***
Лана обездвиженно лежит на кровати, молча глядя в тёмный потолок. Она абсолютно одна в комнате, Ники здесь уже нет. А произошедшее не выходит из головы. Рус спала ровно до того момента, пока не почувствовала что-то сначала рядом, а после — на губах. Поцелуй Нейман разбудил её, но вида Лана решила не подавать. Пусть Ника думает, что она ничего не почувствовала и всё ещё спит. Ерофеева резко садится на край кровати, глядя перед собой. Ника только что её поцеловала! Лана прикасается кончиками пальцев к губам и глуповато улыбается. Прямо сейчас её переполняет счастье, которым, увы, ни с кем, особенно с Никой, в данном случае делиться нельзя. А так хотелось бы… Взаимность чувств не может не радовать Ерофееву, она принимает это как сигнал, что действовать можно. С этого дня нужно сделать всё, чтобы в конце концов признаться Нике. Так надоело вечно что-то от кого-то скрывать…***
Четверо толпятся вокруг дивана в гостиной, глядя на лежащее на нём тело. — Она спит? — спрашивает Наташа Кольцова, светя на Нику фонариком телефона. — Она в порядке вообще? Кто засыпает в гостиной? Или Рус её выгнала? — интересуется Маша Мельникова. — Она умерла, ребят, — уверенно отвечает Слава, но Рома шикает на него. — Дышит, нет? — уточнят Маша, подставляя зеркальце к носу Нейман. — Убери зеркало, Маш, дышит она, дышит. Ник, ты жива? — спрашивает Рома, хлопая подругу по плечу. Ника медленно открывает глаза и щурится от попадающего в глаза света. — Жива, — замечает Журавлёв и сразу же спрашивает: — Ты чего тут делаешь? Нейман кутается в плед от холода и садится на диване, скрещивая ноги по-турецки. Девушка удивлённо осматривается, замечая, что действительно находится не у себя в комнате, а в гостиной на этаже. — Сплю, — отвечает Ника и сонно зевает. — А чего здесь-то? Тебя реально Рус выгнала? — не унимается Маша. Глаза Ники постепенно округляются, когда она вспоминает, как ночью поцеловала Руслану и как около часа просто ходила по коридору, прежде чем заснуть на диване. — Да не выгнала она меня. «Хотя могла бы, если бы только проснулась…» — Я это… я сама ушла. Просто уснуть не могла, не хотела ей мешать. Поэтому пошла погулять, а потом здесь уснула. Ну, смена часовых поясов и всё такое… — А я думала, кто ночью здесь ходил! — подаёт голос Наташа, прыгая на место рядом с Никой. — Точно всё в порядке? — она приобнимает её за плечи. Нейман недовольно цокает и встаёт с дивана. — Да точно, точно! Который час вообще? — Подожди-ка… — Рома смотрит на экран телефона. — Восемь утра. У тебя ещё тридцать минут. — Блин… Ника бежит по коридору к комнате, но резко останавливается перед дверью. Неловко встречаться с Русланой, но делать что-то нужно. Нейман дрожащей рукой открывает дверь комнаты и входит внутрь. Никого нет. Только приоткрытое окно, заправленная кровать со стороны Ерофеевой и ничего. Больше ничего. Нейман идёт к шкафу со смешанным чувствами. Она рада, что Ланы в комнате нет, что встречаться с ней по крайней мере сейчас не придётся, но в то же время грустно не видеть её здесь. Где Рус может быть? Наверное, на кухне или в холле. — Ру-ус? — на всякий случай проверяет Ника. Она стучит в дверь ванной, но девушка не отвечает. Действительно… стала бы Лана отвечать после такого? Нейман приоткрывает дверь ванной и краем глаза заглядывает внутрь — пусто. Ника умывается за пару минут, после чего возвращается в комнату и достаёт из шкафа комплект одежды потеплее — в последнее время она начала мёрзнуть в интернате даже с включённым отоплением. Она садится на кровать, натягивая на ноги утеплëнные колготки, а после надевает на тело юбку с плиссировкой и чёрный свитер, рукава которого сразу же натягивает на кончики пальцев — всё ещё холодно. В голове мелькает мысль взять с собой в класс плед, на что Ника пожимает плечами и накидывает тёплую материю на плечи. Рюкзак собран ещё со вчерашнего вечера, за что Нейман мысленно благодарит себя. Оборачиваясь с мыслями, а не забыла ли она что-нибудь, Ника забирает со стола ключи Русланы, думая, что та их оставила, а после выходит из комнаты при полном параде и закрывает дверь на ключ. При всём стыде и страхе перед Русланой, хочется скорее её найти.***
Слыша, как закрывается дверь, Рус вылезает из-под кровати, отряхивает одежду и с облегчением выдыхает. Ещё бы чуть-чуть… Ерофеева поправляет волосы и вытаскивает рюкзак, который под влиянием момента затащила под кровать, как только услышала, что кто-то бежит к комнате. «Да уж… И начерта я туда залезла?» — про себя спрашивает Рус и встаёт с пола, отряхивая одежду. Девушка смотрится в настольное зеркало, убирает волосы за уши и бессознательно прикасается к губам. В который раз… Всё ещё не верится, что это произошло. И всё ещё хочется большего… Лана мотает головой, отвлекаясь от мыслей, и обхватывает ладонью дверную ручку. Она дёргает её, но та не открывается. Видимо, Ника закрыла её здесь… Рус думает о том, чтобы вставить в замочную скважину свой ключ, но, обыскивают похлопывая по карманас, понимает, что при себе его у неё нет. «И что, я теперь выйти не смогу?» Ерофеева пинает дверь и отходит к окну. Вроде бы не так уж тут и высоко… Ну да, всего лишь третий этаж. Прыгать небезопасно. Попросить Нику открыть её? Можно и нужно, но встречаться с ней до такой степени неловко, что охота не только под кровать заползти, но и под землю провалиться. Почему-то на ум приходит Слава. «Привет, Слав. Есть одна просьба.» Ответ следует незамедлительно. «Ок. Что нужно?» «Попытайся забрать у Ники ключ от комнаты, она меня закрыла здесь.» «У тебя нет своего ключа?» «Не-а. Вообще, есть. Но Ника его забрала.» «А почему ты её не попросишь?» «Слушай, это отдельная история, а мы сейчас не об этом. Просто достань меня отсюда. Пожалуйста.» Для пущей убедительности Руслана добавляет в конце несколько рыдающих рожиц. «Ок. Сейчас что-нибудь придумаю.» Руслана убирает телефон и падает на кровать. Сейчас только десять минут девятого, значит, время ещё есть.***
Журавлёв медленно опускает руку с телефоном и поворачивается в сторону Ники. Девушка стоит у подоконника, молча глядя в ноги. На секунду посещает мысль, что между ней и Русланой могло произойти что-то не особо приятное, но Слава решает не думать об этом, ставя основной целью добычу ключа. — Ни-ик?.. — подбирается парень, заламывая пальцы. — Да? — Ника поднимает голову и еле улыбается. Лицо заспанное и уставшее. Ей бы сейчас не помешал хороший сон. — Слушай, тут такое дело… — парень запинается, думая, как бы лучше подобраться к Нейман с просьбой. — Мне Рус написала, что оставила кое-что в комнате и… — А где она сейчас? — перебивает Ника. — Вышла погулять, — врёт Слава. Нейман оборачивается: за окном идёт мокрый снег, даже бродячие собаки прячутся от него. — Ты уверен? — девушка недоверчиво вскидывает бровь. — Погодка-то что надо. — Да нет же! — исправляется Слава, но, кажется, нервный смешок вот-вот выдаст его. — Она под козырьком вышла постоять, скоро будет. Так вот, она мне написала, что кое-что забыла, просит сбегать и принести. Только мне ключ нужен. — Так давай я сама схожу. Что она забыла? Журавлёв мысленно вздыхает, но держит себя в руках. — Да нет, не утруждайся. Тебе же самой не в кайф будет на третий с первого и с третьего на первый бегать. Я быстро. — Всё нормально? Подозрительно себя ведëшь. — Нейман недоверчиво щурится, но нащупывает в кармане ключ. — Да ладно! В коем веке хочу подруге помочь и сразу я весь такой подозрительный! — Блин, ну, ладно. Раз Рус попросила… На, держи. — Ника отдаёт ключи Славе, и тот быстрым шагом направляется к лестнице. «Пронесло…» — думает Журавлёв, перешагивая через ступеньку. Он быстро поднимается по лестнице, но доходит до третьего этажа, тяжело дыша. Парень проходит по коридору и останавливается у пятьдесят шестой комнаты, после чего открывает дверь ключом. — Слава-а! — Рус налетает на друга с объятьями, и Слава на секунду замирает от такой нежности. — Дай ключи. — Вот, держи. — Журавлёв отдаёт ей ключ и заходит внутрь, закрывая за собой дверь. — А реально, чего ты Нику не попросила? Она сама уже хотела пойти, тебя вызволить. — Да так… просто подумала, что тебя будет лучше попросить. Вот и всё… — Лана запрыгивает на подоконник и прислоняется спиной к окну. Слава садится рядом с ней и шумно выдыхает, всё ещё пытаясь перевести дух. На мгновение в комнате устанавливается полная тишина, которую Журавлёв успешно нарушает. — Сейчас бы сигарету, да? — говорит он, слепо глядя перед собой. — Ты всё ещё куришь? — удивляется Руслана, не переводя взгляд на друга. — Не-а. Бросил, в конце концов. Иногда всё равно ещё хочется, конечно, но я себя как-то да перебарываю. Ты бы видела лицо Ромы, когда он узнал… — Узнал, что ты бросил? Представляю. Наверное, ещё часа три скакал от радости… — Хах, прикол в том, что так и было. Еле от него увернулся, он же меня до смерти чуть не зацеловал. — Понятно… Кстати, а что ты Нике сказал? — Насчёт тебя? Ну, я сказал, что ты погулять вышла. — Погулять? В такую погоду? — Ну… да… А что ты хочешь? Я импровизировал! — Да ладно, всё отлично, — смеясь, отмахивается Руслана. Рус замолкает, прикрывая глаза. Как же никотиновая зависимость похожа на то, что она чувствует при виде Ники. Каждый раз хочется больше, ей это нравится, нравится появляющаяся эйфория, точно наркотик. Но иногда так хочется бросить… А бросить — отдельное испытание, которое не пришлось бы устраивать — да и не хочется, — если бы это вообще никогда не появилось в её жизни. Слава смотрит на часы. Видя, что уже без пяти минут половина девятого, он хлопает Руслану по плечу, говоря, что пора идти.***
За окном по-прежнему идёт снег, небо висит над землёй непроглядным тëмным полотном. В классе темно, будто сейчас не день, а глубокая ночь. Ученики сидят за партами и занимаются своими делами: спят, пишут, листают ленты в соцсетях, пока учителя в классе нет. Ольга Олеговна попросила собраться в кабинете вместо урока географии — наверное, хочет что-то обсудить. Наблюдая за одноклассниками, Руслана скучающе кладёт голову на парту и отворачивается к окну. Хлопья снега завораживают — отвернуться невозможно. Нейман убирает телефон в сторону и, подпирая подбородок ладонью, устремляет взгляд в окно, туда же, куда смотрит Рус. — Красиво, да? — спрашивает Ника, кивая на снег. — Ага… Но холодно очень… — голос Русланы падает до шёпота. — Ты же была с утра на улице, тогда было ещё холоднее, наверное, — говорит Ника, вспоминая разговор со Славой. Ерофеева сконфуженно приподнимает брови, но решает подыграть, вспоминая, что именно про прогулку Слава сказал Нике с утра. — Да, точно… С утра была ещё холоднее. Зато снег классный. Ника кивает, соглашаясь с подругой. И откидывается на спинку стула, задумываясь о своём. Если бы Рус открыла глаза в тот момент и увидела Нику, целующую её, то что бы она сделала? Ответ на этот вопрос Нейман одновременно и хочет, и ужасно не хочет знать. Может, Лана поцеловала бы её в ответ. А может, сделала бы потом всё, чтобы выставить Нику не только из комнаты, но и из всего интерната… Дверь класса открывается, включается холодный электрический свет, и внутрь входит Маргарита Максимовна. Идиллия тут же прерывается.***
Руслана открывает дверь ключем и входит в комнату первой, Ника заходит следом и сразу же садится за рабочий стол. Лана смотрит на неё с кровати, на которую успела лечь, и улыбается. — Что, собираешься делать домашку? Прямо сейчас? — Ну, да. А то опять где-то что-то забуду, потом где-то что-то не допишу… Ты же меня знаешь. — Да уж… — шепчет Рус, без какого либо желания вставая с кровати. Она плетётся к своему столу, волоча по полу шоппер за одну из двух лямок, и падает на стул, устало вздыхая. — Ладно, тогда тоже сделаю. — Только имей в виду, что я позже, чем ты приехала. Скажешь, если вдруг там что-то ещё задавали. — Да, без проблем. Ника открывает ноутбук и начинает быстро что-то печатать, поглядывая на задание в учебнике. Руслана приглядывается: учебник по английскому, закладка на задании с докладом. Наверное, делает тот доклад о местных достопримечательностях, который задала недавно Ирина Ярославовна. Лана с нескрываемой гордостью смотрит на то, как быстро Нейман печатает на английском. Видно, что её навыки и знания заметно улучшились, а руку к этому приложила сама Рус. Ерофеева вставляет наушник в правое ухо и включает музыку. Негромкую, медленную, чтобы просто расслабиться. Глядя то в учебник по алгебре, то в тетрадь, Лана записывает уравнения и без особых проблем решает одно за другим, когда решает краем глаза посмотреть на Нику. Ворот свитера чуть сполз с плеча, обнажая чёрную бретель бюстгальтера, выпирающую ключицу и завораживающие родинки на плече. Рус с силой мотает головой и встаёт со стула. Ника вопросительно смотрит на неё, отвлекаясь от печати доклада. — Ты чего? — спрашивает девушка. — Да так… Я открою окно, если ты не против? — Лана тянется к оконной ручке. — Не-а, открывай, — соглашается Нейман. Ерофеева ставит окно на режим проветривания и останавливается рядом с ним, ставя локти на подоконник. Снег до сих пор падает с неба, сугробы, кажется, уже покрывают абсолютно всё. Если сейчас выйти на улицу, то снег наверняка будет по колено, может, даже выше. На ум приходит идея, желание воплотить которую приходит одновременно с ней. — Я спущусь вниз на время, — говорит Лана, доставая из шкафа куртку. — Подожди, а куртка зачем? Ты на улицу? Но там же холодно. — Люблю, когда холодно, — отвечает Рус, застёгивая на себе куртку и завязывая на шее шарф. — О’кей… А домашнее задание? Ты его делать не будешь? — Да вряд ли спросят, знаешь. Смысла делать особо нет. Пойду спущусь, в общем. — Ладно… Если что, потом дам списать. Руслана ничего не отвечает. Только посылает Нике шуточный воздушный поцелуй и выбегает из комнаты. Ерофеева спускается вниз по лестнице, стремясь скорее оказаться на улице. Она подходит к дверям в сад, открывает их и выходит наружу, оглядываясь. Никого нет. Девушка закрывает двери и наступает на снег. Его явно не успели расчистить: высота сугробов достигает колена. Рус сжимает зубы от холода, обнимая себя за плечи. — Блин… как-то холодно… — шепчет Лана, пробираясь к территории сада под окнами их с Никой комнаты. Ерофеева достаёт из карманов куртки перчатки и надевает их на руки, готовясь в конец отморозить пальцы. Она катает ком из снега, затем добавляет по краям и сглаживает углы, получая сердце из снега. Рус кладёт его на землю и становится рядом, после чего звонит Нике. — Да? Рус, ты скоро? — спрашивает Нейман. Слышно, как она кладёт на стол ручку и встаёт со стула. — Ник, выгляни в окно, — просит Лана. Лицо Нейман в окне показывается через пару секунд. На губах появляется улыбка. — Это ты сделала? Красиво… Не двигайся, дай сфоткаю. Рус улыбается во все двадцать восемь зубов и показывает пальцами сердце, позируя для фотографии. — Всё, готово, — отвечает Нейман. — Тогда спускайся. Я жду. Только перчатки надень. Ника кивает и завершает звонок. Руслана тянется к снегу, начиная лепить множество небольших снежков, чтобы после забросать ими Нейман.***
Девушка надевает куртку, шарф и чёрные берцы, готовясь выйти на улицу. Она натягивает на ладони чёрные перчатки, открывает двери и ступает на снег. «Холодно…» Ника заворачивает и идёт к Руслане, когда в неё влетает снежок. Отряхивая плечо от снега, Нейман саркастично смеётся. — О, даже так? — она поднимает взгляд на довольную Рус, стоящую в паре метров с охапкой снежков в руках. — Хорошо… Нейман хватает немного снега, быстро лепит из него снежок и бросает в Лану, попадая прямо в лоб. Видя, как девушка замахивается, готовясь бросить шар в ответ, Ника пытается убежать, но снег по колено заметно усложняет задачу. Она еле успевает увернуться от снежка, но теряет равновесие и падает спиной в сугроб. Рус подбегает к подруге и подбрасывает около десяти снежков, закидывая ими Нейман. — Ладно, ладно, всё! Ты победила! — сдаётся Ника, закрывая руками лицо. Она звонко смеётся и встаёт со снега. — Не хочешь взять реванш? — спрашивает Лана, начиная лепить очередной снежок. — Хочу. Ника набирает на ладонь горку снега и бросает в Руслану. Он рассыпается белыми блëстками, падает на землю, волосы Ланы и еë ресницы. Нейман отвлекается, глядя на переливающийся на золотистых волосах снег, и получает порцию снега в лицо. Рус уже убегает от неё. — Эй! Зачем в лицо?! — Ника смахивает снежинки с лица и бежит за подругой. Она догоняет её быстро, толкает в снег и падает сверху, ударяясь свои лбом о лоб Русланы. — Уф, больно же… — шепчет Рус, потирая ушибленное место. Нейман глупо улыбается, рассматривая черты лица Ланы. Кажется, на них можно смотреть вечно… Хотя, может, это ей так кажется. Любой другой человек прошёл бы мимо, так и не увидев ничего особенного. Наверное, чем больше любишь человека, тем больше начинаешь замечать в нём. — Прости, — извиняется Ника, падая на снег рядом с Ланой. — Не хочешь какао? — спрашивает в ответ Рус, поворачивая голову в сторону Нейман. — Хочу.***
На кухне заметно теплее. От лампочек над шкафами приятно льётся тёплый свет, пока за окном кружат хлопья снега. Руслана засыпает в горячее молоко шоколадный порошок, перемешивает его чайными ложками и отпивая немного из своей чашки. Она одобрительно кивает и ставит вторую перед Никой. — Пить можно, — говорит Рус, садясь на стул у острова. — Ну, спасибо, — благодарит Ника и чокается чашками с Ланой. Нейман наблюдает за подругой: пальцы Русланы всё ещё красные от холода, оттого еле держат горячую чашку с какао. — Тебе не больно? — спрашивает Ника, беря руки Ланы в свои. Они сжимает их и растирает, чтобы согреть. — Ты о чём? — У тебя руки ещё ледяные, а ты горячую посуду держишь. Больно же, наверное… — она дует на руки девушки. Рус ничего не отвечает, молча наблюдая за Никой. Хочется поцеловать её, заключить в свои объятия и никогда не отпускать. Хочется провести так целую вечность…