Король-техночародей и его убийца

— Кричи давай. — Не буду! — Так будет легче. — Все равно не буду! — Опять неповиновение мастеру? — Мастер, если вам нравится, когда я кричу, я, конечно, покричу, но в бою мне неудобно махать оружием и орать одновременно. — Вот именно потому что ты машешь мечом как дрекольем, вместо того чтобы сражаться, у тебя так и выходит. — Кхамул говорит, что тихо надо… И что настоящие герои героически молчат перед лицом противника. — Кхамул учит тебя подкрадываться и перерезать глотки, а я учу тебя сражаться лицом к лицу, когда при всем желании сходу перерезать глотку не удастся. Поэтому кричи. — Ну типа… а-а… — Это колыбельная? — Очень смешно! А-а-а, блин! — Точно, колыбельная. Я сейчас усну. — АААААААА!!! — Отлично. А теперь то же самое на выдохе, когда ударяешь мечом. И коротко. — А! АА! А! АА! — Смотри, гораздо лучше. Так ты придаешь дополнительный импульс сама себе. Айген улыбнулся и остановил видеозапись тренировки. Было около полуночи, он взял дополнительное дежурство, а зевающую Эовин отправил спать. Самые благие намерения — посмотреть последние записи тренировок и найти, что еще поправить у Эовин, разбились о его вполне романтическое настроение. Он засматривался на ее улыбку, снова ухмылялся ее ворчанию и по три раза пересматривал даже те эпизоды, где все было вполне сносно для человека, который, во-первых, женщина, а во-вторых, взял нормально меч в руки полтора месяца назад. Поначалу Айген несколько опасался, что тренировкам помешает то, что он будет находиться в «приподнятом» или даже «боевом» настрое. Однако тело присмирело после того, как выяснилась истинная личность оруженосца и эта самая личность не сбежала домой, воткнув предварительно ангмарский ритуальный нож Айгену в глаз или сердце. Получив надежду, Айген взял себя в руки (назгулы, молчать!) и сумел настроить свой обмен веществ так, чтобы, когда было необходимо дотронуться до Эовин или даже крепко схватить ее, штаны на нем не лопались от радости. Тело отрывалось ночью. Айген видел такие сны, каких и в юности не припомнил. Когда подробные, когда туманные, но неизменно с ней, с его проклятьем и блаженством — Эовин, принцессой Роханской, самой лучшей на свете. Он просыпался на мокрых простынях, и ладно бы только от пота, а еще в комнате при его пробуждении через раз шел снег. Другие назгулы поначалу поглядывали на него с большой осторожностью — все помнили «четвертую неделю», когда Айген вел себя как большая грозовая туча и примерно так же выглядел. Но, убедившись, что командира попустило, стали вести себя посмелее. Спасибо, что не шутили при Эовин про упражнения на левую и на правую руку и про эксперименты, ослепнет ли назгул, если будет… Запищало кольцо, прерывая мысли. «Зайди-ка», — прилетело от Владыки Гора. Айген поднялся в башню, которую Гор выбрал своими апартаментами, но Владыки в кабинете не было. Поэтому Айген остановился у окна, ожидая. Привычное зеленое свечение отвесных стен Минас Моргул почти умиротворяло. Жаль будет оставить это место, ставшее настоящим домом. — Уже выбрал проект собственного дома в Восточной долине? — Гор возник сзади, как будто из воздуха соткался. — Нет, — Айген медленно повернулся. — Я надеюсь, что стану выбирать его не один. — Надежды юношей питают, — Гор сверкнул глазами, упал в кресло, кивнул на соседнее. — Кстати. Мы не будем использовать драконов в той битве, где Король-Чародей должен умереть. — Вообще никаких? — уточнил Айген. — Только Анунахов, — Гор пожал плечами. — И то не всех. Остальные будут эвакуировать население. Ну и потом, мы же должны спалить дотла одну секретную армию, которая собирается выдвинуться к Морю Нурнен с целью жечь, грабить, насиловать и убивать и заходить нам в тыл? Вот затем драконы твои и понадобятся. Но без тебя. Айген кивнул: — Как прикажешь, Владыка. — Тренировались тебя убивать еще? — Гор не смотрел на него. — Да, — Айген ностальгически улыбнулся. — Эовин натренировалась попадать в одно и то же место, у меня там теперь надолго шрам останется. — На долгую память? — Гор вскинул бровь. Айген пожал плечами. Он понимал, что Владыка позвал его поговорить о чем-то важном, но не прямо, а чтоб Айген сам пошевелил мозгами. Однако пока никаких подсказок не давал, вот Айген и ждал продолжения терпеливо. — Скажи, — Гор сложил пальцы перед собой домиком, — что чувствует воин, которому в битве досталось оружие врага? Ну, случайно, свой меч потерял, чужой схватил? — Ничего? Или… азарт? — Айген попытался вспомнить свой кажущийся бесконечным опыт сражений. — А если это оружие словно сделано под тебя? Как будто специально для тебя ковали? — Гор чуть наклонился. — Смертоносное, прекрасное и идеально лежащее в твоих ладонях. — Чего ты хочешь от меня, отец? — Айген не знал, то ли улыбнуться, то ли на колено встать. Но он наконец понял, о чем, точнее, о ком речь. — Она не оружие. — Ее растили как оружие. Заранее лишив нормального детства и вполне традиционной судьбы. Только не вздумай ее жалеть, — Гор погрозил пальцем, — и играть в благородство. — То есть наша встреча — это часть плана? — Айген поморщился. — Твоя смерть от ее рук — это часть плана, — Гор был доволен, ему нравилось, когда его понимают с полуслова. — Ты же из отработанного материала, фактически жертвы, стал равным едва ли не майар, и превратился в значительную фигуру на игральной доске. — Твоей волей, Владыка, — Айген церемонно поклонился. — Своей тоже, — Гор отвернулся. — Поэтому нужных девиц искали, выбирали, исподволь готовили. Оружие немо и безмозгло, оно не должно знать, частью какой игры является. Его судьба ударить. Но поначалу у наших врагов, похоже, срывались планы. А потом Митрандир взялся за Эовин. Не сомневаюсь, он постарался через Сарумана споить ее дядюшку, загадить мозг братьям, лишить Рохан денег. И красивенькие истории о рыцарских подвигах его стараниями маленькой Эовин подкинули. Она должна была убить тебя. Айген грязно выругался, представляя одинокую маленькую девочку в обветшалых хоромах, полных крыс и пауков. — Слишком сложно, — возразил. — Ну как они могли предсказать, что она сбежит, попадется оркам, потом каким-то образом увидится с тобой… — Они ее к полю битвы готовили. А случился… фальстарт! — Гор расхохотался. — Девице такая жизнь обрыдла примерно на полгода раньше срока, и ее побег за подвигами стал полной неожиданностью для Митрандира. И теперь он тоже ее ищет, запасного-то варианта нет. Не всякой женщине тебя убить можно. Тут надо и кровь подходящую, и девственность, и чистоту душевную, и характер смелый… Ищет-ищет не найдет, а разыщет, так пойдет. — Нахер пойдет, — Айген глядел мрачно. — Одобряю, — Гор оскалился. — С тебя план эвакуации гражданских от моря Нурнен. Можешь на пару дней слетать туда, заодно восполнишь принцессе недостаток впечатлений в детстве. Айген поклонился, Гор насмешливо улыбнулся: — Эти твои церемонии… Если поторопишься, то одна прожорливая девица как раз будет застукана тобой в столовой. В столовую Айген практически бежал, прыгая через три ступеньки и обогнав скоростной лифт, и все из-за совершенно нерационального мальчишеского желания подловить Эовин на нарушении. Он требовал, чтобы она соблюдала график сна и бодрствования. А то с интенсивными тренировками днем и привычкой к ночной жизни его неугомонное «проклятье» регулярно спало на ходу, что сказывалось на тренировках не лучшим образом. И вот опять… Вломившись в столовую, как лось в гоне, Айген услышал звон и грохот. Эовин, застигнутая на нарушении режима, уронила поднос с едой, и теперь с печалью на лице и самым сиротским видом озирала уроненные бутерброды и раскатившиеся фруктовые пирожные. Айген попытался и не смог убрать ухмылку с лица. Тогда он скрестил руки на груди и приказал: — Ну давай, оправдывайся. — Есть захотелось, — Эовин покосилась куда-то вниз. — Я молодой растущий организм… и всякое такое… — А в спальню этот молодой растущий организм отчего еду не заказал? — поинтересовался Айген, отправляя с кольца заказ на внеплановую уборку. — А еще почему этот организм в сапоги вырядился и куртку и имеет при себе походную сумку? Будешь врать, что спать холодно и боишься, что сумку стащат? Эовин тяжко вздохнула, явно не желая признаваться. Айген снова полез в кольцо и проверил маячки «неразлучников» — нет, Кирион и Минардил с Вардамиром сегодня в Минас Моргул отсутствовали, Кхамул был на свидании, Телимат тоже, остальные назгулы как-то не рвались учить Эовин плохому. — Что же, бери себе новую порцию, садись за стол и репетируй покаянную речь. Очередную, — подчеркнул Айген. — А порка будет? — с нехорошим блеском в глазах уточнила маленькая за…тейница. — Даже не надейся, — в тон ей ответил Айген. — Я придумаю что-нибудь попротивнее. Но чтобы определить меру наказания, сначала выясню, куда и зачем ты собиралась ночью, сняв свой маячок. И второй тоже сняла, да? Эовин молча давилась едой с самым покаянным видом. Айген еще не начал сердиться по-настоящему, но был близок. — Скажи, — он перегнулся через стол, наклоняясь к ней, — как мне учить тебя, как мне доверять тебе, если ты не просто хранишь тайны, но еще и нарушаешь запреты? — Я только один запрет нарушила, насчет сна! — вскинулась Эовин, краснея, оказалась с ним нос к носу и отодвинулась вместе со стулом. — А насчет не покидать крепость без разрешения? — Айген вздернул бровь. — Формально я ее не покинула бы, — пробурчала Эовин. — И вообще. Не могу рассказать, я обещала… — Ага! — Айген триумфально поднял указательный палец. — Вот ты и попалась. Хочешь, я вызову сюда виновников, и устроим перекрестный допрос? Эовин в нулевом поле пылала стыдом и гневом, но молчала, как гордый сын Феанора на допросе. — Настадрен и Феридир отпадают, первый не покидал с тобой крепости, второй с тобой и вовсе не занимался, — начал загибать пальцы Айген. — Телимат от тебя шарахается после битвы с орлами, Гудбранд не любит секреты, Кхамул не доверит секрет ненадежной смертной девице, значит, остаются Минардил и Вардамир. Я прав? Эовин упорно молчала. — Это становится интересным, — Айген слегка оскалился, чувствуя охотничий азарт и совершенно неуместный здесь и сейчас прилив желания. Схватить бы ее сейчас и ка-ак… допросить бы прямо на этом столе, хоть это не по-рыцарски, не по-назгульски и вообще не по-мужски. Но разве он виноват, что ее упрямый и одновременно виноватый вид так на него действует. — Я не хотела, так вышло, и я все равно ничего не скажу, — твердо проговорила Эовин и взглянула ему прямо в глаза. — Прости меня. Я пойму, если ты от меня откажешься. — Разумеется, на последнем слове ее голос предательски дрогнул, и это не было игрой. Айген немного поумерил гнев и пыл и написал «неразлучникам»: «Покайтесь, я все знаю!» Однако они прямо сейчас были вне доступа, а в нулевое поле орать не хотелось: мог вылезти злой Владыка и надавать по шее вообще всем. — Ты там обещала не рассказывать, да? — дотронулся до ее руки, стараясь сам не краснеть, как мальчишка. — Да. Прости, — Эовин теперь смотрела прямо перед собой и готовилась принять кары Валарские. Ох, он бы ее покарал. А потом бы откарал и выкарал… Так, стоп, надо сосредоточиться на допросе! — Но про показывать же речи не было? — сладким тоном спросил Айген. Дождался кивка и нанес решающий удар: — Значит, ты можешь молча показать. А я, так уж и быть, не буду карать этих неугомонных засранцев, балрога им в… сортир! «Я их награжу. Дежурствами. На весь месяц!» — подумал и улыбнулся. — И даже меня не выгонишь? — вот тут Эовин взглянула на него с такой радостью, что Айгену аж стыдно стало. — Я своих обещаний не нарушаю, — заметил он. — Что бы там ни было? — Эовин как-то не сильно расслабилась. «Что ж там такое? — Фантазия Айгена заработала во всех направлениях сразу. — Эльф? Отряд эльфов-лазутчиков? Отряд золотоволосых голых эльфов-лазутчиков? Тьфу, куда меня понесло…» — Да, не выгоню, что бы ты там ни скрывала, — подтвердил еще раз. — Ну пойдем, — Эовин вытерла губы салфеткой и начала сгружать в котомку еду с подноса. — Подожди немного, я возьму оружие, — Айген встал. — Не бери, пожалуйста, — Эовин опять скуксилась. — Ты его убьешь! — ЕГО? — Айген встал, но Эовин снова замолчала и смотрела в сторону. Тогда Айген постарался успокоить ее (и себя): Эовин, послушай. Я не имею привычки никого убивать, а без оружия чувствую себя голым. Обещаю, что применю оружие исключительно при угрозе твоему и моему здоровью. — Значит, точно убьешь! — она разревелась. И следующие десять минут Айген потратил на то, чтоб убедить ее: даже если некий он попытается угрожать им, Айген его просто обезвредит, но оставит в живых. Это ее убедило, а Айген в глубокой растерянности отправился за мечом — обычным, не подаренным фламбергом, чтоб Эовин не пугать. — И фонарик захвати, — Эовин показалась на пороге, хотя собиралась ждать в коридоре. Любопытно огляделась — доступ в покои Айген ей дал после поездки в Харад, запаролив терминал и пару сейфов, но ходить к нему в комнаты как к себе Эовин стеснялась, хотя с тех пор голым Айген не спал. Айген захватил фонарик и они пошли к лифтам в молчании. Эовин совершенно откровенно страдала, а Айген мучился ревностью и самыми черными подозрениями. Лифт привез их на технический этаж, даже ниже ангара. Эовин привычно зажгла фонарик, прицепила его на лоб и потопала по одному из безымянных коридоров — явно ходила этим путем не раз. Айген приотстал, сканируя окружающее пространство — вдалеке было нечто странное, хоть и не откровенно злое, и никаких людей поблизости. — Пожалуйста, не сердись на меня, — Эовин глянула через плечо. — Я правда не могла иначе. Он был такой несчастный… И на тебя похож чем-то. А потом оно как-то само… — И давно это у тебя? — спросил Айген сдавленным голосом. — Не очень, — Эовин снова замкнулась в себе. Через пару поворотов вдалеке показалось свечение. Кто-то зажег лампы в тупике, забранном решеткой, и там шевелилось нечто. Вроде бы разумное, но Айген не мог распознать эту магию. — Стой на месте, — попросила Эовин виновато. Айген остановился, но демонстративно вынул меч из ножен. Если она притащила под носом у Владыки диверсанта, им всем влетит, а Эовин отсюда вылетит. Она протопала к решетке в тупике, отперла ее и позвала: — Иди сюда, не бойся! — РРРРРРАГХХХХ! — белая молния выметнулась из темноты и прыгнула на Эовин. Айген рванулся к ней, занося меч. — Ты обещал! — невнятно крикнула Эовин из-под белой косматой груды и Айген в изумлении остановился. Огромный белый варг стоял, придавливая лапами Эовин к полу, радостно скулил, вилял хвостом и вылизывал ей лицо. — Познакомься, — Эовин повернула к нему лицо. — Это Пушок. — Варг тоже на него глянул и зарычал. — ВОТ ЭТО ПУШОК? — Айген опустил руку с мечом, чувствуя, как дергается щека со шрамом. — Ну… Он маленький еще, — Эовин, видя, что Айген не кидается рубить варгу голову, повеселела. Она села, вытерла лицо рукавом и начала чесать радостному варгу уши. Тот упал на спину и подставил пузо. — Я его вот такусеньким нашла, и всего за три недели он очень вырос. — И где нашла? — Айген убрал меч в ножны. — Я обещала не говорить, — Эовин подмигнула. — Потом покажу. Но вообще его какие-то сволочи утопить решили и бросили в мешке в воду, а я вытащила. Больше ничего не скажу. Айген молча вывел на вирт-экран график уроков Эовин с другими назгулами, выбрал уроки с Минардилом и Вардамиром и отсортировал те, которые в поле. Потом посмотрел, какие из них были вблизи водоемов. — Десятого октября, значит. Когда ты с этими… хррщщщ….ными гениями ходила к башне у притока Андуина, — сделал вывод он. — Мне с тобой нужно очень серьезно поговорить. — А можно выбрать порку? — Эовин не прониклась серьезностью момента, тем более что варг прыгал вокруг и здорово ее отвлекал. — У нас отменены телесные наказания, — напомнил Айген. — И вообще, тебя разве пороли в детстве? — Ага, — Эовин безмятежно покивала. — Принцессу? Пороли?! — Айген был потрясен. — Кто посмел?! — Ну я же регулярно изображала дворового пацана, вот и прилетало хворостиной или просто по заднице. Вполне можно вытерпеть, — Эовин подняла на него зеленые невинные глаза, и Айгену срочно понадобилось включать внутренний «холодильник». О Владыка, ну что за создание! Ее можно десантировать в Валинор и потом просто ждать, когда Валинор сам развалится! — Послушай меня, пожалуйста, — Айген присел рядом с ней и положил руку на ее плечо. Прикосновение вне занятия было необычным, и она сразу стала само внимание. Айген цыкнул на зарычавшего было «щеночка» и продолжил: — Я отвечаю за тебя и за остальных. Варг в крепости — прямая угроза здоровью, даже моему. Ну хорошо, я вон вижу, что он не самка, и допустим насмерть лично меня не загрызет, но без руки оставить может. Поверь, это довольно больно и совсем неудобно. А обычный безоружный техник ему на один зуб. И представь еще вот что. Если выскочивший щеночек нарвется на Владыку Гора, то от твоего Пушка останется лишь горка пепла. Ну, хватит рыдать. Давай, обещай мне, что даже если ты совершила очередную шалость, ты придешь и расскажешь мне. Можешь не выдавать соучастников и говорить только про себя, но рассказывать придется. — Обещаю! — Эовин уткнулась в его куртку и разрыдалась так, что чудовищный варг заскулил и начал тыкаться в нее носом. Айген молча обнял ее, гадая, это ему наказание или все-таки благословение свыше. Минут через пять рыдания стихли, но Эовин все еще цеплялась за него и прятала лицо. Айген наклонился и будто случайно коснулся губами ее волос. — Ты с ним поиграть пришла? — уточнил. — Выгулять, — Эовин наконец отпустила его куртку, отвернулась и высморкалась. — Обычно этим занимался… Блин, не могу сказать. — Да кто-то из сладкой парочки, понятно, а теперь они уехали, и ты не спишь ночами, — достроил логическую цепочку Айген. — Значит, будешь выгуливать его вечерами под моим присмотром. — А что, можно его оставить? — Эовин взглянула на него такими глазами, что Айген даже забыл выругаться, ведь она на слове его подловила. — Ненадолго, — вздохнул. — Потом придется отвезти его в более подходящие условия. Он же дикий. — Он почти разумный, я читала, — не согласилась Эовин. — На нем даже ездить можно! У Моргота, в смысле как там его… Мелькора были воины на варгах, я тоже читала! У Айгена был огромный соблазн отправить Эовин к Владыке, и пусть сама выпрашивает разрешение оставить собачку. Но косяк, то есть про… залет был его собственный — он же начальник и должен был лично контролировать, куда его ученица ночами шляется. Так что Айген сделал с кольца несколько фотографий (на одной варг был с обнимающей его Эовин, и это фото отправилось в папку личное под семью динамическими паролями). — А как ты его кормила и чем? — уточнил. — И как выгуливала, он же с четырех вредных принцесс уже по весу. — Кормежку обеспечили… не могу сказать кто, а выгуливала на поводке тут по коридорам, и сказала, что я буду очень сердита, если Пушок кого-то укусит или будет бегать без разрешения, — беспечно сказала Эовин. — Но Пушок хороший мальчик и даже научился делать свои дела в люк. «Хороший мальчик» завилял хвостом и показал огромные клыки в «улыбочке». Айген едва удержался от ответной ухмылки, признаваясь себе, что да — он точно похож на это чудовище, но перед Эовин всякое чудовище совершенно беззащитно: принцесса приласкает и повяжет бантик! — Пойдем на воздух, — сдался, вызывая карту тоннелей. — Пусть побегает. Через метров десять был колодец наверх. Айген думал, что придется тащить эту тушу на себе, но варг ловко вскарабкался по железной лестнице, помогая себе зубами, и совершенно одурел на свежем воздухе. Выход вывел их на одну из неприметных тропинок в горах. Пейзаж был весьма унылым, ночь — промозглой. Айген увидел, как Эовин жмется, и галантно снял куртку. — Я и на снегу не замерзну, — сказал, оставшись в рубашке и регулируя теплообмен. Его весьма подогревал восхищенный взгляд Эовин. Втроем они дошли до смотровой площадки, причем варг носился кругами, иногда прямо по отвесной скале, и метил все, до чего мог дотянуться, но Эовин это совершенно не смущало. Потом варг встал передними лапами на парапет площадки и радостно завыл. Айген сел и принялся писать официальный отчет Владыке о нахождении реликтового создания в пределах периметра безопасности Минас Моргул. В отчете Айген взял вину на себя, приложил фотографии и отправил. Еще написал Кхамулу вопрос: «Что ты знаешь о варгах?» Собирался оформить заявление на клетку и мясо Феридиру, но Эовин подсела к нему, зевая, и придвинулась в поисках тепла совсем близко. — Как ты полюбил драконов? — спросила. Айген не успел пуститься в воспоминания. От Владыки и Кхамула пришли одновременно ответы, но варг вдруг зарычал, вздыбил шерсть на загривке и скакнул за парапет. — Стой, Пушок! — закричала Эовин. Айген бы поставил корону Ангмара против дырявых сапог, что чудище, судя по звукам, в кого-то вцепилось. Он тоже бросился к парапету, гадая, как эта тварь держится на скалах, но варг уже лез обратно, держа за ногу человека в плаще. Случайно Айген, пока Эовин просила «выплюнуть», а он сам запускал медсканер, нажал на воспроизведение. И на площадке загремел голос Гора, злой и насмешливый: — Домашний питомец останется до первой оплошности. А вот если навредит — то тот, кто его хозяин, своими руками свершит правосудие. Сделаем с варгом тот вред, что варг причинил живому существу. Откусил ногу? Режь ногу! Свернул шею? И варгу шею сверни! — О Единый! О балрога всем в задницу! — вскрикивала Эовин, услышавшая приговор. Кровь из прокушенной ноги незнакомца хлестала ручьями на камни площадки, варг рычал, но хоть выплюнул жертву. Айген молча сдернул ремень, наложил жгут, затянул. А потом стащил капюшон с головы варговой добычи. — Эльф, — пробормотал вслух. — Значит, не считается! — Эовин воспряла духом. — Это лазутчик! Диверсант! Шпион и вообще гад! — Пожалуй, завтра Настадрен проведет тебе занятие по первой помощи, — Айген немного выдохнул. Не то чтобы ему нравилась эта тварь клыкастая, он предпочел бы, чтоб Эовин обнимала его, а не какую-то псину, но чувства Эовин он понять мог. Сам над драконами своими трясся по первости. Затем сделал фото бессознательного эльфа, запустил поиск по базе фотографий и написал еще одну докладную записку Гору. — Как вы быстро облажались, — пришел ответ. — Ладно, эльфы не считаются. Айген вызвал орков с носилками, проинформировал Настадрена, что есть пленник, которому чуть ногу не откусили, заказал со склада особо прочную клетку и металлический трос вместо поводка, потом открыл сообщение Кхамула. «Видишь варга — вали его издали, — ответил Кхамул. — Их осталось мало, эти твари умные как суки и принципиально не приручаемы». Айген скинул Кхамулу фото варга с Эовин и сопроводил его многозначительным многоточием. «КАК?» — пришел ответ. «Приходи знакомиться лично, — Айген ухмылялся, пока писал. — Может, еще на одну монографию материала наберешь». Он встал, оценил хиленького эльфа и наклонился, чтоб поднять его. — Да зачем, — Эовин замахала руками. — Пушок довезет! Пушок хороший мальчик, только привязать надо! Пушок снова изобразил клыкастую улыбочку, ткнул Эовин лобастой башкой и с натугой провыл: — М-ма-а…м-ма-а-а-у-у! Айген засмеялся. Легко, задорно, как умел только он один. Жизнь определенно с каждым днем становилась интереснее, а если его мечты все-таки исполнятся, то скучать ему не придется примерно никогда.