Прожжённое время.

Между усевшимися в позе лотоса подростками, скудная медикаментами, с откинутой крышкой жестяная коробка. На жёлтом пледе, вразброску, неудачно скомканные куски белой ваты и антисептик. А в ноздрях, мешающие свободному дыханию две разбухшие затычки, избавиться от которых, Чифую ни чуть не спешит. Вместо этого сипло тянет воздух, да смиренно свесив руки, от неловкости всей ситуации, крепче вжимает в пальцах испачканное кровью, небольшое кухонное полотенце; кто же знал, что после стылого воздуха в тепле комнаты из разбитого носа, так некстати хлынет кровь… Вылетев со всеми на паперть церкви, на ступенях которого сидел подуставший Дракен — нокаутировавший перед этим сотню бойцов Чёрных драконов; справившись с важнейшей задачей, которая должна помочь Такемичи изменить будущее в лучшую сторону и ликуя с друзьями, казалось бы вот-вот ускользнувшей от них победе, большего от этой ночи Чифую и не ожидал. Но так порой оно и случается. И пока, визжа шинами и сжигая недавно выпавший снег, бабу Майки нёсся к дому Тачибаны, Чифую — с каждым вдохом разрывая лёгкие, обжигая свежестью ноздри и гортань, спешил к её дому. Если щиплющие на морозе кровоподтёки и ссадины — единственное, что поможет наладить былой контакт, Чифую готов стать мишенью для каждого, у кого чешутся кулаки начистить ему физиономию. Тёплая ладонь касается щеки промакивая раны. Ризу не собиралась ему звонить. И звать к себе, темболее. Это всё форма Баджи. Всем своим опртяно сложенным на тумбу видом, буквально подталкивающаяя её набрать Чифую и узнать, всё ли с ним впорядке. Она не собиралась ему звонить, только не могла и в мыслях допустить, что на тумбе окажется ещё одна идентично-чёрная токкофуку… Избегая с ней прямого контакта, огибая её корпус, глаза Мацуно пытаются ухватить любой предмет за её спиной, но на чём-то конкретном сфокусироваться не удаётся. Мешают неразрешённый нятяг и волнение. Видимо он так и не решится заговорить, раз даже приторную отдушку персикового антисептика щиплящего глаза терпит не моргая, хоть склера уже начала слезится и краснеть. Негласная пытка Мацуно, немногим даже доставляет удовольствие Ризу, но выдыхая, она откладывает салфетку в сторону. Притягивает за подбородок заглядывая в ноздри и сама прерывает неприлично затянувшееся молчание. — Кажется от потери крови ты сегодня не умрёшь. — раздувшиеся ярко-красные тампоны без отвращения удаляют двумя пальцами и кладут на разложенную в несколько слоёв салфетку. Кровотечение почти купировано и чистые носовые проходы Чифую, Ризу почти удовлетворяют. — Закинь голову выше. — друг слушается, а Ризу быстро сворачивает из ваты два новых тампона и смачивает их в перекиси. — Как ты уже понял, у меня нет гемостатической губки, так что терпи дальше. — вставляет в каждую по новой. Смоченные в перекиси затычки пузырятся вновь, вызывая естественное желание вычхать их обратно. — Спасибо. — давя позыв, Чифую зажимает кончик носа пальцами, попутно наблюдая краем глаза за дальнейшим действиями подруги. Та достаёт новенькую, без приувеличения огромную пачку пластырей, занимавшую половину места в её импровизированной аптечке — бубня себе под нос «вот вы и пригодились» тянет за несечку разрывая упаковку и переворачивает к вверху дном. Мацуно щурит взгляд поближе. Их так много, таких разных размеров и форм, что они сыпятся, как ему кажется нескончаемо, улетают под кровать и мнуться под натиском сложенных на постели её ног. И только сейчас он соображает, что скорее всего они предназначались для Баджи. Всё в её аптечке было новым и не отпечатанным. Между ними валялась пломба от антисептика, тут и там лежали разорванные этикетки, которым до этого он не придал и малейшего значения. Чифую задумался, всматриваясь на испачканное в своих ладонях полотенце. Вот же дурак… Они так и не обсудили случившееся с Баджи. Конечно, снять себя обязательство под предлогом, что она не станет с ним разговаривать и переложить разговор на Майки было легче всего. Майки же умеет подбирать слова. Майки же знает Баджи с детства. Майки, которого Ризу даже не знает. Идиот… Как можно надеется, что натяжение с размером со слона между ними исчезнет, толком с ней не поговорив? Чифую считает себя жалким. Таким же жалким, как его единственная и неудачная попытка извиниться перед ней. — Светофор вместо лица того стоил? — перебирая пластыри, Ризу бросает быстрый взгляд в его лицо. Мацуно вздрагивает. — Ещё бы, сегодня мы вынесли десятое поколение Чёрных драконов. Честно сказать, под конец я уже думал, что нам крышка. — точно, так он и думал. Думал и просил Такемичи остановится. В один момент испугался, что потеряет своего капитана, снова. Нервные окончания пробуждаются в затылке и катятся по позвоночнику. — Без него у нас точно не было бы шанса. — Без кого? — Без Такемичи конечно. Ты бы видела, как он держался против их лидера. А их лидер тот ещё монстр. По нему не скажешь, знаю, но именно Такемичи не дал нам сегодня уступить. Пусть он слаб в драках, но держал удары крепче всех нас вместе взятых. Упрямый. Узнай ты его лучше, он бы тебе понравился. — Спасибо, как нибудь обойдусь. — А потом подкатили Майки с Дракеном и Чёрные драконы проиграли. — чувствуя, что язык подорвался явно не приятной для неё темой, Мацуно решил помягче увезти разговор в иное русло и нащупав в носу волокна ваты, вынул тампоны. — Кажется они больше не нужны. — вышло не очень убедительно, дрогнувший голос выдавал сконфуженность, потому, Чифую чуть ли не вклинил свои оправдательные затычки перед её лицом. Не беря во внимание остаточную красную мазню от кровотечения, счищенную со стенок слизистой носа, тампоны остались почти белоснежными и Ризу уместно кивнула в сторону использованных салфеток, куда Мацуно их и положил. — Извини, я слишком много говорю. — Нет, я понимаю твоё рвение рассказать об этом. — приклеивая пластырь на переносицу друга проглаживаяет края. — Только тебе неприятно. — Ризу лишь поджимает губы. — Извини, глупая идея просить Майки поговорить с тобой. После всего того…я должен был сам. — нелепое оправдание. — Тебе не хватило духу, я знаю. — Извини. — Перестань уже извиняться, моё отношение этим не изменить. — не выдерживая, Ризу перестаёт раскладывать пластыри. Бурчит ругательства под нос, отдувается и смотрит на него. — Чёрт! Ты только подталкиваешь пожалеть, что я впустила тебя. Чифую, просто не говори больше ничего и дай мне закончить с дурной затеей, помочь привести твою отпизженную харю в прежний вид.

31 декабря 2005.

— Поиграем во что-нибудь ещё? — Играю тут одна я, а ты просто смотришь. — на лице полное отторжение. Ризу едва ли не кривится, когда Чифую в который раз за ночь указывает на растянувшиеся с разными играми палатки. — Мне казалось тебе понравилось выигрывать. Скопившийся на площади народ, обтекая их двигается поближе к святилищу и чтобы не стоять у них на пути, Чифую и Ризу отходят в сторону. — Выигрываю я всегда. А понравилось, потомучто за все развлечения платишь ты. Сама бы я за это ни одной йены не отдала. Сколько бы она сегодня не ворчала, сколько бы не жаловалась на бестолковсть их времяпровождения, её нахмуренные брови кроме тёплой улыбки в Мацуно других эмоций не вызывают. Уговорить её придти с ним на хацумодэуже было его маленькой победой, так что даже отложенные карманные, тратить на неё ему не жалко, лишь бы улыбнулась ещё раз, как десять минут назад, когда играя в ханэцуки умудрилась разломать хагоипополам. — Может тогда омикудзи? — не вытаскивая просунутых в широкие рукава хаорирук, в полоборота, клонит голову на небольшую горстку празднующих, вытряхивающую палочки с гаданиями. — Вот уж точно нет. — поворачиваясь к другу полубоком в прежней манере отвечает девушка.— Какая же всётаки сраная обувь, как же я вас ненавижу. — сыпится очередное брюзжание, усердно втираемое мыском деревяных гэт в землю. Носочки не спасали и незатейливым способом, зафиксировав мысок на земле и двигая обувью в разные стороны, Ризу пытается хоть как-то обчесать натиравшую перемычкой гэт кожу между пальцами. — Как ты вообще уговорил меня надеть это? Где-то она и впрямь обсчиталась, раз Чифую смог её убедить пойти на праздник в праздничной одежде, которое с последнего раза она поклялась себе никогда в жизни больше не надевать. И если тапочки были свои, то кимоно пришлось взять на прокат ибо сшитое Такаши, Ризу надеть так и не осмелилась. — А-а-а…я уже и сам не знаю. — да потому что он его оплатил, так бы она не согласилась. — Кажется мне слишком туго натянули оби. — от её поёрзываний у Чифую вот-вот начнёт дёргаться глаз. — Как же…— секунда на осознание, а в голосе странная обречённость. — А? — пробежавшись по застывшей фигуре подруги, а потом и по чужим головам, Мацуно замечает в столпотворении причину её перемен. Майки и остальные тоже здесь.

21 декабря — на набережной.

Melanie Martinez — Pacify Her (slow)

Затея Чифую попросить самого Майки поговорить с Ризу и впрямь увенчалась успехом, а иначе как объяснить, что после знакомства она очутилась с главой Свастонов на набережной? —....Однажды он и моим соседям угрожал. — свесив ноги с бетонного обведения отвечает Ризу. Водная гладь как зеркальная поверхность отражает тихий поток облаков. Они вспоминают и говорят о Баджи почти час. И на удивление обоим легко. Обстановка помогает разговориться Ризу и Майки чаще молчит, слушая её без поддельного интереса, а ведь по началу, она словно загнанный зверь нелюдимо скалила зубы. Майки узнаёт друга совершенно с другой стороны — и узнает о ней тоже. — Баджи угрожал каждому второму с улицы. — наконец решается приблизиться ближе. Подперев подбородок, облокачивается локтём о холодный бетон и встаёт рядом. — Чифую волнуется за тебя. — Я знаю. Я за него тоже. — людские, сложноразберимые чувства. Тяжело не только ей. Возможно Чифую и Майки тяжелее вдвойне, ведь они знали Баджи задолго до его встречи с ней. Но разбитое юное сердце, вкусившее боль от потери первой любви диктует свои убеждения. Винит ли она Чифую в случившемся на самом деле — сама не разберёт. Разум окутан пеленой боли и обиды. Знает только одно. — Мне нужно время. — была бы её голова так ясна и прозрачна, как эта вода без единой ряби. Красиво. — Никогда не думала, что тут так спокойно. Когда проезжаешь это место на машине, кажется тут такой сильный ветер. Не может не согласится. — Брат часто меня сюда привозил, раньше. — боясь потревожить хрусталь, ветер скользит прямо над поверхностью. — У меня тогда своего байка то не было. — взмывает в небо, кружится в ласковом вихре и обдаёт прямо их лица. Высвобождает пока ещё не сердце, а спрятаные в капюшоне куртки яркие волосы. Распускает не навязчивым ароматом и разносит до уровня его глаз. Такие длинные, летние цитрусы контрастирующие с декабрьской свежестью обволакивают рецепторы. — Не думаю что я понимаю тебя. — путаются, заворожающе липнут на её губах. — Потерять друга и потерять брата — совершенно разное. — Ты так думаешь? — и Майки слушает не отводя взгляд. — Наверное. Вообще-то я не знаю.— Ризу мягко хмыкает и собирая волосы, отворачивает голову вперёд. — Знаешь, у меня ведь тоже есть братья. Можно сказать, что это они меня вырастили. Отцу я неинтересна. — грустная улыбка от грустной истины. — По этому я думаю, что не понимаю тебя. Мне кажется, я справлюсь со смертью Баджи. Но справится с гибелью братьев я бы не смогла. — странные размышления для девушки пятнадцати лет, которые удивительным образом он понимает. — Как думаешь? — со вселенской значимостью смотрит ему в глаза, будто бы сама старается уверить в собственно-сказанные рассуждения...

***

Безнадёга. Очевидно именно так называется ситуация в которой она оказалась. Завидев их, мелькая в людском потоке светлой макушкой, отдалённо напоминающий в оливковом хаори буддийского монаха, Майки — с проникнуто смиренным и неистребимо дружелюбным выражением развернулся в их сторону. Ризу хочется стянуть веки, закрыть глаза и самоустраниться. Чтобы эта редкая толпа зажала, задержала и не дала ему пройти. Стереть из памяти тот разговор на набережной, который вышел, как осозналось позднее излишне откровенным. А не стоять вот так, пряча свой протест и неловкость за сплетёнными за спиной пальцами. — Привет. Вы тоже пришли. — в лёгкой улыбке приподнимаются уголки чёрных глаз. — Да-а, чё ещё делать. — произвольно парирует Мацуно. — Я не собиралась. Это он приволок меня сюда. — из под уныло приспущенных век, зрачки Ризу, закидывая порицающий валун косятся в сторону друга. — Кто же ещё-то. — забавно зашевелилась челюсть в попытке отшутиться. — Не любишь праздники? — Не испытываю особенного удовольствия. — оборонительно отдувается Ризу перед Майки. — С кем это там Майки стоит? — вопросительная интонация Эммы, побуждает Дракена обернуть голову и окинуть глазами противоположную сторону площади. Среди пёстрых нарядов и цветов, взгляд ловит спину Майки и Чифую правее от него. А вот чтобы разглядеть вторую, заслонённую другом персону, с выглядывающей на пару сантиметров выше него макушкой, приходится приглядеться усерднее. — С какой-то девушкой. — примечая выступающую с боку заколку-кандаши, с удивлением для себя выводит Рюгуджи. — Не припомню чтобы хоть раз видела его в компании девчонок. — так и не сыскав в памяти похожие эпизоды и не рассмотрев — из-за снующих в обе стороны людей девушку, Эмма уверенно цепляет Дракена за рукав. — Подойдём? То ли дело, когда ты знакомишь друзей в позитивном ключе с их двустороннего согласия, а тут, как бы расклад совершенно другой, и быть заочным виновником их знакомства — очутившись между ними двумя, оказывается, совсем некомфортно. Вечер начался очень даже не плохо, а теперь, Чифую, как осиновая спичка медленно тлеет под проклинающим, искосым взглядом подруги, а Майки непринуждённо улыбается и тянет разговор, подбрасывая в её пекло очередное полено, словно совсем непротив лицезреть его конец. И помощи ждать неоткуда. Его ни кто не спасёт. Тем дольше Чифую стоит здесь, чем больше понимает: Ему пора валить! —... Что с тобой? Тебе неловко? Подразнивания Майки заставляют Мацуно зардеть и искать спасение на стороне. И как только в толпе появляется спасительный намёк, бранимый невидимыми иглами подруги в свою затвердевшую от неловкости спину, Мацуно технично удирает: — Э-э-эм...О! Ребята! Там Пэ-ян, пойду поздороваюсь! Вонзив в удаляющуюся спину друга последнюю иглу, Ризу снова переводит взгляд на Майки, и её херит от его улыбчиво-внимающего взгляда так, что для уверенности приходится беспалевно откряхтеться. — На набережной, я взболтнула много всякой чуши. Не думай, что это могло нас сблизить. Мы не друзья. — решает не затягивая расставить границы. — Смотря что ты подразумеваешь под словом чушь... — Куда это Мацуно убежал? — Это сейчас не самое важное, что нужно узнать. — сосредоточенно отвечает Дракену Эмма, приближаяясь к субъекту своего любопытства и к брату со спины. —...Считай уже забыл. Я умею хранить секреты. — щурясь в улыбке о чём-то уверяет Манджиро свою собеседницу, когда лучезарно расплываясь, в их разговор встревает младшая Сано: — Приветик! А нашему Дракену не терпится узнать с кем ты общаешься. — Эмма!! — Подстава, да. Кенчин. — только и хохочет Майки. — Это Ризу, подруга Чифую. — знакомит удовлетворяя любопытство сестры. — Ризу, моя сестра — Эмма, а это Кенчин. — Очень при-и-я-ятно! — сверкая золотом в глазах растягивается в улыбке младшая Сано. — Рюгуджи Кен. — кривя губой поправляет нахмуренный Кенчин. — Не будь таким занудой. — Но можешь звать, просто Дракен. — возвращая себе холодную выдержку от тормошений Эммы в плечо, так и быть исправляется парень. Прекрасно. Ризу какрас не хватало новых лишних знакомых. — Ну, и куда пойдём? — мило поджимая плечи, с надеждой хмыкнула златоглазая. — Может по моти? — Пробовала с красной фасолью? — с радостью подхватывая предложение брата, Эмма тянется поближе к Ризу. — У меня аллергия на фасоль. — врёт не краснея. — Я пришла сюда с Чифую, а он уже не один. Так что, я наверное пойду, а вы повеселитесь. — с натянутой улыбкой Ризу трудится отвертеться. — Ка-ак? Уже? Новый год же даже не наступил. Скоро фейерверки и первый рассвет. А встретить первый рассвет года важно. Мы с Дракеном идём на набережную. Вы могли бы пойти с нами. — Я в это не верю. — для чего-то осведомляет Рюгуджи. — Ты обещал. — хмурятся светлые брови и получая положительный кивок, снова раслабляются.— Встретить первый рассвет нового года хорошая примета. Скажи ей, Майки. — Ага... — А ну отдай Хаккай! Отдай! Это моя эма! Диалог обрывается сторонними криками где-то позади Майки и Ризу облегчённо прикрывает веки, мысленно восхваляя и благодаря горлопая за то, что отвёл пустую болтовню. — Какая такая моя Эмма? — заслышав как ей кажется своё имя, Эмма оборачивает голову. — О, Такемитчи. — палит Дракен. — Полудохлик? — вполголоса вырывается в слух, благо увлечённые развернувшейся коммедией знакомые ей не внимают. Ризу заглядывает за плечо Майки и видит подстриженного под ёжик, под стать его синим волосам — с затянутым поверх хаори ярким шарфом, высокого парня. Задрав руку, вертя в воздухе деревянную дощечку эма, тот дразнит бедного Такемичи. На громкие жалобные визги героя, стягивается Чифую — по всей видимости с тем самым Пе-яном и ещё около десятка лиц, среди которых, Ризу узнаёт только Такаши. — Хаккай! — измучившийся в попытках Ханагаки, подпрыгивает за рукой Шибы отбивая эму, как котёнок игрушечную удочку. Деревяшка подкидывается выше и катится прямо под ноги Майки, падая лицевой стороной вниз, скрывая пожелания своего владельца. — Это и есть твоя Эма? — подбирает её Майки. — А-а-а! А-а-а-а!!! — за секунду подлетает запыхавшийся Такемичи. — Верни пожалуйста. — Ага, а то ты весь испереживался. Ханагаки разгибается востанавливая сбившееся дыхание, и готовый наконец вернуть свою эму, невольно, сам отвлекается на сгущающуюся толпу: — Что там? — Уже вот-вот. Блин! Осталось десять секунд до нового года. — подсказкой служит посторонний голос. — Давайте все подпрыгнем! — предлагает Майки. — Отлично. Дерзайте, я отойду. — вот он её шанс удрать, пока люди отчитывают время, а колокола не начали отбивать в ушах болезненные стовосемь ударов. — ТРИ! — всё громче выкрикивает народ. — Стоять в сторонке? Сегодня? — Ризу перебивает чей-то озорной голос и проскольнув сквозь пальцы, беспардонно стискивает ладонь. — Эй! — ДВА! — Ну уж нет! — возражающим оказывается сам Майки и вопреки её желанию, не выпуская, принуждает подпрыгнуть вместе со всеми, подбрасывая в воздух дощечку Такемичи. — ОДИН! — Счастливого нового года!!!