Локи.
Возвращение Ванды – через три дня после её внезапного ухода – вырвало мой разум из беспорядка в моей собственной голове. Я потратил часы, пытаясь понять эту связь между нами, понять, почему энергия, окружающая её, казалась такой знакомой. Почему мы смогли получить доступ к воспоминаниям друг друга. Что ещё я мог делать? Я был привязан к этой кровати и не мог пошевелиться, пока Наташа не манипулировала моими конечностями. Ко мне возвращались силы, но я мог не больше, чем опереться на подушки. Стрэнджу не было нужды держать меня в плену. Не тогда, когда моё собственное тело выполняло такую эффективную работу. — Готов принять посетителя? - спросила Ванда, войдя в комнату и остановившись в открытом дверном проёме. Серая мерцающая вуаль отбрасывала на её лицо странные тени. Рябь света на воде. Возможно, магия, отделяющая мою тюрьму от остальной части владений Стрэнджа, действительно обладала какими-то жидкими свойствами. — Значит, ты соизволила вернуться. Я намеренно сохранял свой тон безразличным. Как будто мне было всё равно, навещала она меня или нет. По правде говоря, я был рад, что она вернулась. Я почти – почти – простил её за вторжение в мой разум. Когда я начал понимать глубину её боли, понимать, что она тоже потеряла всё, я понял, что моё вновь обретенное сочувствие затуманило любую объективность, которой я мог бы достичь. Это раздражало. — Что я могу сказать? - её тон был легким, но глаза - нет, - Этот трюк с рогами был забавным. Ты можешь сделать это снова? — Избавь меня от банального разговора, - усмехнулся я, хотя и отчитывал себя за отсутствие такта, - Ты пришла сюда не для светской беседы. Идиот! Ты пытаешься получить информацию, а не прогнать её! — Ты прав, - она, казалось, не обиделась на мой комментарий, и я тихо вздохнула с облегчением, - Я пришла поговорить о Камне Разума. Но если ты предпочитаешь, чтобы я ушла... — Пожалуйста, прими мои извинения, - слова застряли у меня на зубах. Но я всё равно произнёс их. Камень Разума? Почему?.. — Принято, - она опустилась на стул рядом с моей кроватью. Её сегодняшний наряд был немного более стильным, чем в её первый визит – черные облегающие брюки на высокой талии и белая блузка. Её длинные рыжие волосы, заплетенные в неряшливую косу, свисали через плечо, что каким-то образом подчеркивало наряд. Мне было не привыкать одеваться для власти, и я распознал средство, укрепляющее уверенность, когда увидел его. — Что ты знаешь о Камне Разума? - спросила она, скрестив ноги и положив обе руки на колено. Её пальцы сплелись вместе. Её поза казалась непринужденной, пока я не заметил, как побелели костяшки её пальцев. — Это Камень Бесконечности. Я знаю, что у Таноса его не было, когда... ЩЁЛК. — Тогда вот краткая история, - сказала она, её глаза задумчиво блуждали по моему лицу. Я не смог скрыть, что вздрогнул. Этот шум... это будет преследовать меня до конца моих дней, - Помимо разрушения и переделки половины Вселенной, Камень использовался, чтобы дать жизнь... У вас есть андроиды в Асгарде? — Нет. Но я знаком с ними по работам Старка, - Клинт Бартон дал мне главу и стих об ‘игрушках ’ Железного Человека. — Тони Старк создал андроида, он и... другие, - там была история, и болезненная, судя по тому, как она отводила глаза от моих, - Они использовали Камень Разума при его создании. Он был жив. Тон её голоса подсказал мне, что мидгардцы считают это замечательной концепцией. Как человек, привыкший к возможностям магии, я находил её гораздо менее привлекательной. — Это был... Вижн, да? - спросил я, перебирая в уме события, свидетелями которых я был. — Да, - там так же была история – история о любви, выигранной и проигранной, – но я не мог позволить себе выпытывать подробности. Я сказал себе, что это потому, что я не хотел отвлекать её от передачи этих столь необходимых знаний, но моя внутренняя сторона всё ещё чувствовала те муки сочувствия, - До этого Камень находился во владении группы террористов под названием Г.И.Д.Р.А. — Я слышал о них, - Бартон показал мне их логотип. Интересная эстетика, нечего сказать. — Они использовали Камень против меня и моего брата. В их экспериментах погибли все добровольцы, но они не знали, что мы имели скрытые способности, - она подняла руку, алая энергия потрескивала вокруг её пальцев. — Камень пробудил их, - её рука опустилась. Магия иссякла, - У Пьетро была сила скорости. — Как получилось, что Камень попал в руки террористической организации? - спросил я, моё любопытство росло. — Они украли его у Щ.И.Т.а. Я не думаю, что кто-то из них знал, что у них на самом деле было в руках, иначе они бы защищали его получше. — А до этого? - если не считать Стрэнджа и его волшебников, мидгардцы не были сведущи в тонких искусствах магии. Предметы космического значения не были обычным явлением в этом царстве. — Он содержался в оружии, которое они забрали у пленного Г.И.Д.Р.ы. Шпион, выдающий себя за агента Щ.И.Т.а. — Это, должно быть, раздражало, - иметь власть – потерять её – да, мне к этому было не привыкать, - Но как Щ.И.Т.А.приобрел этот предмет в первую очередь? — Ты. Она напугала меня и заставила рассмеяться. — Ты, конечно, шутишь! Я думаю, я бы знал, если бы носил с собой один из самых мощных предметов во Вселенной... — Это было в скипетре, который дал тебе Танос, - перебила она, - Он не сказал тебе этого, не так ли? Я уставился на неё, совершенно пораженный. Воздух со свистом прошёл сквозь мои зубы, когда я вздохнул. Я резко закрыл рот. — Нет, - сказал я, выплевывая слова. Мой разум лихорадочно перебирал возможные варианты, - Он не сказал. — Как ты думаешь, почему он тебе не сказал? Почему бы просто не дать тебе другое оружие? Её проницательный взгляд сказал мне, что она либо сама догадалась об этом, либо ей рассказал Стрэндж. Учитывая его склонность к накоплению секретов – и её собственный светлый ум – я подозревал первое. — Если бы я знал, что в скипетре находится Камень Бесконечности, не было бы вторжения в Нью-Йорк, - сказал я с уверенностью, - Я бы разбил его, забрал Камень и захватил половину Вселенной, - я издал задумчивый звук, - Скипетр был предметом власти сам по себе. То, что я использовал, чтобы открыть портал для Читаури, исходило не от Камня. Это был... как там мидгардский термин? "Троянский конь"? Что вызывает настоящий вопрос - какова была его истинная цель? Её улыбка подтвердила, что у неё была та же мысль. Я должен был бы следить за собой – если бы я не был осторожен, я мог бы на самом деле начать уважать её острый ум. — У меня есть теория, - сказала она, - Тебе она не понравится. — Давай, - меня тоже была теория. И я уже ненавидел это. — Я думаю, он пытался... надавить на тебя, - объяснила она, медленно подбирая слова, - Чтобы повлиять на твоё поведение. Я издал бессловесный звук сквозь зубы. Да. Это было именно то, о чём я думал. — Ты не отрицаешь такой возможности, - тихо сказала она. — Потому что я не могу, - я встретил её удивленный взгляд, - Я отчаянно нуждался во власти. В троне. В царствовании, которого я заслуживал, - мои руки сжались в кулаки, - Захват Мидгарда – вашего мира – на самом деле никогда не входил в мои планы. В него входил трон Асгарда, которого я желал больше всего на свете. — И тебе никогда не казалось странным, что ты внезапно заинтересовался Землей? — Не было никакого ‘внезапного интереса’. Внимание Тора обратилось к вашему народу, и было ясно, что он благоволил им. В то время мне показалось разумным отобрать у него его новую игрушку. Почему я оправдываюсь перед ней? Мне не нужно было ни перед кем оправдываться за свои действия. И всё же... Не было ничего осуждающего ни в её тоне, ни в её глазах. Может быть, она просто пыталась понять моё душевное состояние? Хах. Это было то, что я тоже изо всех сил пытался понять. — Танос играл тобой, Локи. Если бы Безумный Титан был всё ещё жив, я бы получил злобное удовлетворение, снова увидев его мертвым. Озорство и манипуляции были моей сферой деятельности, а не его, и всё же мной – как очаровательно выразилась Ванда – ‘играли’. Объект моей мести был мертв. Мои люди были мертвы. Моя планета была мертва. Моя семья была мертва. Одиночество нахлынуло на меня крушительной волной, ударом молота эмоций, который заставил мои кулаки сжаться ещё сильнее. Но когда я посмотрел на Ванду, знакомый желтый оттенок Камня Разума омыл мое зрение. Хоть я и был одинок... Я был не один.~~~
Танос стоял перед своим могучим троном, держа скипетр двумя пальцами. Он выглядел ничтожным в его руках, незначительным, но всё же он представлял такую силу, какой я никогда не обладал. Возможно, пустяковый артефакт для Титана, но для меня? Для второго сына короля Асгарда это означало путь к тому, чтобы занять мой собственный трон. Я протянул к нему руки. Танос вложил скипетр в мою ладонь. Мои пальцы сомкнулись вокруг ствола. Я позволил потерять частичку своей магии, взывая к внутренней энергии, довольный, когда она откликнулась. Танос начал смеяться. Я сердито посмотрел на него, взбешенный тем, что он нашел хоть каплю юмора в моей ситуации. Когда-то он был на моем месте, жаждал вырвать власть у тех, кто удерживал её слишком долго; что в этом было смешного? Скипетр обмяк в моей руке, он превратился в змею. Прежде чем я успел среагировать – прежде чем я смог использовать свою хваленую скорость и вырвать руку – змея обвилась вокруг моего туловища, привязывая мои руки к телу. Теперь уже не змея, а цепь из тяжелых железных звеньев. — Танос! - взревел я, собирая свою магию только для того, чтобы обнаружить, что она вырвалась из-под моего контроля, - Что это за колдовство? Что за обман? Цепь обвилась вокруг моего горла. Холодный металл прижимался к моей коже всё туже и туже, перекрывая мне доступ воздуха. Я не мог дышать и даже не мог попытаться снять этот проклятый артефакт– — Это цена твоих амбиций, Локи, - Танос перестал смеяться, хотя в его голосе звучало веселье. Цепь натянулась. Я мог сделать не больше, чем булькать. Боль была невыносимой. ЩЁЛК.~~~
Я проснулся с криком, вцепившись в пропитанные потом одеяла. Моему перепуганному мозгу потребовалось много времени, чтобы понять, что я не умираю снова; что я в безопасности – настолько, насколько тюрьму Верховного Чародея можно назвать "безопасной" – а Безумный Титан мертв. Я жив. Его нет. Его нет... Его нет... Я продолжал повторять литанию, в какой-то момент осознав, что произношу её вслух. Я жаждал контакта с другой живой душой. Тепло чужих рук на моих, связь, созданная объятием. Но всё, что у меня было, - это пропитанные потом простыни и моё собственное сожаление. Ты был моей пешкой. Танос всё ещё шептал в глубине моего сознания; мертв, но никогда не забыт. Ты стал моим инструментом. Если бы я не вмешался в твою судьбу, только подумай, кем бы ты мог стать. Слёзы обожгли мне глаза. Я позволяю им упасть, позволяю им смешаться с моими влажными от пота волосами, позволяя каждому рыданию сотрясать моё хрупкое тело. Эмоция сожаления казалась роскошью рядом с моим отчаянием.