***
Горьковатый привкус кофе более-менее приводит в чувство, помогая разлепить глаза и прочистить сознание в достаточной мере, чтобы понять, какое нынче число и что необходимо ответить Мо Сюаньюю. Бедняга наверняка остаток ночи отчёт составлял. Вдвоём быстрее бы управились. Тем более ожидаемого отдыха сон всё равно не принёс. Воспоминания о несуществующих днях не меркнут. Только тревога легонько ощупывает его невидимыми щупальцами со спины, и предположения рождаются одно за другим. Тёмная энергия — вот, на чём всё сходится. Конечно, заклинатель вряд ли попал бы так легко под её воздействие, но с ослабленным золотым ядром… Чашка со стуком опускается на стол. Бред. Он же не стажёр какой-нибудь, заметил бы. Однако удостовериться в обратном стоит. Кабинет Вэнь Цин, как и всегда, поражает своим порядком. Чисто в нём аж до скрипа зубов. Вэй Ин пялится в потолок, вздыхает как можно тише и сам себе не верит, что дорога сюда, увы, не забылась. Шрам зудит. Не привыкать. Сердце бьётся предательски чаще обычного. Уже мерещится и серьёзный взгляд, и жёсткий тон без капли сочувствия, не обещающие ничего хорошего. Однако Вэнь Цин, как ни странно, разводит руками. — Показатели для твоего случая в пределах нормы, — говорит она, не отрываясь от монитора, и продолжает оживлённо печатать. — Рекомендации ты и сам знаешь. Какие-то жалобы, кроме ночных кошмаров и усталости, есть? Вэй Ин качает головой и думает, думает, думает. Сказать или нет? Предположения могут оказаться предположениями. — Вэй Ин? — Здесь! — отзывается он по привычке с улыбкой, которая тут же меркнет, стоит ему заметить выражение лица Вэнь Цин. Ох. Какие-то вещи всё-таки не меняются. Та выдерживает паузу, будто пытается его переиграть в гляделки. — Отдел поддержки — не полноценный отдых. Тебе нельзя перенапрягать золотое ядро. Эрозия может прогрессировать. — Помню-помню, не переживай. За словами, брошенными наспех, ничего не стоит. Вэнь Цин хмурится — догадывается моментально. Захлопывается за ним дверь, и уголки губ слегка дёргаются. Будь осторожен, Вэй Ин. Не используй духовную энергию слишком часто, Вэй Ин. Может, задумаешься об отставке, Вэй Ин? «Ещё чего», — звенит в голове почему-то голосом госпожи Юй. Ему всего-то требуется время на восстановление, пусть и намного больше, чем Цзян Чэну. Что ж, оно целиком в его распоряжении, растянуто на часы, дни и недели, всегда чем-то заполненные: то чем-то несущественным, то чем-то важным. Будто это попытка восполнить недостающую в нём часть.***
— Мы заезжали в Юньмэн по дороге. Вкрадчивый и нежный голос Цзян Яньли заставляет распахнуть отяжелевшие на какое-то мгновение веки. Чистота в прибранной кухне совсем другая — с запахом не чистящих средств и медикаментов, а только что приготовленного супа. Тихо журчит вода, льющаяся из крана на руки сестры. В такой обстановке в последнюю очередь тянет думать о больничной койке. Или о темноте под мостом. — А-Лин ездит туда иногда на выходных, — уклончиво продолжает Цзян Яньли. — Хочешь, присоединишься к нему как-нибудь? После большой ночной охоты тебя ведь могут отпустить на пару дней? Он останавливает себя прежде, чем успевает сказать твёрдое «нет». Быть пессимистом ой как не хочется, но, кажется, их с Цзян Чэном последняя встреча закончилась криками. Хорошо, что не дракой. Не факт, что дело не дойдёт до кулаков теперь. — Меня за порог-то не выставят? — попытка свести разговор к шутке явно оборачивается неудачей, раз за ней следует молчание. — Помнится, он мне и ноги сломать обещал, если я ему на глаза покажусь. Цзян Яньли с едва слышным смешком выключает воду и, вытерев руки, возвращается в столовую. Из-за тёплого света её глаза кажутся более блестящими, чем обычно. Ласковому прикосновению к волосам Вэй Ин невольно подаётся навстречу. — Просто А-Чэну страшно начать разговор, — добавляет она и переделывает его завязанный наспех растрёпанный хвост на затылке. — Как и тебе. Но нужно же кому-то из вас начать с чего-то, правда? Он моргает и жмурится, поддавшись внезапному приливу усталости. Тяжелеют руки, лежащие на коленях. От тепла невольно щемит в груди. Рано или поздно оно исчезнет, когда снаружи ночь подкрадётся достаточно близко, чтобы позволить ему взглянуть в её несуществующие глаза. Идти ей навстречу противится внутри всё, пусть умом Вэй Ин и понимает: бояться столкновения с темнотой, будучи заклинателем, — всё равно что работать водолазом со страхом глубины. Ах да. Бывшим заклинателем.***
— Нет-нет-нет, стоять! — вырывается невольно, пока Вэй Ин, точно по наитию, ловко подхватывает опасно наклонившийся стаканчик. На столешницу рядом с клавиатурой падает несколько тёмных капель. В нос ударяет запах кофе, и желудок тут же отзывается урчанием. Интересно, и кто это так расстарался? Сюаньюй? С наслаждением глотнув, он смотрит в его сторону и фыркает. Конечно, как же. Уткнулся чуть ли не носом в монитор, от упорства разве что дым из ушей не валит. Ну и ладно. Если кто-то оставил кофе по ошибке, раз стол его, то и достанется всё равно ему. Рука со стаканчиком замирает возле рта, стоит взгляду наткнуться на подозрительно знакомую дату среди списка отчётов за последнюю неделю, ожидающих одобрения от Су Миншаня. Вэй Ин даже мотает головой. Быстро пробегает документ глазами. Восемьдесят один процент — вероятность возникновения аномалии. Восемьдесят один. Разве не натыкался он уже на это число? Только имя в бланке стоит совсем другое — оно и правильно, на сей раз ведь отчёт составил Мо Сюаньюй… На сей раз? А был и другой такой же? Вэй Ин поспешно отставляет стаканчик в сторону. Не сон, со злорадством подсказывает голосок внутри. Мать твою, всё-таки не сон. Но что тогда? Не может же тёмная энергия изменить весь город! Чем бы она ни была, нужно что-то предпринять. Что-то внутри подталкивает бросить всё и расследовать самому. Список других локаций, рекомендуемых к проверке, мозолит глаза. Да и каких результатов он добьётся в одиночку? Без оружия? С никудышными остатками золотого ядра? Отправив повторный запрос, Вэй Ин почти скрипит зубами. Доверять Су Миншаню — решение, конечно, не самое лучшее, но, несмотря на привычку придираться лишний раз к оформлению документов, обязанности свои тот выполнял. Пометка о срочности точно заставит пошевелиться. Мо Сюаньюй, кажется, на мгновение поднимает голову, будто регистрируя для себя присутствие наставника, и пожимает плечами. Вэй Ин усмехается. Надо будет поблагодарить за отчёт. Лучше него самого составил.***
Крупное красное яблоко от лёгкого броска подлетает невысоко и приземляется тяжестью в ладонь. Даже удалось закончить с испытаниями талисманов чуть раньше — пришлось скоротать время в комнате отдыха, где Сюаньюй и успел вручить ему яблоко, светясь, как рождественская ёлка, и рассыпаясь в не особо-то нужных поздравлениях. Радость, увы, не передалась. На меняющиеся цифры Вэй Ин поглядывает нервно. Лифт ползёт медленно, и по виску скатывается капелька пота. Проверить догадку и не терпится, и по-своему боязно. Если тёмный сгусток появился снова, если вернулось двадцать второе декабря, то… то что тогда? Обязаны ли все события повторяться? Лифт останавливается, и яблоко чуть не выпадает из руки. Светлую форму с голубыми вставками сложно не узнать. Лань Чжань заходит, не произнося ни слова. Только удивлённо приподнимает бровь. Не больше. Что ж, и на том спасибо. Для него это и так верх выразительности. Сердце колотится как бешеное. Снова повтор. — Лань Чжань? — выпаливает Вэй Ин неожиданно для себя. Напряжение становится ощутимее. Лань Чжань поворачивает голову, смеряет его взглядом с ног до головы. Ещё и таким пристальным, что вокруг моментально становится на несколько градусов прохладнее. Хочется прикусить язык. И зачем было заговаривать? — С Рождеством? — продолжает Вэй Ин, сразу же мысленно отвешивая себе оплеуху. Дурак какой. В семье Лань вряд ли празднуют Рождество. Может, в Гусу вообще не существует концепции праздников. Раздаётся мелодичный звон, и одновременно с этим он выдыхает. Двери открываются. Лань Чжань выходит из лифта медленно — будто пытается до последнего что-то в нём разглядеть или же просто-напросто прожечь дыру. — Мгм, — звучит в ответ и одновременно на прощание. — С Рождеством. Не сказать, чтобы этот странный, скомканный разговор (можно ли его вообще считать разговором?) так уж добавил какого-то праздничного настроения, в котором Вэй Ин не то чтобы и нуждался.***
Дни сливаются в сплошную серость, до отвращения похожую на сливающиеся в одно целое строчки в документах. Не терпится добавить «снова». К тревоге добавляется раздражение. Под мостом компас реагирует на присутствие тёмной энергии. Хочется спросить: как так? Отчёт был недостаточно точным? Заклинатели приехали на место и уже опоздали? Тогда почему не начали преследование? Или их просто-напросто ждали в другой локации? Звучит логично. В самом деле, мало кто обратит внимание на низкие показатели. Какая разница, что их оставило что-то более опасное. Одно в повторе благо — сейчас Вэй Ин хотя бы понимает, что гнаться за шлейфом бесполезно. Можно спокойно ехать по следующему адресу, не тратить следующий день на написание объяснительных. Через пару дней шлейф объявится снова, тогда и можно будет продолжить расследование. Главное, действовать на холодную голову. Лучше подготовиться и придумать план.***
— Это… для тренировок, — уверенно заявляет он, стоя возле стойки, и тут же поправляет себя для серьёзности. — Для реабилитации. Под присмотром доктора Вэнь. Девушка по другую сторону смотрит на него внимательно поверх стёкол очков, и как же ему не нравится этот взгляд. Жаль, что на месте нет Мяньмянь, но и ждать следующего дня времени уже нет — его утекло и без того предостаточно в ожидании. Уж лучше идти до конца. Вэй Ин улыбается как можно дружелюбнее. Кажется, девушки в Юньмэне считали его очаровашкой. Может, и тут сработает? «Мне просто нужен мой меч, ну же», — думает он при этом изо всех сил, надеясь, что сотрудница боевого отдела каким-то образом его услышит. И — о, чудо — реальность его не разочаровывает. — Вэй Усянь, так? Духовное оружие — меч Суйбянь? — уточняет девушка. Слышать имя, полученное ещё в академии и давно не звучавшее в стенах боевого отдела, несколько непривычно. Вэй Ин с энтузиазмом кивает и забирает предложенный бланк. — Заполните форму. Под вашу ответственность. — Как скажете! Вэй Ин перескакивает от строчки к строчке поспешно, не особо заботясь об аккуратности почерка. Руки чуть ли не чешутся, когда меч наконец-то выносят. Он пробегает пальцами по ножнам, улыбается сам себе. Когда в последний раз он брал в руки Суйбянь? Сколько месяцев тот пылился в хранилище боевого отдела? Не хочется лишний раз считать. Стоит взять Суйбянь со стойки, как мгновение радости испаряется без следа. От мощного тепла духовных сил, которое наполняло тело и подпитывало изнутри мышцы, остался лишь бледный отголосок. — Вэй Ин? В животе, будто в напоминание, оседает сосущая пустота. — А? — Вэй Ин поворачивается и не без удивления посмеивается. Вот же. Научился подкрадываться. — А, Лань Чжань, это ты. От строгого взгляда золотистых глаз становится слегка неуютно, когда пауза затягивается. — Оружие разрешено носить только заклинателям боевого отдела, — наконец, произносит Лань Чжань. Удержаться от смешка невозможно. — О? Боишься, что я порежусь с непривычки? Лань Чжань поджимает губы, когда он проходит мимо нарочито близко, практически задевая плечом. Злится. Конечно, злится. Ну и пускай. — Неужто и поупражняться нельзя после сидячей работы? — добавляет Вэй Ин и, будто нарочно, расплывается в улыбке, закидывая меч в ножнах на плечо. — Лань Чжань, ну в самом деле. Ты так беспокоишься? Хочешь нянечкой моей побыть, м? — Ты!.. Окончание фразы, каким бы оно не предполагалось, тонет в смехе. Безэмоциональный образ статуи оживает на глазах: раздуваются ноздри, грозно блестят глаза. Краснеют кончики ушей. Может, ещё и дым повалит от ярости? Вэй Ин утирает выступившие слёзы. На всякий случай инстинкт самосохранения, оставшийся ещё со времён академии, подсказывает ему убраться подальше, когда рука Лань Чжаня сжимается на рукояти меча. Искра мимолётного веселья вовремя заполняет собой пустоту.***
За углом стекает со стены здания к активированному талисману сгусток черноты — почуял духовные силы, значит. Ожидание и в самом деле стоило того, шлейф объявился как по расписанию. В ночи вырисовываются мохнатые лапы, массивное брюхо. Создание, отдалённо похожее на раздувшегося паука, ступает осторожно, тянется передними короткими конечностями, чтобы дотронуться до бумаги. Вэй Ин незаметно щипает себя за руку. Моргает и открывает глаза вновь. Тяжесть оружия — непривычно ощутимая тяжесть — не дарует прежней уверенности. Воздух заполняет собой тихий низкий звук, будто гудят высоковольтные провода: чует опасность барьер. Между зданий виден блеск его прозрачной стены. Мо Сюаньюй рядом едва слышно вздыхает, зажимая себе рот. Белый, как бумага. Его не стошнит случайно? — Талисманы взял? — шёпотом спрашивает Вэй Ин, получает в ответ кивок. Всё должно быть иначе, думает он. Теперь у них есть запасные талисманы, есть меч, с ним остался Мо Сюаньюй, в конце концов. Раз всё началось с тёмной энергии, то наверняка на ней и закончится. От прикосновения талисман взрывается со вспышкой. Вэй Ин вынимает Суйбянь из ножен и коротким жестом подзывает за собой. Времени на атаку безбожно мало — после яркого света чудище наверняка быстро опомнится. Но всё-таки лучше, чем ничего. Лезвие тускло блестит, рассекая прохладный воздух, тепло слабо приливает к кончикам пальцев. Поле зрения сужается на тёмном сгустке, который неуклюже пятится, пытается конечностями не то отмахнуться, не то закрыться, чтобы атаковать в ответ. От взмаха хрустит где-то в плече. Удар сопровождается глухим скрежетом, соскальзывает лезвие. Панцирь? Талисман на асфальте, наконец, гаснет, растратив вложенный в него запас духовных сил, и перед глазами в темноте расцветают с непривычки разноцветные круги. Бросок Вэй Ин скорее чувствует, чем в самом деле видит, и отражает кое-как. Живот от резкого усилия будто обжигает изнутри. Не успел, стучит в висках. Открылся. — Назад! — выкрикивает Вэй Ин и отпрыгивает. Надо перегруппироваться, продумать новый план — хотя какой план? Создание теперь уж точно не потеряет их из виду и не даст скрыться даже ненадолго. Придётся тогда рассчитывать на мощь барьера и на скорость их бега. Вопрос в том, сколько тогда он протянет? А Мо Сюаньюй? В тени здания на мгновение проступает его крадущаяся фигура, и пальцы холодеют. Неужели не услышал? — Стой! Сюаньюй! Тот срывается на бег. Не туда, хочется закричать, но от очередного удара перехватывает дыхание. Мгновение будто растягивается в вечность и разбивается на осколки: брошенный талисман, метнувшееся в сторону создание, сосредоточенное бледное лицо, на котором вдруг проступает страх. Сознание улавливает в первую очередь звук. Хруст. Крик. Его собственное дыхание. И только тишина приводит в чувство, заставляя тронуться с места быстрее, чем когда-либо. — Сюаньюй! Создание оглядывается, крепко зажимая тело в жвалах. Из безвольно свесившейся руки выпадает пачка талисманов, разметавшись по асфальту. Ему же… не ответят. Нет, нет, убеждает Вэй Ин себя. Рана может быть не смертельной, ещё есть шанс. Он успеет. От удара создание уворачивается — подпрыгивает в воздух и приземляется на стену здания, оставив после себя облачко дыма. Вэй Ин поспешно закрывает нижнюю половину лица рукавом. Поздно. Жечь в глазах начинает моментально. — Блять, — выдавливает он и закашливается. Сквозь выступившие слёзы едва видно, как создание чёрной тенью переступает с ноги на ногу, как настоящий паук, ускользая прочь в сторону перекрёстка. С жертвой. С его подопечным. Почти вслепую Вэй Ин шагает следом. Если бы он сразу понял, что сон был какой-то искажённой версией реальности, если бы окликнул запаниковавшего Мо Сюаньюя раньше, если бы просчитал, откуда нападёт чудовище, сложилось бы всё по-другому? Если бы. Слишком много «если». Влагу на щеках он вытирает и, вытащив компас, раздражённо прищуривается — слёзы текут не переставая, горит горло. Что было вообще в этом облаке? Яд? Тогда стоит предупредить боевой отдел и поспешить: позвонить хоть кому-то из Центра, сообщить местоположение и скорее, как можно скорее следовать за шлейфом. В список контактов ткнуть приходится не глядя — Вэй Ин переходит на бег, взгляд прикован к показателям, которые то и дело расплываются. Ещё не поздно. Ещё реально всё исправить. — Вэй Ин? — звучит поразительно знакомый бархатный голос. — Сюань… Слепящая вспышка сбоку не даёт договорить. Машина? За барьером? Неужели ещё кто-то из отдела поддержки? Значит, активность возле барьера заметили? Такими темпами и заклинатели скоро появятся, и надежда станет менее призрачной... Осмыслить происходящее не удаётся. Отреагировать — тем более. Сквозь визг тормозов, раздавшийся слишком близко, приходит боль, и из-под ног уходит земля. Со звоном в сторону отлетает меч. На треснутом экране телефона по-прежнему отсчитывается длительность одностороннего разговора. Хочется шевельнуться, но контролю не поддаётся даже простое движение рукой. Одинокая снежинка, не успев коснуться асфальта, взмывает ввысь. 00:01.