Алые осколки

— Блять, да заебало нахуй! И ты, и ревность твоя беспочвенная и отношение! — Бросаю первый попавшийся под руку предмет на пол.       Ваза. Получается эффектно, конечно, но вот вода, брызги и прочее. Боюсь Евгения удивится такому расточительству. — А не много ли ты на себя берёшь? — отвечает, даже не парирует, да и оправдываться и не думает.       А зачем, он же живёт по принципу — Я — король, а вы — прислуга, сука. И это блять, больно, больно, потому что хочется быть к нему ближе, молчу уж про равенство и это уже не мигает красной лампочкой, эта ебанная сирена воет во весь голос: «WARNING!» Но, блять, поздно уже. — А что? Я разве где-то ошибся? Нет, всё повторяется снова и снова. А меня это заебало. Какого черта, Алекс? Серьёзно, вроде уже должен был вырасти и перерасти этот максимализм, а ты… — Что я? — Рычит, и расстояние между нами в огне, словно действительно горит. Так же как и пламя в его глазах.       Задел. Я его задел. Ну конечно, а он меня, разве нет? Любое действие рождает противодействие, любая сила имеет противовес и если я каждый раз не устраиваю ему реанивых сцен как какая-то сука, это не значит, что мне всё-равно, не значит, что мне легко с этим мириться. — Нахуй, просто, блять, заебало. Видеть тебя не желаю, понимаешь? — Смотрю в его глаза и тону.       Тону, но на этот раз не в страсти и не желании, а ярости и почти ненависти, такой чистой и совершенной, что она испепеляет. Он делает шаг ко мне, и любой другой бы наверное испугался, но я замираю. Вижу как ему хочется встряхнуть меня или отыметь поставив этим на место. Но разве у нас такие отношения?       Пусть и большинство чувств и мыслей мы передаём через секс, Алекс просто не умеет иначе, но сейчас это было бы неправильно. Это бы стало ошибкой, которую я бы озвучил в следующий раз. Блядство!       А он смотрит и резко отходит назад, разворачивается и бросает: — Так, блять, и не увидишь. — И сваливает из квартиры.       А меня все ещё штырит. Это, ебать, нихуя не правильно, токсично и больно. Когда мы так говорим, а он идёт выпускать пар, а точнее ебать какую-то свою блядь или пороть нижнего. Это не решение проблемы, раз у нас таковая имеется, это, блядство и ошибка.       Тумба стоящая рядом попадается под руку и всё, что аккуратно располагалось на ней летит к чертям, а точнее на пол.       Не могу успокоиться. Слишком наболело. Слишком сильно.       Иду за телефоном, пусть и звонки от кого и куда отслеживаются, но записывать Алекс и не думал. Хоть на этом спасибо, но может зря? — Да? — голос на той стороне смартфона сонный, но заинтересованный. — У меня к тебе такая просьба, что возможно вы с Алексом станете врагами.       Тишина. Молчание. Я понимаю, что рискую, но черт… не могу так больше. Не хочу. Не вижу смысла. — Влад, я, конечно, не лезу к вам, но… Всё настолько серьёзно?       Выдыхаю: — Да. — Ладно, что от меня требуется? — Теперь человек с той стороны уже явно не спящий, шарудит чем-то, собранный и готовый к… не знаю. — Твой частный самолёт. И возможность обыграть службу безопасности Алекса. Это вообще возможно?       Задумываюсь, первую встречу со шкафом и милым добермашей Кирой из головы не стереть, а представить, что мне в итоге за всё это будет… Если слапают в процессе, пока Алекс ещё на пике желания кого-то разобрать, то мне пиздец, а если позже… то всё решится гораздо лучше. — Ты понимаешь, что ты творишь? Что ты хочешь сделать? Алекс будет в бешенстве, я не знаю, что он с тобой сделает, а… — Сейчас плевать. — Отвечаю резко, — Сейчас я и сам могу его ебнуть и даже не знаю, кому из нас больше нужна эта пауза. Лёш… — Ладно, самолёт без бе. — Выдыхает и я прям вижу как он трёт переносицу. — Но с Карпом так не пройдёт, даже если ты улизнешь от его людей, он землю не то, что носом будет рыть, он найдёт. — И я понимаю, что это самая большая проблема, и как по мне — не решаемая, но… — Его просто нужно ввести в курс дела. — Я мотаю головой, но он же не видит и продолжает. — Он с Алексом давно, характер его знает, да и с тобой знаком близко…       Он что-то продолжает говорить, а я не слушаю. — …Тогда получится. — Хорошо.       Либо пан, либо пропал. Иного не дано, особенно, когда твой оппонент Алекс, это всегда игра ва-банк.       А в самолёте неуютно, плевать, что лично для меня, плевать, что со мной предельно вежливы и обходительны, это… это не его самолёт! Не самолёт который я знаю до каждого винтика, которого мне позволили и не позволили коснуться. Не те поверхности, с которыми много впечатлений, даже запах не тот.       Страшно. Это действительно страшно, решиться провернуть такое, даже представить не могу, чем всё кончится, но это правильное решение. Раз уж Громов не поставил на место вернув за шкирку Алексу, да и Пётро не возникал, лишь дал пару наставлений, что весьма удивило. Я думал, этот ссссс… собака всегда на стороне Алекса, а оказывается, быть на чьей-то стороне не значит всегда подчиняться, хотя это более чем понятно и проверенно практическим путём.       Франция… я соскучился. Я безумно соскучился по этому музыкальному говору, мелодическому языку, по запаху даже — аромату пышных булочек и ассоциациям. Хотя не так давно тут с Алексом был, но сейчас это отличается по вкусу…       Свобода…       Оказывается, свобода ощущается с нотками горечи.       Морро слегка в ахуе. Вижу это по выражению его лица, но в глазах как обычно пляшут бесики. Они вечно под кайфом выполняют ритуалы, и сходят с ума, когда Морро наслаждается вином. А мне ему и сказать нечего, вот просто слов нет.       А он пропускает меня в дом и меня волнами накрывают воспоминания давности. Детства и юности… первых лекций о вине и виноделии, ведь действительно — всё эти разы посещения Франции, мы с Морро виделись в каких-либо заведениях. С отменными винными картами, конечно, но ведь отличается…       А всё из-за Алекса! Сука, всё и везде с ним связано и как его с головы выбросить? Он крепко там обосновался, ублюдок. И это больно, сука, больно! — Располагайся, месье. — Месье Морро, я… — Даже не знаю, что сказать, я же не щенок уже чтобы жаловаться, но… — Всё сложно. — Хорошо, Славв. Могу ли чем-то помочь?       Улыбаюсь, но улыбка стремиться сползти с лица, плечи опускаются. Опасность авантюры грозит мне, насчёт остальных если что Алекса смогу отговорить. — Казнить-помиловать светит лишь мне, месье Морро. Просто можно к вам в гости. На… неопределённый срок?       Мужчина смотрит на меня и, вероятно, видит гораздо больше чем я способен признать словами. Кивает. А я прохожу и усаживаюсь на диван.       Здесь всё так же как и почти пятнадцать лет назад, каким же сопляком я попал сюда впервые, ещё ничего не имеющим и не знающим, а сейчас… сейчас чувствую себя примерно так же, опять же из-за… — Держи, — Морро выдергивает меня из мыслей, протягивая мне бокал.       Красивый, изысканный, на тонкой хрустальной ножке — с ароматным алым напитком. Не стоит страдать, я ведь смылся чтобы осмыслить всё, да?       Стоит ли продолжать, если мы так бодаемся. Это ведь уже не просто сбежать в собственную квартиру, как бы Алекс не хотел, чтобы я её продал. Да и вообще слишком много хотелок Алекса…       Алекса просто слишком много…       Первый бокал вина идёт залпом, совсем не так как должно быть. Второй медленнее. Третий уже спокойнее — наслаждаюсь напитком и всё-таки озвучиваю всё, что болит, всё, что горит, всё, что торкает и заставляет бурлить кровь. Рассказываю о его сессиях, мальчиках-девочках на стороне, о его безграничной собственности, о его наглости и жадности, о том как решился так тихо внаглую сбежать, как летел к друзьям Лешего в бельгию. Пообщался с ними и меня перекинули на другой самолет. Как летел и думал, от чего же я бегу? Злюсь с каждым словом всё сильнее и сильнее, наполняюсь неясной яростью… Даже не зная на кого, него или себя?       Просто всё слишком. Оказывается я не выдерживаю эти эмоциональные качели, не могу полностью сдержать дурацкую ревность, не могу смириться с его наглостью, просто чаша терпения… переполнена.       И это оказывается больно, вновь я убегаю не разобравшись в ситуации.       Действительно, не изменился за всё это время?       Чёрт!