вас! Он чудовище! Я... я пыталась позвонить Сент-Энджеру, но он не сможет бы нам помочь без оплаты, а у меня не было достаточно денег, чтобы... чтобы... чтобы... Луна закрыла лицо руками, и Блиц заключил ее в объятия. Она прильнула к нему и крепко его обняла. Он посмотрел на Мокси и Милли с широкой улыбкой на лице и прошептал: — Она назвала меня "папой"~ — Луни, посмотри на меня, — сказал Блиц, взглянув ей в глаза. — Все в порядке, милая. Я никуда не уйду. Если этот королевский мудак захочет разрушить то, что я построил, то, что мы построили, ему придется сначала пройти через меня! У меня сто тысяч патронов "Пошел нахуй", покрытых Серафимской сталью, и я засуну их ему прямо в дырку! С другого конца комнаты донесся голос. — О, ты ему определенно понравишься. Они обернулись и увидели одинокую, высокую, колючую демонессу, стоящую в дверном проеме. Она была красивой, ее идеальные, почти человеческие черты лица были обрамлены гривой хитиновых, переплетающихся чешуек, которые переходили в шипы, спускающиеся по ее позвоночнику. Она была одета в безупречный черный костюм-тройку, ее руки были аккуратно сложены за спиной. Ее оранжевые глаза остановились на бесах, лицо приняло суровое, стоическое выражение. — Я капитан Галлия из герцогской гвардии, — сказала она спокойным и ровным тоном. — Властью, данной мне великим герцогом Саллосом, Миротворцем Примарисом Люциферианского режима, я приказываю вам– — Эй, телка, ты не попутала? — усмехнулся Блиц. — Мы закрыты. Или, если ты здесь ради суккубов, они были в другом конце коридора, прежде чем мы их выселили! Так что, э-э, да, отъебись! Галлия в замешательстве выгнула чешуйчатую бровь. — Что? Нет, я... — А там, откуда ты родом, слово "отъебись" означает что-то другое, сучка? Ее рот открылся в шоке, прежде чем расплыться в дикой улыбке. Раздался искренний смех. — Ха-ха-ха-ха-ха! Поняла. Ладно, я собиралась просто нокаутировать тебя, но ты напросился на драку. Не волнуйся, я буду с тобой помягче. — О, я надеюсь на это! — сказал Блиц, сунул руку под пальто и, вытащив изготовленный на заказ черно-красный FM SCAR-H, открыл по ней огонь. — Ложись на спину и думай о Сатане, сучка! Капитан Галлия, казалось, вообще не двигалась. Звон стреляных гильз и грохот винтовочных выстрелов эхом отражались от стен. Щелчок пустого патронника возвестил о резком прекращении какофонии. Бесы стояли в тишине, пока высокая демонесса шагаа вперед, убрав руки из-за спины и выставив их перед собой. Все тридцать патронов из Серафимской Стали калибра 7,62×51 мм с грохотом упали на пол, и она перешагнула через них с кривой ухмылкой на лице. Изумленная улыбка расплылась по лицу Блица. — Я возбудился. Капитан Галлия преодолела расстояние за микросекунду. Ее когти сомкнулись на горле Блица, когда она сбила его с ног. Малейший проблеск ее демонической мощи проявился в виде ураганного ветра, который разметал остальную четверку по комнате. — Эргхк… — прохрипел Блиц, схватив ее за запястье, все еще улыбаясь. — Это никак не помогает решить проблему со стояком. Галлия выгнула бровь и посмотрела вниз. Ее глаза широко распахнулись от того, что она увидела. На ее лице появилась восхищенная улыбка. — Прекрасно! — КИИИИЯЯЯЯ! — крикнула Милли, в ее руках и в хвосте сверкнули ангельские кинжалы. Галлия пригнулась и отступила назад, руки прыгнувшего беса скользнули по ее плечам. Галлия наклонила голову вперед, прежде чем откинуть ее назад с небрежной, почти нежной грацией. Ее затылок врезался в грудь Милли с громким треском, у той изо рта брызнула черная кровь, и ее отбросило назад с такой силой, что она пробила дыру в дальней стене. — Милли! — крикнул Мокси и направил оба своих пистолета на демонессу-капитана. — Ты... сука! Он открыл огонь со скоростью тренированного профессионала. Галлия заключила себя и Блица в объятия и с легкостью уклонилась от урагана серафимских пуль. Она подошла к разъяренному Мокси как раз в тот момент, когда его обоймы опустели. — Вот засада... Она протянула руку и слегка шлепнула Мокси по щеке тыльной стороной ладони, как будто прихлопнула комара. Голова Мокси дернулась в сторону, а изо рта брызнула тонкая струйка крови. Она снова шлепнула его ладонью по другой щеке, с тем же результатом. Прежде чем едва остававшийся в сознании бес успел опрокинуться, она схватила его за подбородок и запечатлела нежный поцелуй на его окровавленных губах. — Я собираюсь изучить тебя получше, милашка, — сказала Галлия, слизнув его маслянистую черную кровь со своих губ. Глаза Мокси закатились, и он упал на спину, потеряв сознание. Блиц извивался в ее руках. — Он должен был ответить тебе! Галлия пожала плечами. — Мне это не интересно. — За себя говори! — сказал Блиц, ловко засунув хвост в карман. — Знаешь, не каждый день мне приказывают взять кого-то живым. Обычно это "убей такого-то" или "защити такого-то", — сказала она, ее низкий протяжный голос сменился откровенно радостным напевом. — Не часто мне прямо говорят играть с моей добычей. Надеюсь, вы не будете возражать, если я еще немного поколочу вас, болванов. — Самодовольная привилегированная пизда! — рявкнула Луна, замахнувшись металлическим стулом на голову Галлии. Галлия даже не дернулась, когда стул разбился об ее голову на множество металлических осколков. Капитан демонов оглянулась через плечо на ошеломленную адскую гончую, ее глаза, сузившись, загорелись солнечно-оранжевым. — Плохой песик. Она развернулась и направилась к Луне. Ее аура со вспышкой отделилась от ее тела, воздух стал горячим, сухим и наэлектризованным. Сверкнула единственная молния, и Луна, потеряв сознание, покатилась по комнате. — Сука кусачая, придется ее усыпить. — Э-э, прошу прощения?! — Блиц зарычал. — Мой ребенок идеален! Блиц взмахнул нижней частью тела вверх, как бы собираясь ударить. Галлия ухмыльнулась и увернулась от удара, открыв рот, чтобы поиздеваться над ним, когда мерцающая полоса полоснула по лицу капитана, словно удар хлыста. Галлия взревела от боли и ярости, когда видение в ее глазах закрылось вспышкой света, запах ее собственной горящей плоти заполнил ее ноздри, а звук шипящего мяса эхом отдался в ушах. Она швырнула беса на землю и схватилась за лицо, длинная, дымящаяся рана глубиной до кости пересекла его от челюсти до лба, ее глаз превратился в пузырящиеся остатки очищенной ткани. — Как... ты смеешь?! — взревела она. — Что я могу сказать? — сказал Блиц, на кончик его хвоста было насажено лезвие в форме сердца из ангельского металла. — Сучки получают в ебучку. Рука Галлии взметнулась, и из нее вырвались золотые полосы молний, окутав Блица мучительными дугами демонической энергии. Блиц закричал, когда каждый нерв в его теле охватило пламя, его мышцы сжались так сильно, что он почувствовал, как его кости скрипят и трещат. Перед его глазами взорвались огни, а затем его чувства угасли, пока в мире не осталась только боль. Вскоре боль прекратилась, и он рухнул на колени, его дыхание резко вырывалось изо рта. Ее высокие, острые каблуки зацокали, когда она подошла к нему. — Ты причинил мне боль, бес. Ранил меня, — прорычала Галлия, ее улыбка была жестокой и ненавистной. — Это лучшее, что кто-либо сделал за долгое, долгое время. За это я лично прослежу за твоим допросом. — Тьфу, ш-шпильки? — застонал Блиц. — Эти штуки ужасно не подходят твоему образу. Быстрым движением запястья Блиц достал Серафимский стилет и вонзил его ей в ногу, пригвоздив ее к полу. — Так лучше? Галлия взревела от боли и ярости, наклонилась, схватила Блица и с силой перекинула его через плечо. Его тело почти провалилось на следующий этаж. Блиц безвольно вылез из кратера и сразу же упал на землю, потеряв сознание. Галлия выдернула лезвие из ноги и развернулась, чтобы увидеть Милли в воздухе над собой с массивным сверкающим молотом в руках. Капитан приготовилась к удару, и ее тут же расплющило. Мокси и Милли заняли позицию вокруг вмятины, обнажив оружие. — Мама! Папа! — воскликнул Габриэль, выбежав из оружейной с огромной серафической алебардой в руках. — Я задержу ее! Хватайте Блица и бегите! — Нет! — крикнул Мокси своему приемному сыну. — Это за нами она охотится! Ты лучше забери Луну и убирайся отсюда! — Но... — Все в порядке, сынок! — сказала Милли, улыбнувшись ему через плечо. — Мы все еще живы, а это значит, что ее босс хочет, чтобы мы оставались такими! Мы встретимся с тобой после того, как надерем ей задницу! — Мама… Папа… — сказал Габриэль со слезами на глазах. — Иди, — мягко сказал Мокси. — У нас все под контролем. Габриэль собрал все свое мужество и кивнул. Слезы текли по его лицу, когда он поднимал бессознательную адскую гончую с земли. — Я спасу вас! Я найду помощь и спасу вас! Он выбежал за дверь, а Мокси и Милли напряглись, когда из дыры в полу вырвался болезненно интенсивный оранжевый свет. Демоническая мощь Капитана наполнила воздух жутким синим сиянием, которое окружало ее ауру подобно ореолу. — Победим или умрем, — сказала Милли, бросив на мужа грустный, любящий взгляд. Мокси улыбнулся и обвил ее хвостом. — Вместе. *** Розововолосый мужчина сидел на полу в углу комнаты, за стулом, обняв колени. Повсюду вокруг него была перевернутая мебель, сложенная как барьер от его воображаемых нападавших. На другом конце комнаты сидели несколько обеспокоенных демонов. — Знаешь… — сказала Ниффти, постукивая себя по подбородку. — Он и близко не так сексуален, как я думала. — Я пожалею, что спросила, — сказала Чарли, внимательно наблюдая за почти коматозным мужчиной, бессознательно потирающим ребра. — Но чего ты ожидала? — Что он будет выше? Не одет как стриптизер, — сказала Ниффти, прицелившись в его сторону обломком щебня. — И, знаешь, я вроде как ожидала, что он, по крайней мере, попытается выпотрошить кого-нибудь. — Да, но что это значит, малыш? — сказал Хаск, повернувшись к Мунчайлду. — Он не был таким в казино. — Он думал, что был в Реквиеме, — мрачно сказал Мунчайлд. — Он был... напуган. Теперь, когда он избавился от него, он, я не знаю, просто замкнулся. — Что? — спросила Вэгги, выбив большой кусок щебня из руки Ниффти, который она готовилась бросить. — Это трудно объяснить... — Насколько я могу судить, это какая-то рекурсивная петля реальности, которая искажает вероятность фатальных результатов и направлена на точку опоры петли с экспоненциально возрастающей частотой возникновения с течением времени, — сказала Октавия, пролистав свой гримуар, когда она подняла взгляд, все уставились на нее. — Что? — А теперь по-демонически, — сказал Энджел. — Рекурсивный цикл реальности? — Рекурсивный цикл реальности, — сказала Октавия, вздохнув и покачав головой. — ...Наверное? Послушайте, насколько я понимаю, это что-то вроде проклятия, но вместо того, чтобы быть просто магнитом несчастья, при активации оно фактически создавало, я не знаю, отсутствие удачи, что заставляло окружающую реальность искажаться, пытаясь разрушить точку опоры, структуру поддержки эффекта, и вернуться к тому времени, когда его там не было. Другая личность Муни стала точкой опоры для этого "Реквиема", фокусом, на который реагирует реальность. — О, да, — сказал Энджел, закатив глаза. — Очевидно. — Подожди, Вия, — удивленно сказал Мунчайлд. — Откуда ты знаешь об этом? Могут ли демоны сделать что-то подобное? — Нет, — Октавия повернулась к Чарли. — Не демоны. Все тут же повернулись к Чарли, которая побарабанила пальцами и пожала плечами. — Это очень похоже на работу ангела… архангела. В воздухе повисла пауза, пока они переваривали эту информацию. Первым заговорил Хаск. — Итак, эм, Чак, когда ты сказала "архангел", ты имела в виду– — Я имела в виду дядю Михаила, дядю Гавриила, дядю Рафаила и дядю Уриила, — сказала Чарли и раздраженно выдохнула. — И да, моего отца, Люцифера. — Твою налево, Чак, — в ужасе сказал Энджел. — Порой я забываю, кто ты нахер такая. Чарли лучезарно улыбнулась. — Спасибо! — Я никогда не забываю, — промурлыкал Аластор, с ухмылкой наклонившись над ее плечом. — Э-э... — Итак, что происходило с этим парнем? — Вэгги посмотрела на его пустое, отсутствующее выражение лица. — Он появлялся в каком-то месте и что, умирал? — Снова, и снова, и снова, — хрипло сказал Мунчайлд. — Всеми возможными способами, без какого-либо выхода, в течение почти двадцати лет. Он все это помнит. — Твою мать, — Хаск с отвращением сплюнул. — Чувак, конечно, был ублюдком, настоящим психом, но твою мать. — Ты можешь ему помочь, Чарли? — спросил Мунчайлд, его глаза практически умоляли. — Я не знаю, что я могу сделать, — сказала Чарли и повернулась к Мунчайлду. — Но я попытаюсь. Мне понадобится твоя помощь, Мунчайлд. Он кивнул, и вместе они медленно направились к нему. Мужчина вздрогнул от этого движения и с широко раскрытыми глазами спрятался за кресло. Чарли вышла вперед Мунчайлда и начала тихо и мягко говорить, надеясь, что ее более человеческие пропорции и внешний вид успокоят травмированного человека. — Тссс, тссс… — сказала Чарли, раскрыв руки. — Все в порядке. Ты в порядке. Ты в безопасности. Он съежился перед ней и задрожал, когда она приблизилась, Чарли отступила и повернулась к Мунчайлду. — Он не доверяет мне. Я думаю, что эта часть должна быть за тобой, Муни. — Хорошо, — сказал он, кивнув. — Я верну его в норму. Мунчайлд шагнул вперед с нежной улыбкой на лице. — Привет. Это я, Доппио. Все в порядке, ты сбежал из Реквиема, теперь ты в безопасности. — Реквием? — Дьяволо моргнул и медленно двинулся вперед. — В безопасности? — Да, ты в безопасности, — успокаивающе сказал Мунчайлд. — Теперь все в порядке. Я здесь. Я защищу тебя. — Ты… — его зеленые глаза сузились, когда он протянул руку. — ...Защитишь меня? Мунчайлд почувствовал что-то в относительно маленьком человеке, что-то, от чего у него кровь застыла в жилах. Он мог видеть, что за этими глазами скрывался не дикий зверь, не животное, а нечто гораздо более дикое и опасное. Дьяволо бросился вперед, схватив Мунчайлда за руку, и между ними прошла волна энергии. — Ты защитишь меня, Доппио?! — взревел он и сверкнул глазами. — Ты даже не можешь защитить себя! Красный, усеянный шипами кулак врезался в солнечное сплетение Мунчайлда. Зеленая кровь брызнула у него изо рта, и он отлетел назад, врезавшись в дальнюю стену. От удара посыпалась штукатурка. — Мунча–урк! — Чарли начала было говорить, когда другой кулак ударил ее в лицо, заставив упасть на пол. — Вот это разговор! — сказала Ниффти, усмехнувшись. — Чарли! — крикнула Вэгги и бросилась вперед, но ее удержал Хаск. — Он разорвет тебя на куски, Вэгги! — Муни! — воскликнула Октавия, подбежав к нему. — Муни, ты– О, Боже мой, Муни, что с тобой случилось? Мунчайлд пошевелился на полу и зашипел от боли, потирая ушибленную грудь. Его одежда свисала с его стройного, гибкого тела, будто мантия. — Я… Я вернул свой старый облик? — Ты предал меня! Предал нас! — зашипел Дьяволо, светящаяся эфемерная фигура возникла позади него, когда он навис над Чарли. — Ты раскрыл наше прошлое этим монстрам! Все это время ты жил как собака! Съеживался, просил милостыню и лежал в грязи! Ты ожидаешь, что я буду унижать себя так же, как это делал ты?! King Crimson! Чарли пошевелилась на полу, ошеломленная силой удара, когда позади Дьяволо в поле зрения вспыхнула фигура. Высокий красный бронированный гуманоид наложился на Дьяволо, скрыв его из виду. — Нет, Доппио, мой дорогой. Как всегда, именно мне придется убирать за тобой беспорядок. Я начну с того, что положу конец этому фарсу и уничтожу этих больных паразитов, которые стали свидетелями твоего провала! Стальные пальцы King Crimson сомкнулись на горле Чарли и сдавили его. — Я помню тебя. Из прошлого. Ты сильна, достаточно сильна, чтобы противостоять мощи моего King Crimson в целости и сохранности, но я одержу победу! Прекрати свою борьбу, дитя, скоро все закончится. — Я... я… — прохрипела Чарли, стиснула зубы и схватила фантома за запястья. — Намного старше тебя. King Crimson поморщился от ее силы, чувствуя, как она начала вырывать его пальцы. Он отшатнулся и врезался своим голым лбом ей в нос с хрустом и хлюпаньем крови, ее затылок ударился об пол с такой силой, что бетон разлетелся вдребезги. Силы Чарли на мгновение ослабли, и его пальцы с новой силой сомкнулись вокруг ее трахеи, перекрывая дыхательные пути. — Аластор! — воскликнула Вэгги, повернувшись к ухмыляющемуся демону-оленю. — Сделай что-нибудь! — А-а-а, мой одноглазый администратор, — сказал Аластор, поправив монокль. — Наш дорогой работодатель совершенно ясно дал понять, что работа с непокорными пациентами, хех, не по моей части. — Он же убьет ее! — воскликнул Энджел. — Маловероятно, — ответил Аластор, усевшись на стул, у него на коленях во вспышке статического электричества появилось ведро с попкорном. — А теперь давайте расслабимся и изучим эту смелую новую форму терапии: драку голыми руками! Вперед, Чарли, вперед! Ра-ра-ра-ра! Розовое пятно пронеслось мимо них в порыве ветра. Мунчайлд закричал и бросился к фигуре, душащей Чарли. Его глаза светились фуксией, когда он отвел кулак назад. — Что?! — прорычал King Crimson. — Доппио, что ты– –Нанес удар в живот Стенда, отчего тот отлетел назад, врезавшись в разбросанную мебель. — Чарли! — сказал Мунчайлд, опустившись на колени рядом с ней. — Ты в порядке? — Знаешь, Муни, — простонала Чарли и села, потирая затылок и вытирая кровь из носа. — Я, конечно, знаю, что он важен для тебя, но я не могу сказать, что мне очень нравится этот парень. — Позволь мне справиться с ним, — сказал Мунчайлд, помогая ей подняться на ноги. Чарли оглядела его с ног до головы. Морской демон физически вернулся к своему прежней форме. — Ты, эм, уверен в этом, Муни? — Думаю, это должен сделать я, — сказал Мунчайлд, его глаза были твердыми и решительными. Чарли положила руку ему на плечо и, кивнув, отступила с его пути. Мунчайлд направился к восстанавливающемуся Дьяволо. Тот отряхнулся и вызвал King Crimson. — Понятно, — сказал King Crimson, потерев голое место на лбу. — Epitaph с тобой, как и King Crimson со мной, ты можешь видеть, что я делаю, даже в стертом времени. Тем не менее, ты сохранил его силу. Как? — Потому что это моя сила, — сказал Мунчайлд, бесстрашно приближаясь к своей второй личности. — Так было всегда. — Твоя сила? — King Crimson рассмеялся. — Такой слабак, как ты, никогда не смог бы обладать силой, чтобы править миром! Такой слабак, как ты, недостоин мощи King Crimson! Он нанес сокрушительный удар в ребра Мунчайлда, целясь в его сердце. Глаза Мунчайлда вспыхнули фуксией, и он поймал кулак в свою ладонь, неумолимо сжав его. — Что?! — прорычал King Crimson. — Как?! Ты всего лишь жалкий ребенок! Свободная рука King Crimson взмахнула с невероятной скоростью, звуковой барьер треснул, как гром. Его рука нанесла плоский рубящий удар, намереваясь рассечь женоподобного рыбьего демона пополам от воротника до паха. Другая рука Мунчайлда метнулась с такой же скоростью, схватив его запястье своей неподвижной хваткой. Двое боролись за контроль, руки дрожали, когда они вкладывали всю свою силу в борьбу. — Слаб, да? — прорычал Мунчайлд, глядя через ядовито-зеленые глаза Стенда прямо в глаза своего другого "я". — Это то, во что ты всегда верил, во что я всегда верил. Но кто провел свою жизнь, отгородившись от мира? Кто отказался от своей человечности, чтобы отгородиться стеной, забиться в угол, завернувшись в одеяло?! Все это время я равнялся на тебя, искал твоей силы, но все, что я мог чувствовать, это страх и боль! Потому что это все, что ты есть, - страх, боль и страдание! — Я покажу тебе настоящую боль! — взревел King Crimson. Он подпрыгнул, уперся обеими ногами в грудь демона и яростно ударил его ногой. Хватка Мунчайлда ослабла, и его отбросило в противоположную сторону комнаты, а King Crimson выпрямился в воздухе, отскочил от стены и резко понесся вперед. — Я поставлю тебя на место, Доппио! Мунчайлд напрягся и заблокировал свирепый хук справа, отставив заднюю ногу, от силы удара он проломил стену и вылетел в коридор. King Crimson моментально последовал за ним и сделал выбоину в полу, где секундой ранее была голова Мунчайлда. Демон перекатился по ковровому покрытию, пока его человеческая сущность преследовала его. — Неблагодарный щенок! — рявкнул King Crimson и нанес свирепый удар сверху, оставив на полу воронку, Мунчайлд еле успел откатиться в сторону. — После всего, что я для тебя сделал! Кто же проявил инициативу? Кто нашел стрелы? Кто заставил нас править вместе? Я! Я стер наше прошлое! Я обеспечил наше будущее! Я поставил бы весь мир на колени, если бы не ты! Мунчайлд вскочил на ноги и нанес удар в голову King Crimson. — Ты разрушил мою жизнь! — Наша жизнь была разрушена в ту же секунду, как мы родились, Доппио! — сказал King Crimson, отклонив удар, и нанес ответный удар в челюсть, отчего Мунчайлд отшатнулся назад. — Я пытался вырвать сорняк нашего существования с корнем и стеблем, чтобы мы могли начать все заново! Если бы не твое жалкое чувство, я бы преуспел! King Crimson схватил ошеломленного демона и ударил его головой о массивную деревянную опорную балку, разбив ее вдребезги. Он откинул голову Мунчайлда назад, зеленая кровь потекла по его ошеломленному, искаженному агонией лицу. King Crimson зарычал и ударил лицом Мунчайлда по обломкам. — Нашу мать! Удар. — Нашего отца! Удар. — Всех, кто знал нас! Удар. — Один за другим я уничтожил нашу историю! Один за другим я побеждал наше прошлое! Если бы ты не остановил мою руку, я бы уничтожил эту несчастную женщину и вырвал проклятую девчонку из ее живота! Он отступил назад, готовясь размозжить череп слабака о зеленые, окровавленные обломки опорной балки. Глаза Мунчайлда широко распахнулись и засияли. Его руки взметнулись и уперлись в стену. Окровавленное лицо остановилось прямо перед остатками балки. — Д-Донателла… Донателла, Триш, cara mia... — Что?! — сказал King Crimson. — Что это за сила? — Моя мать! — Мунчайлд взревел и стал немного выше. Он развернулся с невероятной скоростью, и его кулак врезался в щеку King Crimson, заставив того отшатнуться назад. — Мой отец! — Мунчайлд вырос на фут, его свободная одежда натягивалась по мере того, как он рос. Он нанес еще один сокрушительный удар по ошеломленному Стенду, отправив его в полет через весь зал прямо в противоположную опорную балку. — Мой родной город! Все, кого я когда-либо знал! Мунчайлд обрушил поток ударов на тело King Crimson. По балке и штукатурке стен побежали трещины, когда удары усилились. Стенд замерцал и испарился, открыв оглушенного, избитого Дьяволо. Он наклонился вперед, собираясь упасть, когда огромная рука обхватила его за горло, подняла его в воздух и прижала к стене. Глаза Мунчайлда горели яростью, его массивная фигура возвышалась над избитым человеком, несмотря на то, что ноги Дьяволо не касались земли, его рот оскалился совершенно белыми акульими зубами. — Моя жизнь с Донателлой! Отец, которым я мог бы стать для Триш! Я мог бы быть счастлив! Ты ничего не спас! Ты отнял у меня все! — Отстань от меня! — закричал Дьяволо, покрыв себя King Crimson. Мунчайлд схватил кулак и сжал, кости в его руке болезненно заскрежетали друг о друга. King Crimson подавил крик и снова нанес удар, рука Мунчайлда оторвалась от его шеи и схватила отчаянный кулак, крепко сжав и его. Мунчайлд без особых усилий широко развел руки King Crimson, прижав его к стене. Стенд сопротивлялся как мог, рыча и шипя купоросом. Мунчайлд взревел ему в лицо, и, как пепел на ветру, King Crimson испарился, открыв бледное, испуганное лицо Дьяволо, искаженное гримасой ужаса, с огромными дикими глазами. В объятиях гораздо более крупного демона он выглядел как крошечный испуганный ребенок. — Вот кто ты, — усмехнулся Мунчайлд и отвел лицо от съежившегося человека. — Вот кем ты всегда был, испуганным, обиженным маленьким мальчиком, огрызающимся на весь мир, отчаянно желающим чувствовать себя в безопасности. Что ж, мне надоело бояться. Мне надоело прятаться. У меня есть друзья, любовь, у меня есть люди, которые любят меня и заботятся обо мне. Ты всегда хотел уберечь нас, защитить нас. Что ж, теперь я в безопасности, так что ты мне больше не нужен. С этими словами он опустил дрожащего человека на пол. Дьяволо рухнул на колени, потирая ушибленные, избитые руки, глядя на возвышающегося над ним морского демона. — Я устал позволять тому, что было, диктовать, что будет, — сказал Мунчайлд, отвернулся от него и направился по усыпанному мусором коридору, оглядываясь через его мускулистое плечо. — Я пришел сюда, чтобы жить дальше, но я не могу этого сделать без тебя. Я не могу заставить тебя остаться, но я могу сказать тебе вот что: будь ты здесь или на Земле, ты никогда не найдешь того, что ищешь, чего жаждешь. Единственный способ победить наше прошлое - это оставить его позади. Если хочешь, я могу тебе помочь. — Ты можешь… помочь мне? — пробормотал Дьяволо хриплым шепотом. — После всего этого ты поможешь мне? Мунчайлд обернулся и тепло улыбнулся, протянув руку. — Ты никому не поможешь, если не можешь помочь себе. Дьяволо посмотрел на свои руки, покрытые синяками и кровью. Он посмотрел на Мунчайлда, на теплое, искреннее чувство в его глазах цвета фуксии. Его руки сжались в кулаки, лицо исказила усмешка. — Сентиментальный мусор! King Crimson! Время исчезло, рассыпалось, распалось, кости судьбы обнажились, когда King Crimson явил всю свою мощь. Мунчайлд отступил назад, широко раскрыв глаза, когда Дьяволо прокрался мимо него, не связанный судьбой. Неуклюжий демон, который был его второй личностью, приготовился и блокировал удары, которые он нанес бы в те мгновения, которые он стер. Этот дурак потерял бдительность, не использовал Epitaph, он был так же слеп, как и остальные эти овцы! — То, что ты хоть на секунду подумал, что я приму это отвратительное милосердие, доказывает, что ты никогда не был достоин править рядом со мной. Если бы только я мог вырезать из себя твою слабость и подавить ее раз и навсегда. Полагаю, достаточно будет проломить тебе череп и сбежать. Прощай, Доппио. Время вернулось, стертое мгновение ушло в эфемерную пустоту. Мунчайлд удивленно моргнул. — Сгинь, трусливый мусор! — взревел King Crimson, его рука обрушилась на его голову мощным ударом. Мунчайлд отступил в сторону. На его лице было выражение усталой покорности судьбе. — Разочаровываешь. — Что?! — удивленно прокричал King Crimson, когда промахнулся, он откатился назад и нанес еще один мощный удар. — Умри! — Мне даже не нужен Epitaph, — сказал Мунчайлд, уклонившись от удара, который разрушил тяжелую дубовую опорную балку. — Ты такой предсказуемый и злобный, как насекомое. King Crimson снова стер время и прыгнул за спину Мунчайлду, когда тот шел задом наперед через зал, скрестив руки на груди, со скучающим выражением лица. Он собирался подкрасться к нему сзади и вырвать ему позвоночник! В течение стертого времени глаза Мунчайлда моргнули и последовали за ним, кривая ухмылка расползлась по его лицу. — Невозможно! — зашипел King Crimson, потеряв контроль над течением времени. — Реально утомляет, — сказал Мунчайлд. King Crimson зарычал и ударил его по голове и, скрючив пальцы, приготовился оторвать плоть от кости. Мунчайлд снова уклонился в сторону. Деревянные щепки взлетели в воздух, когда King Crimson промахнулся. Рука Мунчайлда метнулась вперед и врезалась в живот King Crimson, отчего Стенд и его пользователь отшатнулись назад. — Хватит драться! — сказал Мунчайлд, вытянув руки перед собой. — С Epitaph я могу видеть каждое твое движение, твои способности бесполезны против меня. Ты не можешь победить! Позволь мне помочь тебе. — Я не могу проиграть! — закричал King Crimson и ударил кулаками по полу, сотрясая весь отель. — Только не такому ничтожеству, как ты! Я не могу! Что-то мелькнуло в глазах Мунчайлда, и они в ужасе распахнулись. — Дьяволо! Осторожно, потолок! Разбитые опоры застонали и прогнулись, потолок начал провисать. King Crimson снова ударил по полу в слепой ярости, посылая вибрации по всей конструкции. — Дьяволо! — УМРИ, ДОППИО! — взревел он, бросившись вперед. Крыша с оглушительным треском обрушилась. Тяжелые деревянные балки и штукатурка поддались гравитации. Дьяволо поднял взгляд. Его глаза широко раскрылись и наполнились ужасом. — Чт..? Сотни килограммов обломков обрушились на фигуру, вдавив его в землю прежде, чем он успел среагировать. Мунчайлд шагнул вперед, прижав руки ко рту и широко раскрыв глаза. — Нет... — Мунчайлд! — из коридора донесся голос, это была Чарли. Она и остальные сотрудники ворвались в зал. Октавия подбежала к нему и заключила в объятия. — Где он? — азала Чарли, оглядываясь по сторонам. — Где Дьяволо? Мунчайлд указал на груду обломков. — Я должен был смотреть дальше в будущее. Я должен был... — Все в порядке, Муни, — сказала Октавия ему на ухо. — Ты сделал для него все, что мог. — Мне так жаль, Мунчайлд, — сказала Чарли. — Самое сложное в искуплении заключается в том, что, хотя каждому можно помочь, не каждый позволит себе помочь. Он… он зашел слишком далеко. — Смотри! От обломков поднимался туман, темный и жирный, как дым от горящей шины. Мгновение он пульсировал и колебался, прежде чем броситься вперед. Мунчайлд оттолкнул Октавию с дороги как раз перед тем, как оно накрыло его. Черные, тяжелые щупальца вплелись в его рот и ноздри, просачиваясь в глаза и уши. Мунчайлд закричал, его глаза вспыхнули фуксией и зеленью. Он зашипел и схватился за голову, согнувшись пополам. Морской демон рычал и стонал, когда его тело набухало, росло, обретало свою высвобожденную форму, прежде чем сжаться обратно до хрупкого, женственного тела его прежнего "я". Его кожа становилась то гладкой и эластичной, то покрытой бронированной чешуей. — Он превращается! — воскликнула Вэгги. — Аластор! — сказала Чарли сидящему Радио Демону. — Сейчас самое время для успокоительного, тебе не кажется? — Нет! — взревел Мунчайлд в своей высвобожденной форме, его голос был глубоким и хриплым. — Я могу это сделать! Он пытается взять все под контроль, но… Я! Не! Позволю тебе! Сделав последнее усилие, Мунчайлд превратился в свое истинное "я". На его лбу выступили капельки пота. Мунчайлд стоял и уставился на свои руки, тяжело дыша. Чарли и остальные медленно подошли к нему, очень демонстративно держась на расстоянии. — Муни? — рискнула спросить Чарли. — Это все еще ты? — Да… — сказал Мунчайлд и повернулся к ним с усталой, но довольной улыбкой на лице. — Впервые… Я - это действительно я. — Он... исчез? — сказал Хаск, глядя на тело на полу. — Типа, навсегда? Мунчайлд покачал головой и постучал себя по виску. — Он все еще здесь, но я держу его под контролем. Сейчас он спит. — Ты в порядке? — спросила Октавия. — Должно быть, неприятно иметь этого мудака в своей голове. — Это преуменьшение века, Вия, — сказал Мунчайлд, слабо улыбнувшись. — По крайней мере, здесь он никому не причинит вреда. — Итак… — сказал Энджел, пнув обломки. — Что теперь? Все повернулись к Чарли, которая после некоторого раздумья застенчиво улыбнулась. — ...Обмен хобби? Все остальные застонали и, ворча, покачали головами. Мунчайлд опустился на колени рядом с кучей мусора, в которой в настоящее время находились его земные останки, все еще теплое тело того, кто умер десятилетия назад. По правде говоря, он умер за десятилетия до того, как остатки его души покинули мир смертных. Кем он был? Кем бы он мог быть? Мунчайлд внезапно ощутил прилив вины. Какое право он имел возмущаться тем, что у него отняли? Кто он такой, чтобы претендовать на жизнь этого человека? На фрагмент, грань, осколок человека, сломленного страданием. Человека, который заслуживал лучшего. — Октавия… — попросил Мунчайлд. — Мне нужен портал на Землю. Октавия увидела выражение его лица и кивнула. — Есть что-то на примете? Он кивнул. — Мой родной город. *** Его навигационные навыки были слегка подзабыты, но Мунчайлд удивил самого себя тем, как много он помнил из злополучного интереса своего прежнего "я" стать моряком. Воздух был свежим, а небо голубым, со звездно-белыми кучевыми облаками, лениво плывущими над головой в средиземноморском бризе. Ветер гулял по поросшему травой холму, на котором стояли развалины старой церкви, нетронутые окрестными жителями. Это место считалось проклятым, здесь якобы обитал какой-то злой дух, достаточно злобный, чтобы разрушить церковь. Пара высоких, странно одетых молодых людей стояла среди сильно заросших останков церковного кладбища, все еще частично обслуживаемого теми, у кого там похоронены родственники. Молодой человек, крепкий розоволосый парень, который выглядел едва ли старше 20 лет, несмотря на свое телосложение, а рядом с ним была красивая, статная молодая женщина с темными волосами и ярко-малиновыми глазами. В руках у него был тщательно сшитый сверток ткани. Если бы кто-нибудь наблюдал за нми, то безошибочно узнал бы человеческий труп. Он поставил его рядом со скромным надгробием, могилой священника. — От этого места у меня зуд, — пробормотала Октавия. — Здесь все еще есть немного святости. — Он был хорошим человеком, мой отец, — сказал Мунчайлд, глядя на могилу. — Добрым и доверчивым. Я знаю, что неразумно возлагать на него ответственность за то, что произошло, но все же какая-то часть меня так считает. Октавия положила руку ему на плечо. — Ты имеешь в виду какую-то часть его? Мунчайлд покачал головой, но потом пожал плечами. — Нас обоих? Я не могу проводить подобные различия, если хочу стать лучше. Мы одна душа, я должен начать признаваться в том, что он сделал. Может быть, это поможет? — Ты действительно так думаешь? Мунчайлд вздохнул и покачал головой. — Понятия не имею. Но он заслуживает этого, несмотря ни на что. Человек, которым мы были, был жертвой, невиновным, и я уверен, что он хотел бы быть похороненным рядом со своим отцом. Его огромная сила облегчила рытье ямы, но Мунчайлд все равно позаботился о том, чтобы не слишком беспокоить могилу Священника. Его пальцы горели, когда он копался в освященной земле, сворачивая свернутое тело и укладывая его в специальную могилу. Он похлопал по земле покрытыми волдырями руками и торжественно встал перед могилой. Октавия ничего не сказала, вместо этого она обвила рукой его талию, притягивая к себе поближе. Мунчайлд приобнял ее одной рукой. — Отдаете дань уважения священнику Насо, да? — произнес голос сзади. Двое вздрогнули и обернулись, чтобы увидеть пожилого мужчину с велосипедом, наблюдающего за ними из-за полуразрушенной стены по периметру. Он улыбнулся им, подумав: - 'Боже милостивый, какая красивая пара! И такие молодые… не каждый день видишь подростков, отдающих такие мрачные почести, во всяком случае, не в наше время.' — Э... да, — сказал Мунчайлд, пряча руки за спину. — Он был, э-э, членом семьи. — Двоюродный дедушка или что-то в этом роде, я полагаю? — Что-то в этом роде. — Я был мальчишкой, когда он управлял этим приходом, — вздохнул старик и почесал под шапкой. — Он был хорошим человеком, священник Насо, добрым и мягким, щедрым и терпеливым, как святой. Он был очень вовлечен в свою общину, да, сэр. Чертовски жаль, что с ним случилось. Чертовски стыдно. Перед ним и его сыном. Молодой человек оживился при этих словах. — Его сыном? Насколько я помню, он так и не женился. — О, мальчик был усыновлен. Я знал его. Хороший ребенок, тихий, но кроткий, как ягненок. Как его звали? Солли… Саллидо... эх, забыл. Оба погибли в том ужасном пожаре. — Да, — сказал Мунчайлд. — Я слышал. Ужасная трагедия. — Город так и не оправился от этого, нет, сэр, — сказал он, посмотрев на церковь. — Ходят слухи, что это была работа дьявола, пожар, все те люди, что погибли. Все началось здесь, а после этого люди просто, ну, исчезли. Дьявольская работа, дьявольское прикосновение. — Что ж, они не ошиблись, — сказал Мунчайлд себе под нос, прежде чем кивнуть мужчине. — Спасибо вам за добрые слова. Это очень много значит. — Конечно, — сказал старик, сняв кепку. — Желаю вам с прекрасной юной мисс чудесного дня. — Спасибо, — сказала она, кивнув ему. — И вам. Ваша страна прекрасна. — О, какой чудесный акцент! — сказал он и усмехнулся, когда пьянящий румянец залил его щеки. — И все же ты так хорошо говоришь! Твоему парню повезло, что он может обнять такую талантливую, красивую молодую леди! — Да, это так, — сказал Мунчайлд, улыбаясь. — Нам пора. Хорошего дня, сэр. Приятной поездки на велосипеде. — И тебе, парень, — сказал он, снова надев кепку, что-то мелькнуло в его глазах на мгновение, но так же быстро исчезло. — Так я и сделаю. Он смотрел, как эти двое выходят с кладбища и поднимаются по холму к развалинам церкви. Он поправил шляпу, и не успел он отвести от них глаз, как парочка исчезла. - "Какие приятные молодые люди", - подумал он про себя и сел на велосипед. - "Желаю им всего наилучшего".