In your shadow I can shine

Артур открыл глаза и приподнял голову. Сквозь незанавешанное окно уже струился утренний свет солнца.  Парень зевнул и опустил голову обратно на мягкую подушку. Вытянул правую руку, пытаясь привычно нащупать плечо Билла,  однако вторая сторона постели встретила его только прохладой простыни.  Он широко распахнул глаза и приподнялся на локтях. Нетронутая подушка, отогнутое в сторону одеяло ясно давали понять,  что возлюбленный даже не ложился в постель этой ночью. Быстро поднявшись, потеплее запахнувшись в белоснежный махровый халат, Артур спустился вниз,  где и нашёл Билла. Тот стоял, опершись задом о мраморную поверхность гарнитура и о чем-то глубоко задумавшись. Рядом яростно шипел,  булькал и дребежал, требуя убавить температуру на плите, давно забытый им чайник. Артур подошёл к Биллу вплотную, выключил кипящую воду одним движением руки и обнял своего бойфренда. Тот как-то боязливо поднял на него взгляд и прижался всем телом. Они стояли,  обнявшись и не говоря ни слова, так долго,  что Арт наконец совсем забеспокоился. - Билли, ты в порядке? -  спросил он,  не размыкая объятий, и тут же почувствовал лёгкий кивок,  означающий согласие. Артур отстранился и взял за плечи своего возлюбленного. - Ты ведь знаешь,  что все можешь мне рассказать,  правда? Билл кивнул, однако головы не поднял,  только высвободился из лёгкой хватки сильных рук и вяло поплелся в сторону стола. Они завтракали молча. Артур поначалу пытался завести беседу,  разговорить своего такого странного сегодня собеседника, однако скоро оставил свои тщетные попытки. Билл просто размазывал кашу по тарелке,  и Артур наконец не выдержал. Он отложил столовые приборы,  протянул руку и сжал ладонь парня,  в которой тот держал ложку. Билл испуганно поднял взгляд, словно только сейчас заметил,  что находится не один. Он быстро заморгал, непонимающе глядя на собственного парня. - Билл,  что происходит? -  спросил Артур. Голос его звучал твёрдо и решительно. - Я в порядке,  я... - начал было Билл,  однако Артур перебил его: - Да,  ты в порядке, это я уже слышал. Но сегодня ты не ночевал в нашей постели.  Чайник разрывается,  а ты даже глазом не моргнул. Ты сам не свой уже который день. Пожалуйста, -  добавил он уже мягче,  глядя в темно-карие глаза напротив,  -  позволь мне помочь тебе. Билл высвободил руку и поднялся из-за стола. Он не просто не ночевал сегодня в их общей постели. Он и вовсе не сомкнул глаз на протяжении всей ночи. В мыслях то и дело крутился тот момент слабости,  которому он позволил случиться. И что волновало его ещё больше -  невыносимая,  щемящая душу тоска. Будто он теряет нечто поистине важное,  самое,  пожалуй,  ценное в его жизни. Еще немного и будет совсем поздно. Он думал про то,  насколько несправедливо поступает с любящим, заботящимся,  таким нежным Артуром, как рушит все,  чего с таким трудом добивался.  Самым неприятным было то ощущение, которое он испытывал,  когда все же думал о Томе. Нечто отложенное на самую высокую,  самую дальнюю полку,  но не забытое. Это приглушенное чувство то и дело всплывало, заставляя сердце биться чаще при одном только воспоминании о мягких губах с ароматом кофе. Губах,  которые осторожно ответили на долгожданный поцелуй. Билл мотался по дому всю ночь. Когда на экране телефона было около 3 часов ночи,  он  накинул лёгкую ветровку, вышел из дома и побрел по дорожке,  не понимая, что ему теперь делать. Мысли, перетекая плавной цепочкой,  сменяли друг друга. Он никак не мог перестать прокручивать в голове случившееся и собственную постыдную реакцию. Щеки загорелись от воспоминания о том,  как он резко и глупо рванул из кофейни. Он корил себя за мысли о том,  был ли тогда кто-то из их общих знакомых в заведении,  видел ли кто-нибудь устроенную им сцену. И тут же злился,  что думает о том,  как сгладить углы и сделать все,  чтобы новость о почти измене не дошла до Артура,  а не тонет в сожалении о случившемся. - Я очень устал,  -  тихо произнес наконец брюнет. И не солгал. Билл чувствовал усталость в каждой клеточке тела. Он не хотел спать. Ему следовало отвлечься,  отдохнуть от самого себя, от навязчивого пережевывания собственных мыслей. Хотелось высказать кому-нибудь, что у него на душе,  выплакаться в чью-нибудь жилетку,  рассказать обо всех тревогах и печали. Артур поднялся из-за стола,  подошёл к возлюбленному и заключил его в объятия со спины. Тот как-то непривычно напрягся, но спустя несколько секунд расслабился и прижался плотнее. Шатен зарылся лицом в волосы,  источавшие сладковатый аромат пиона. - Хочешь,  отменим сегодняшний пикник? -  прошептал он едва слышно. Билл слегка повернул голову влево, будто желая, но не решаясь заглянуть в глаза. Как он мог забыть о пикнике?! Подавленность и вялость кричали ему, что нужно все перенести или вовсе оставить эту затею,  однако здравый смысл одержал верх. Уютный вечер в компании хороших знакомых -  то,  что нужно,  чтобы отвлечься. - Не стоит,  -  тихо проговорил парень. -  Пикник будет очень кстати. Он,  разумеется, не мог увидеть,  как облегчённо улыбнулся его молодой человек, обнимая ещё крепче и радуясь,  что все по-прежнему идёт по плану. **** Машина плавно свернула с асфальтированной трассы на песочную дорогу к пляжу. Место,  куда они направлялись,  было удачно расположено: полузаброшенный местными пляж,  где располагались разве что заезжие путешественники в домах на колёсах. Море по вечерам шептало  приглашение весело пробежаться вдоль берега по мокрому песку, пока прибой ласково лижет пятки. Небольшой лесок справа от основного пляжа зачастую покрывался туманом, так что выглядел довольно сказочно. Билл потеплее укутался в толстовку, представляя прохладу вечернего моря, и только было собирался сказать, что,  возможно, следовало взять что-нибудь потеплее,  лето ведь уже подходит к концу, как вдруг осекся. В горле пересохло,  а сердце и вовсе быстро-быстро забилось где-то в области солнечного сплетения. В груди неприятно заныло. Наряду с парой машин их друзей сияла в последних закатных лучах чёрная Alfa Romeo, которую он ещё месяц назад, пожалуй, и не заметил бы,  а теперь может отличить даже в толпе точно таких же марок. - Твой босс тоже здесь? -  Билл старался, чтобы его голос звучал как можно более непринуждённо,  однако деланное спокойствие все же подвело его, и последнее слово он проговорил выше остальных. - Да,  я пригласил и Тома, -  отозвался Артур. Поскольку он только что заглушил двигатель,  вынул ключи из зажигания и при тускловатом свете искал что-то,  подняв подлокотник справа,  то не заметил волнения на лице своего парня. Они вышли из машины, приглушенно хлопнув дверцами. В разведенном костре уже вовсю трещали дрова и ветки. Ребят встретили весёлыми криками и объятиями.  Неподалёку от всех, но все же чуть обособленно стоял Том. Артур пожал ему руку. Тот улыбнулся и следом протянул ладонь Биллу,  которому ничего не оставалось делать,  кроме как пожать её,  не обращая внимания на волнующее покалывание в пальцах. Том произвёл на всех приятное впечатление ещё до их приезда.  Билл с некоторым удовольствием отметил про себя, насколько хорошо тот владеет искусством обаяния, как он харизматичен. Незаметно для всех и неожиданно для себя он растянул губы в улыбке при этой мысли,  но быстро осексяпряча истинные эмоции. На приятный вечер собрались все: подкачанный Грэг из дома напротив,  которому почти не бывает холодно,  потому и сейчас он стоял в футболке и тонких джинсах, обнимая красавицу-жену,  девушку маленького роста с тонким голосом,  которую звали Полин; Аннет со своей верной четвероногой подругой -  биглем по имени Пуговка; парень с работы Артура по имени Лео, которого приобнимал за талию его без пяти минут муж, британец по имени Кристофер; высокий худощавый Марк и пухленькая коротконогая Маргарэт, которую иногда называли Марго, чаще -  Мэг, брат с сестрой, также жившие неподалёку от Билла с Артуром в доме с престарелой матерью.  И разумеется, Том. Спрятав руки в карманы толстовки, слегка переминаясь с ноги на ногу, он стоял напротив,  явно не привыкший к прохладным вечерам на побережье. Билл чуть было не заговорил с ним,  испытав вдруг  непреодолимое желание услышать его голос,  когда сильная рука Артура легла на его талию,  притягивая к себе. Мимолетное наваждение ослабло под гнетом накатившего стыда из-за собственной слабости,  и Билл отвернулся,  устремляя взгляд на играющую на самой кромке берега Пуговку. Наконец все расселись на бревнышки, принесенные заранее, вокруг костра,  ожидая,  когда огонь чуть ослабеет,  чтобы приступить к прожарке стейков. Разговоры не умолкали ни на минуту: Грэг похвалил Артура за блестящую идею собраться всем вместе на берегу моря, чтобы с некоторым почетом проводить летнюю пору. - Это все благодаря Биллу,  -  произнес тот, приобнимая возлюбленного за плечи. -  Он навёл меня на мысль,  что всем нам следует хорошенько отдохнуть, а я довёл дело до ума,  и вот теперь,  -  Артур улыбнулся и обвел сидящих взглядом,  -  мы здесь. Билл мельком бросил взгляд на Тома,  но тот вполголоса увлечённо болтал о чём-то с Лео. Мэг не сводила с него огромных восхищенных глаз,  в которых отражалось пламя костра. Томас вдруг повернулся, взглянул на неё в упор, слегка улыбнулся и подмигнул. Даже в сумерках было заметно,  как зарумянились ее щеки, а может,  Биллу просто показалось, однако в груди почему-то кольнуло. Ужасно неприятное чувство,  которого он не мог объяснить, стало подсказывать и давно замечанные, и надуманые недостатки девушки. Впервые ему захотелось чем-то её задеть и сильно обидеть. Тем временем разговоры не умолкали. Аннет трепала за ушком пригревшуюся собаку. Марк вместе с Кристофером и Лео что-то старательно добывали из багажника машины. Послышались грохот и пара отборных матов. - Возможно, нужно им помочь,  -  обернувшись на шум,  проговорил Артур. И со смешком добавил: -  Пока они не раскидали все мясо по пляжу. Билл пожал плечами и ничего не ответил, только плотнее укутался в толстовку,  поскольку начинало холодать, поднял обгоревшую веточку и потыкал ею в уголек,  выпавший из костра. Том что-то спросил у Маргарэт, она с охотой ответила,  и Билл не выдержал: - Скажите Артуру,  что я скоро вернусь,  -  проговорил он,  поднимаясь. -  Я вспомнил,  что нужно... В общем, заказы, и все такое,  -  добавил с нервной усмешкой. Друзья уверили,  что передадут его слова, и Билл быстро пошагал в сторону леса. Это место он знал очень хорошо. На самом краю,  где кончались деревья и начинался песок, от которого до моря было меньше трех метров, лежал неизвестно откуда взявшийся широкий валун. В моменты, когда парню было особенно тоскливо,  он брел по городу,  утопая в собственных мыслях,  и в конце концов всегда оказывался там,  сидящим на камне, нагретом лучами дневного солнца. Билл привычно прошёл между двумя деревьями с толстыми стволами, обтянутыми корой, ступил на  хрустящий под ногами валежник, кое-где пригибаясь и отодвигая ветви,  так и норовящие хлестнуть его по лицу. Меньше чем через минуту он оказался на песке. Позади слегка шумел в кроне деревьев вечерний ветер, впереди размеренно приливало и отливало спокойное море. Солнце словно пряталось далеко за горизонтом, последний его свет мерк,  тонул в бескрайнем море. Наконец небо погасло и окрасилось в черно-синие тона. Билл сел на гладкую, уже прохладную поверхность серого камня и снова спрятал руки в карманы. Захотелось сделать что-нибудь, совсем ему не свойственное: прыгнуть в холодную воду прямо в одежде,  закурить сигарету,  сбежать, никому не говоря ни слова. Он грустно усмехнулся,  осознав,  что так выражалось банальное желание послать все к черту, кардинально изменить ситуацию, возыметь над ней хоть какое-то подобие контроля. Злости не было,  только дикое, давно забытое чувство клокотало в груди. Разочарование?  Желание? Душевная боль? Или все вместе? Парень не мог ответить даже самому себе. Впервые за долгие годы ответ не находился,  а копаться в мыслях,  снова жевать их,  вновь заставлять себя вспоминать,  а после - прислушиваться к ощущениям совсем не было сил. Острый, едва заметный рожок луны засветился на небосводе. Казалось,  ещё секунду назад Билл его даже не замечал. Он не следил за временем,  только в какой-то момент вдруг понял,  что оставил телефон в машине, хотя это уже мало его беспокоило. Разве что Артур начнёт волноваться и звонить, тогда вскроется его обман. Ничего, скажет, что солгал, чтобы просто побыть одному и отдохнуть. Мысли об Артуре снова заставили его ощутить,  как холодные скользкие щупальца стыда уже привычно обнимают его душу, впиваясь, причиняя тянущую,  ноющую боль. Возможно, эти чувства к Тому просто навеяны воспоминаниями из прошлого. Билл с сожалением отметил про себя, что все мы с течением времени склонны украшать в памяти моменты, связанные с когда-то близкими людьми,  упуская, сглаживая то,  что разбило нам сердце,  что сделало бывших бывшими. Когда он ночью шатался по дому,  не находя себе места,  то осознал,  что есть еще надежда на спасение. Том,  вероятно, уедет через девять дней, как только отпразднует день рождения, тогда все встанет на свои места,  вновь поплывёт в привычном темпе. Но что по-настоящему задевало, беспокоило,  ныло внутри -  Билл знал,  что на самом деле не хочет отпускать его. Сама мысль о том, что все снова изменится,  не давала ему покоя. Позади послышались шаги. Не успел парень вздрогнуть и обернуться, как чья-то ладонь легко опустилась на его плечо. Испуганно подняв голову,  Билл увидел в полутьме обеспокоенное лицо Тома. Сердцебиение участилось при виде того,  кто только что занимал все его мысли. -  Я присяду? — осторожно поинтересовался Томас. Билл кивнул и снова устремил взгляд вдаль. Парень сел рядом. Приятный древесный шлейф его парфюма донесся до обоняния брюнета. С минуту оба молчали. Наконец Том снова нарушил молчание. - Ребята,  кажется, готовят там что-то грандиозное в честь окончания лета. -  Он улыбнулся и как-то неловко мотнул головой в сторону. - Все в делах,  а я вызвался сходить за тобой. Аннет с Марком вовсю разматывают гирлянды,  а Мэг... Он осекся,  поскольку Билл резко повернул к нему лицо. В бледном лунном свете лицо его казалось настолько печальным,  что у Тома перехватило дыхание. - Зачем ты здесь? Парень часто заморгал, толком не понимая вопроса. - Но я ведь только что... - Зачем ты приехал,  Том? Голос Билла дрожал, однако последнее слово он  выговорил с особой твердостью. Том совсем растерялся. Грубость, которая сквощила в произнесенном имени, ранила, задевала. - Билл,  я... Брюнет поморщился от звука собственного имени как от зубной боли и отвернулся. - Наше прошлое осталось в прошлом, так ты сказал мне в тот день,  когда я приехал,  -  все же продолжил Каулитц после некоторой паузы.  -  Ты держался холодно, но после лёгкость в общении вернулась и мы стали больше походить на старых знакомых. Том встал.  Массивная подошва кроссовок слегка потонула в мягком песке заброшенного пляжа. Парень наклонился и подобрал маленький, гладкий от постоянных ласк соленой воды камешек. Подбросил в ладони и крепко сжал. - А потом ты поцеловал меня. Размахнулся и выбросил камень далеко в море, отряхивая руки. - И с ревностью смотрел,  как я говорю с Мэг. Так что теперь я не понимаю, что ты ко мне чувствуешь. Том повернулся. Билл сидел,  боясь пошевелиться.  Они смотрели друг на друга неотрывно,  словно любое движение, даже мимолетный взмах ресниц может испортить все. Оба прекрасно понимали,  что объясниться стоит, что на этот раз никому из них не сбежать. В горле пересохло, и Билл сглотнул. - Я... - его было едва слышно, от волнения и горечи он почти шептал.  -  Я н-не должен б-был... Это вышло случайно. Том сделал шаг вперёд,  не разрывая зрительного контакта, затем ещё один. Взгляд его был печальным, почти молящим. Брюнет напрягся. - Скажи,  что хочешь, чтобы я ушёл,  и я сделаю это сегодня же. Клянусь, исчезну и больше не вернусь. Билл вдруг ощутил невыразимо сильное желание сбежать, исчезнуть,  провалиться сквозь землю,  лишь бы не сидеть здесь,  где от него, совсем  запутавшегося в собственных желаниях, требуют немедленного ответа. Он резко встал, намереваясь уйти, поскольку не был готов отвечать, однако Том схватил его за запястье и притянул к себе. От неожиданности тот пошатнулся и чуть не упал, устояв только потому, что оказался вовремя подхвачен второй рукой Каулитца. Снова оказавшись так близко, Билл вгляделся в правильные черты лица,  которые теперь в полумраке казались ещё более красивыми. Он замер. Происходящее казалось сном. Столько лет он не позволял себе даже произносить имя того,  кого так любил и кто втоптал в грязь его  сердце. Их отношения были живы в памяти лишь в кабинете психотерапевта, в остальное время на все,  что было связано с Томом, налагалось строгое табу. Только это помогало не сойти с ума,  не бросить все и не рвануть в Магдебург,  чтобы найти его, сказать всё,  что так хотелось сказать, и никогда более не отпускать. Теперь,  когда сама судьба вложила его руку в ладонь Тома,  он понимал, что не справится. Стены,  выстроенные из прочнейших титановых блоков, рухнули в один миг, потому что он не уделил внимания хрупкому их фундаменту. Билл растерянно блуждал взглядом по лицу напротив, борясь с наваждением стереть последние границы и вновь прижаться к желанным губам. Том ослабил хватку, рука с запястья перекочевала на талию,  прижимая тонкое стройное тело. -  Но если я нужен тебе, -  продолжил уже шёпотом парень, - так, как ты нужен мне... - их взгляды встретились, и оба осознали, что лгать и притворяться больше нет сил, - просто дай мне знак. Ты имеешь полное право ненавидеть, но знай,  что я... Я никогда не перестану любить тебя. Билл подался вперёд и накрыл пухлые губы Тома своими, простонав, когда тот ответил. Жадно,  грубовато, осознавая, как сильно им этого не хватало,  они растворялись друг в друге, сливаясь в одно целое, углубляя поцелуй. Брюнет почувствовал,  как руки Тома осторожно спустились с талии на его попу и слегка её сжали,  что заводило ещё больше. Обхватив ладонями его лицо,  Билл боялся,  что сердце остановится,  если связь придётся разорвать. До их слуха вдруг донеслись звуки музыки,  что заставило парней резко оторваться друг от друга. Билл нехотя высвободился из объятий. Губы и щеки горели. Мысль о том,  что ничего не подозревающий Артур находится совсем недалеко,  пока он целует своего бывшего,  об отношениях с которым даже не заикнулся, приводила его в дикую злость на самого себя, на собственную глупость и слабость.  Они оба оказались здесь благодаря заботе Арта о нем,  Билле, и какой монетой он платит ему за верность и любовь? Боясь даже взглянуть на Тома, он повернулся и быстрым шагом направился в сторону. - Ты просто уйдёшь? Серьёзно? -  донеслось вслед. Билл остановился,  повернулся и посмотрел на парня: - Я так не могу, Том. "Мы"  давно в прошлом. Пожалуйста, перестань меня мучать. Если я не уйду сейчас, то совершу огромную ошибку. Я и так уже достаточно натворил. И развернувшись, в страхе, что ещё секунда,  и он изменит свое решение,  Билл рванул и меньше чем через две минуты уже вышел из леса. Мокрые дорожки катились по щекам, неприятно растекаясь по губам, стекая к подбородку. Шмыгая носом и на ходу стирая слезы тыльной стороной ладони, он шёл по песку, не оборачиваясь. Впереди уже вовсю сияли украшенные огоньками машины. Двери одной из них были открыты, оттуда и играла музыка. Билл хорошенько вытер глаза, натянул улыбку, надеясь избежать неудобных,  даже постыдных для него вопросов. Уже через полминуты его приобнял за плечи Артур. - Я уже заволновался, что с тобой что-то произошло. Всё в порядке? Парень кивнул и крепче прижался к бойфренду. Тот настороженно на него взглянул. Поначалу разговоры снова потекли в том же русле,  что и до его ухода. У костра уже витали аппетитные ароматы. И только горящие от стыда щеки по-прежнему горели. Билл как раз собирался солгать о самочувствии или любым другим способом уговорить Артура поехать домой, когда Аннет, задумчиво глядя на небо,  вдруг произнесла: - Смотрите,  сегодня новолуние. Грэг усмехнулся, скрести руки на груди. - А я думал,  новолуние -  это та дичь про вампиров,  разве нет? Кое-кто рассмеялся,  но девушка невозмутимо продолжила: - Говорят, кого ты первым поцелуешь, как только новая луна взойдёт, с тем будешь счастлив до конца своих дней. Парочки переглянулись между собой. Лео кокетливо повернулся к Крису, Грэг заботливо чмокнул потянувшуюся Полин в губки. Мэг устремила свой жадный взгляд на подходившего к ним с братом Тома. Билл весь напрягся, бросив лишь мельком взгляд на того,  кто стал причиной бешеного его сердцебиения и даже не заметив,  как ослабело объятие Артура. Вопреки его ожиданиям, Томас,  кажется, и не думал смотреть в ответ. - Кстати,  о счастье до конца дней,  -  вновь весело проговорила Аннет. Из открытых настежь дверей машины вдруг заиграла песня Айрон эн' Вайн Flightless bird, American mouth. Огни уличной гирлянды, развешанные между автомобилями, перестали мигать и зажглись яркими звёздочками. Билл поначалу не понял,  почему все взгляды вдруг устремились на него. Неосознанно ища поддержки,  он беспомощно посмотрел на Тома,  но найдя на его лице ту же растерянность, обернулся. Перед ним,  опустившись на одно колено,  стоял Артур. В руке он держал миниатюрную коробочку, в которой в  свете праздничных фонариков поблескивал камень, инкрустированный в аккуратное колечко. Билл онемел. - Я давно собирался спросить тебя,  -  громко начал Артур,  улыбаясь и явно нервничая, -  просто искал подходящего момента. А потом понял,  что подходящий момент легче создать самому. Кто-то сзади присвистнул, кто-то засмеялся и заулюлюкал. Билл растерянно повернулся, ища глазами того, кого хотел видеть больше всего на свете, и не найдя, повернулся обратно. Песня стала играть чуть громче,  выразительнее,  добавились ударные. Шатен произнес: - Ты выйдешь за меня? И Билл вдруг шмыгнул носом и заплакал. Из машины плавно звучал романтичный припев,  а по щекам брюнета нескончаемым потоком текли сами собой слезы. Расценив такую реакцию как согласие,  Артур поднялся. Осторожно надев на безымянный палец возлюбленного помолвочное кольцо, он притянул его к себе и подарил  нежный, но чувственный поцелуй. Раздались аплодисменты. Билл отстранился первым, крепко обняв теперь уже,  видимо,  жениха за шею, прижимаясь всем телом, лишь бы тот не заметил  выражения ужаса и паники на его лице. В радостной суете никто, кроме Билла, даже не заметил, как хлопнула блестящая дверь чёрного автомобиля и как яростно засвистели от быстрого старта его шины. Его водитель спешил покинуть ненавистный пляж как можно скорее.