Король-техночародей и его убийца

Солнце выглядывало только утром, и к полудню решило, что спать под периной из туч — гораздо лучше, чем кому-то там в Ангмаре светить. Вековые ели сонно наклонились под тяжестью ледяных сережек. Морозец был совсем небольшим, но влажный холод изо всех сил пытался пробраться под одежду. В общем, метеоусловия к спорту не располагали. — Уверена? — Айген с сомнением поглядел на Эовин, машинально подергивая себя за косу (сегодня жена ему заплела одну, и та держалась намертво, а если б Айген сделал себе косу сам, то уже к завтраку напоминал бы печального лохматого призрака). — Да, да! — Эовин аж подпрыгивала на месте от нетерпения, и зимний черный термокостюм для бега, облегающий фигуру как вторая кожа, шел ей необычайно, Айген даже вспомнил про, казалось бы, в браке подзабытую практику «охлаждения телесного желания». — Хватит во мне сомневаться, у меня свои секреты есть! — Ну что же… — Айген без нужды поправил свою куртку, радуясь, что не повелся на сладкие речи и не надел ничего обтягивающего. — Твоя фора двадцать минут. На старт! Внимание… МАРШ!!! Эовин мигом сорвалась с места и исчезла в лесу. Она заметно прибавила в скорости реакции с тех пор, как только начала обучаться у Ангмарца под видом неуклюжего мальчишки. Айген настроил таймер и присел на замшелый валун. Жена месяц уговаривала его поиграть в догонялки не на огороженном и защищенном полигоне, а в настоящем лесу. Там, мол, интереснее, сюрпризов больше. И посулила ему кое-что прекрасное в обмен на исполнение желания, чего Айген даже стеснялся вслух попросить. Он согласился, больше полагаясь на то, что быстро ее догонит и ничего страшного не случится, потому что ограничений на использование нулевого поля и обостреннных назгульих чувств Эовин ему не поставила. Догонит, а потом… Как же долго тянутся эти проклятые двадцать минут!!! Когда сработал таймер, замечтавшийся Айген даже не сразу услышал. Но вот он с разбегу вспрыгнул на сосну и очень быстро влез наверх. Направление, в котором бежала Эовин, он определил по кружащимся над лесом и сердито вопящим птицам, которых она вспугнула — это было целеуказание даже точнее, чем нулевое поле, а маячок в кольце Айген все-таки решил не использовать из благородства. А потом заскакал по ветвям самых мощных деревьев, как заправский эльф — это он тоже умел, хоть и был потяжелее того же Глорфиндела. Однако разницу в весе и скорости помогало скомпенсировать нулевое поле. Сократив дистанцию вполовину, Айген наконец спрыгнул наземь и побежал уже по земле. Чуть-чуть осталось. Азарт погони захватил его целиком, кровь в венах будто кипела. Догонять желанную добычу всегда сладко, он уже чувствовал биение сердца Эовин через нулевое поле и слышал ее шаги, возб…то есть вдохновляясь все сильнее. Что удивительно, бежала она ровно, экономила силы, не пытаясь вложить их все в скоростной рывок. Айген специально приотстал, чтобы нагнать ее на полянке у ручейка. Когда он, словно разящее копье, вылетел из чащи под углом к ее траектории, Эовин не испугалась и даже начала замедляться. «Сдалась!» — со сладостным трепетом в душе подумал Айген. И тут она метко пнула его в голень. — Что за…!!! — Айген рухнул вперед и пропахал бы носом траву, не подставь он руку, а так только кувырок совершил. Вскочил и увидел, как Эовин исчезает в лесных зарослях. Тут же ожило его кольцо: — Владыка Гор посоветовал! — жена на бегу хохотала в голос. — Сказал, я всегда могу тебя уронить! Так что спеши! А то сам знаешь, если добегу до дуба над рекой, ты исполнишь, что я хочу! Связь отключилась. Айген выругался и припустил вперед. Ругался Айген от полноты чувств — он вовсе не злился на жену. Наоборот, ее небольшая проказа словно отбросила их во времена оруженоски, когда Айгену приходилось держать руки при себе и, как язвительно выразился Гор, «изнывать по углам». Его чувства тогда были словно горная река, что бурлит в слишком узком ущелье, снося деревья и разбивая скалы. В браке река любви стала целым морем, обычно спокойным. Но, кажется, что-то внутри Айгена самую чуточку скучало по пикировкам и азарту. Поэтому он обрадовался, что у Эовин сохранился «чит-код на урон», как однажды выразился Кхамул. Значит, их потенциал если и не равен, то куда ближе, чем у обычного человека и старшего назгула. За этими размышлениями, коими Айген охлаждал плоть на бегу, он и сам не заметил, как вылетел на пространство побольше. Ангмар — наполовину горная страна, скальная порода залегает близко к поверхности и протыкает землю обсидиановыми «клыками дракона». А иногда наоборот, камень образовывает карьеры. В нешироком, но глубоком провале, лежащем на пути беглянки и преследователя, давным-давно образовалось озеро: должно быть, на дне оказался родник. Поверхность сейчас была покрыта льдом, который чуть припорошило снегом. Эовин хотела обогнуть карьер по краю, но увидела Айгена и смело спрыгнула на лед. — Стой! — крикнул Айген: он провел на Севере большую часть своей человеческой жизни и видел, что лед только кажется толстым и крепким, а на деле покрыт малозаметными трещинками. Эовин повернула голову, ухмыляясь — хотела поддразнить. Но в следующую же секунду провалилась под лед полностью, только рыжее пятно волос мелькнуло. Его сердце на миг замерло. А потом все чувства будто льдом покрылись. Страдать — потом! Вместо того, чтоб последовать за ней, Айген по берегу перебежал дальше: по мелким льдинкам на черной зимней воде он видел, что в карьере есть течение. Значит соваться в старую дыру бесполезно, вода тащит сейчас Эовин дальше: он не только углядел неясное движение подо льдом, но и нулевым полем чувствовал: жена жива и даже воды пока не наглоталась, но бороться с подледным течением не может. Надо чуть обогнать воду и ловить «рыбку» впереди. Через метров двадцать лед опять истончился. Айген прыгнул туда с разбегу, помогая себе нулевым полем, и проломил корку обеими ногами. Холодная вода ударила и обожгла лицо, но ему это нипочем. Айген закрыл глаза и «увидел» Эовин в нулевом поле: намокшая одежда и обувь не давали ей всплыть, а вода тащила в подводную пещеру: видно, озеро питало реку, до которой они так и не добежали. В несколько гребков Айген, не дыша, добрался до жены и, схватив ее, потащил наверх. Там разбил лед собственной головой и поднял Эовин над водой. — Дыши! — приказал. — Хо-хо-холодно-о-о! — губы его жены посинели. Путь до берега с драгоценной ношей, постоянно норовящей утонуть, был дольше. Чтобы Эовин не получила серьезное переохлаждение, Айген запустил «обогрев» организма на полную мощность. Это было сложно: держать температуру в сорок градусов, при этом пытаясь нулевым полем уберечь клетки тела от повреждения. На берегу Айген первым делом стащил с Эовин мокрые тряпки и завернул ее в термоодеяло. Откуда оно взялось? Ангмарец никогда не выходил из собственных покоев без набора выживальщика, в который входили аптечка, нож, зажигалка — и тонкое термоодеяло по суперноваторской технологии с применением мифрила. С одной стороны — флис, впитывающий воду и проталкивающий ее через мембрану, так одеяло всегда остается сухим. С другой стороны — греющий слой и термоизолящионная фольга. Стоит зажать выпуклость с краю, и одеяло начнет нагреваться. Был еще поверх фольги маскирующий слой, но из-за недоработки постоянно глючил, поэтому мог выдать пустынную окраску зимой и «пиксельный снежный покров» летом. Затем Айген разделся сам и прижал Эовин к себе, завернув их обоих в одеяло. Одной молнией поджег целое дерево и придвинулся поближе к импровизированному костру, держа жену на руках, чтоб ступни избежали обморожения. — Не спи, Эовин, пожалуйста! Спать нельзя! — похлопал ее по щекам. Эовин потрясла мокрой головой, ее взгляд был затуманен. — У тебя есть средство, чтоб не давать жене спать, — прошептала слабо, но при этом подмигнула. — Сейчас?! — поразился Айген. — Н-ну, изнутри тоже неплохо бы погреться, — ответила Эовин, розовея от смущения. — И смотри-ка, твой, так сказать, рыцарский дух тоже воспрял! — Это не рыцарский, это как-то по-другому называется, — пробормотал Айген, сосредоточенно водя запущенным с кольца сканером над Эовин. Кажется, обошлось: пульс скачет, но охлаждение оказалось дозированным, и методики управления собственным телом согрели ее даже эффективнее, чем одеяло (как раз сейчас снова заглючившее и вместо маскировки выдававшее радужные разводы). Зато последнее обеспечило эффективную просушку. — Сначала профилактика простуды, — хмуро сказал Айген, распаковывая свободной рукой аптечку. За время общения с Эовин в статусе оруженоски Айген уже навострился игнорировать свой «рыцарский дух», даже если означенный «дух» уже чуть ли не в подбородок упирается и это все видят. Поэтому не глядя вынул шприц с коктейлем бодрости, сковырнул колпачок и воткнул тонкую иголку ойкнувшей Эовин в за… в ее весьма спортивный филей, короче. Одновременно с неудовольствием отметил, что судя по ее блестящим глазам и его собственной физиологии, они не в ледяном озере купались, а в Хараде в жаркий денек голыми на пляже лежат. Пока Айген думал, куда пристроить Эовин, чтоб развесить их вещи на просушку и организовать жене шалаш, чтоб обустроить поход с удобствами, Эовин атаковала. Это оружие она отобрать у мужчины не могла, но ловким движением перехватила инициативу, взяла Айгена в заложники одной левой и потребовала внимания к ее потребностям, пообещав уронить его столько раз, сколько понадобится, пока он не поймет всю романтичность ситуации. Последней осмысленной мыслью Айгена было, что он неправильно рассчитал дозу адреналина на человеческий организм. А потом пришлось ему сдаться — трудно отказывать красивой женщине, когда она держит твой рыцарский дух в сильных умелых руках. Зато глючное одеяло положили фольгой вниз и согрелись на нем куда более древним и надежным способом. Потом Айген все-таки развесил успевшие задубеть вещи на просушку, натянул мокрые штаны, возрадовавшись, что Королю Холода не грозит банальный простатит, а для Эовин устроил помесь шалаша и ангмарского народного ледяного дома из снега, льда и еловых ветвей и нагрел его так, что внутри получилась почти что баня. Сам же, прямо босиком и с голым торсом, прогулялся обратно к берегу карьера. Что-то не давало ему покоя. Что-то там, подо льдом и камнем, словно проснулось от того, что рядом появился обладатель нулевого поля. Айген вспомнил, что невероятная везучесть Эовин имела и обратную сторону: ее будто магнитом тянуло в страшные и гиблые места, в которых что-то есть, хорошее или плохое. Если запустить ее в полный ловушек лабиринт, она активирует их все до одной, но при этом выживет. Чего не скажешь про ее возможных спутников. Страшная везучесть Эовин не угрожала только Владыке Гору, как одному из сильнейших элементалей (богов) Арды, и самому Айгену — потому что благодаря ей Ангмарец и стал неуязвимым. Он вернулся обратно. Эовин уже распотрошила сухпаек и натянула штаны и майку, которые высохли первыми. Ее волосы чуть вздыбились и распушились, окружая прекрасное веснушчатое лицо пламенным облаком. — Эовин, я хочу снова нырнуть в озеро, — сказал Айген после поцелуя. — Мне нужно, чтоб ты меня подстраховала. — Что надо делать? — жена не спросила, нахрена ему в ледяную воду. Надо, значит надо. Тут он ее хорошо выдрессировал (или, если совсем честно — не он, а Владыка Гор). — Самое сложное, — Айген подмигнул. — Ждать. То есть буквально сидеть на берегу и раз в пятнадцать минут получать от меня сигнал на кольцо. Если сигнала нет полчаса, активировать аварийный маячок, потому что твое кольцо слабенькое и само до братьев не добьет. А суперсложный уровень в том, что не надо твоих собственных импровизаций. То есть если ты полезешь в воду опять, я не смогу тебя спасти. Дай мне обещание, что сделаешь ровно то, о чем я прошу. Контроль сигнала и маячок, и сидеть на месте. — Обещаю, — Эовин чуть сморщила нос. — И не пойдешь меня искать сама после активации маячка, — на всякий случай уточнил Айген. — Сначала дождешься кого-то из братьев. Слава Владыке и Единому, Эовин согласно кивнула, и Айген отправился к озеру в третий раз. Прыгнул в полынью, которая не успела затянуться после предыдущего купания, снова усилил обогрев тела, чтобы холодная вода его не беспокоила, вдохнул поглубже и нырнул. Сил такой режим жрал немерено, но ему долго и не надо. Затем перестроил зрение на нулевой спектр и, делая мощные, широкие гребки, понесся к темному провалу впереди. Течение придавало дополнительной скорости, и Айген, отправив Эовин оговоренный сигнал, очень быстро ввинтился в шероховатый тоннель, пробитый водой, наверно, еще во Вторую эпоху. Здесь наоборот пришлось бороться, цепляясь за стены. Что бы «это» ни было — оно маленькое, и пропустить — как два пальца об…асфальт. Айген, распластавшись по камню, изо всех сил напрягал зрение и одновременно грелся, и чуть было не пропустил мерцание где-то внизу. На полу тоннеля лежало нечто, фонящее остаточным нулевым полем и чем-то еще. Кажется, когда-то там работал маячок на сильмариллах первого типа, давно разрядившийся. Только радиация и осталась. Похоже на здоровенный кирпич. Что же ты такое?.. Легкие невыносимо горели. Айген выпустил немного воздушных пузырей и сосредоточился. У него одна попытка, а потом придется делать все заново. Дурак он, конечно, что полез сюда без акваланга, но уж больно интересно стало. Нырок, захват — и Айген пустил все силы на то, чтоб, работая ногами и свободной рукой, плыть обратно. К Гору он не взывал, хотя немного дополнительных сил бы не помешало. Однако Отец сегодня был очень занят с Телиматом на Арнорской охоте и строго-настрого запретил их беспокоить. Последние десятки метров дались каким-то невероятным напряжением сил, волшебный «камень» тянул на дно, словно обладал собственным разумом и хотел утопить. Выбрался он у самого берега, хотя лед разбивать там было сложнее. — Айген! — Эовин уже бежала к нему, полностью одетая. — Все получилось?! — Стой! — рявкнул Айген, стоя на четвереньках и мотая головой. — Эта дрянь радиоактивна! — Что значит радиоактивна?! — Эовин хватило ума остановиться. — Дам тебе урок, когда экранируем эту штуку и я пройду обработку, — Айген постарался улыбнуться, чтоб успокоить жену. — Активируй маячок, мне понадобится помощь братьев. — Да что это за штука?! — Эовин от переизбытка чувств заскакала на месте, пока зажимала и выдергивала «защиту от дурака» на аварийном маячке. Хороший вопрос. Айген опустил взгляд. Каменная прямоугольная штука с полостью внутри и остатками радиации. Экранирована от нулевого поля, как интересно. Он поскреб верх, счищая наросты ила с какого-то еле видного символа. То, что проявилось, было слишком хорошо знакомо всем в Средиземье — восьмиконечная звезда с длинным, как лезвие, нижним лучом. «Отец, — Айген немедленно связался с Гором по закрытому каналу экстренной связи. — Я нашел что-то из наследства Феанора!»