«Завтра – первая страница
из 365 страниц книги.
Напишите ее хорошо».
Брэд Пейслип
Стаи белых мотыльков кружили свои замысловатые хороводы, то взметая высоко вверх, то вихрем падая вниз, становясь частью снежного ковра. А в следующий миг вихрастая метель, словно по взмаху волшебной палочки вздымала их облаком снежной пыли, возобновляя дикие пляски круговорота, швыряла их из стороны в сторону, превращая в незримую преграду. Снежинки покорно следовали ее командам, двигаясь в такт хаотичным движениям, бросая завистливые взгляды сквозь толщу стекла. Туда, где красивыми отблесками новогодних гирлянд сверкали отражающиеся огоньки, а их увеличенные бумажные копии двигались в унисон с суетящимися внутри обнаженными телами. Снежинки, как и любое проявление природы, не знают стыда, но даже они, потупив глаза, отводят взоры, уединяя пару от окружающего мира своей плотной завесой. — Ибо, холодно! — прижимаемый покрытой мелкими бисеринами пота спиной к промерзлому окну Чжань панически вздрагивает, неосознанно дергаясь обратно в теплые объятия Вана. На просьбу младший ловко разворачивает его, крепко обнимая со спины и нежно оглаживая округлое бедро, слегка подталкивает вперед ближе к разгулявшейся стихии. — Зато какой божественный вид, — бормочет Ибо, проходясь носом по влажным волосам на загривке, оставляя незримый поцелуй у кромки темных прядей. Он перехватывает длинными пальцами чужой подбородок, поворачивает к себе, почти грубо завладевая раскрытыми губами. Дыхание горячее, шумное, прерывистое, одно на двоих, словно спичка поджигает тлеющее пламя в крови. Ибо терзает, мучает, властно вылизывает чужой рот, пока Чжань, застонав, не подается вперед, хватаясь за его руку и забывая о том, что еще пару секунд назад ему было холодно. Ван продолжает целовать, пока Чжань заходится в всхлипах накрывающей истомы. Пальцы младшего мучают, терзают вершины сосков, заставляя выгибаться навстречу своим движениям. Колено Ибо вклинивается между ногами чунцинца, раздвигают бедра, заставляя их оседать. И Чжань повинуется с тихим всхлипом, проезжаясь промежностью по крепким мышцам. Языки сплетаются в диком танце, то разъединяясь, то вновь приникая друг к другу. А руки с силой сжимают тонкую талию и в желании слиться воедино, прикипеть кожей друг к другу притискивают ближе к своему телу. Ибо слегка отстраняется, выдыхая в раскрытые губы: — Хотя вид снизу куда живописнее. Чжань плывет, с трудом выбираясь из сладостного тумана, он пытается воедино собрать услышанные обрывки фраз, пока смысл сказанного не начинает проникать в экзальтированный мозг. Ван, оставляя россыпи легких поцелуев-пушинок, смещается по шее, проходится по лопаткам, спускаясь вниз по спине. Руки властными движениями стараются вобрать в себя каждый рельеф, каждую впадину, лаская грудь, оглаживая впалый живот, зажимают плотным кольцом член, совершая по нему несколько поступательных движений. Чжань жалобно хнычет, сильнее прогибаясь в пояснице, призывно потирается округлыми ягодицами о чужое возбуждение. Цепкие пальцы впиваются в бедра, а теплое дыхание постепенно помечает каждый миллиметр чжаневого тела поцелуем, устремляется к низу, задерживаясь на изгибе поясницы. А мужчина, неосознанно извиваясь, подставляется под ласки, молчаливо требуя больше. Неожиданный укус за округлое полушарие отзывается громким стоном-вскриком, и подавшийся вперед Чжань, тяжело дыша, прижимается горячей щекой к приятной прохладе панорамного окна. Мягкие ягодицы разводят в стороны, открывая и выставляя напоказ алчущее чужих прикосновений отверстие. Смоченный в слюне палец проходится вверх-вниз по расщелине, замирая и несколько секунд кружа над входом, он слегка надавливает, медленно проникает осторожным движением, позволяя привыкнуть к себе. Чжань приваливается плечом к обещающему устойчивость стеклу и, закусив ладонь, жалобно скулит. Под напором властных движений он расслабляется, позволяет беспрепятственно проникать в себя, медленно теряя рассудок от поступательных движений, а когда Ибо касается сжавшегося колечка языком, теряет остатки сознания, растворяясь в получаемом наслаждении. Гибкий, юркий язык входит уверенно, ласкает, расслабляет, подготавливает, проторивая себе путь постепенно расслабляя мышцы, и наливает тело партнера сладостью предвкушения. — Ах, — шепчет патиссье, его колени подрагивают, утрачивают устойчивость от прошибающего тела наслаждения, и мужчина, отчаянно цепляясь ногтями за гладкую поверхность, скользит пальцами, оставляя длинные полосы на стекле. Его член дергается, срывается падающими на пол каплями белесой жидкости. А пальцы на ногах поджимаются, утопая в высоком ворсе ковра. Но широкие ладони держат крепко и уверенно, лишь порой глубоко впиваются коротко стриженными ногтями в мягкую ткань тела, удерживая владельца и позволяя чунцинцу самостоятельно двигаться навстречу. Тихие, хлюпающие звуки становятся все уверенней и громче, пока Ибо продолжает ласкать губами, проникать короткими толчками языка, незаметно увеличивая опьяняющий темп. А Чжань, окончательно обезумев, сильнее забился под ним, он все больше собственного веса переносит на окно, заходясь в нечетком ритме судорожного дыхания, со стороны больше похожего на беспрестанные стоны. С бешено бьющимся сердцем, Ван отстраняется, прижимается губами к терзаемому им колечку мышц и, поднимаясь, скользит кончиками пальцев по позвоночнику вверх и обратно. Перехватив любовника поперек груди и прижав к себе, Ибо проникает в раскрытый проход сразу двумя пальцами, заставляя Чжаня еще сильнее застонать от накрывающего блаженства. Безумный, неумолимый ритм, исступленно ведет чунцинца от желания быть заполненным — упругие стеночки отчаянно сжимаются каждый раз когда пальцы выходят назад, хоть мужчина и осознает что это еще не все, это еще не конец. Ван ни на секунду не прекращает движения. Проникая с каждым разом все глубже и глубже, он изгибает пальцы внутри в поисках заветной точки, а Чжань изгибаясь дугой, притирается бедрами все ближе и ближе, вторит маховым движениям внутри себя. Ибо перехватывает его за талию, ускоряется, движется вместе с любовником в такт и, наконец, прицельно попадает по простате. Мир Чжаня начинает вспыхивать белыми пятнами, рассыпаясь на миллион микровселенных. Его рот раскрывается в немом крике, а тело, натянувшись до вздувшихся на шее вен, словно отпущенная для выстрела тетива, с легкой вибрацией подается вперед. Ноги больше не держат, дрожа все сильнее, и Чжань обессилено приваливается к стеклу с каждым движением неумолимых пальцев все сильнее и сильнее. Мужчина больше не чувствует промозглого холода, он пылает. Он горит здесь и сейчас, рассеивается пеплом в занесенном снегом уединенном домике где-то в горах Ирландии. Он жмурится, стараясь сконцентрироваться на проникающих движениях, плавно покачивая бедрами навстречу длинным пальцам. Ибо меняет положение. Он выпрямляется, шире разводит ноги для устойчивости и, становясь позади Чжаня, тянет его на себя. Старший изнеможенно приваливается к чужой груди, удобно устраивая свою голову на широком плече. Приглушенно, словно сквозь толщу воды, он слышит щелчок открывающейся крышки и предвкушающе вздрагивает, когда уже смазанный прохладным гелем член упирается между его ягодиц. Руки перехватывают чжаневы бедра, уверенно направляя несопротивляющееся тело, позволяя крупной головке проникнуть внутрь. Уповающая на большее дрожь проходится по телу мужчины, изворачиваясь, он прижимается к мягким губам, плавно обводя их очертания, словно пробуя на вкус. Чунцинец беспрепятственно проникает во влажные глубины, становясь с каждым движением все более жадным и требовательным, по-хозяйски лаская и заявляя права. Чжань вращающе ведет бедрами, пробуя самостоятельно нанизаться глубже. И стонет в чужой рот, когда Ибо встречает его на полпути, плавно толкаясь бедрами навстречу, полностью заполняя. Младший разрывает поцелуй, задавая четкий темп, ритмично хлопая бёдрами по чужим ягодицам, а Чжань тягуче стонет, откидываясь назад в крепкие объятия. Ибо довольно мычит, оставляет смазанный поцелуй за ушком, прикусывая мочку. Теплые ладони проходятся по подкачанной груди, очерчивают ореолы, пощипывают соски, слегка их выкручивая. Чжань в ответ долго и протяжно кричит, лихорадочно оглаживая бугрящиеся мышцы удерживающих его рук. Ван смещается, меняет угол, теперь при каждом проникновении его член скользит по поверхности железы, заставляя чунцинца яростно подмахивать таранящим движениям. Чжанев пенис дергается, тяжелеет, сильнее наливается кровью и, мелко подрагивая и не прекращая срываться предэякулятом, готов кончить в любой момент. Бедра Ибо хлопают все неистовее, делая чжанево тело с каждым проникновением все слабее и обессиленнее. Старший, затерявшийся в безмолвной пропасти желания, безвольно прижимается, позволяя сильным рукам удерживать себя. И Ибо пользуется, он оставляет смазанные поцелуи везде, куда может дотянуться, скользит губами по щеке, шее, плечу. Его руки беспрестанно гладят, ласкают, выводят хаотичные узоры. И Чжань плавится, тает в чужой ласке, чтобы в следующий миг, шепча его имя, с оглушительным стоном излиться, растекаясь густым потоком семени морозным узором на стекле. Почти непреодолимо сладостный звук его имени на чужих губах и будоражащие кровь движения чужого тела вызывают у Ибо тихий стон. Он замедляется, останавливаясь, и без труда, подхватив упругие бедра, разворачивает лицом к себе. — Хочу смотреть на тебя… — бормочет он, врезаясь в тесные глубины. Младший скользит губами, сцеловывая соленые капли только что пережитого оргазма. И с бесконечной мягкостью касается щек, плавно смещаясь на губы, втягивая Чжаня в нежный поцелуй. Чунцинец, самозабвенно отвечая, ведет руками по мускулистой груди, обвивает за шею, зажимая отросшие волосы на затылке в кулак, скрещивая длинные ноги на чужой пояснице. Ибо рычит в поцелуй, с силой толкается вперед, прижимая старшего спиной к окну, сразу срываясь на сумасшедший безудержный ритм. Тело Чжаня подпрыгивает при каждом движении, гладко скользя влажной спиной по стеклянной опоре, ритмично раскачиваясь вверх-вниз. Его голос срывается на грани крика, и, поддавшись бедрами вперед, он хрипло стонет: — Ибо! — с силой сжимая мощную шею, вцепившись зубами в чужое плечо, он, подхваченный повторным оргазмом, пульсирующе выплескивается, теряясь среди грубых и быстрых движений, когда спустя мгновение младший следует за ним, обильно извергаясь внутрь. — Люблю тебя, — бормочет Ибо, наблюдая, как волны послеоргазменной неги плавно отступают с чужих глаз, — мой драгоценный муж. — И я тебя, дорогой супруг, – шепчет в ответ Чжань, целуя.🎀 💝 🎀
Ибо лежал без сна, любуясь мягкой игрой переливающихся огоньков на лице спящего. Он осторожно провел ладонью по чжаневой спине, притискивая ближе и наслаждаясь ощущением тепла от прижимаемого тела. Старший сонно ворочается, по инерции подаваясь ближе к источнику большего тепла. — Шшш, — баюкает Ибо и бережно, чтобы не разбудить, поправляет теплый плед на чужих плечах, благоговейно очерчивая нежную кожу щеки и мягко касаясь поцелуем чужой руки с поблескивающим кольцом на безымянном пальце. Ибо прикрывает глаза, блаженно улыбаясь, стремится продлить мгновения всепоглощающего счастья. Больше нет недоразумений и недомолвок, нет недопонимания и недосказанности, и преодолев все препятствия, они, наконец-то, обрели свое счастье. В тот злополучный день, когда Чжань вытянул их из ущелья, и не иначе как магией вернул Ибо к жизни, пришедший в себя Ван решил, что сделает все что угодно, но ни за что и никогда не отпустит от себя человека, наполняющего смыслом его жизнь... И вот спустя долгие объяснения и уговоры они, наконец, женаты. Вот уже целые две чудесных недели прошло с того дня, как Сяо Чжань ответил ему заветное «Да». А Ибо даже сейчас готов счастливо пищать от накрывающего его умиления. Из другого конца дома куранты начали мерно отбивать полночь, разносясь даже в отдаленных комнатах притихшего дома звонким эхом. Они так и остались в гостиной. Разморенная и утомленная жарким сексом пара решила провести остаток вечера за неторопливыми поцелуями, разместившись под трепетно украшенной чунцинцем красавицей-елью. Чжань вяло закопошился, выбираясь из плотной обмотки пледа. — Новый год, — прошептал Ибо, легко прикасаясь к чужим губам. Чжань улыбнулся ему, запуская пальцы в чужие волосы и медленно перебирая темные пряди: — Нет, Ибо. Новый год наступил пять дней назад.