Taxidermy

Найт-Сити — город не для всех. Ты или любишь его, или хочешь сжечь дотла. Третьего не дано. Ви так и не смогла до конца определиться. В один день она хотела сгореть заживо вместе с ним, в другой — объять весь мир. Хоть и в последнее время с уверенностью перевешивало второе, но сегодня — сегодня она думала лишь только о том, чтобы, подпалив его, не загореться самой. Она сильнее вжалась в спину Виктора, крепче затягивая кольцо рук на его теле — он разогнал свой черный Арч до двухсот километров. Перед ее глазами тянулись бесконечные полоски света — неоновых вывесок, витрин, огненных вспышек, вырывающихся из табельных оружий Макс-така, загнавшего в угол очередного киберпсиха. Мысли хаотично расползались по сознанию, но она не могла сосредоточиться ни на одной, словно их выбивало потоком встречного ветра. Поэтому она просто позволяла им свободно течь, только вслушиваясь в их тихий заговорщический шепот. Гектор был жив. Все это время он был жив, он искал, он хотел мести. Ви удалось хорошо спрятаться полгода назад — в том месте, где точно не будут искать, — никто в своем уме не полезет в Пасифику. Джеку же повезло меньше. Сначала Вик, теперь Мисти. Гектор играл, словно заранее просчитав все карты на столе, — не спешил убивать, он наслаждался процессом, как истинный хищник. Издеваться, мучить — и, наконец, добраться до своей жертвы. Медленно убить. Именно так он поступал с теми, кого ненавидел, кто осмеливался причинить ему боль. И Ви никак не могла понять — что такого сделал Уэллс, раз Гектор преследует его? А не ее, ту, что убила его единственного близкого человека? Съехав с моста, док заметно сбросил скорость — Ви снова выпрямилась, но хватку не ослабила. Осознание предстоящего наполняло горло свинцом. Сжечь, но не загореться. Разорвать, но не испачкаться в чужой крови. Вернуться домой впервые за полгода, но помнить — что это больше не твой дом. Вечерняя прохлада высоток Делового центра сменилась расползающимся жаром Хейвуда. Здесь словно сам воздух был горячее: из трещин асфальта на дороге сочилось сладковатое тепло, перемешивалось с терпкими и пряными ароматами местной кухни. Большой красивый цветастый череп на фасаде малоэтажного здания тонул в кумаре дыма — рядом жарили мясо и овощи для кесадильи. Проехав почти до самого конца Глена, Виктор снизил скорость. Здесь насыщенность ароматов притупилась, а ветер из-за близости к воде, наоборот, усилился — кожа Ви под толстовкой покрылась мурашками. Она стянула резинку с запястья и собрала волосы в высокий хвост. На перекрестке они остановились на светофоре, и Ви указала на нужный дом. Рипер, отследив направление ее пальца, остановился неподалеку от четырехэтажного здания, заглушил мотор. Язычок на ее кофте слегка качнулся. На баскетбольной площадке перед домом сидел падре в окружении своих людей, многих из которых Ви знала с самого детства; шпаны из банды и вечной очереди за советом и благословением от наместника самого Господа Бога в Хейвуде. Ви активировала имплант и рассмотрела старика: добродушный фасад — сеточка морщин вокруг глаз, тонкие сухие губы, растянутые в улыбке; густые усы, по-старчески набухший нос. Ибарра что-то говорил по-испански — ей не нужен был лингвоимплант, чтобы это понять. Она ненавидела этот язык. Старик добродушно хлопнул молодого парня по плечу, тот чуть ли не поклонился. Ви передернуло. Док достал телефон из кармана джинсов и набрал Джека. — Мы на месте, — сказал Вик, не сводя глаз с баскетбольной площадки и фиксера. — Мы тоже. — Уэллс говорил тихо, напряженно всматриваясь вперед. — Я вижу машину, я вижу Мисти, но я, хоть убей, не вижу Гектора. — С ней все в порядке? — Вик перевел взгляд на экран. — Да, да, — поспешил успокоить Джеки, — мы сейчас заберем ее. Дождитесь моего звонка. Из-за плеча Вектора показалась Ви: — Джек! — Док вскинул бровь: ее голос звучал неестественно резко. — Пока здесь всё тихо и спокойно, пока вы не подняли шум там, у себя, я могу взять информацию. — Ви! — гневно прошипел Уэллс. — Джек! Лицо Джеки вытянулось. Он поднял глаза, всматриваясь в пространство перед собой. От этого взгляда у нее всё сжалось внутри, и Ви крепче сжала в пальцах растянутые манжеты толстовки. Джек вышел из машины, доставая пистолеты. Его телефон остался лежать на сиденье экраном вверх. Вик приложил динамик к уху, чтобы лучше расслышать, какого черта там происходило. Но тут же внезапно резко одернул руку — раздались звуки стрельбы. — Блять! — Вик, всё еще пытаясь вслушаться, выругался. Ви поняла: что бы там ни было, всё это — пошло по пизде. Раз Гектора не было там, значит, он должен быть здесь. Она дернула сиденье мотоцикла вверх и из внутреннего багажника вытащила сумку с оружием, о которой предусмотрительно позаботился Уэллс. Рипер свел брови к переносице, чувствуя недоброе. Ви, достав дробовик и зарядив его крупнокалиберными пулями дум-дум, двинулась прямо на площадку, к толпе. — Ви! — громко шикнул док, но она даже не обернулась. Вик зажмурился, осознавая неизбежное. Стрелять он, конечно, умел, но практиковался редко. Док быстро нырнул рукой в сумку, взял пистолет, пару макс-доков на самый крайний случай и двинулся за ней. Ви, подойдя к площадке, сделала предупреждающий выстрел в воздух, давая возможность уйти всем желающим. Стараясь не смотреть на старика, она жадно обводила глазами поредевшую толпу: остались только самые преданные псы. Часть выбежала из дома. Рядом с площадкой кто-то кричал. Она обездвижила их демоном и расстреляла почти в упор. Никто не успел среагировать и что-то сделать, видимо, не ожидая от нее ничего подобного, а те несколько, кто всё же успел отойти от действия скрипта, — получили пулю быстрее, чем спустили курок. Вик подрагивающими руками перезарядил пистолет. Как бы он ни опасался за ее ментальное состояние, сейчас он вынужден был ей подыграть, чтобы выбраться отсюда живым. Ви оглядела баскетбольную площадку. В ее центре, под нависшим из-за ограды фонарем сидел Себастьян Ибарра посреди луж крови и разорванных тел. Она усмехнулась и сказала неестественно высоким и веселым голосом: — Наконец-то ты на своем настоящем месте, падре! Старик сидел не шелохнувшись, но его глаза лихорадочно бегали по ее лицу, пытаясь предугадать — что дальше? Ви дозарядила дробовик и приставила горячее дуло к его лбу. — Молись, падре, — она говорила торжественным шепотом, глаза искрились от напряжения, — если твоя вера крепка, Бог не допустит твоей смерти. Веки старика нервно подрагивали. Он почти зашипел: — Было глупо приходить сюда. Под руку шептал и док: — Блять, Ви! Мы не за этим сюда пришли! Он беспокойно озирался по сторонам, не опуская оружия, — мало ли кто мог услышать выстрелы. Но она только сверкнула глазами, не обращая на рипера никакого внимания: — Ты молишься, падре? Старик угрюмо молчал, испепеляя ее взглядом. — Ты знаешь, — она не унималась, — я всегда хотела спросить тебя, почему ты разрешал им делать это со мной? Гектор, Бенито, Ману? Не говоря уже о многих других, безобидных на фоне тех нелюдей, но скажи мне, падре, почему? Вик, услышав это, медленно повернул голову. Грудь заполнило тяжелым кипящим металлом. Все внутри напряглось — ясный и понятный смысл ее слов дошел до него сразу, но разум сопротивлялся, отказывался это принимать. Вик перевел глаза на фиксера в странной молчаливой мольбе — «Ну же, оправдайся, скажи, что это неправда». Но старик мерзко осклабился: — Потому что ты — дочь своей грязной шлюхи мамаши, и ты выросла такой же, как она. Надо было прибить тебя вместе с ней тогда! Ты пошла в мать, грязное похотливое отродье, ты… Ви расстреляла лицо бывшего священника в упор. Вик — глухо и утробно застонал где-то позади. — Господи, Ви! Сука… Та в каком-то безумном угаре истерично хохотнула: — Идем, Вики! Ви тиранула рукой по лицу, размазав кровь старика, крепче сжала ружье и двинулась к малоэтажному дому за баскетбольной площадкой. Нужно было найти Гектора и стереть его с лица земли окончательно. Вик остался стоять на месте, беспомощно осматривая пространство вокруг себя. Но взгляд все равно упирался в труп падре. В это месиво, в которое превратилась его голова: кровь, кусочки костей, мозга смешались и медленно растекались по асфальту. Он подошел чуть ближе и сплюнул туда, где раньше у старика было лицо. — Гори в аду, ублюдок. Рипер, наконец, оторвал от него взгляд, крепче сжал в руках пистолет и спешно двинулся за ней. «Всё для семьи, дорогая». «Будь благодарна за то, что у тебя есть». «Грех тебе жаловаться». Ви шла по слабо освещенному коридору подвального помещения. Он напоминал катакомбы со множеством небольших комнаток. За каждой дверью которых она когда-то была вместе с ним. Пальцы, сжимающие дробовик, чуть подрагивали, но она слышала позади увесистые шаги Вектора, и это придавало сил. В подвале было прохладно и пахло сыростью. Ее слух обострился, она словно бы впитывала окружающее пространство кожей, не упуская ничего, что могло бы выдать его присутствие. Тусклый грязный свет отражался от зеленых стен и болезненно ложился на кисти рук, проявляя сетку вен на бледной коже. Она знала, чувствовала, что он где-то здесь. Раз не вышел сразу — значит, выжидает удобный момент для нападения. Как он обычно всегда и делал. Дойдя почти до конца коридора, она вздрогнула: из-за угла резко появилась его черная фигура, всего в нескольких метрах от нее. Ви инстинктивно навела на него дробовик, но не выстрелила. Ее пронзило это знакомое чувство, когда все тело обмякает и ты сдаешься с самого начала, отказываясь даже пытаться. Сильный побеждает слабого. Гектор выглядел теперь так, каким она его всегда и видела. Не человеком — хищником, монстром. Он выглядел почти как Адам Смешер времен четвертой корпоративной — хоть и в разы примитивнее, но этого было достаточно, чтобы привести ее в ужас. Всё былое истеричное бесстрашие вмиг рассеялось. Она узнала в нем эту черную таинственную фигуру у дома Вика. Колени дрогнули, и ногам стало очень сложно удерживать вес. Она опустила дробовик. Гектор смотрел на нее спокойно. Его вытянутое, смуглое, заостренное лицо — единственное, что оставалось неизменным в его теле, — не выражало никаких эмоций. Ви почувствовала, как пальцы Вика судорожно вцепились в ее плечо, потянули назад, завели за спину — но она не могла оторвать взгляда от темных глаз, выплавляющих своим сухим жаром трупные пятна на ее лице. Боялась ли она его сейчас? Хотела ли спросить у него — какого черта? Скучала ли? Нет. Да. И? Виктор почти тащил ее на себе прочь из коридора. Ви — смотрела и не чувствовала того страха и той ненависти, которую, как она думала, почувствует. Перед тем, как хлопнула дверь коридора, она увидела, как его лицо растянулось в короткой плотоядной ухмылке. Губы беззвучно прошептали: «Я скучал по тебе». Ви плохо помнила то, что было дальше. Мир перед глазами поплыл и сузился до одной точки, узкого коридора, в конце которого — почти черные глаза и бледное потустороннее лицо в свете гудящих ламп. Ее сознание пронзила одна ясная мысль: Гектор и не собирался ее убивать. С самого начала он был рядом, он следил и наблюдал: что она сделает, догадается ли? И смотрел так, как не смотрел еще никогда: почти нежно. Почти так, что она лучше бы застрелилась сама, чем убила его. Ви прокашлялась. Горло свело от спазма, раздирающего кома внутри. Выплюнуть, выблевать, чем бы это ни было — избавиться. И не помнить и не вспоминать. Она вскинула голову: Ви стояла на четвереньках на земле, пытаясь отдышаться. Почти по локоть в грязи — как она оказалась на этой мусорной свалке? Ви встала шатаясь, осмотрелась, но не увидела ничего знакомого. От сладкого омерзительного запаха она сложилась пополам, и ее стошнило. Кружилась голова. Ви снова рухнула на колени, еле успев выставить руки перед собой. В ладонь больно впилось что-то острое, и она вспомнила, оцепенела. Ви до сих пор жива лишь только потому, что это была не она. Гектор видел, кто на самом деле убил Бенито. Ви глубоко задышала. Грудь сдавило, и не хватало воздуха. Тело не слушалось, разум вышел из-под контроля. И уже давно. Как я могу верить, если я не доверяю? Я слышу тебя, но ты не здесь. Я не всегда там, где мое тело. «А была ли я вообще?» «Как я могу отличить реальность от вымысла?» Ви, практически беззвучно хватая ртом воздух, опустилась без сил на спину. Она устала биться за эту жизнь, в которой она не знала ничего хорошего. Глаза наливались тяжестью, мокли то ли от слез, то ли дождя. Она опустила веки — приятно. Не нужно бороться, не стоит продолжать. Ви с трудом подняла их. Джек, Мисти, Вик. Неужто ничего хорошего? Она осклабилась, хрипло рассмеялась. Воспоминания разрушаются. Ви знала, что память — ненадежная полка для хранения. Дерево ветшает, слой за слоем оседает пыль. Ви думала, что она уж точно с этим справится. Она думала, что точно знает, что с ней было и как. Она считала себя убийцей, из-за чего и запустилось кровавое колесо смертей. Ви вспомнила каждое лицо тех, кого убила и их глаза. Этот взгляд, когда человек еще жив, но сознание постепенно покидает его. Мир мутнеет, сужается, звуки приглушаются, а впереди — узкий коридор, в котором конца — не видно. Кто-то выключил свет.

***

Вик понял, насколько он проебался, когда Ви за неделю так и не появилась в клинике. Когда не появилась за две — не на шутку испугался. Телефон ее был отключен, где она жила — ни он, ни Уэллс не знали. Он не понимал, как ей удалось сбежать в ее состоянии. Вик помнил, как они вышли, он в спешке набрал Джека, а когда обернулся — Ви нигде не было. И тогда он осознал: произошло что-то непоправимое. Она победила хотя бы потому, что он не мог спать, работать, существовать и функционировать так, как делал это раньше. Поиски ничего не давали. Она снова исчезла, растворилась в этом городе. Не помогали ни алкоголь, ни тренировки — ничего не брало. Хотя работы у рипера было более чем предостаточно. Слухи разлетелись по всему Найт-Сити в считаные секунды: фиксер Хейвуда и почти все его люди мертвы. А свято место, как известно, пусто не бывает. И в городе, воспылав безумной жаждой, полились реки крови за передел влияния.