* *
До следующего матча у них четыре дня. Это расстраивает Савамуру, который просто хочет сыграть против Якуши и уже выиграть. К тому же, Танба действительно тренируется в условиях матча с их клинап бэттерами. Эйджун рад, что их ас выздоравливает, но это означает, что его время на поле может резко сократиться. У него была такая возможность стать основным питчером команды, и он упустил большую его часть из-за своих нервов. Так глупо! — Хватит хандрить, — говорит ему Казуя, когда они уходят с тренировки. — Твои подачи выглядят хорошо. Комплимент от Миюки — всегда повод для радости, но это лишь частично взбодрило Савамуру. — Мой контроль все еще слаб. Они свернут на любом плохом курсе, не так ли? И мои мувинг подачи сегодня выглядели странно! Они действительно выглядели нормально? Казуя задумчиво хмыкает. Он открывает рот, но голос прерывает его. — Простите! Вы Миюки Казуя и Савамура Эйджун? К ним подходит мужчина. Эйджун уже умеет распознавать журналистов. Даже если сейчас летние каникулы, это все равно одиннадцать утра в будний день, так что наблюдатели за оградой — это либо одноклассники, либо старики, либо репортеры. — Это мы, — говорит Казуя. — Ах, какая удача, — говорит мужчина, сияя. — Я надеялся застать вас двоих. У вас есть минутка, чтобы поговорить? — Конечно, — щебечет Савамура. Вчера приходил еще один журналист, чтобы поговорить с ними о матче Якуши. Он начинает понимать, о чем идет речь! Немного расстраивает, что они хотят поговорить именно с ними, а не с капитаном или третьегодками, но нет смысла грубить. — Замечательно! Что скажешь, если мы пойдем куда-нибудь посидим, устроим нормальное интервью? Я видел небольшое кафе по дороге сюда, это недалеко. — Что, за пределами школы? — опешил Эйджун. — Да? Тебе ведь не нужно разрешение от школы, чтобы пойти на угол улицы? О, — нахмурился он, досадуя. — Но вы можете. Я полагаю, вы еще дети. Савамура обижается, когда его называют ребенком в шестнадцать лет. — Конечно, нам не нужно разрешение! — Тогда нет никаких проблем, не так ли? Вы, наверное, проголодались после всех этих тренировок, позвольте мне купить вам перекусить до обеда. Я не отниму у вас слишком много времени, обещаю. — Я думаю… — Из какой газеты, вы сказали? — спросил Миюки, прервав Эйджуна. Он делает резкий шаг вперед. Савамура позволяет ему это сделать, оказываясь слишком удивленным, чтобы протестовать. Тон Казуи граничит с неуважением, и он прищуривается на журналиста. Тот смеется. — О, я забыл представиться, не так ли? С возрастом я становлюсь все более рассеянным, это ужасно! Я Ивамото Юкио из Tokyo Teen. — Tokyo Teen? — повторил Эйджун, сбитый с толку. — Это бейсбольный журнал? — Хаха, нет, конечно же, нет! Ну, мы, конечно, тоже говорим о бейсболе, но на самом деле мы пишем обо всем, что интересует современных подростков. Вы же не думали, что бейсбольные фанаты — единственные, кто интересуется вами двумя? — Эээ… — говорит Савамура, который уже думал об этом и немного опешил, узнав обратное. — Две родственные души, встретившиеся так рано, здесь, в Токио, и вы оба — настоящие спортсмены! Наши читатели будут в восторге от вас! После моей статьи о вас заговорят в вашей школе! Уже говорят, и Эйджуну это не очень нравится. Ему больше по душе, когда люди обращают на него внимание из-за его питчинга, а не из-за его соулмейта. — Вообще-то, спасибо, но нам, наверное, пора в баню… — неловко говорит он. В ответ Ивамото достает из кармана блокнот и ручку. — Конечно! Занятые, нынешние молодые люди. Тогда несколько вопросов. Как вы познакомились? — Он только что сказал тебе, что у нас нет на это времени, — упрекает Казуя. Савамура никогда не слышал, чтобы он был так резок со взрослыми. — Оу, — говорит Ивамото. — Разве ты не хочешь быть популярным среди своих одноклассников? Девочки любят истории о суженых! Но что я говорю! — он разражается бурным смехом. — Тебе это не нужно. Конечно же, вы встречаетесь, верно? Любовь на поле и все такое! Эйджун краснеет и начинает заикаясь отрицать. Когда люди перестанут строить предположения? Они не встречаются! Они выглядят так, как будто встречаются? Черт, они выглядят так, будто встречаются?! — Знаешь что, — Миюки прорвался сквозь панику Савамуры. — С меня хватит. Эйджун напрягся. Он никогда раньше не видел такого взгляда в глазах Казуи. Это совсем не похоже на то, как он смотрит на противников на поле. Если тот взгляд — это холодный огонь, то этот — пылающий жар. Казуя разозлился. — Посмотри на себя, ты пытаешься сбить с толку двух «детей», чтобы они рассказали сенсацию для твоего двухбитного журнала. Тебе приятно использовать обещание сладостей, чтобы отвлечь «детей» от присмотра взрослых? Ивамото покраснел. — Савамура-кун, не надо… — Я Миюки. Но ты же не знаешь, верно? Для тебя мы взаимозаменяемы. Каждый бейсбольный журналист, который приходит сюда, узнает нас с первого взгляда, но тебе пришлось расспрашивать, не так ли? Вот как тебе не все равно. Печатайте, что хотите, черт возьми. Никто, кто имеет значение в нашем мире, никогда не откроет твою газету. Он уходит, оставляя за собой разъяренного Ивамото. Эйджун смотрит на спину своего суженого, затем на перекошенное красное лицо журналиста. — Эйджун. Он послушно идет за Казуей. — Никогда не доверяй журналистам, которые хотят поговорить с тобой там, где тренер Катаока или Рэй-тян не увидят, — говорит ему Миюки. Савамура хмыкает в знак согласия. Он потирает появившиеся мурашки на руках. Его сердце отбивает странный ритм в горле. Казуя действительно выглядел там немного пугающе. Без единого слова они дошли до общежития. Несколько мальчиков столпились вокруг торгового автомата, смеясь над чем-то или кем-то еще. Миюки смотрит на Эйджуна и хмурится из-за его молчания. Он потирает затылок. — Слушай, не обращай внимания на то, что он сказал. Он просто пытался тебя поддеть. — А? — говорит Савамура, вырванный из своих мыслей. — Да. Он был немного придурком, не так ли? — О, теперь ты это понимаешь? Ты все это время играл ему на руку. — Что?! — Не будь таким доверчивым, серьезно. — Я не был таким! Я даже не хотел с ним разговаривать! — Но ты складываешься как карточный домик, как только кто-то тебя провоцирует. Тебя так сильно беспокоит, что люди думают, что мы встречаемся? Эйджун остановился, пораженный. Казуя не смотрит на него, а наблюдает за двумя первокурсниками, которые начали игриво толкать друг друга. — Ну… но мы не такие. — И что? Это его как-то касается? — Но… разве не плохо позволять другим людям думать то, что не соответствует действительности? Миюки фыркнул и бросил на него сардонический взгляд. — Почему? Ты боишься, что слух прогонит твоих несуществующих фанаток? — Эй! — кричит он. — Я уверен, что у меня куча поклонниц! Гораздо больше, чем у тебя, на самом деле! Как обычно, его рот работает быстрее мозга, и только после того, как он это сказал, он вспомнил, что Казуя неоправданно популярен среди девушек школы. Он краснеет. Миюки смеется своим самым отвратительным смехом. — Точно! Да, я уверен, что ты абсолютно прав. Он направляется к лестнице, ухмыляясь под недовольными взглядами Эйджуна, которые он бросает ему в спину.* *
27 июля Эйджун сидит с девятнадцатью товарищами по команде в автобусе, направляющемся на четвертьфинал Западного турнира Токио. Даже при работающем над головой кондиционере он вспотел. — Нервничаешь? — спрашивает Казуя. — Определенно нет! — кричит Савамура, достаточно громко, чтобы несколько голов поднялись и пообещали телесные повреждения, если он не замолчит. — Угу, — тянет Миюки, когда волна неодобрения проходит. — Заткнись. Эйджун дуется смотря в потолок. Он все еще не может в это поверить. Он не может поверить, что, несмотря на его ошибку в начале сезона, тренер доверяет ему настолько, что назначил его стартовым питчером против Якуши. Он!!! Стартовый питчер первого состава, наконец-то! Он хочет позлорадствовать над Фуруей, который сейчас тушуется в задней части автобуса, но он слишком взвинчен, чтобы сделать это. До сих пор он сыграл только один нормальный матч. Что, если его выступление против Акикавы было случайностью? Якуши тоже полон тяжелых бьющих. Он определенно не может позволить себе слабые подачи. Казуя стучит по его лбу. — Ты опять слишком много думаешь. Перестань перегружать свои две клетки мозга, идиот. — Эй! Дразнящий блеск исчезает из глаз Миюки. Он смотрит в сторону передней части автобуса. — Серьезно, — добавляет он, достаточно тихо, чтобы никто не услышал. — Не ходи туда, куда я не могу последовать, Эйджун. Это заставило Савамуру замереть. Ему вспоминается поздний вечер на травяном склоне возле полей, как Казуя сокрушался, что не может вытащить Эйджуна из ямы, которую тот сам себе вырыл. — …Ага. А потом, потому что его сердце переполнено, и все равно никто не увидит, он берет Миюки за руку и переплетает их пальцы. Казуя напрягается, но не убирает руку. Он поворачивается к окну. Как только они доберутся до стадиона, у Савамуры останется не так много места для забот. Утренний матч уже продолжается, и энергия, витающая в воздухе, опьяняет. Повсюду люди, говорящие о бейсболе и с волнением указывающие на Сейдо, когда они проходят мимо. Старшеклассники выглядят бодрыми и воодушевленными. Внезапно Эйджуну становится легко вспомнить, как сильно он тоже хочет заставить Тодороки сегодня проглотить его слова. Они устраиваются в дагауте и начинают подготовку к матчу. Именно тогда они узнают, что Якуши в одном из трюков, которым он быстро прославился, снова изменил порядок отбивания. — Тодороки бьет первым? — кричит Джун, впиваясь взглядом в список о составе, которое он держит в руках. — Ты издеваешься надо мной?! Савамура вскидывает голову. — Первым отбивает? Ха-ха-ха, значит, его наконец-то сняли с четвертого места отбивающего, ха! — кричит он. — Эм, нет, Эйджун-кун, — поправляет его Харуичи, обливаясь потом. — Его поместили туда, чтобы у него было больше шансов отбивать… — Что! Что это за трюк?!* *
В противоположном дагауте происходит похожий разговор. — Гах, они начинают с соулмейтов? — жалуется Тодороки Райзо. На скамейке за своим тренером Санада оживляется. — О, прямо с самого начала, да? — Какая боль, — ворчит Райзо, отбрасывая официальный документ. Он поставил Райчи в качестве первого бьющего, предполагая, что Сейдо продолжит полагаться на своего монстра-новичка. Это казалось разумным предположением; парень начинал все матчи на турнире, а такие большие школы, как Сейдо, обычно не идут на ненужный риск. План Райзо был прост: вывести Райчи на базу, вынудив Фурую подавать с установленной позиции. В такой ситуации его подача теряет силу, что открыло бы путь остальным бэттерам к большим и большим ударам. Теперь все бессмысленно. Райзо прислонился к спинке скамейки, надувшись. Ну, неважно. Парень-соулмейт неплохо справился с Акикавой, но он должен нервничать. Он впервые в сезоне выходит на поле в качестве стартового питчера, и его ошибка в игре против Мэймон Уэст все еще не дает ему покоя. — Эй, Райчи, — кричит он. — Лучше зажги там огонь. Я хочу, чтобы этот питчер трясся в своих сапогах! Его сын-идиот застыл, держа в руке наполовину съеденный банан. Его глаза так же широки, как и его ухмылка. Он издает дрожащий, восторженный смех. — Не делай такое лицо, — раздраженно говорит Райзо. — Говорю тебе, это ничем не будет отличаться от обычного питчера! Райчи просто смотрит на свой банан, глаза блестят.* *
— Инфилдеры! Мячи будут лететь в вашу сторону, так что полагаюсь на вас! — Просто начни, Савамура! — Тебе лучше не расслабляться, Савамура. — Встреться с ним лицом к лицу, сопляк! Казуя наблюдает, как Эйджун опускает руки. Кажется, он в хорошем состоянии, сосредоточен, но не слишком напряжен. Конечно, трудно сказать наверняка до первых подач. Они оба поворачиваются, чтобы осмотреть пластину. Тодороки Райчи устраивается в зоне для бьющих. — Они не щадят нас, ага, — говорит Миюки. — Это будет ожесточенная битва с самого начала. — Ничего страшного! Я обязательно выведу его в аут, — говорит Савамура. Он смотрит на бьющего с таким рвением, что парень заметно съеживается. Тодороки издает нерешительный смешок. Казуя вздыхает с улыбкой. — Не смотри на меня сквозь пальцы, — говорит он, хлопая перчаткой по груди Эйджуна. — Помни, это не дуэль между тобой и бэттером. Не имеет значения, попадет он или нет, главное, чтобы мы получили аут. Савамура так сильно стискивает зубы, что Миюки это слышит. — Но я действительно не хочу позволять ему бить. Ааа, а вот и гордость питчера. Не поймите его неправильно: Казуя любит смотреть на это. В Эйджуне есть что-то порочно привлекательное, когда в его глазах появляется этот хищный блеск. Было бы легко позволить себе погрузиться в эту энергию. Может быть, Савамура сразил бы Тодороки, и разве это не было бы зрелищем? Разве это не было бы удачным ходом — вот так украсть ход игры с самого начала? Якуши ни за что не смогут так легко от этого оправиться. Миюки приходится силой сдерживать себя. Это сложнее, чем должно быть; его нервы поют от открывающихся возможностей. 'Опасно', — думает он. 'Эйджун опасен'. Это не причина, по которой Савамура был назначен стартовым питчером вместо Фуруи. Якуши полон превосходных, мощных нападающих. Тренер полагается на Эйджуна, чтобы затруднить им контакт. Казуя отходит в сторону, вставая в поле зрения Савамуры, заслоняя отбивающего. Эйджун удивленно встречает его взгляд. — Ты со мной? — говорит Миюки, не улыбаясь. Ему сразу же хочется проглотить это обратно. Это не он. Это не то, как он убеждает сопротивляющегося питчера дать ему то, что он просит. Но слова уже прозвучали, жалкая мольба, которая не делает ничего, кроме как ставит его в просящее положение. 'Посмотри на меня. Доверься моей перчатке. Пожалуйста, послушай'. Савамура вздрогнул, широко раскрыв глаза. — Казуя… На его щеках появляется краска. Он смотрит вниз. — Д-да, — говорит он, к удивлению и облегчению Казуи. — Да, я с тобой. Это обещание заставляет его желудок подпрыгнуть так, как не удобно и не уместно для того места, где они стоят. Он осторожно переводит дыхание. На мгновение он обхватывает ладонями затылок Эйджуна, и их глаза встречаются в немом понимании. Затем он поворачивается и трусцой бежит к тарелке.* *
Папаша был неправ. Он отличается от обычного питчера. Мурашки бегут по всему телу Райчи. Он широко улыбается, наэлектризованный. Он не думает, что когда-нибудь устанет от того, каково это — стоять в зоне отбивающего и ощущать боевой дух питчера, направленный на него в полную силу. Он так много упустил за все те годы, что провел, размахивая битой под мостом. Настоящие питчеры — это все, что он себе представлял, и даже больше. Каждый из них уникален, разные подачи, которые он может отбивать, кажутся бесконечными, но все они одинаково реагируют на появление Райчи на бите. Савамура Эйджун тоже это делает, давя на него с горки своей яростной аурой. И его кэтчер тоже. Стоя здесь, Райчи чувствует себя крошечным самолетиком в небе, единственной вещью между бушующей бурей наверху и землей внизу. В любой момент молния может сорваться вниз, и у него нет ни малейшего желания позволить Райчи помешать ей достичь земли. Он маниакально смеется, адреналин бурлит в его жилах. — Невероятно. Невероятно! Он поднимает биту над плечом и упирается ногами в грязь. — Давай! Аура, исходящая от кэтчера, снова усиливается. Он не осмеливается посмотреть вниз, его глаза прикованы к вспышке жара на лице Савамуры. Руки питчера поднимаются. Он поворачивается на задней ноге. Его правая нога опускается вниз. Мяч попадает в перчатку кэтчера в нескольких дюймах от груди Райчи. — Бол! — говорит судья. — Ха… Кахахаха! Райчи подмигивает землянке своей команды. 'Мы были правы! Его форма особенная. И мяч тоже немного сдвинулся! ' Его отец возвращает жест, ухмыляясь. 'Хорошо. Подтверди это на следующем'. Еще немного… Еще немного, и он сможет ударить. Он не может дождаться момента, когда сможет попасть битой по этим подачам. У Санады тоже есть мувинг, но они не выглядят так. Какие еще подачи есть у Савамуры? Он бросал что-то другое против питчера Акикавы, что-то вроде слайдера или каттера. Райчи тоже хочет это увидеть! Он хочет ударить по ней! Следующая подача — низкий внешний угол. Она тоже движется к тарелке. — Бол! Когда Райчи смотрит вниз, он случайно встречает взгляд кэтчера. Миюки хватает его, оценивая отсутствие замаха до сих пор. Холодный огонь в его глазах заставляет Райчи вздрогнуть. — К… кахахаха! Теперь он готов. Он собирается бить. Ему не нужна база по мячам. Он точно отправит следующий мяч в полет. Питчер заводится. Его рука остается спрятанной гораздо дольше, чем следовало бы, — невероятное оружие, от которого у Райчи внутри нарастает предвкушение. Мяч устремляется к тарелке. Он замахивается. С лязгом мяч опускается вдоль третьей базовой линии. Бейсмен делает выпад, промахивается. Он падает на землю. Зрители кричат. Но даже когда Райчи устремляется к первой базе, он видит, как шортстоп ловит мяч на отскоке. Райчи с трудом добирается до базы. 'Черт', — думает он, потея от близкого промаха. 'Я ждал слишком долго'. Инфилдеры отошли довольно далеко назад, ожидая, что бэттер далеко отобьет, но все же. Он намеревался целиться поверх их голов. Эта движущаяся подача чуть не доконала его. Он должен выбрать правильный момент, достаточно поздно, чтобы движение мяча не заклинило его, но и не слишком поздно. — Вот так! — говорит он сам себе, притворно размахивая битой, которой у него больше нет. — Нет, скорее вот так! Савамура свирепо смотрит на него с горки.* *
— Р-Райчи чуть не выбыл, — говорит Мишима, широко раскрыв глаза. — Тц, — говорит Райзо. — Ну, неважно. Теперь он на базе. Он обращается к остальным членам своей команды. — Слушайте, вы все! Если вы хотите ударить по движущемуся мячу, ждите до последнего момента. С силой ваших ударов, даже если вы ударите близко к рукоятке, этого будет достаточно. Это первый иннинг, так что выходите и набирайте очки. Разбейте питчера!* *
Они определенно заметили подвижные подачи Эйджуна. Казуя видит, как бэттеры начинают задерживать свои замахи. Несмотря на это, форма Савамуры неизменно ставит их в тупик, когда они видят ее в первый раз. Второй бэттер вытаращивается на нее при первой подаче, зарабатывает страйк. Вторая подача приводит к фолу, но он приземляется слишком близко к линии, для удобства Миюки. Он заставляет Эйджуна бросить свой первый четырехшовник вовнутрь. Это неприятная, злая подача, особенно если учесть, с какой уверенностью он бросает ее в эти дни. Пораженный внезапной агрессивностью, бэттер даже не замахивается. Казуя одаривает его зубастой ухмылкой. — Бэттер аут! Третьему бэттеру, Мишиме, удается попасть по движущемуся мячу, но удар слабый, и он добирается только до первой базы. Два раннера начинают шутить, угрожая убежать. Миюки обращается к судье. — Тайм-аут, пожалуйста. Когда он подбегает к горке, Савамура смотрит на обезумевших обезьян, гогочущих на первой и второй базах. — Почему мы остановились? — приветствует он его. — Давай уже закончим это. Казуя останавливается. Как и Акикава, Якуши, очевидно, сделал вывод из ужасного дебюта Эйджуна в сезоне, что он слаб к давлению. Они пытаются вывести его из равновесия, прежде чем он сможет найти свою точку опоры в этой игре. Миюки лишь хотел проверить, что это не работает. Ну, это не так. Он прячет ухмылку за перчаткой. Савамура смотрит на него, не сводя глаз. Казуя поворачивается, чтобы идти обратно. — Пусть раннеры бегут, если хотят, — вот и все, что он сказал. — Последние трое были их основными бэттерами, так что дальше все должно пойти на спад, но давай не будем недооценивать ни одну часть состава Якуши. — Хорошо!* *
— Бэттер аут. Смена сторон! — Черт возьми! — кричит Райзо из дагаута Якуши. — Неплохо, — ухмыляясь, комментирует Санада. — Похоже, у парня действительно есть потенциал. Ворча, Райзо поднимается на ноги, чтобы поприветствовать вернувшихся игроков. — Так что это было? — Его форма невероятна! — Райчи гогочет, с сияющими глазами, несмотря на тот факт, что они только что не смогли получить ни одной пробежки в этом иннинге, даже с двумя раннерами на базе. — Это как 'бум! ', а потом 'бам! ' — Выбор времени очень раздражает, — соглашается Фукуда, который только что отбил свинг. — Его подвижные мячи не так уж плохи, — говорит Мишима. — По ним точно можно попасть. — О, да? — ворчит Райзо. — Ну, если ты собираешься бить по ним, то хотя бы сделай дабл! Мы здесь не для того, чтобы играть в мелкий мяч, верно? Команда ухмыляется, жаждя большего. — Ладно, иди. Я буду рассчитывать на тебя, Мино. Их стартовый питчер кивает. Через десять минут они проигрывают 0:3. — Когда дело дойдет до отбивания, мы не проиграем! — кричит громко третий бэттер Сейдо. — Молитесь, ублюдки!!! На лбу Райзо вздувается вена. — Похоже, в этой игре ты получишь свой шанс раньше, Санада, — рычит он. Их ас улыбается и ничего не говорит.* *
Второй иннинг проходит в напряженной патовой ситуации, ни одна из сторон не получила ни одного очка. Но в третьем иннинге Тодороки возвращается на биту и выбивает двухочковый хоум-ран. Зрители бурно аплодируют, восхищенные возвращением «темной лошадки» турнира. Эйджун смотрит, как Тодороки отбегает базы, стиснув зубы. — Виноват, — говорит Казуя, подбегая к нему. — Это было плохое решение с моей стороны. Савамура качает головой. — Они начинают попадать по мячу, не так ли? Он скользит напряженным взглядом по их скамейке запасных. Тренер до сих пор не сделал никакого хода, чтобы заменить его, но Якуши — грозный соперник. В этом иннинге у Эйджуна еще нет ни одного аута. Если Катаока решит, что их бэттеры его уже раскусили… — Эй, — настаивает Миюки. — Я сказал «виноват». Я понял, что это может случиться. Это моя вина, что я хотел надавить на него, вместо того, чтобы следовать своей интуиции. — Что ты имеешь в виду? — Сегодня твои подвижные мячи больше не будут работать. Глаза Савамуры расширились. –Что? — Я объясню позже. Давай пока отложим это на потом. Придется хоть раз использовать весь арсенал. Надеюсь, ты готов. — О, — говорит Эйджун и находит в себе силы ответить на наглую ухмылку Казуи. До сих пор его стиль подачи в основном основывался на движущемся мяче, четырехшовник для разнообразия и случайным каттером для выбивания бэттеров. За весь турнир он даже ни разу не использовал чейндж-ап. — Принесите его! — Раннеров не осталось, — говорит Миюки, поворачиваясь к домашней тарелке. — Теперь им придется играть в нашем темпе. В его глазах тепло, как будто он вернулся домой. Савамура кивает, сияя.* *
Мяч попадает в рукавицу ловца со звуком, который эхом отдается на внезапно затихшем стадионе. — Третий страйк! — объявляет судья. Публика ревет. Три внутренних высоких фастбола подряд, прямо к груди бьющему. Это объявление войны. — Какого черта, — шипит Райзо. Откуда у парня, который неделю назад потерпел неудачу на горке и только что получил двухочковый хоум-ран, такие стальные яйца? Райзо задыхается. Это ведь тот кэтчер, не так ли? Он что, вел их за собой с помощью этих легко двигающихся мячей? — Эй, Санада! Но когда он оглядывается через плечо, его ас уже ушел в буллпен. — Хех. По крайней мере, у него есть один умный игрок во всей команде. Не то что его придурковатый сын, который не перестает смеяться, глядя на питчера Сейдо с таким видом, будто хотел бы сожрать его целиком.* *
— Хьяхаха! Это быстро их остановило, — кричит Курамочи, подбегая к Эйджуну и обнимая его за плечи. — Неплохо, Савамура! Третий и четвертый бэттер были умело отбиты смесью каттеров и фастболов, таким образом завершив третью подачу. Миюки задерживается, пока команда приветствует их возвращение в дагаут. Звучат поздравления в адрес Эйджуна. — Спасибо вам большое! — кричит он, покраснев от их похвалы. — Миюки, — зовет тренер Катаока. Казуя присоединяется к нему и Крису. Он проверяет, что Савамура не обращает на него внимания, слишком занятый своими товарищами по команде. — Думаю, это переключение помогло. Контроль Эйджуна стал достаточно хорош, чтобы мы могли прижать их без подвижного мяча, по крайней мере, для ещё одного прохождения через состав. — Я беспокоился, что он будет возражать против отказа от своего главного оружия, но он воспринимает это хорошо, — замечает Крис. Савамура радостно приветствует Рёске, когда тот выходит на биту. Уголки губ Миюки приподнимаются. — Да. Похоже, в эти дни он больше всего уверен в своей внутренней прямой. Это лучшее время, чем могло бы быть. — Как его психическое состояние? — спрашивает тренер. — Как никогда хорошо. Они не подают никаких признаков этого, но он знает, что для них обоих это облегчение. Сезон еще не начался, поэтому выход Эйджуна на поле все еще кажется рискованным. Его послужной список не самый лучший. Но что-то в Казуе уже убеждено, что тот первый матч был исключением, а не правилом. Это его беспокоит. Еще слишком рано знать наверняка, а он не из тех, кто поддается излишней самоуверенности. Доверие к питчеру должно иметь свои пределы. Может быть, его чувства мешают ему думать? Или эта неожиданная вера может быть следствием родственной связи? Он старается не придавать этому слишком большого значения, но не может отрицать, что до сих пор его предчувствие относительно Савамуры никогда его не подводило. — Миюки, — зовет парня Маско, и он понимает, что скоро его выход на биту. Казуя начинает снимать свою экипировку кэтчера. Тут подходит Фуруя, пристально глядя на тренера. — Я готов выйти в любой момент. Катаока бросает на него взгляд. — Танба, иди в буллпен. Как и большинство в дагауте, Миюки замер. Эйджун мотает головой, как ищейка. Фуруя заметно слабеет. Танба вскакивает на ноги. — Да, сэр! — говорит он, широко раскрыв глаза. Обращаясь к Фуруе, тренер говорит: — Пока успокойся. Ты вернешься в буллпен, как только Танба выйдет на горку. Мы очень рассчитывали на тебя с самого начала сезона. Отдыхай, пока можешь. Фуруя угрюмо кивает. Звук удара Тэцу в сторону другого конца поля напоминает Казуе о его текущей задаче. — Савамура, — добавляет тренер, и Эйджун вытягивается по стойке смирно. — Мы будем рассчитывать на тебя в течение следующих нескольких иннингов. Сосредоточься на каждом бэттере и приготовься передать горку. — Да, сэр! Взгляд, который Катаока бросает на Миюки, говорит сам за себя: он хочет, чтобы Танба вышел на поле как можно позже. Казуя улыбается про себя. Кто-то принял близко к сердцу его слова о том, что Савамура сумел еще раз обойти состав Якуши. Танба, ага… Большинство их товарищей по команде с радостью смотрят на то, как их ас отправляется в буллпен, но он не так уверен. Неизвестно, готов ли Танба снова к матчам, пока он не выйдет на поле. Тем не менее, учитывая, что Фуруя и Каваками свежи и готовы подстраховать его, это, вероятно, один из лучших случаев, когда они смогут проверить его на поле. Но многое будет зависеть от игры, которая будет передана ему. Когда Миюки направляется к лестнице, Эйджун, нахмурившись, перегибается через перила. Казуя щелкает козырьком своей кепки. — Не унывай, — говорит он с широкой ухмылкой. — Ты еще не закончил. — Это точно, черт возьми!