* *
В последующие дни старшеклассники улучшают свои результаты. А вот успеваемость Эйджуна - нет. К счастью, у него есть замечательный друг в лице Канэмару Шинджи. – Клянусь, если бы не команда, я бы позволил тебе провалиться в собственной бездарности, — прорычал святой, когда они воспользовались перерывом в занятиях, чтобы попытаться подтянуть знания. — Это ты тренировался весь прошлый год, пока остальные разумные люди учились, и ты заслуживаешь последствий. – Это все Миюки Казуя виноват, — ворчит Эйджун. Что ж, Казуя, вероятно, не понимал, что застрял с настоящим идиотом в качестве родственной души, думает он с нехарактерной горечью, когда физические диаграммы, на которые он смотрит, издеваются над ним своей совершенной непостижимостью. Он энергично трясет головой. Нет. Он не позволит этому сбить его с толку! Он хочет играть со всеми, поэтому он должен это сделать! – Эй, Савамура-кун? Две девочки из их класса, с которыми Эйджун часто разговаривает, подходят ближе, улыбаясь. – Да? – Мы слышали, что этим летом ты будешь главным питчером в команде. Поздравляем! Эйджун моргает. – Спасибо? Однако на самом деле это не так. Танба-сан очень скоро вернется, просто подожди и увидишь! И еще есть Фуруя и Каваками-сэнпай. Не то чтобы Савамура не хотел бы постоянно подавать все свои матчи, но на самом деле этого не произойдет. Это расстраивает, но у Сейдо много питчеров. – Верно? — спрашивает он Канэмару. Его друг выглядит странно серьезным. Прежде чем Эйджун успевает спросить его, что не так, он ворчит в знак согласия и опускает взгляд в свой учебник. – О, — удивленно произносит Нишино. — Я ослышалась? Что ж, как бы то ни было, удачи вам! – Да, мы будем болеть за вас, — говорит Шираиши. – В моем случае буквально, — смеется Нишино. — Я только что попала в команду поддержки! Мы усердно репетируем, чтобы поддержать вас, ребята, на предстоящем турнире. Мы будем готовы! Вы услышите, как мы поем громко и четко! – Спасибо, Нишино! Эйджун ухмыляется. Канэмару избавляется от своего странного настроения и, кажется, тоже рад этому напоминанию. Сейдо - это прежде всего бейсбольная школа. Не только члены команды забили себе голову кошиенами. За ними стоят чирлидерши и музыкальный клуб, и многие школьники придут посмотреть, как они играют. – Дайте нам много-много матчей, на которых можно поболеть, хорошо? — Нишино лучится. — Я хочу, чтобы это лето длилось вечно! В своем следующем электронном письме Вакана столь же обнадеживает. Новость о том, что Эйджун уже попал в первый состав, по-видимому, была встречена взрывными криками его друзей в Нагано. Вакана описывает, как обрадовались мальчики, как они все счастливы, что теперь он может играть со своей второй половинкой. Это заставляет его глаза щипать от эмоций. У него такие удивительные друзья! Вакана говорит, что они попытаются прийти на его игры, но им нужно пройти свои собственные предварительные испытания. Еще один стимул выиграть много-много игр, чтобы у них был шанс прийти позже, решает Савамура.* *
– Закончи движение правильно. Не отвлекайся. – Да, учитель! Смущенный руганью, Эйджун получает мяч обратно и смотрит вниз на грязь, которую он разгребает своими бутсами. Это правда, он должен быть более сосредоточенным. Крис наконец-то достаточно выздоровел, чтобы оказать ему честь ловить мяч в буллпене. Это грандиозно! Просто трудно не расстраиваться, когда Фуруя подает Казуе прямо рядом с ними. К тому же, сколько бы Крис и Казуя ни говорили Фуруе поработать над своим контролем, придурок не перестанет бросать фрикадельки! Неужели он никогда не слушает, когда с ним разговаривают? Неудивительно, что Казуя всегда ноет о своем нежелании сотрудничать. Единственная причина, по которой Эйджун не перешел от свирепого взгляда на другого питчера к громким ругательствам, заключается в том, что он знает, что Миюки на самом деле нравится обманом заставлять его подавать те подачи, которые он хочет (потому что у Казуи ужасный характер и ему нравится обманывать людей). – О, так это наш буллпен на первые несколько матчей турнира, да? Голос веселый и незнакомый Савамуре. Он замечает двух мужчин, стоящих рядом с Катаокой у двери: приземистого, обмахивающегося веером, и высокого с пышной прической. Это директор и заместитель директора школы, верно? – Думаю, на сегодня с тебя хватит, — говорит Крис, делая вид, что встает. Эйджун резко оборачивается назад, покраснев. – Нет, нет! Простите, Крис-сама! Я сейчас сосредоточусь. Подняв руки над головой, он поворачивается на задней ноге и посылает кроссфайер в сторону домашней тарелки. Крис удовлетворенно кивает. Эйджун сияет. – Вы, должно быть, Савамура-кун! — говорит директор с веселым смехом. Савамура резко оборачивается. Мяч, который Крис только что кинул, попал ему в голову, заставив его поморщиться. – Школа возлагает на вас большие надежды. Удачи в турнире! Директор подкрепляет свои слова ободрения похлопыванием по плечу сбитого с толку Фуруи. В буллпене воцаряется неловкая тишина. На другой стороне, у Эйджуна даже Каваками и Мияучи перестали подавать. — А... — бормочет Фуруя. — Это Савамура. Он указывает на Эйджуна, который показывает на свое собственное лицо с кошачьими глазами от возмущения. Что это за люди в последнее время принимают Фурую за него?? На этот раз даже Сатору выглядит оскорбленным, его аура гуще, чем обычно. – А?? — директор потеет. Он поворачивается к другой стороне буллпена. — Н-но... а-разве ты не Миюки-кун? Заместитель директора энергично кивает позади него, выглядя таким же взволнованным. – Я, — подтверждает Казуя с вежливой улыбкой, которая не очень-то скрывает, насколько он развеселился. – Т-тогда... Мужчина переводит взгляд с Казуи на раздраженного Фурую с возрастающим недоумением. – Т-тренер Катаока, что это? — спрашивает заместитель директора. Тренер выглядит как всегда суровым, видимо, его не беспокоят вопросы его работодателей. – Миюки и Савамура — два члена команды. Они тренируются как таково. – Конечно, но... разве это... не ставит под сомнение вашу компетентность, тренер Катаока? — с напряженной улыбкой директор достает из кармана носовой платок, чтобы вытереть лоб. — Просто, я слышал... – Мы мешаем тренировке, — вмешивается Катаока тоном, не терпящим возражений. — Если вы хотите обсудить это, давайте пойдем куда-нибудь в другое место. Он поворачивается и уходит, не дожидаясь согласия, оставляя двух мужчин спешить за ним. Эйджун вспотел. Каваками издает сдавленный смешок.* *
– Чувак, это правда, что директор приходил поговорить с тобой? — спрашивает Такацу у Савамуры, когда они вечером пересекаются в раздевалке бани. Эйджун напрягся и уставился на стену. – Это не совсем то, что произошло! Харуичи, который уже слышал его длинные разглагольствования по поводу всего этого инцидента, с улыбкой качает головой. Даже Фуруя все еще в таком состоянии, что пошел впереди них. – Первогодки только об этом и говорят, — говорит Ока. — Ходят слухи, что директор каждый год с трудом запоминает имена капитана и аса. То, что он знает, кто вы такие, - это очень важно. – Вот почему я говорю тебе...! Такацу подталкивает его локтем. Удивленный серьезным выражением его глаз, Эйджун замолкает. – Эй. Ты уже говорил это Фуруе некоторое время назад, но теперь твоя очередь услышать это. Ты представляешь всех нас, первогодок, Савамура. Большинство ребят, находящихся в комнате, - первогодки. Они находятся в разном состоянии раздевания, некоторые из них прижимают полотенце к своей метке, но все они смотрят на Эйджуна и улыбаются. – Ребята... – Мы за тобой, Савамура, — говорит Канеда. – Так что тебе лучше не облажаться, — добавляет Такацу. Они направляются в ванную, оставляя Эйджуна смотреть им вслед. Сначала он чувствует себя польщенным и теплым внутри, но затем он вздрагивает. – Эй! — запоздало кричит он. — Нас трое в первом составе, знаешь ли! Харуичи хихикает. Савамура поворачивается к нему, сердясь от его имени. – Харуччи, они действительно... – Все в порядке, Эйджун-кун, — говорит он, похлопывая его по руке. — Они не это имели в виду. Ты стал довольно известным для первого года. Это нормально, что остальные смотрят на тебя как на нашего лидера. Савамура все еще думает над его словами, когда садится под душ и начинает смывать с себя грязь и пот. Он высокопоставленный? Ну, конечно, не многие первогодки общаются с журналистами так рано в старшей школе. Статья уже опубликована, Казуя показал ему; его имя действительно на слуху, его читают тысячи людей по всей Японии. Но это только то, что касается бэттери душ. Верно? Это не имеет никакого отношения к команде. Ему это не нравится, но Фуруя и Каваками имеют старшинство в первой линии над ним. "Школа возлагает на тебя большие надежды", - сказал директор. Но он даже не может отличить своих игроков, так что, честно говоря, какая разница, что он говорит? Пыхтя, Эйджун спрятал голову под струей воды.* *
Савамура замечает Казую на лестнице, ведущей на этаж второго года. Он спускается, руки в карманах, школьная сумка перекинута через плечо, пока он разговаривает с Курамочи позади него. Эйджун не понимает, как он все еще может носить рубашку с длинными рукавами в такую теплую погоду. – Миюки Казуя!! Казуя спотыкается на последней ступеньке. Половина старшеклассников, толпящихся вокруг него, пялятся на Савамуру. Курамочи хихикает. – Выкрикивай мое имя громче, почему бы и нет, — проворчал Миюки, когда Эйджун подошел к нему. – Хорошо, я постараюсь! — отвечает Савамура, не обращая внимания на его сарказм. Люди украдкой поглядывают на них, когда они проходят мимо. Девушки перешептываются, прикрываясь руками. Его одноклассники предупредили Эйджуна, что каждая девушка из их года знает его как "того парня с родственной душой старшеклассника". Он уже привык к этому, но Казуя выглядит неловко. – И? Ты же не просто так кричал моё имя? Савамура достает из сумки пачку бумаг и пихает ему. – Смотри! Я прекрасно избежал провала! Миюки рассматривает экзаменационные работы, которые сегодня вернули Эйджуну, и заметно потеет от того, что на каждой из них стоят едва проходные баллы. Курамочи заглядывает через плечо и смеется в недоумении. – Что это?! – И кто ответственен за это чудо? — спрашивает Казуя. Савамура опускается на одно колено и величественно жестикулирует в сторону того места, где Канэмару только что проходил с Тоджо, дождавшись своего друга перед своим классом. – Бог, Канэмару Шинджи!! Канэмару становится ярко-красным. Тоджо вежливо прячет смех за ладонью. – Что ты делаешь, идиот? Прекрати, это так неловко! – Спасибо, что взял его под свою опеку, Канэмару, — говорит Казуя. Канэмару, заикаясь, согласился. Честно говоря, Миюки тоже немного помог. Домашнее задание, которое Эйджун делал в его комнате, было менее катастрофичным, чем то, которое он делал самостоятельно. Но он в этом никогда не признается. Кэтчер хватает Савамуру за галстук и поднимает его на ноги. Эйджун отходит, запыхавшись. – А ты перестань валять дурака, — говорит Казуя, разворачивая его, чтобы положить бумаги обратно в сумку. — Тренер сегодня раздает номера, ты же знаешь. Тебе лучше не опаздывать. – Я знаю, знаю, — говорит Эйджун, краснея и поправляя галстук. Что это было? Он не собака. Миюки легонько подталкивает его в спину, как если бы вы подталкивали... ну, собаку. – Тогда иди. Савамура смотрит на него сердито через плечо, но следует за Канэмару и Тоджо.* *
Вся команда собирается на поле А под летним голубым небом. Переодевшись в форму, Эйджун выстраивается в линию с остальными членами первого состава. Они стоят впереди и в центре, спины прямые, подбородки подняты, остальные наблюдают сзади. Казуя стоит в середине строя, рядом с Танбой. Савамура понимает, что нервы берут верх, потому что ему хочется прижаться к нему. Держать Миюки за руку было очень полезно, чтобы оставаться спокойным, когда Криса не отобрали в основную команду, и сейчас ему это очень пригодилось бы. Все странно сговорчивы по поводу родственных душ, так что старшие, вероятно, не будут возражать против того, чтобы оставить ему место рядом с Казуей. Но что уж говорить о бесстыдстве! Казуя стоит вместе с Юуки, Исашики, Рёске и всеми остальными. Для первогодки это было бы слишком, чтобы пытаться протиснуться к нему. К тому же, это не то же самое, что с Крисом. Миюки бы точно над ним посмеялся. Савамура идет ждать рядом с Фуруей и Харуичи. Его сердце бьется в горле. Он даже не понимает, из-за чего так нервничает. Не все ли равно, какой номер он получит, лишь бы играть? Все равно это будет не номер аса. Прибывают тренеры. Такашима держит в руках стопку номеров. Катаока оглядывает с ног до головы своих игроков. Эйджун глотает воздух, когда орлиные глаза проходят мимо него. – Все здесь. Давайте начнем. Когда я назову ваше имя, подойдите. Во-первых, номер 1. Он берет кусок ткани у Такашимы. Это выглядит обманчиво хрупким для чего-то столь желанного. – Танба Куичиро. Эйджун выдыхает, он и не подозревал, что задерживает дыхание. Харуичи слышит его и сочувственно улыбается ему. Все в порядке. Он знал, что это случиться. – Что случилось? Подойди и получи. Удивленный Танба, наконец, выходит из ряда, чтобы получить положенное. Понятно, что он не ожидал этого, но он был единственным. Когда он поворачивается, чтобы вернуться на свое место с зажатым в руках номером майки, его взгляд падает на Савамуру. Он смотрит на него некоторое время, прежде чем опустить голову. У Эйджуна скрутило живот. – Следующий! Номер 2, Миюки Казуя. Савамура не может полностью сосредоточиться на том, что происходит после этого. В любом случае, все довольно просто, стартовые составы не изменились со времен весеннего турнира. Он сосредотачивается на глубоком дыхании. – Номер 10, Каваками Норифуми. – Да ! – Номер 11, Савамура Эйджун. Эйджун замирает. Номер... 11? Номер 11. Когда Фуруя попал в первый состав, он получил майку с номером 18. Сегодня его имя еще не названо. Савамура получил более высокий номер, чем Фуруя. Он едва ли ниже Каваками. Харуичи легонько подталкивает его локтем. Эйджун вздрагивает, понимая, что он еще не двигался. – Д... Да! — кричит он. Он бежит трусцой к тренеру, стараясь не обращать внимания на то, что его ноги словно лапша. – Успокойся, — говорит Катаока, протягивая ему номер. — Мы будем ожидать от тебя многого, но ты можешь рассчитывать на то, что команда тебя прикроет. Савамура отрывисто кивает. Он возвращается на свое место в ряду, слишком потрясенный, чтобы выдержать настойчивый взгляд, который, как он чувствует, Казуя направил на него. Катаока идет дальше. Эйджун не может оторвать взгляд от куска ткани в своих руках. Две цифры 1 смотрят на него в ответ.* *
Так вот оно что. Эйджун может и не обращать внимания, но есть момент, когда даже он больше не может игнорировать то, что очевидно. Поведение каждого после травмы Танбы сводится к одной простой истине: он может и не носить майку аса, но ожидается, что он займет это место. Или он снова забегает вперед? Каваками - номер 10. Он по-прежнему имеет над ним старшинство. Казуя ведет себя как обычно после раздачи номеров, поздравляя и поддразнивая его на одном дыхании, но в последнее время он какой-то осторожный. Настолько осторожный, что только сейчас, когда Эйджун начинает сомневаться во всем, он понимает, что они все чаще и чаще тренировались вместе в буллпене. Это происходило так постепенно, и он был настолько отвлечен тем, что Крис в конце концов ловил для него мяч все остальное время, что даже не заметил этого. Если подумать, он не подавал Оно уже... некоторое время. Он пытается понять, проводит ли Миюки, основной кэтчер команды, больше времени, ловя для него, чем для двух других питчеров, но он понятия не имеет. – Ты сегодня какой-то маниакальный, — сказал Тоджо на следующий день, после ночи, когда Эйджун метался и ворочался в своей постели. — Ты в порядке, Савамура? – Я в порядке, — кричит Эйджун. — В полном порядке! Я не могу быть более в порядке! Почему ты спрашиваешь, Тоджо? Он несносно смеется. Когда их группа первогодок поворачивает за угол по дороге в класс, утреннее солнце бьет в его уставшие глаза и заставляет поморщиться. – У тебя серьезные мешки под глазами, — с нескрываемым восхищением комментирует Канэмару. – Слишком громко, — бормочет Фуруя. Это останавливает Савамуру от того, чтобы еще немного покричать о его идеальном здоровье. Фуруя угрюм со вчерашнего дня. Он вообще не отличается жизнерадостностью, так что даже Эйджун, находясь в рассеянном состоянии, заметил разницу. – Эй, Фуруя, — он усмехается, пытаясь вывести его из задумчивости, — я тут подумал. Ты в последнее время подавал Миюки? У Фуруи сжалась челюсть. Он ускоряется и входит в здание вперед них. Харуичи следует за своим одноклассником с натянутой улыбкой извинения. Эйджун замедляет шаг и останавливается в коридоре, наблюдая за их спинами. Харуичи, похоже, пытается поговорить с Фуруей, но безуспешно. Тоджо похлопывает Савамуру по спине в знак сочувствия. – Он переживет это, — обещает он. — Тяжело иметь соперника в своей собственной команде. Но, по крайней мере, он может встать на горку. В отличие от Тоджо, которого даже не выбрали во второй состав. У Эйджуна сводит живот. – Тоджо... Его друг улыбается. – Не волнуйся. Ты просто сосредоточься на том, чтобы делать все, что в твоих силах, хорошо? Он отходит от них, махнув рукой, и направляется в свой класс. Слова Юуки возвращаются к Эйджуну. 'Мы должны стать сильнее. Для всех тех, кто не был избран'. Он сжимает кулаки. – Пойдем, — говорит Канэмару. — Давай тоже сядем. – Канэмару, — останавливает его Савамура. Он хотел бы спросить об этом Казую, но даже для него это было бы слишком неловко. – Я... как ты думаешь... как ты думаешь, я буду основным питчером команды этим летом? Канэмару пристально смотрит на него. Вокруг них снуют школьники, направляясь к лестнице или в классы для первогодок. Воздух наполнен гулом разговоров. Канэмару почесывает затылок, выглядя не в своей тарелке. – Я ведь не могу залезть в голову тренера, верно? В любом случае, ты будешь проводить много времени на горке, так что ты должен быть счастлив. Не дожидаясь ответа, он поворачивается и исчезает в толпе. – Э-эй! Эйджун остался один, глядя на свое загробное изображение. Он напрягся, склонил плечи. – Аааргх, я не могу этого вынести! — восклицает он. — Почему люди не могут говорить то, что имеют в виду? Студенты расступаются, обводя его сердитыми взглядами. – Не мог бы ты не кричать в коридорах? Эйджун поворачивается. Там стоит симпатичная девушка на год старше и смотрит на него свысока. – О-о-о, простите, — растерянно говорит Савамура. Она выглядит знакомо... но откуда? Он оглядывает ее с ног до головы. Только лента в ее волосах помогает ему вспомнить. – О, ты...! – Для тебя это Янасэ-сенпай, — фыркает она, запрокидывая голову. Эм, кто? Более того, она та самая девушка, которая в начале года хотела узнать, встречается ли он с Казуей. Предсказание Умэмото было ужасным, но худшее, что он пережил с тех пор, - это то тут, то там робко спрашивающие, романтичны ли они по натуре со своей половинкой, так что он хорошо помнит бандитское вмешательство Янасэ. Он щурится вокруг нее, но похоже, что на этот раз она одна. – Что ты делаешь? — спрашивает она. – Э... — говорит Эйджун. Почему она все еще разговаривает с ним? – Хорошо, что мне удалось тебя застать, — говорит она так, словно эта встреча не была полной случайностью. — Мне есть что сказать. – Я все еще не встречаюсь с Казуей. На ее щеках появляется румянец. – Это... я не по этому. — Она сдержанно кашляет в кулак. — Хотя рада это знать. Но. Я слышала, что ты попал в главную бейсбольную команду, а с травмой Танбы-сенпая... Ну. Миюки-кун будет во многом полагаться на тебя. Надеюсь, его доверие не будет напрасным. По её взгляду это больше похоже на угрозу, чем на вежливую просьбу. – Ты знаешь, у Миюки-куна есть потенциал стать профессиональным бейсболистом. Я не хочу, чтобы его перспективы пострадали из-за того, что ему пришлось стать партнером неопытного первогодки, суженого. Ты можешь сильно навредить ему своей возней. Раз уж ты решил держаться за него, лучше приложи все усилия, чтобы поддержать его. – Янасэ!? Умэмото только что вошла в холл. Она слишком далеко, чтобы услышать их, но недоверчиво смотрит на свою одноклассницу. – Это все, что я хотела сказать, — заключает Янасэ. Она скидывает волосы с плеча и идет к лестнице, аккуратно игнорируя другую девушку. Умэмото топает к Эйджуну. – Я не могу поверить! Чего она хотела на этот раз? Хочешь, чтобы я сказала Миюки, чтобы он ее предупредил? – А-а-а, нет, нет! Все в порядке! — Савамура замахал руками. Как он мог вот так прятаться за юбкой Казуи. 'Казуя, защити меня от своих плохих фанатов!' Поговорим о смущении! Он краснеет при одной мысли об этом. Он не героиня сёдзё, чтобы с ним случались подобные избитые приемы, ясно? Кроме того, здесь не было ни вырывания волос, ни издевательств, это был просто... разговор. Да. Да, слова были сказаны. Умэмото недоверчиво прищурилась. – Ладно. Но ты должен поговорить с ним, если она продолжит в том же духе. У тех девушек, которые за ним бегают, в голове берутся мысли, что он вежливый и добрый и не может сделать ничего плохого. Им было бы полезно посмотреть, что происходит, когда он сердится. Эйджун отмахивается от нее и расходится, когда звенит первый звонок на урок. Он потирает живот, отворачиваясь. Его немного тошнит. Возможно, он съел что-то сомнительное за завтраком.* *
В день церемонии открытия летнего турнира ярко-голубое небо усеяно белыми облаками. Приятный ветерок помогает остыть после полудня, но Эйджун не может этого почувствовать. Поле стадиона "Джингу" заполнено сотнями игроков старшеклассников, стоящих плечом к плечу под безжалостным солнцем. Как бы он не был потрясен всем этим — так много людей! так много команд, против которых можно сыграть! — он рад, когда речи заканчиваются и они наконец могут уйти. Выносливость Фуруи сильно пострадала, и Савамуре приходится таскать другого питчера, как труп. Почему это продолжает происходить?! Приятно, что Фуруя перестал игнорировать его, но разве быть принятым за вьючного мула намного лучше?! К тому времени, как они вдвоем с Харуичи догнали остальных членов Сейдо, их старшие остановились, чтобы поговорить с другой командой. С чувством, похожим на лед, проходящий по его венам, Эйджун узнал форму Инаширо. Их светловолосый ас замечает их приближение. – Эй! А это разве не муж Казуи, — ухмыляется он. Его товарищи по команде оборачиваются и с любопытством разглядывают друг друга. Савамура вздрагивает. Он хочет набить морду этому придурку, но это невозможно из-за веса Фуруи, накинутого на его плечи, словно он настоящий белый медведь. – У тебя проблемы? — пыхтит он. – Вах! Все еще такой же агрессивный. – Перестань с ним ссориться, Мэй, — говорит его многострадальный капитан. – Я просто говорю, — проворчал Нарумия. — Когда ты так много лаешь, это выглядит так, будто тебе есть что доказывать. Он возмущается, когда большая рука его капитана приземляется на его голову и заставляет его наклониться в знак извинения. – Простите за него, — вздыхает капитан. — Мы сейчас уходим. Постарайтесь не проиграть, пока не сыграете с нами. – Это мы должны были сказать! — кричит Джун. Фуруя переминается с ноги на ногу. Он отклоняется в сторону, пошатываясь, но держась прямо. Его тяжелые глаза открываются достаточно, чтобы с любопытством взглянуть на Эйджуна. Именно тогда Савамура понимает, что он застыл, мышцы заперты в стазисе. – Наконец-то очнулся? — говорит он, прикрывая свою минутную оплошность громким, фальшивым смехом. – ... — говорит Фуруя. Харуичи подходит, чтобы предложить Фуруе картонный стаканчик с водой. Под его челкой Савамура может сказать, что он смотрит на него с беспокойством. – Эйджун-кун, это ты... Он обрывает себя. Савамура поворачивается и видит, что Казуя подходит ближе. – Эйджун, ты... Рука Миюки поднимается, чтобы похлопать его по плечу. Даже не осознавая этого, Савамура обнаруживает, что уклоняется от его руки. Настороженный взгляд Казуи становится острым, как лезвие. У Эйджуна сводит живот. – Я знаю, знаю! — громко говорит он. — Но я действительно терпеть не могу этого парня, ясно? Раздраженно вздыхая, он направляется обратно к автобусу. Ему приходится бороться с тем, чтобы не позволить своим плечам опуститься.* *
– Ты тоже это заметил, да? Курамочи садится рядом с Миюки в зале собраний, который медленно заполняется игроками. Он проследил за взглядом Казуи и увидел группу первогодок, беседующих за одним из столов в глубине зала. – Было бы трудно не заметить этого, — мрачно говорит Казуя. На первый взгляд Савамура выглядит нормально, но его смех шумнее обычного, а улыбки выглядят натянутее. Ааа, это именно то, чего он надеялся избежать. Мало что можно сделать, чтобы облегчить стресс от этой ситуации. Поскольку Танба не сможет сыграть в первых матчах, неизбежно, что тяжесть номера аса ляжет в первую очередь на Эйджуна. Каваками хорош, но у него в основном опыт работы в качестве запасного питчера, и он без сомнения показал, что не готов выйти из этой роли. Савамура более чем доказал свою состоятельность во втором составе, и, учитывая ожидания, возлагаемые на него, люди в команде и вне ее смотрят на него как на очевидного преемника Танбы. Казуя пытался сделать так, чтобы он ничего не заметил и действовал как обычно, но он мало что мог сделать, когда все остальные ведут себя как само собой разумеющееся. – И что? — пронзительным взглядом говорит Курамочи. — Что ты собираешься с этим делать? Миюки усмехается. – А что я должен с этим делать? В конце концов, Эйджун начал избегать его. Это не очевидно. В буллпене он подает как обычно, неважно с Крисом или с ним, за обедом и во время тренировок они по-прежнему разговаривают. Савамура не приходил к нему в комнату с церемонии открытия, но прошло всего два дня. Однако теперь Эйджун сторонится его прикосновений. Вот в чем загвоздка: Миюки и не подозревал, как часто он прикасается к Савамуре. Но теперь, когда Эйджун постоянно уворачивается или принимает на секунду, а потом находит предлог, чтобы отмахнуться, становится очевидно, что Казуя часто прикасается к нему. Конечно, Джун однажды заметил это, но это было во время летнего лагеря. Тогда Савамура был настолько измотан, что прижался к нему, как утенок. Добрая половина контактов исходила от него. Казуя мог признаться, по крайней мере, самому себе, что он находил это милым. И, возможно, он немного переборщил, если позволил своей склонности к тактильным контактам выйти настолько далеко из-под контроля. Он всегда был ласков с Эйджуном, но чтобы настолько? Нет ничего более постыдного, чем в десятый раз за день быть отвергнутым. Курамочи собирается сказать что-то еще, но тренер выбирает момент, чтобы войти. Собрание начинается. В первом матче турнира они встретятся с Маймоном Уэстом. Крис, который отправился собирать информацию об их противниках, дает им краткое описание того, чего они могут ожидать. – Хорошо, — говорит тренер Катаока. — Спасибо. Его глаза пробегают по собравшимся игрокам. – Что касается стартового питчера в этой первой игре... В воздухе внезапно повисло напряжение. Каваками и Савамура оба напряглись. – Им будет Фуруя. Головы поворачиваются в удивлении. Фуруя набирает достаточно выразительности, чтобы выглядеть ошеломленным. Курамочи пристально смотрит на Миюки. Катаока - хороший тренер. Когда дело доходит до питчеров, он всегда принимает во внимание мнение своих кэтчеров. Зная, насколько Эйджун уже не в себе, конечно, Казуя предупредил его, что он больше не выдержит давления. – Ты уверен, что все будет хорошо? — шепчет Курамочи. Если у Савамуры сложится впечатление, что они не доверяют ему на горке, это может привести к неприятным последствиям. Но у них нет выбора. Они не могут позволить себе плохо начать сезон. Это летний турнир. Одно поражение - и все кончено. Тренер заканчивает собрание. Игроки расходятся, выходя за дверь под шум разговоров. Миюки оглядывается через плечо. Эйджун не двигается. Он уставился на свои руки на столе. Коминато похлопывает его по спине, не зная, что сказать (значит, он просто избегает прикосновений Казуи, замечает предательская часть Казуи). Когда он замечает Миюки, второй базовый судорожно улыбается и тактично отводит своих друзей в сторону. Курамочи одобрительно хмыкает и тоже направляется к двери. Когда все ушли, Миюки встает и идет в конец комнаты. Савамура не поднимает глаз, когда он садится рядом с ним. – У тебя будет шанс подать. Эйджун кивает, не говоря ни слова. Казуя хочет вздохнуть. Он не знает, что сказать своей половинке, когда он в таком состоянии. При всем том, что ему кажется, будто они знакомы целую вечность, прошло всего несколько месяцев. Ему еще предстоит увидеть, как Савамура доводит себя до предела. Как легко он ломается? Как быстро он выздоравливает? Есть ли слова, которые помогут ему справиться? Его рука дергается. Он с силой останавливает себя, прежде чем она успевает дотянуться до спины Эйджуна. Парень вдруг разозлился. Когда он стал таким зависимым? Почему он все время пытается пропихнуть свое присутствие туда, где его не ждут? – Не будь таким напряженным, — говорит он, не позволяя этому проникнуть в его голос. — Все на поле прикрывают тебя, помнишь? Фуруя, Каваками и ты, мы все будем поддерживать тебя по мере наших возможностей. Савамура выдавил из себя улыбку. – Да. Да, я знаю. Прости, что я... — он смущенно опускает голову. — Прости, что беспокою тебя. Его плечо толкает плечо Миюки в знак извинения. Он встает и поспешно уходит, оставляя Казую вздыхать в воздух. Ну, больше никто ничего не может сделать. В данный момент Эйджуну просто нужно выкинуть это из головы. Так он думает. Но это холодное утешение, когда два дня спустя подача Савамуры терпит полный крах на горке.