Only The Results

Чарли наблюдала, как Октавия и Мунчайлд выбирали подходящую песню. Ее сердце потеплело, когда она увидела, что, несмотря на все это, суровая молодая демонесса решила смягчиться. Бедняжка и так прошла через многое, а пить всю ночь напролет вредно для здоровья. — Зацени Сову и Иглобрюха вон там, — хихикнул Энджел, потягивая мартини. — Разве они не милашки? — Интересно, что они выберут, — сказала Вэгги. — Я не думаю, что в библиотеке этой штуки есть что-нибудь стоящее. — Ты будешь удивлена~, — сказала Чарли нараспев. — Никогда не стоит недооценивать сочетание треков, избранных слушателями, и тех, что оценены критиками! Октавия, казалось, сделала выбор, и заиграли первые ноты знакомой песни. — Оооо! — обрадовалась Чарли и захлопала в ладоши. — Dead Girl Walking из мюзикла Heathers! Хороший выбор! Октавия спела вступительный куплет песни. Ее голос был на удивление ровным, что сильно отличалось от ее обычной низкой интонации. — The demon-king of the Hellscape has decreed it / On Tuesday three PM I'll be deleted / They'll hunt me down before you all / Stuff and mount me on the wall / Twenty hours to live, how shall I spend them? ( https://www.youtube.com/watch?v=3EyDyxGZn_Y ) Вэгги усмехнулась и покачала головой. — Немного не пойму. Это разве было в Heathers? — Это… — улыбка Чарли начала исчезать. — Это не текст песни. Энджел одобрительно кивнул. — Импровизация! Мило! — Here's an option that I like… — пела Октавия с улыбкой на лице, ее голос поднялся на октаву и зазвенел. — Spend these twenty hours getting FREEEAAAKAAAY~! YEAH! — Ух ты! — сказал Энджел, ухмыляясь. — Маленькая птичка умеет петь! Октавия выбрала жесткую, непристойную песню, призывающую Мунчайлда к действиям. К его чести, он убедительно выглядел сбитым с толку. — Shut your mouth and lose them tighty-whiiitiiieees! — Она показывает, что знает! — сказала Ниффти с гордой ноткой в голосе. — Мунчайлд спит обнаженным! — Твою налево! — воскликнула Вэгги, ухмыляясь. — Она просто течет по этому парню! Даззл обмахнулся веером, его глаза затрепетали. — Бее~ — О боже, — пробормотала Чарли с шутливой улыбкой на лице. — Нам придется запереть двери в их комнаты. — ПРИКУСИ ЯЗЫК, ХАНЖА! — зашипела Ниффти. — Обычно я согласился бы с тобой, Таракашка, но, может быть, Чарли права? — сказал Энджел, выглядевший явно неуютно; все тут же замерли и повернулись к Энджелу с совершенно ошеломленными лицами. — Что? — Что? — сказала Вэгги, перейдя от замешательства к раздражению. — О, мы просто пытаемся сопоставить то, что слетело с твоих уст, со всем, что мы знаем о тебе. — Кажется, у меня инсульт! — воскликнула Ниффти. — Беее! — заблеял Раззл, схватившись за голову. Только Чарли выглядела обеспокоенной. — Что заставило тебя так сказать, Энджел? — О, просто, эм, ну… — Энджел прочистил горло и вкратце рассказал им о своей короткой, безвкусной интрижке с Мунчайлдом в "Азатоте". — И, да, все это хорошо на сцене, но если Хмурая Принцесса там, наверху, попробует такой подход, я думаю, мы увидим небольшой взрыв. — Я понятия не имела! — испуганно сказала Ниффти. — Бедный малыш! О, как же хочется взять его на руки и прижать к себе, и тискать, и гладить, и ласкать его... упругую, мускулистую грудь~ — Сука… — сказала Вэгги, хлопнув себя ладонью по лбу. — Я чувствую себя такой гребаной извращенкой, пускающей слюни на него, когда он так наряжен… Короче! Чарли, скажи козлам, что мы заколотим их двери! Чарли мягко улыбнулась и покачала головой. — В этом нет необходимости, Вэгги. Я, честно говоря, думаю, что Октавия просто немного увлеклась моментом, и терпеливая она или нет, Мунчайлд уже взрослый... вроде как. Дело в том, что разлучение их, причем именно сейчас, скорее причинит еще больше боли, чем поможет. Я скажу тебе, что мы сделаем! Энджел, у тебя самый большой опыт в подобных вещах. Отведи Октавию в сторону и кратко объясни ей, что делать. — Так точно, капитан! — Вэгги, посмотри, что ты можешь сделать, чтобы заставить тех жутких призрачных музыкантов Аластора сыграть какую-нибудь медленную танцевальную музыку. — Поняла, детка! — она осушила свой высокий бокал одним глотком и со стуком поставила его на стол. Ее лицо сморщилось и покраснело. — Черт! Ниффти! С чем ты смешала этот мескаль? Ниффти склонила голову набок. — Смешала? Глаз Вэгги распахнулся. — Блядь. Лучше покончить с этим делом, пока я еще могу отличить свою задницу от локтей. Когда Вэгги направилась к группе, Чарли помахала ей рукой и повернулась к демонессе-жуку. — Ниффти, я хочу, чтобы ты помогла козлам настроить освещение для атмосферы. — Да, мэм! — Ниффти вскочила на ноги и убежала. Чарли крикнула ей вслед: — И перестань смотреть, как спит Мунчайлд! — Я не расслышала последнюю часть! — Я сказала... — ЧТО? Я ТЕБЯ НЕ СЛЫШУ~! Чарли вздохнула и, покачав головой, повернулась к оставшимся. — Приступайте к делу, команда! Раззл и Даззл отсалютовали и помчались вслед за Ниффти. *** Собравшиеся обитатели отеля зааплодировали, когда Октавия и Мунчайлд завершили свой дуэт на высокой ноте. Когда он попытался поклониться и помахать своей обожающей полудюжине зрителей, Октавия практически силком утащила его со сцены. — Это было потрясающе, Вия! — сказал Мунчайлд, смеясь. — Я и не знал, что ты можешь так петь! — О, пфф! — Октавия закатила глаза, отмахиваясь от него. — Это ничего, в смысле, что все члены королевской семьи умеют петь. В этом нет ничего особенного. — Все члены королевской семьи умеют петь? — Да, это происходит из тех времен, когда они были ангелами или что-то в этом роде? — Октавия взмахнула руками, имитируя крылья. — Ну, знаешь, кружились вокруг Бога, пели гимны, воспевали молитвы и тому подобное дерьмо. — О, хорошо, я все еще думаю, что ты поешь потрясающе! — сказал Мунчайлд, сделал паузу и отвернулся от нее. Его лицо сморщилось, когда он подавил смех. — Черт... — Что? Что такое? Мунчайлд усмехнулся и повернулся к ней. — Я просто пытался придумать, как не банально сказать: "Неудивительно, что ты поешь как ангел, ты одна из них"! Все, э-э, пошло не очень хорошо. Рот Октавии на мгновение приоткрылся, прежде чем она издала высокий, звенящий смешок. Ее щеки вспыхнули, и она прижала руку к лицу. — О Боже, ты гребаный придурок! — Эй! — сказал Мунчайлд, смеясь вместе с ней. — Я не такой! Октавия окинула его пылающим, хищным взглядом, и провела когтем по его мускулистой груди. — Ты гребаный сексуальный придурок... Октавия двинулась за добавкой, когда позади них появился Энджел Даст. — Хеей! Вы, сумасшедшие детишки, устроили настоящее представление! Просто вау! На бис! С гибкой, текучей грацией Энджел встал между ними, обняв их за плечи. — Итак, какие у вас планы на ночь? Чак подумала, что может быть, вам подойдет медленный танец или что-то в этом роде. Что думаете? — Убирайся восвояси, — с пылающими глазами прорычала Октавия. — По-моему, звучит неплохо! — сказал Мунчайлд, лучезарно улыбаясь. — Пойду скажу мистеру Хаску! Энджел посмотрел на вырубившегося кота за покерным столом, все еще сжимающего в руке пустую бутылку скотча. — Да, малыш, сделай это. Энджел помахал рукой, когда Мунчайлд убежал к другому столу, подождав, пока он не окажется вне пределов слышимости, прежде чем вернуться к Октавии. — Блядь, это было близко. Отлично, слушай меня внимательно: прочь когти от рыбы. Октавия открыла рот, чтобы возразить, но Энджел протянул руку и закрыл ей клюв руками. — Молчи. Слушай, я далек от того, чтобы отговаривать сестру от охоты на Моби Дика, но прямой подход к Муни не сработает. Я знаю, я знаю, он похож на высокий стакан с водой в пустыне, и у тебя сучья жажда– — Эй! — ...Но засунуть свой язык ему в глотку, а руку в штаны не получится... поверь мне. Он застынет, запаникует, и все кончится плохо. Парню причинили боль, и хотя он смог взять себя в руки, все же он весьма... деликатный, понимаешь? Октавия взглянула на Мунчайлда, который безуспешно пытался вывести Хаска из ступора. Его жуткий двойник пристально смотрел на нее, на его жестоко красивом лице было что-то похожее на разочарование. Внезапный прилив стыда охватил ее: что она делает? Жаждет плоти, объективирует, вожделеет, как ее отец. Планирует брать, принуждать, требовать, как ее мать. Было ли это у нее в крови, всегда скрываясь глубоко внутри? Она могла бы сказать себе, что не хотела причинить вреда, что она любит Мунчайлда, что она никогда не причинит ему боль намеренно, но это только усугубило бы ситуацию. Она бездумно идет по стопам своей родословной, как будто не может не навредить ему самим своим существованием. Не причинить ему боль. Не причинить боль другим. Все потому, что она была той, кем она была. — Эй, — сказал Энджел, мягко улыбнувшись. — Все в порядке. Чак тебя прикроет. И я могу дать вам несколько советов о том, как, знаешь, смягчить удар. Октавия оглянулась на Мунчайлда, который возился с одним из вялых крыльев Хаска. Он потирал мягкие перья о свою щеку, вероятно, думая, что никто не наблюдает. — Мне бы этого хотелось. *** Мунчайлд сидел за столом напротив Дьяволо. У него на коленях лежал храпящий Хаск, бессознательно напевающий Dead Girl Walking. — Развлекаешься? — сказал Дьяволо ровным тоном. — О, еще как! — сказал Мунчайлд и, ухмыляясь, почесал под челюстью Хаска, вызвав рефлекторное мурлыканье у пьяного демона, чьи руки задергались в воздухе. — Иди сюда, пока он не пришел в себя. Он хоть и грубый ворчун, но он действительно мягкий. — Аккуратнее с руками, а то твоя подружка начнет ревновать, — сказал Дьяволо, оглядываясь через плечо на демона-сову, которая разговаривала с Энджелом. — В конце концов, она объявила о своем желании настолько ярко, насколько это было возможно. Мунчайлд усадил Хаска на другой стул и склонил голову набок. — Что ты имеешь в виду? Дьяволо смерил Мунчайлда ошеломленным взглядом. — Что я имею в виду? Каким бы наивным ты ни был, ты не мог этого не заметить. Мунчайлд пожал плечами. — Не заметить что? Ди, в твоих словах нет смысла. — Ты превратил забвение в искусство. В ту секунду, когда возникнет что-то неудобное, ты… — Дьяволо вздохнул и потер виски. — Твоя девушка хочет заняться с тобой сексом, идиот. — Что? — воскликнул Мунчайлд, слегка побледнев. — Это– нет! Почему ты так думаешь? — Я видел достаточно твоих воспоминаний, чтобы узнать Гоэтийское Желание™ , когда я его вижу. Это практически их фирменное выражение лица, — усмехнулся Дьяволо, скрестив руки на груди. — Не говоря уже о том, что она буквально исполнила песню и танец перед всеми о том, что она не собирается умирать девственницей. — Это была просто песня! — Мунчайлд закатил глаза и покачал головой. — Я думаю, ты придаешь слишком большое значение вещам. — Если есть другая интерпретация строк "before they punch my clock / I'm snapping off that fish-boy cock", я бы с удовольствием ее услышал. — ...Может быть, она неправильно прочитала подсказку? — Ты что, специально практикуешься в том, чтобы быть тупым придурком? — Эй! — Фу, что за запах витает в воздухе! — Дьяволо сделал вид, что его вырвало. — Между тобой и ней, этим пауком, одноглазой куклой, этой хмурой сапфо, даже Шарлоттой! Неудивительно, что в этой комнате чуть не началась оргия! Мунчайлд раздраженно вздохнул. — Я потерял нить разговора. Понятия не имею, о чем ты говоришь. — Как бы то ни было, удачи в очередных потрахушках, — скучающе сказал Дьяволо. — Я возвращаюсь в твой свернувшийся мозг. Не вызывай меня, пока не придет время кого-нибудь убить. С этими словами Дьяволо исчез, шляпа и перчатки упали на пол. Мунчайлд вздохнул и ущипнул себя за переносицу. — Это было весьма напряженно. Мунчайлд оглянулся и увидел Хаска, который встал из-за стола, сняв карту со щеки. — О, ты снова с нами. Да, он… он все еще немного неуравновешен. У него какие-то странные мысли. — Например? Мунчайлд усмехнулся и покачал головой. — Он вбил себе в голову, что все в этой комнате - похотливые псины, находящиеся на волоске от полного разврата. Мунчайлд скрестил ноги и вздрогнул, когда случайно пнул что-то под столом. Он приподнял скатерть и увидел, что Ниффти смотрит на него с широкой улыбкой на лице. — О! — прощебетала она. — Оказывается, я не здесь припарковала свою машину. — Что ты делаешь под столом? — Я просто подумала, что должна упомянуть, что Чарли устраивает большой медленный танец для всех присутствующих здесь пар! — сказала Ниффти, схватив Мунчайлда за колени и положив голову между ними. — Подумала, что я должна спросить, не желает ли кто-нибудь из вас, красивых мальчиков, сделать мне… честь и покружиться в танце. — Окей...? — Мунчайлд посмотрел на Хаска, который прижал ладонь к лицу. — Но почему ты была под столом? — Ну, знаешь, — сказала Ниффти, барабаня пальцами по его бедрам, ее глаза смотрели вперед с особым интересом. — Нюхала всякую всячину. — Действительно, откуда только у Большого Ди такие мысли, — усмехнулся Хаск. — Это он еще никогда в женских монастырях не бывал. — Эй! — крикнула Чарли и подошла с явно очень пьяной Вэгги в охапке. — Вот ты где, я тебя повсюду ищу! Муни! Мы– — Медленный танец, мы знаем, — проворчал Хаск. — Что, ты хотела выключить караоке до того, как я проснусь? Понятно. — Эй, эй, эээй, — невнятно пробормотала Вэгги, шатаясь из стороны в сторону. — Муни, привет. Я хотела сказать, что мне жаль. — Ебушки-воробушки, — сказал Хаск, ухмыляясь. — Злюка уже в хлам! Мунчайлд склонил голову набок. — Жаль? За что, мисс Вэгги? — Я просто, я просто хотела сказать, что мне жаль. Я и раньше выходила за рамки дозволенного, когда ты был таким хорошеньким, женственным и все такое, я просто пялилась на тебя, как подонок, и это не круто. Это не круто, даже несмотря на то, что ты был таким чертовски горячим, это не круто, и я хотела сказать, что прошу прощения за то, что пялилась на твои ноги и тугую задницу в этих чулках и шортах, это было действительно не круто. — Ладно, Вэгги, — Чарли нервно хихикнула. — Это замечательно. Давай принесем тебе большой стакан воды, хорошо? — Ммм, чертовски верно, — промурлыкала Вэгги, глядя на Чарли и облизывая губы. — У меня такая жажда~ — Мисс Вэгги, — раздался мягкий, мелодичный голос, мужской, но высокий и знакомый. — Вот так? Они обернулись и увидели стоящего перед ними Мунчайлда. Он был на два фута ниже ростом, его некогда хорошо сидевшая одежда свисала с его стройного, женственного тела, обнажая плечо и верхнюю часть груди. Его лицо было раскрашено так же, как и в ту ночь, его хроматофоры идеально имитировали макияж, щупальца волос свисали через правое плечо в замысловатой косе. — Тебе нравилось, когда я так выглядел? — сказал он с невинной гримасой на своем очаровательном лице. Глаза Вэгги стали размером с обеденную тарелку. Ее серые щеки запылали румянцем. — О, пожалуйста, нет, это жестоко... Мунчайлд рванулся вперед и прижался губами к губам Вэгги, раздвинув ее рот. Его язык скользнул между ее зубами. Вэгги на мгновение выглядела ошеломленной, но сразу же ответила на поцелуй. Ее глаза трепетали, а руки крепко сжимали его упругий зад. — Ух ты! — воскликнул Хаск, в равной мере потрясенный и удивленный. — Такого я не ожидал! — Мунчайлд! Вэгги! — оскорбленно воскликнула Чарли. — Это так непрофессионально! Мунчайлд прервал поцелуй со злобной улыбкой на лице. Вэгги уставилась куда-то вдаль, губы ее блестели, лицо пылало. — А-бууууух... — Мунчайлд! — сказала Чарли, поворачиваясь к нему. — Что на тебя нашло, о, Боже мой. Его глаза были зелеными. Дьяволо издал глубокий ревущий звук, и его тело расширилось. Влажные, ужасные звуки его мышц и костей по мере их роста были подчеркнуты пронзительным, неземным визгом, его волосы превратились в дикие заросли щупалец. Вэгги зажала рот ладонями и отступила назад, ее лицо исказилось гримасой ужаса. — Ах, извините, — сказал Дьяволо, расправляя плечи и встречаясь взглядом с Чарли. — Я не мог устоять. Низкий, хриплый голос донесся из-под стола. — О-хо-хо-хо~ Дьяволо посмотрел вниз и увидел Ниффти, выглядывающую из-под стола. Его глаза сузились до светящихся зеленых щелочек. — Ты. — Ха-ха, — сказала Ниффти, когда он навис над ней. — О-о. Дьяволо наклонился, его рука сомкнулась вокруг ее крошечной шеи и без особых усилий оторвала меньшего демона с земли. — Дьяволо! — воскликнула Чарли, бросившись вперед. — Поставь ее– — Нет, нет, — прохрипела Ниффти, с улыбкой показав ей большой палец, ее лицо покраснело. — Я в порядке. Это приятно. — Да, — прорычал Дьяволо, обнажив зубы. — Знай свое место, насекомое. Он поднял ее лицо к своему, пока они не оказались в нескольких дюймах друг от друга. Он наклонился, открыв рот, его белые, похожие на акульи зубы сверкнули,чуть не поцарапав ее лицо, его горячее дыхание щекотало ее кожу. Он отстранился и легонько чмокнул ее в щеку. Ниффти напряглась, ее лицо покраснело, как помидор, а затем она издала пьянящий смешок и обмякла. Дьяволо бесцеремонно отбросил дергающуюся коматозную демонессу-насекомое и повернулся к Чарли, которая свирепо смотрела на него, а за ее спиной пряталась все еще краснеющая Вагги. — Шарлотта, возможно, тебе следует попросить козлов поставить вывеску вокруг этих двоих, — сказал он, жестоко улыбаясь. — Кто-то может поскользнуться и пораниться. Чарли бесстрашно подошла к нему и ткнула пальцем ему в лицо. — Ты! Мунчайлд давал тебе разрешение завладеть его телом? Дьяволо избегал ее взгляда, скрестив руки на своей бочкообразной груди. — ...Это и мое тело тоже... — Отвечай! Дьяволо вздохнул и закатил глаза. — О, успокойся, Шарлотта. Ладно, я вернусь обратно, мне все равно нужно поспать. Завтра у нас какой-то важный день, не так ли? После этого глаза Дьяволо побелели в глазницах, его могучее тело слегка съежилось с хрящеватым хрустящим звуком. Когда его глаза показались, они снова стали цвета фуксии. Мунчайлд моргнул, оглядываясь по сторонам. — А? Что случилось? Чарли? Вэгги? — Ты в порядке, Мунчайлд? — Просто голова немного болит, — он расправил плечи, слегка поморщился и причмокнул губами. — Что случилось? Почему я чувствую вкус текилы? — Это мескаль, — пробормотала Вэгги, глядя куда-то вдаль. — А? Что… — бульканье привлекло его внимание к распростертой, дрожащей демонессе на полу. — Мисс Ниффти? Ты в порядке? — Л-лучше, чем в порядке… — сказала она дрожащим шепотом. — Я не чувствую своих ног~ *** — Ладно, слушайте все! — сказала Чарли через микрофон. — Сегодняшний вечер был замечательным, очень веселым! Я знаю, что у всех нас сейчас много забот, но приятно видеть, что мы все можем отложить их в сторону и хорошо повеселиться! — Ха! — рявкнул Хаск. — Ну, в любом случае, нам всем было так весело, что ночь пролетела незаметно! — Чарли обвела взглядом группу и подмигнула им. — Так что давайте спустим все на тормозах и продлим ее надолго! Разбейтесь все на пары, пришло время для медленного танца! Группа настраивала свои инструменты, при этом призраки-тени выглядели решительно незаинтересованными. Мунчайлд подошел к Октавии, которая все еще о чем-то болтала с Энджелом Дастом. — Э-э, привет, Вия, Энджел, как у вас, ребята, дела, э-э, сегодня вечером? — сказал он, внезапно оказавшись в необъяснимом тупике. Энджел взглянул на Октавию с веселой улыбкой на лице. — О, просто замечательно, верно, Хутс? — Да, очень хорошо, очень хорошо, — сказала Октавия, ухмыляясь. — Итак, как насчет медленного танца? Звучит забавно. — Да, э-э, насчет этого, — сказал Мунчайлд, ерзая. — Я п-подумал, эм, не могла бы ты, может быть... я имею в виду, если ты хочешь... — Тсс… — Октавия протянула руку и прижала коготь к его губам. — Все в порядке… Энджел с удовольствием потанцует с тобой. — Э-э. Энджел рассмеялся и бросился вперед, положив одну пару рук на плечи Мунчайлда, а другой обхватив его за талию. — Я согласен! Оо! Это будет ооочень романтично, Муни! Октавия и Энджел рассмеялись над растерянным выражением лица Мунчайлда, Энджел наклонился и чмокнул его в щеку. — Покажи ей класс, тигровая акула. (включить Con Te Partirò (https://www.youtube.com/watch?v=TdWEhMOrRpQ)) С этими словами Энджел оставил пару подростков стоять посреди танцпола, переминаясь с ноги на ногу. Группа начала играть, и когда вступительные ноты песни наполнили воздух, свет потускнел. Хаск и Ниффти встали в пару, пока Чарли помогала Вэгги налить еще один высокий стакан воды. Раззл и Даззл стояли на плечах друг у друга, каждый из них взял пару рук у Энджела. — Так, эм, ты...? Октавия кивнула и взяла его руки в свои. — Я знаю. — Хех, я, э-э… — Мунчайлд нервно улыбнулся, потирая затылок. — Я не умею танцевать. Октавия мило улыбнулась, направляя одну его руку вниз к своему бедру и взяв другую в свою руку. — Никто не умеет. Некоторые просто лучше притворяются, чем другие. Она придвинулась ближе, и они начали раскачиваться в такт музыке, не отрывая глаз друг от друга. Музыка нарастала, наполняя воздух теплыми, меланхоличными нотами. Глаза Октавии загорелись, и позади нее материализовался гримуар ее матери, светящийся пурпурным цветом, который тут же раскрылся. Магия окутала их, и Мунчайлд оказался одет в сверкающий костюм-тройку, который двигался и выглядел как ночное небо, завитки галактик танцевали на его груди, его волосы-щупальца были собраны в аккуратный хвост, который тянулся по спине. Октавия исчезла во вспышке пурпурного света, появившись вновь в струящемся, колышущемся бальном платье, на ее плечах было боа из темного огня, поверх ее безукоризненно уложенных перьев на голове была одета высокая, сияющая тиара. Шар светящейся энергии поднялся в воздух и, когда музыка усилилась, он лопнул, потолок и комната исчезли, сменившись бесконечным звездным небом, окруженные кольцами газовые гиганты поднимались и исчезали из поля зрения, звезды сверкали в спиральном рукаве неизвестной галактики, невидимой для глаз смертных. Октавия посмотрела на Мунчайлда, на ее безупречном лице была милая, извиняющаяся улыбка. — Мне очень жаль… за все. Я люблю тебя, Мунчайлд. Мунчайлд покачал головой и улыбнулся. — Я люблю тебя, Октавия. Он наклонился и прошептал ей на ухо: — Все в порядке. Я хочу. Если с тобой, то все в порядке. Октавия улыбнулась со слезами на глазах и поцеловала его. Он с удовольствием ответил на поцелуй, притягивая ее ближе. Группа достигла долгожданной кульминации, и Октавия открыла портал позади них, а Мунчайлд провел ее через него. Портал захлопнулся, и изображение звезд исчезло в мгновение ока. Остальные присутствующие стояли в шокированном молчании, и Энджел заговорил первым. — Вот как, блядь, надо уходить! — Угадай с трех раз, куда они убежали, — сказал Хаск, ухмыляясь. — Ах, что ж, это была хорошая ночь. Всем классной вечеринки. — Да, неважно, отличная вечеринка, — сказала Ниффти, быстро зевнув. — Ну, если это все на сегодня, я все! Я иду в свою комнату спать, и больше ничего! Хаск поднял маленького демона-жука с пола и сунул ее под мышку. — Вернись сейчас же. — Не-е-ет! *** Было поздно, настолько поздно, что казалось, было раннее утро. Капитан Галлия стояла по стойке смирно перед стеной с экранами, на которых были изображены все заключенные, предназначенные для станка душ. Бесчисленные мониторы показывали изображения бесчисленных камер, в каждой из которых сидел один или несколько отчаявшихся, несчастных демонов. Один из них особенно заинтересовал ее. Один из техников присвистнул. — Вау. Они все еще этим занимаются? У маленьких тварей, несомненно, очень высокая выносливость. Почти в тот же миг, как герцог покинул их камеру, бесы, не теряя времени, сбросили с себя безвкусную одежду и принялись спариваться, как животные, которыми они и являлись. Галлия никому бы не призналась, но у нее появилось невольное уважение к низшим существам. У различных пленников были разные реакции на то, что они были невольными гостями Его Превосходительства: попрошайничество, торг, преклонение, рыдания, даже несколько психических срывов, сопровождавшихся невменяемой бормотухой. Если эти бесы и были каким-то образом обеспокоены своей неизбежной судьбой, то, конечно, этого не показали. Или, может быть, они просто по максимуму использовали оставшееся у них время? — Ваша работа здесь закончена? — сказала капитан Галлия, не отрывая глаз от экрана. — Да, капитан, — сказал техник, ухмыляясь. — Следы маленького чаепития герцога с бесами были полностью вычищены из– Аура Галлии вспыхнула, словно крошечная сверхновая, быстрым, как вспышка, проявлением ее устрашающей мощи. Там, где когда-то стоял техник, теперь была угольно-черная глыба в форме демона. Его обугленные черты застыли в переходе между самодовольной улыбкой и криком смертельной боли. Комок углерода тлел и лопался в течение секунды, прежде чем рассыпаться в кучу на полу. На противоположной стороне комнаты открылась маленькая, иначе невидимая дверь. Нарядно одетый чертенок со щеткой и совком вышел, низко поклонился, прежде чем собрать пепельные остатки и протереть пятно на полу нарядным носовым платком. Сделав свое дело, бес поклонился и юркнул обратно в дверь, закрыв ее за собой. — ...О чем он с ними говорил? — Галлия удивилась вслух, потому что в записи не было звука. — Зачем было отсылать меня? Она посмотрела на свою руку, заметив легкую дрожь в пальцах. Она стиснула зубы и сжала кулак, желая, чтобы дрожь утихла. Но руки не перестали дрожать. Ей было неприятно признаваться самой себе, что бес попал в точку, и действие маленькой оранжевой пастилки начало ослабевать, но вслед за этим она почувствовала, что как-то ослабела. Она была Повелительницей на протяжении веков, попробовала все отвратительные, чудесные товары, которые мог предложить Ад, ее железная воля позволяла ей дать отпор любой попытке заманить ее в ловушку. Но этот новый наркотик, этот "Восторг", был другим. Его угасающее тепло оставило в ней чувство не холода, не тошноты и не желания, не отрешенности, как она понимала этот термин, но чего-то большего. Как будто оно забрало с собой какую-то маленькую, важную часть ее, оставив ее уменьшенной, скомпрометированной, изношенной. Этот проклятый бес! Как могло такое мерзкое существо добраться до нее, забраться ей под кожу, заставить ее потерять хладнокровие перед Саллосом?! Его Превосходительством. Только так, и никак иначе. Даже думать о своем герцоге в менее формальных выражениях было... неприлично. Было неприлично вспоминать ту милую, нежную улыбку, которой он одарил ее. Наслаждаться его сдержанной, но непоколебимой уверенностью в ней, его верой. Лелеять мимолетную, дикую надежду, что однажды он позволит себе быть… менее формальным с ней. В конце концов, почему бы и нет? Она была его лучшим солдатом, не только из-за ее грубой силы, но и из-за ее честности, ее верности, ее лю– Она покачала головой и свирепо посмотрела на беса, который делил самку с другим самцом. Это отвратительное существо неоднократно спало с принцем. Слабый румянец вспыхнул на ее щеках. Какая-то часть ее признавала, что безвкусные интрижки с низшими чинами вряд ли были чем-то неслыханным среди Гоэтии. В конце концов, именно из-за этого все и началось! Она строго напомнила себе, что подобные плотские утехи недостойны ее герцога. Ее герцога, который любил любовные романы, ромкомы и мыльные оперы, чья устрашающая внешность и невероятная сила противоречили нежной, любящей душе. Нет, нет, такие низменные плотские похождения были определенно не в его стиле. Саллос настаивал бы на определенном уровне романтики, если бы ему, гипотетически, пришлось ухаживать за подчиненной. Пикник в Гневе. Прогулка на лодке в Зависти. Уроки танцев в Похоти. Или, может быть, они останутся дома на ужин и сходят в кино? Фильм, конечно, будет "Титаник", его любимый, а на ужин будет что-нибудь легкое и нежное, что хорошо сочетается с охлажденным Sauvignon Blanc. Может быть, конфеты Frutti di mare? Галлия чуть не выпрыгнула из своих колючек, когда позади нее открылась дверь. Она обернулась и увидела, как герцог Саллос пригнулся и протиснулся в дверь. Наблюдать за пленными, как и поддерживать технологию, ему было весьма тяжело, поскольку эта комната не была спроектирована так, чтобы вместить внушительную фигуру Его превосходительства. Она вытянулась по стойке смирно, когда он выпрямился, задев потолок лысой головой. — Ваше превосходительство! — спросила Галлия, надеясь, что он не сможет увидеть ее розовые щеки в тусклом свете экранов. — Чем могу быть полезна? — Вольно, капитан, — сказал Саллос, его глаза сканировали экраны, прежде чем резко распахнуться. — Я хотел разыскать вас, у меня есть кое–что, что... Оу! Эти трое определенно... чувствуют себя как дома. — Действительно, ваше превосходительство, — прорычала Галлия. — Маленькие звери занимаются этим уже несколько часов. Саллос усмехнулся. — Впечатляющая выносливость. Блицу это нужно, чтобы не отставать от Столаса, но те двое, похоже, держатся особняком. — Действительно, ваше превосходительство. — Это действие почти… гипнотическое. — Я наблюдаю за этим уже довольно давно. Они не использовали одну и ту же позицию дважды. Саллос оторвал взгляд от жаркого гона и снова повернулся к ней. — Мы можем... передвинуть камеру? Дать им немного уединения? — Мы можем попытаться, ваше превосходительство, — Галлия наклонилась вперед и ввела несколько команд в консоль, заставив камеру повернуться в сторону и зафиксировать незанятый угол помещения. Как только это произошло, бесы затащили койку в поле зрения и возобновили процесс мгновение спустя. — Но, похоже, они не хотят уединения. — А, понимаю. — У меня есть решение, если ваше превосходительство заинтересовано? — Конечно. Галлия вытащила из стопки маленький желтый стикер и приклеила его на экран. — Вот так. Саллос рассмеялся и хлопнул ее по плечу. — Вот почему ты моя правая рука, Галлия, ты отлично выполняешь свою работу! Галлия улыбнулась и вытерла когти о лацкан пиджака. — Хорошо выполненная работа сама по себе является наградой. — Награда! — воскликнул Саллос, щелкнув пальцами, как хлыстом. — Я только что вспомнил. У меня есть кое-что для тебя, Галлия, за всю твою тяжелую работу. Галлия склонила голову набок, пока он рылся в нагрудном кармане. Он улыбнулся и протянул руку, в его пальцах был отполированный золотой зуб. — Вот, — сказал он, протянув ей сверкающий клык. — Для твоего ожерелья. — Это… — сказала она, и огромная, откровенно непрофессиональная улыбка расплылась по ее красивому лицу. Ее глаза блестели, когда она рассматривала его. — Валентино? О, ваше превосходительство! Спасибо! Я уже много лет хочу добавить его в свою коллекцию! Она сунула руку под воротник и вытащила плотно сложенную петлю, состоящую из клыков всех форм и описаний. Галлия поместила золотой зуб в центр ожерелья и заклинание, удерживающее его вместе, вспыхнуло, когда оно приняло свое новое дополнение. Она восхищалась жутким кольцом зубов, ухмыляясь и потирая золотой клык между большим и указательным пальцами. Галлия посмотрела на своего герцога, который мягко улыбался, явно наслаждаясь ее реакцией на подарок. Охваченная непреодолимым желанием, Галлия бросилась вперед и обхватила его руками за талию, заключив в крепкие объятия. — ...Капитан? Галлия отпустила его и отстранилась, как будто он был раскален докрасна. Выражение ее лица было ошеломленным. Что она наделала?! — Я... я сожалею, ваше превосходительство! Я просто... это... я... подарок был просто таким... я... Саллос улыбнулся и положил массивную руку ей на плечо, заставив замолчать. — Тссс… Все в порядке, Галлия. Это было просто... неожиданно. Саллос вздохнул и отвернулся от нее к экрану. Из-за стикера были видны только сплетенные хвосты троицы. — Галлия… Я тут подумал. — Ваше превосходительство? Саллос покачал головой, скрестив руки за спиной. — Как только я приведу в исполнение Указ, я подумал, что, может быть, ну, я подам в отставку с поста миротворца. Глаза Галлии широко распахнулись, а челюсть отвисла. — Вы что?! — Ты слышала меня, Галлия, — сказал Саллос, явно забавляясь ее поведением. — Я уже очень-очень давно не был доволен своей работой. Любое удовлетворение, которое я получаю от этого, - всего лишь краткая передышка от постоянной рутины, бремени, нескончаемого стресса. Сначала я подумал, что это идеально мне подходит, так как я всегда гордился своей способностью прекращать конфликты и способствовать единству. Но в моей жизни нет ни достижений, ни успехов, ни... побед. В лучшем случае я латаю протекающее ведро, трескающуюся плотину, в худшем - полирую кухонный стол, в то время как дом вокруг меня сгорает дотла. Если бы Люцифер хотел мира, он бы его получил. Рискуя показаться тщеславным, я бы поспорил, что он выбрал меня на эту должность в качестве наказания. Сейчас я определенно чувствую себя именно так. Галлия стояла, ошеломленная, и мужественно пыталась сформулировать не идиотский ответ. — Что бы вы сделали вместо этого? Пыталась и потерпела неудачу. Саллос, со своей стороны, казалось, нисколько не смутился от ее вопроса, во всяком случае, он казался довольным. — О! Я так рад, что ты спросила! Ну, видишь ли, после того, что случилось со Стеллой и Столасом, я задумался: сколько наших проблем здесь, в Аду, возникают из-за распавшихся семей? Сколько бесконечных циклов мести запускаются неверностью, горечью, злобой? И дети! Моя драгоценная Октавия - милая, замечательная девушка, несмотря на ее семейную жизнь, но какой бы она была, если бы Стелла и Столас не были в ссоре? Сколько из тех мерзких маленьких говнюков, которых я терплю на семейных сборищах, могли бы быть терпимыми или даже хорошими, если бы они происходили из здоровых семей? Что ж! Способствовать единству - мой особый навык, вдохновлять любовь и привязанность - моя страсть, так почему бы не объединить то и другое? Я мог бы стать первым семейным консультантом Внутреннего Круга! Ну как первым, скорее первым семейным консультантом, которого не убьют сразу же, но ты поняла суть. Галлия молчала, холодно разглядывая свои ноги. Она смутно осознавала мелкие проблемы, такие как ее будущая карьера солдата герцога и какого жестокого аристократа Люцифер наймет вместо Саллоса. Однако на первом месте в ее мыслях был горький, жгучий стыд: то, что ее герцог был так несчастлив так долго, а она этого не замечала, было непростительной оплошностью с ее стороны! Галлия отбросила свое самобичевание, когда Саллос прочистил горло. — Хм, так, э-э… — сказал Саллос, отсутствие уверенности в его языке и манере держаться было настолько не в его характере, что Галлия на мгновение подумала, что существо перед ней было каким-то самозванцем. — Капитан... — Да, ваше превосходительство? — Мне было искренне приятно работать с тобой, Галлия. Ты сильная, хитрая, компетентная. Ты упорно трудилась, чтобы достичь того, что у тебя есть, и ты заслужила свой статус и, э-э… — он переминался с ноги на ногу, барабаня пальцами друг о друга. — Ну, мне понадобится администратор, кто–то, кому я могу доверять… Не стесняйся говорить "нет", я знаю, что ты счастлива, как... О, что я говорю? У тебя здесь карьера, целая жизнь! Забудь, что я сказал... — Конечно, ваше превосходительство, — без малейшего колебания ответила Галлия. — Для меня было бы честью помочь вам в этом новом предприятии. Саллос ухмыльнулся и похлопал ее по плечу. — Великолепно! После того, как мы исполним Указ, на этом все и закончится! Галлия подняла глаза на своего герцога, полного энтузиазма, счастья: возможно, впервые за все время он казался полным надежды. С того дня ее долгом было помочь ему сохранить эту улыбку, эту надежду. — Ваше превосходительство, я... — Пожалуйста, — сказал он, подмигивая ей. — Зови меня Саллос. Прежде чем она успела ответить, его телефон заверещал. Саллос сделал мгновенный жест и вытащил из кармана визжащее устройство. Его глаза широко распахнулись. — Это звонок... от Октавии.