* *
Эйджун прячет лицо за козырьком кепки, следуя за Казуей на поле. Почему он краснеет? Просто… Казуя выглядел так круто, прямо сейчас… Так вот как кэтчер высокого уровня думает о бейсболе, ага… Конечно, такой извращенец, как Казуя, будет думать, что самые запутанные части спорта — самые веселые. Уголок губ Эйджуна дергается вверх. Он смотрит на свою половинку сквозь тень козырька головного убора. Он действительно родился с удивительным партнером.* *
Казуя продолжает просить его подавать внешние подачи. Эйджун стискивает зубы и борется за то, чтобы подавать низко. Он много раз попадает под удар, пытаясь справиться с этой задачей, но его товарищи по команде действительно надежны. До того, как ас Осака Кирю не возвращается для второго удара, базы остаются пустыми. Тачи явно ожидает, что он снова начнет подавать чейндж-ап. И, конечно, Казуя не дает ему его. К тому времени Эйджун сам начинает расстраиваться из-за отсутствия брейкболов, и он злится настолько, что его первая подача попадает в нижний внешний угол с хрестоматийной точностью. — Почему, — скулит он, кипясь от злости, когда они уходят с поля после того, как он совершил свой первый бросок. — Хм? — говорит Казуя, придурок. — Почему что? — Почему я бросаю только прямые? А как же чейндж-ап? А каттер? — Хаха, ты хочешь попробовать их? К чему этот вопрос? Конечно, ни один из них еще не доведен до совершенства, но, конечно, он хочет их бросить! Он смотрит на него кошачьим взглядом и ощетинивается. — Тогда, конечно — говорит Казуя, и, что удивительно, ухмыляется. В последних двух иннингах Савамура использует весь свой арсенал, и хотя он дает им две базы на мячах, почти никто из бэттеров Осака Кирю не может коснуться его снова. Они слишком растеряны. Таким образом, Эйджун покидает горку с приличным счетом 12:8 в пользу Осака Кирю, и за последние пять иннингов не было пропущено ни одной пробежки.* *
— Савамура-кун! Команды объединились в различные группы, состоящие из игроков Сейдо и Осака Кирю, направились в баню, обсуждая матч и комментируя навыки друг друга. Эйджун задерживается позади, все еще немного напуганный странной улыбкой питчера команды соперников, когда кто-то окликает его у ограждения. От начинающей расходиться публики отделились двое: коренастый мужчина в мягкой коричневой кепке и высокая молодая женщина с длинным хвостом. Они подходят к нему. — Добрый день, Савамура-кун, — говорит мужчина, отвешивая короткий поклон, который Эйджун с недоумением возвращает. — Я Мине Фудзио, а это Овада Акико. Мы из ежемесячника «Бейсбол». Мы можем получить от вас несколько слов? Ежемесячный бейсбольный журнал! Репортеры! Несмотря на то, что Эйджун был предупрежден о приближении этого момента, он начинает потеть и заикаться о каких-то архаичных оборотах речи, которые могли бы быть соглашением. Он должен. Да?! Он должен поговорить с ними в какой-то момент? Но что он должен сказать?! — Мы можем попросить вашего тренера присоединиться к нам, если это поможет вам успокоиться, — говорит Мин со слабой улыбкой. — Или даже лучше! — Овада восторженно восклицает, внезапно зажмурив глаза. — Миюки-кун! Эйджун поворачивается и видит, как Казуя идет к ним с легкой ухмылкой, его спортивная сумка висит на плече. Несколько мокрых от пота прядей волос прилипли к его козырьку. — Добрый день, Мине-сан. — О, ты их знаешь? — сказал Эйджун, расслабляясь. — Мине-сан тот, кто написал обо мне ту статью, ты знаешь. — Ту статью? — Эйджун моргает, перебирая в памяти новостные материалы, которые Казуя показывал ему некоторое время назад. Затем взгляд Казуи становится многозначительным. — О. О! Та статья! — говорит он, вспоминая помятый журнал, который выдержал два путешествия в Токио в его рюкзаке и теперь покоится на полке в его комнате в общежитии Сейдо. Он низко кланяется Мине. — Большое спасибо! Благодаря вам я нашел Казую! Овада выглядит абсолютно счастливым, услышав это. — О, — Мине моргает. — Что ж. Я счастлив быть полезным. — Чего ты такой скромный? — говорит Овада, сияя румяными щеками. — Разве это не одна из лучших сторон журналистики, когда мы можем устроить такую встречу? Она снова поворачивается к ним. — Значит, вы познакомились совсем недавно, да? — Хм, — говорит Казуя. — Думаю скоро будет год. — Эх, уже… — удивляется Эйджун. Они познакомились сразу после Летнего регионального турнира. Этот год пролетел так быстро… а оставшийся будет еще более стремительным. — За один год многое может измениться, особенно в школьном бейсболе, — говорит Мине. — Сейдо, конечно, совсем другая команда, чем была прошлым летом, не так ли, Миюки-кун? — Мы усердно работали. Я с нетерпением жду возможности продемонстрировать наш прогресс на предстоящем турнире. У нас есть все шансы попасть на Кошиен в этом году. Непринужденное высокомерие вызывает у Мины улыбку. — Думаю, Осака Кирю будет с нетерпением ждать встречи с вами там. Кажется, они были впечатлены. Сегодня вы впервые играли вместе, не так ли? Получилось ли все, на что ты надеялся, Савамура-кун? — Я… я, наверное? — сказал он, подпрыгивая от того, что к нему обратились напрямую. — Я имею в виду, что подавать Карибе или Оно-сенпаю было хорошо, и я очень благодарен, что последние несколько месяцев я учился у Криса-сенпая… — Он потеплел к теме. — У Сейдо много талантливых ловцов! Но, как и ожидалось, Казуя просто великолепен! И у старших такое невероятное присутствие на поле! Первый состав — это действительно что-то другое! Мин и Овада обмениваются взглядами, сбитые с толку тем, что этот нервный новичок пошел противоположным путем эгоцентризма и наткнулся на совершенно изящный ответ. — Что на счет тебя, Миюки-кун? — спрашивает Мин. — Что ты думаешь о сегодняшнем выступлении Савамуры-куна? — Ему еще предстоит долгий путь, — скромно отвечает Казуя. В ответ на взгляд Эйджуна он взъерошивает волосы, улыбаясь острозубой улыбкой. — Но это только начало. — Не слишком ли ты суров? — улыбаясь, говорит Овада. — Для первогодки я считаю, что твое самообладание под давлением достойно восхищения, Савамура-кун. Тебя ничуть не смутило, что на базе были раннеры, даже когда Осака Кирю специально пытались отвлечь тебя. — О-о-о, ну… — сказал Савамура, покраснев. Это не похоже на него — быть болтливым. Но что он должен был сказать? Крис объяснил ему, как вести себя с раннерами, как он мог заставить его потерять лицо из-за этого? — Это хорошая черта игроков из маленьких команд средних школ, — говорит Казуя, наблюдая за ним с веселым блеском в глазах. — Они привыкли быть в затруднительном положении. В результате разговор переходит на тему Нагано, семьи Эйджуна и его старой команды. Он медленно расслабляется. — Мы должны подумать о том, чтобы отправиться в баню, — в конце концов, вклинился Казуя, и вот так, в шквале вежливых благодарностей и прощаний, первое интервью Савамуры подошло к концу. — Неплохо, — говорит Казуя, когда они покидают опустевшее поле, Эйджун сияет от пройденного препятствия. — Они действительно хороши! — Не увлекайся. То, что они слишком вежливы, чтобы копать, не означает, что они не набросятся на тебя, если ты что-то неосторожно скажешь. — Что-то? Например? — Например, тренировочные режимы, ротацию питчеров, стратегии, твои или чьи-либо еще сильные и слабые стороны… Когда речь идет о бейсболе, лучше придерживаться банальностей. Ты же не хочешь, чтобы другие команды узнали о нас что-то из-за того, что ты разболтал. — Что?! Савамура скрестив руки на груди и начинает перепроверять все, что он сказал за последние десять минут. Значит, Мине и Овада действительно были шпионами?! Миюки смеется. — А почему, по-твоему, я тут ошивался? Никто бы не позволил такому несмышленому ребенку, как ты, разговаривать с репортерами в одиночку. — Ты всего на полгода старше меня, — в очередной раз ворчит Эйджун. — И намного мудрее, — ухмыляется Казуя. Савамура пыхтит и краснеет, потому что его постоянно бьют по лицу тем, какой Миюки сегодня умный, и то, что он наконец-то смог поиграть с ним, не помогает. В его голове все еще крутятся картинки, где Казуя приседает перед ним, раскрыв перчатку и пристально глядя в глаза, и пяти иннингов ему действительно не хватило. — Да, хорошо… хорошо… — бушует он. — Твой бэттинг по-прежнему отстой. — Прости? — протестует Казуя, искренне обиженный. — Ты продолжаешь выбивать мяч, если только раннер не находится на базе! Разве эта разница в результатах не слишком велика? — Я не собираюсь слушать это от человека, который не может попасть по мячу, чтобы спасти свою жизнь. — Тренер не дал мне сегодня даже замахнуться! — бушует Эйджун. — Он все время заставлял меня бантовать! — И что удивительно, мы забили. — Я мог бы ударить! — Угу. Они пересекаются с первыми парнями, выходящими из бани. — Ага, — тянет Джун в ответ на вопросительный взгляд одного из игроков Осака Кирю. — Эти сопляки всегда такие.* *
В своем волнении по поводу своего первого матча в первом составе Эйджун не понял, что одна из двух команд, которые должны сыграть против них в самый последний день летнего тренировочного лагеря… это Инаширо. Та самая Инаширо Индастриал, которую он видел побеждающей Сейдо в том роковом матче прошлым летом. Всю игру на поле выходит Каваками, но когда в восьмом иннинге питчер начинает терять силы, Эйджун не может не обратиться к тренеру с просьбой заменить его. Ему, конечно же, отказали. — Что с тобой? — жалуется Курамочи, пока Маско оттаскивает Савамуру, кипящего и извивающегося, от Катаоки. — Ты сегодня как с цепи сорвался! — Заткнись! Это Инаширо! Инаширо! Два его старших товарища обмениваются удивленными взглядами. Эйджун смотрит на игроков в бело-красной форме на поле. Он до сих пор не видел блондинистого питчера, и это приводит его в ярость. — Они даже не используют своих стартеров! Эти придурки нас недооценивают?! — Проснись, сопляк! — кричит Курамочи, стуча по своей голове, словно она сделана из гранита. — Мы тоже их не используем! Это приводит Савамуру в замешательство. И правда, даже Миюки в дагауте смотрит на него так, словно не может решить, смеяться ему или отчаиваться, что это то, что ему досталось. — О. — Да, о! Какого черта мы должны давать им больше информации о нашей команде в тренировочном матче? Мы просто оцениваем друг друга. О… Аргх! Это просто еще одна из тех шпионских штучек, о которых Казуя говорил вчера! Это слишком странно. Разве они не могут просто играть в бейсбол? В средней школе Эйджун никогда ничего не знал о своих соперниках до тех пор, пока не встречался с ними на поле. Надувшись, он проводит остаток матча, наблюдая за всем со скамейки запасных. Казуя смотрит за игрой вместе с Крисом, который ведет протокол. Харуичи и Фуруя находятся на поле, последний — в роли аутфилдера, что нисколько не способствует его беспокойству. Курамочи и Маско быстро устают от его испорченного настроения и уходят, так что некому помешать ему тушеваться. Наконец-то закончился последний иннинг. Поскольку он не играл, Савамура выполняет обязанности уборщика. Он тащит два полных мешка из дагаута, когда слышит: — Эй, ты, сварливый парень! Он поворачивается, удивленный. Два игрока Инаширо стоят рядом с забором. — НГАХ! — кричит он от неожиданности так сильно, что обе сумки падают с его плеч. — ТЫ! Это белокурый питчер, которого он искал все это время! Веселая улыбка сползает с лица мальчика. — Хм? Я, что? — Похоже, он тебя знает, — говорит другой парень. На нем форма Инаширо, но он на целую голову выше своего товарища по команде, и у него такое квадратное, строгое лицо, которое Савамура ассоциирует со взрослыми, а не со школьниками. Питчер снова начал улыбаться с каким-то блаженным выражением лица, которое, по скромному мнению Эйджун, делает его похожим на идиота. — Хаха! Думаю, все слышали о Нарумии Мэй… — Кто это? — кричит Савамура. Питчер спотыкается. Его друг прикрывает изумленный смешок. — Н… неважно, — говорит парень, хмурясь. — Эй, Фуруя будет подавать сегодня? — Чего? — парирует Эйджун. — Боже, почему ты такой агрессивный? Я хочу посмотреть, что за питчер попался Казуе. В мозгу Эйджуна произошло короткое замыкание. «Казуя»? Этот парень серьезно сказал «Казуя»? — Ты даже не знаешь, является ли этот Фуруя родственной душой Миюки, — говорит другой парень. — Да ладно! Первогодка с ракетной рукой? Он единственный хороший новичок у Сейдо. Это должен быть он, верно? В голове Савамуры с почти слышимым щелчком взрывается предохранитель. — Ты! — взрывается он. — Да что с тобой такое?! Почему ты так непринужденно ведешь себя с Казуей? Насколько ты глуп? — Эй! — фыркает питчер. — Я не тупой, это ты тупой! — Действительно взрослый, Мэй, — закатывает глаза его друг. Эйджун затаил дыхание для нового яростного крика, когда на его спину опустилась рука. Силы в ней нет, но тепло знакомое, и неожиданности достаточно, чтобы он выдохнул одним махом. Казуя подходит к нему сбоку, его брови вздернуты вверх. — Этот цвет не может быть здоровым, сопляк. Рука скользит вверх по позвоночнику и обхватывает его шею. Эйджун позволяет прижать себя к его боку, ворча. Он вцепился в заднюю часть майки Казуи и вызывающе посмотрел на подающего Инаширо. Парень вытаращился. — Уже подружился с моим дорогим, Мэй? — ухмыляется Миюки. Савамура вздрагивает. Бесстыдство Казуи он может принять. Но почему он обращается к этому парню по имени? Враг? — Этот грубиян — твоя вторая половинка? — Нарумия Мэй (?) говорит. — Не может быть! Он сгибается от смеха. — Так тебе и надо, Казуя. Думаю, именно этого заслуживает такой человек, как ты! Эйджун возмущенно пыхтит. — Кто этот грубиян? Фуруя — «единственный хороший новичок Сейдо»? Да пошел ты! И с чего ты взял, что он родственная душа Казуи? Это даже не имеет смысл! Соулмейт Фуруи — это, наверное… эскимос или что-то в этом роде! — Пфф, хаха, что? — смеется Казуя. — Ты думал, что моя вторая половинка — Фуруя? Беспечен как всегда, Мэй. — Я же говорил тебе, — говорит товарищ Нарумии по команде. Нарумия краснеет. — Это действительно имело смысл! — Нет, у тебя просто туннельное зрение, — парирует его друг. Савамура больше не может здесь находиться. Он сбрасывает руку Казуи и наклоняется, чтобы забрать свои две сумки. Он разворачивается и уходит. — О боже, — слышит он, как говорит Миюки. — Ты действительно поднял ему настроение. Затем он оказывается вне пределов слышимости. Эйджун поворачивается к помещениям с оборудованием, чувствуя себя угрюмым и несчастным. Вскоре после этого позади него раздаются торопливые шаги. Он выпрямляется и сжимает челюсть, но не останавливается. — И что с тобой происходит? — говорит Казуя, догоняя его и наклоняясь вперед, чтобы заглянуть ему в лицо. — Почему ты так непринужденно ведешь себя с этим парнем? — бормочет он. — Кто, Мэй? Я знаю его со средней школы. — О. Савамура плечом открывает дверь в здание и молча проскальзывает внутрь. Миюки следует за ним, выглядя слегка удивленным. — Только не говори мне, что ты ревнуешь. Эйджун, серьезно? Он краснеет, но отказывается смотреть на него. — Я терпеть не могу этого парня. Брови Казуи поднимаются. — Сильные слова для такого человека, как ты. Что это должно означать, кто-то вроде него? Просто потому что он дружелюбный парень, это не значит, что он не может кого-то недолюбливать. Он раздраженно фыркает, затем входит в главную комнату с оборудованием и ставит свою ношу на пол. Когда он поворачивается, чтобы уйти, он обнаруживает, что стоит лицом к лицу с Казуей. Миюки не отступает. На его губах играет ухмылка, и тусклый свет в комнате странно поблескивает в его карих глазах. Он прижимает кулак к груди Савамуры, прямо над его сердцем. Прямо над его меткой. Глаза Эйджуна расширяются. Казуя не двигается, ничего не говорит. Момент затягивается. Тишина звенит так, словно у нее есть свой собственный смысл. Сердце Савамуры колотится о теплые костяшки пальцев. В конце концов, Казуя отходит. Он исчезает в коридоре. Эйджун не следует за ним. Все его лицо горит, как в печи.* *
Инаширо выводит Мэй на поле в игре против Шуухоку. Сейдо наблюдает за игрой из-за ограждения, тихо и мрачно. Миюки там вместе со всеми, но он проводит почти столько же времени, наблюдая за Савамурой краем глаза, сколько и за полем. Когда Эйджун вернулся после их небольшого момента в комнате для инвентаря, он выглядел более успокоенным (а также совершенно не мог смотреть Казуе в глаза, что заставило его хихикнуть, вызвав подозрительный взгляд Курамочи). Но хватило всего пяти минут игры Мэй, чтобы он снова начал скрежетать зубами. Никто не может отрицать мастерство Мэй, даже такой неопытный, как Савамура. И слайдер, и сплиттер у Нарумии превосходны, в то время как Эйджун едва начал тренировать свой единственный брейкбол, а его четырехшовник быстрее, чем у него. — Он действительно хорош, — тихо говорит младший Коминато. Савамура пыхтит сильнее. Рядом с ними Фуруя смотрит в изумлении. Дело в том, что реакция Фуруи соответствует тому, что Казуя ожидал от двух начинающих питчеров. Именно в этот момент он обычно дразнит их за то, что они внимательно следят за тем, что может сделать их серьезный соперник. Но Эйджун не следует сценарию. Он совсем не удивлен уровнем Нарумии. — Что сегодня с Савамурой? — Курамочи ворчит. — Это его ворчливое лицо вызывает у меня сильные позывы к насилию. Казуя хмыкает. — Курамочи, разве ты не говорил недавно, что он знал о нашем поражении Инаширо прошлым летом? — А? Да, думаю, да. Ну и что, они не единственная команда, которой мы проиграли. Казуя не отвечает. В этот момент Мэй, примадонна, которой он является, монополизирует всеобщее внимание, сделав неожиданное. Даже Казуя вынужден смотреть с замиранием сердца, как бэттер Шуухоку попадает на чейндж-ап. 'Это что-то новенькое' Мэй добавил еще одно оружие в свой и без того огромный арсенал. Все поле затихло. У Сейдо воцарилась тишина. — Пфф, — громко говорит Эйджун, нарушая мрачную тишину. — Что это за ленивый чейндж-ап! Он едва ломается! 'Он ломается, как обычный чейндж-ап, идиот. Не сравнивай его с тем странным гибридом, который пытается сбежать в Китай каждый раз, когда ты его бросаешь'. — Ты хочешь быть еще более шумным, Савамура? — Миюки сверкнул глазами. — Я не думаю, что ты был достаточно громким, чтобы в дагауте Инаширо услышали, как ты кричишь о своем чейндж-апе. — Что? — отвечает болван на полной громкости. — Я говорил не о своем… Коминато, благослови его душу, наступает Эйджуну на ногу. — Пожалуйста, тише, Эйджун-кун, — говорит он, не обращая внимания на его протесты. Суматоха разрушила всеобщее удивление. — Посмотрите на это самодовольное выражение на лицах Инаширо! — Джун бушует. — Они просто умоляют, чтобы их разбили! Тэцу кивает, его глаза горят. Курамочи ухмыляется и хрустит костяшками пальцев, вероятно, уже представляя себя в ложе отбивающего. Казуя улыбается. Зная Мэй, он проделал этот трюк нарочно, полностью осознавая, что они наблюдают. Он пытался напугать их. К несчастью для него, Сейдо сделан из более прочного материала. Это оказывает прямо противоположный эффект. — Миюки… Он повернулся, ошеломленный. Танба наблюдал за матчем издалека, в одиночестве, как это было принято. Теперь он подошел. — Пойдем разминаться. Миюки застыл на месте. Конечно, они с Танбой будут бэттери на последней игре дня, в которой они будут противостоять Шуухоку. Но чтобы он по собственной воле подошел к Казуе вместо того, чтобы размяться с Мияучи, с которым он всегда лучше общался? Губы Казуи растянулись в восхищенной улыбке. С такими темпами, возможно, ему придется послать Мэй корзину фруктов.* *
Эйджун на самом деле не знает, что думать о Танбе. Фурую он уже начинает понимать. Он бы не назвал его другом в основном потому, что они слишком беспощадны в желании столкнуть друг друга с горки, но они вместе едят и, как единственные первогодки в основной команде, они вдвоем с Харуичи держатся вместе во время тренировок. Каваками тоже. Он не такой упрямый, как Фуруя, и он надежный старшеклассник. Он наблюдает за Савамурой с некоторым подозрением, но это ожидаемо, поскольку они соревнуются за одно и то же место на поле. Это не мешает ему время от времени подсказывать ему, так что все хорошо. А вот Танба… они ни разу не разговаривали. Конечно, прошло меньше двух недель с тех пор, как Савамура стал игроком первого состава. Но то, как ас смотрит на него каждый раз, когда он входит в комнату, не внушает оптимизма. Да и сам он какой-то страшный, с его худым злым лицом и высоким ростом. Когда Эйджун поделился этим впечатлением с Маско, тот с удивлением увидел, как его обычно невозмутимый старший смеется до слез. Но что еще он должен был подумать? Поэтому в матче против Шуухоку он держится на расстоянии, когда Танба возвращается в дагаут. Кто-то может подумать, что он прячется за скамейкой, но это просто хорошее место для наблюдения, понятно? — Эйджун-кун… — говорит Харуичи, потея. — Тссс! Не нарушай мое прикрытие! Наблюдать за взаимодействием Миюки и Танбы интересно. То, как Казуя разговаривает с их асом, странно. Он не совсем Лже-Казуя, кроткий и вежливый парень, который иногда выходит поговорить со взрослыми, но он и не совсем обычный. А Танба держится на грани грубости. — Они совсем не ладят, — понимает Савамура. — Хяха! Даже такой невежественный парень, как ты, может это заметить, да? — Курамочи усмехается. — Что ты там делаешь, скрючившись, как цыпленок? Это своего рода откровение — обнаружить, что их главное бэттери такое. На поле это никак не проявляется. Танба — хороший питчер, с кривым мячом, который постоянно ставит в тупик соперников, и с тех пор, как он присоединился к Сейдо, Савамура не часто видел, чтобы он подавал знаки Казуе. Похоже, в дагауте все иначе, ведь всего за один матч они дважды сталкивались лбами. И, что удивительно, Миюки в итоге уклоняется от первого спора и склоняется во втором. Что ж, Танба сегодня выглядит бодрым, и его слова о том, что он хочет встретиться со своими слабостями лицом к лицу, убеждают даже тренера. Но все равно: странно видеть, как Казуя так старается преодолеть разрыв. Он определенно не стал бы беспокоиться, если бы Танба не был питчером. Однако Миюки — единственный, кому приходится нелегко. Третьегодки так сильно дразнят Танбу за его дерзкие слова, что становится ясно, что все они хорошо работают вместе. Даже Крис присоединяется к ним. Как только Танба выходит из дагаута, чтобы занять свою очередь на биту, Эйджун подходит ближе к своей половинке. — Что с твоим лицом? — спрашивает его Казуя. — С тобой все будет в порядке? Этот парень… он какой-то пугающий. — Танба? Хаха, скорее упрямый, как черт. Ааа, похоже, он тоже собирается серьезно биться. Сегодня он слишком нетерпелив. Я бы предпочел, чтобы он сосредоточился на подаче в следующем иннинге. Честно говоря, вы, питчеры, такие трудные… Ну, Казуя не выглядит расстроенным… В любом случае, его бэттери с другими питчерами — не дело Эйджуна. В конце концов, Танба — ас. Савамура может завидовать как своему положению, так и доверию старшеклассников, но это лишь означает, что ему нужно работать усерднее. Он поворачивается, чтобы посмотреть на высокого спортсмена, стоящего в бейсбольной ложе. Номера на лето еще не выбраны, поэтому он не носит номер один на задней стороне своей формы. Хотя он вполне мог бы быть. Эйджун смотрит на то место между лопатками. Вот препятствие, которое ему нужно преодолеть. Он едва успел закончить эту мысль, как мяч врезался в подбородок Танбы.