Соник

— Не волнуйся ты так, EXO хоть и сильная команда, но и ваша ей нисколько не уступает. Не спорю, матч обещает быть сложным, его исхода даже я, будучи неплохим аналитиком, предугадать не могу, — приобняв за плечи напряженного Юнги, говорит Ёсан, идя с ним к университету хозяев поля намеченной игры. — Не волнуюсь я, — буркает омега, но от объятий друга не уворачивается. Успел понять за проведенное с ним время, что это бесполезно. Кан очень тактильный человек и всегда твердо на своем стоит, спорить с ним — все равно что об глухую стену головой биться. Змеей всего Мина оплел, не давая ему и шанса избежать дружбы, намекая на будущие отношения, чего он предпочитает не замечать. С Ёсаном, если этот момент опустить, рядом находиться приятно. Юнги полюбились их задушевные беседы, равно как и уютное за чашечкой кофе молчание. Его статьи он, кстати, тоже успел прочитать и оказался впечатленным легкой, не без доли юмора подачей материала. Журналист непредвзято рассказывает о матчах и командах, частенько умудряясь раскрутить на интервью, казалось бы, самых неразговорчивых игроков. — Вижу я, как ты не волнуешься. Впрочем, я тебя понимаю, ты в команде еще новичок, да и Шедоу тебя вчера погонял будь здоров, — хмыкает Ёсан, оглаживая закаменевшую спину Юнги. — А ты откуда знаешь? Он же не пустил тебя к нам на тренировку, — с подозрением косится на него связующий, заходя на территорию чужого университета. — Не думаешь же ты, что какие-то там запреты смогут меня остановить? — в ответ одаривают улыбкой загадочной, краем глаза подмечая Хосока и идущих следом за ним Тэмина и Чимина, однако отпускать из своих цепких рук Юнги не спешат. — Ёса, — со спины доносится едкое, заставляющее и без того нервничающего Мина подпрыгнуть. — Тебе не кажется, что тебя слишком много становится в последнее время? Третий день подряд тебя наблюдаю, не порти моим игрокам ауру, — красноречиво Чон кивает на замершего кроликом спутника Ёсана. — О, зачем ты так? Я здесь по работе, да и друга захотелось поддержать, — теснее к Юнги, пользуясь его ступором, льнет Ёсан.       Тэмин на это фыркает, а Чимин закатывает глаза. Не жизнь, а драматическая постановка какая-то, благо их завершилась счастливым финалом. А с этой что прикажете делать? — Его и без тебя есть кому поддержать, так что будь добр отпустить Соника и проследовать на трибуны, — холодным, слух режущим голосом озвучивает Хосок и, не дождавшись какой-либо реакции, сам связующего хватает за руку, уводя его от Ёсана подальше.       Ёсан было возмутиться хочет и догнать парней, но оказывается остановленным Ли: — Не лезь в это, по-хорошему прошу, по крайне мере, не перед матчем. Хосок и так на взводе, а ты же не хочешь, чтобы он сейчас из-за твоих выходок сорвался на Юнги? — Ты прав, и только поэтому я тебя послушаю, — отвечает омега, невольно вдыхая переплетенный в одно аромат цитруса и вина. — Поздравляю, кстати. Долго же вы к этому с Марином шли, — паре перед собой дерзко подмигивает, заставляя гамму покраснеть, а альфу скрипнуть зубами. — Хоть слово об этом напишешь и я тебя придушу. — Зачем писать очевидное? — посмеивается журналист и, ничего более не добавив, оставляет их наедине. — Что ты себе позволяешь? — тем временем пылит Юнги, вырывая запястье из руки капитана. — До игры еще есть время, почему я не могу пообщаться с другом? — Видел я, как вы общались, — на последнем слове акцентируется Чон, затем, поняв, что перегибает, переключается на более миролюбивый настрой: — Не кипятись, я не просто так попросил сегодня всех пораньше прийти. Мне, как капитану, надо многое с вами обсудить, — открывает двери в спортивный комплекс, где прекрасно знакомый с ним охранник без лишних проволочек пропускает их в холл.       Знал бы Юнги, как Хосок сейчас на него зол, однако альфа, понимая, что ничем хорошим оное не обернется, все упреки хоронит в себе, планируя весь скопившийся негатив на игре выплеснуть. Не заслуживает Мин скотского отношения, и не его вина, что Чон от чувств, нежданно-негаданно к нему вспыхнувших, бесится, но зато его вина, что игнорирует, не ведется на провокации, избегает касаний и пресекает любые его попытки себя в одиночестве подловить. — Мог бы и нормально об этом сказать, а не насильно утаскивать меня за собой, или это у тебя стиль жизни такой всего добиваться принуждением? — шипит омега. — Постоянно мне тот случай припоминать будешь? — С тобой по-другому не получается, — отбивают его же словами. — Язва. — Придурок напыщенный.       Хосок, вопреки к этому не особо располагающей ситуации, смеется заливисто. Все на круги своя возвращается — в день их знакомства. — Чего ржешь, идиот? — из-под пушистых ресниц обиженный взгляд. — Да так, вспомнил кое-что, не бери в голову, лучше об игре думай, — завернув в очередной коридор, щелкает его по носу-кнопочке Чон. Кажется, у Хосока вырисовывается новый фетиш. — Как тут о игре думать, если куда не глянешь везде один ты? — неосознанно с искусанных от нервов губ омеги срывается, вынуждая альфу притормозить.       Всего секунда требуется капитану, чтобы к стенке связующего, скалой над ним нависнув, прижать. Далее в его испуганные, широко распахнувшиеся глаза посмотреть, что-то ища в них, чего-то ожидая. — Так, значит, ты обо мне думаешь? И что же, позволь узнать? — вкрадчивым шепотом лицо Юнги опаляет Хосок, по его нижней губе проходясь большим пальцем. — Я это, кажется, уже минуту назад озвучил, — не теряется с ответом Юнги, в чужую грудь упираясь руками. Это уже превращается в своего рода традицию. — О, я уверен, это только верхушка айсберга. Проще говоря, напускное, — намеренно сильней свой аромат источают, им обволакивая беззащитное существо Мина. — Не придумы… — собирается связующий возразить, но увидев за его спиной самого неожиданного и для себя ненавистного человека, которого здесь просто не может быть, делает противоположно другое: пристав на носочки, в напротив губы, в плен ладоней заключая лицо Чона, впивается, тем и шанса ему не дает повернуть голову и узнать кто позади них проходит, но Чону не то интересно, а тот, кем он всецело и полностью поглощен и кому сейчас с неутолимой жаждой и жадностью на поцелуй отвечает, в себя миниатюрное тело вжимая.       Хосок инициативу быстро перенимает, самые для него желанные в мире уста, такие в эту минуту податливые, все позволяющие, сминает, с которыми ничему не сравниться. Языком с языком Юнги сплетается, чувствуя, как из горящего от нехватки воздуха горла рвется несдержанный рык, требующий всего себе котенка ершистого подчинить, заклеймить, не отпускать никогда. — Хо… подожди, Хо… — находит в себе силы прервать это безумие Юнги, заметив, что капитан его бывшей команды давно ушел. Уворачивается ото рта желающего продолжения альфы, умудряясь из его объятий частично выскользнуть, и, дыша загнанно, пробует до него достучаться: — У нас игра, помнишь? — до невозможности жалостливо в глаза антрацитовые смотрит, осознавая, что непоправимое совершил. Хосок теперь не отвяжется точно. Но не это его в первую очередь пугает, а вновь настигшее прошлое. Не в мыслях, а прямо здесь, в реальности. Что Кан Тано тут забыл? За что только-только хрупкое обретенное рушит? Что если Тано, как и он, перевелся в Сеул и играет за университетскую команду? Другого адекватного объяснения для его в этих стенах присутствия нет. — Не то чтобы мне не понравилось, но что это было? — по-прежнему нависая над дрожащим и, кажется, уменьшимся в размерах Соником, спрашивает Шедоу. Хотя куда еще уменьшаться-то? И так всем малышам малыш. — Ничего. И может быть, отпустишь уже меня? — отрезает омега, выразительно глядя на упершиеся в стену по бокам от себя ладони. — Не-а, пока ты мне произошедшее не объяснишь. Это ты так мне своеобразно во взаимности признался? — Это я так ситуацию в свои руки взял, не все же тебе надо мной издеваться? — неловко посмеивается Юнги, понимая, что вот совсем сейчас неубедительно звучит. — Больше такого не повторится. Один-один, Хо. — Сам-то в то, что сказал, веришь? — хмыкает Чон, подмечая периферийным зрением показавшихся в коридоре Чимина и Тэмина. — Мы не закончили, — напоследок бросает и уходит, оставляя Мина на растерзание внутренних, радостно скалящихся в предвкушении долгожданного пира демонов, но о том не догадываясь. Не убежать от них Юнги, пусть не пытается даже, а он, перед ними бессильный, и не бежит, знает, что бесполезно. — Что это вы тут такое делали? — каверзно улыбаясь, с подозрением оглядывает только что подошедший Чимин зацелованные губы скатывающегося по стеночке друга. — Потом, у меня проблемы посерьезнее нарисовались, — осевши на пол, прячет Юнги в коленях лицо. — Я отчего-то не удивлен. Выкладывай, — становясь напротив, серьезно говорит Тэмин. Пак рядом со всхлипывающим Мином плюхается и приобнимает его за трясущиеся плечи. — Вы что-нибудь знаете о Кан Тано? — судорожно сглотнув, спрашивает омега. — Ничего, кроме того, что он новый игрок эксов. Мне Чанёль, их капитан, по старой дружбе об этом обмолвился, — отвечает Ли. — Блядь, блядь, блядь, — буквально воет Юнги. — Это конец. — Объяснись, мы ничего не понимаем, — требует гамма, заражаясь тревогой. — Он знает о тебе? — Не просто знает, а является непосредственным участником всего со мной произошедшего в прошлом, — шмыгает носом связующий. — Он мой капитан и по совместительству друг, бывший естественно, потому как то, через что он меня провел после... Именно в нем з-заключается одна из главных причин моего сюда п-перевода, а тут... — озвучив последние слова, уже не стесняется и белугой ревет. — Тише, Юн, тише. Он ничего тебе не сделает. Мы ему не позволим. Хосок не позволит, — подцепив пальцами его подбородок, заставляет приподнять голову Чимин. — Ага, как же. Вы что, не п-понимаете, что Тано всем обо мне расскажет? Да я же… — И что? — обрывает Тэмин, действительно не понимая его страхов. — Ну расскажет и дальше что? А ничего. Ежи к тебе привязались, чтобы выгнать тебя из команды причина нужна, знаешь ли, повесомее, чем то, что ты не бетой оказался, а плаксивой омежкой. Сам мозгами пораскинь, невыгодно ему о том, что он сделал, говорить. А если даже и да, то я хоть сейчас пойду и поговорю с Чанёлем, он подобного человека в команде терпеть не станет. — П-правда? — с надеждой поднимает на него глаза Юнги. — Правда. Так что приводи себя в порядок и вперед побеждать, а я к Ёлю… — Не надо. Не хочу, чтобы еще кто-то в мою тайну посвящен оказался. Со стороны Тано действительно будет глупо рассказывать обо мне кому бы то ни было, а я, дурак, испугался, как-то не подумал об этом. Хосока, папу вашего, поцеловал, чтобы Кан меня не узнал! — Это провидение тебя к этому подтолкнуло, — смеется Чимин, за что болезненный тычок от друга в бок получает. — Ай! Да за что? Впрочем, я так это просто тебе с рук не спущу. Быстро мне все рассказал подробно!       Юнги, обреченно возведя глаза к потолку, чувствует, как на душе несоизмеримо легче становится от поддержки верных друзей и, пускай не до конца, но развеивания страхов. Прав Тэмин, пора вставать крепко на ноги и на победу настраиваться. Соник своих ежей подвести не имеет права.

***

      На словах просто всегда все, а на деле что-то как-то не очень, но Юнги честно пытался. На общей разминке от себя мысли ненужные гнал, да нет-нет все равно на сторону соперников посматривал, не раз и не два ловя на себе ответный, полный насмешки взгляд Тано, от которого предпочитал отмахиваться, сосредотачиваясь на дерзкой улыбке окрыленного поцелуем Хосока, что, очевидно, для него было не лучше. Омега тут же винить себя начинал за подаренную ему и не имеющую смысла надежду, но и от этого тоже старался, настраиваясь на игру, абстрагироваться, в пасы вкладывался и тем самым пресловутым синим ежом, чьим его именем наградили, носился, за что несколько раз был осажден капитаном, сказавшим, чтобы поберег силы для матча. Вместе с тем, Юнги и за эксами следить не забывал, про себя чертыхаясь, что они и вправду ежам ни в чем не уступают, даже похожи чем-то неуловимо. Тот же Бэкхён, их связка, такой же низкий, как Мин, но юркий, пасы отдает, по его мнению, намного лучше, чем он.        Подстегнутый этим Соник хочет Шедоу показать, что нисколько не хуже, что не зря его приняли в команду, и планирует наскидывать в чужой котел, подметив, что вражеский либеро, О Сехун, припадает на правую ногу, отчего не всегда успевает подстраховать блокирующих. В спорте нет места жалости и, чтобы выиграть, надо использовать любой шанс.       Прослушав вступление главного судьи, Чхве Минхо, команды обмениваются у сетки приветственными рукопожатиями. Юнги нехотя ладонь Тано пожимает, получая в ответ недобро сверкнувший, обещающий все небесные кары блеск темных глаз и болезненный хруст собственных пальцев. Шедший за ним Тэмин, заметив, как его передернуло, не отказывает себе в удовольствии шепнуть что-то Кану, чем вызывает у того кривую усмешку. — Не боись, — говорит альфа Юнги. — Я ему намекнул, что если хоть что-нибудь пикнуть посмеет, вылетит из команды быстрее, чем пробка из шампанского. — Спасибо, Инфинит, — одаривая благодарным взглядом друга, облегченно выдыхает Мин. — Своих не бросаем, — подмигивает Тэмин, подталкивая его в сторону привычно дающего наставления перед игрой Хосока. — Ничего нового я вам не скажу, все, что я хотел, я вам уже сказал ранее в раздевалке. Я в каждом из вас уверен, — ладонь вперед вытягивает капитан, посреди сбившихся в кучу вокруг него игроков. — Ну, с иголками, — озвучивает, дождавшись, когда они поверх уложат свои. — Со скоростями Соника, — смеется, вернувшийся с «больничного» Сокджин, и под дружное «хэй» Шедоу разбивает рукотворную пирамиду. — Енот, — стопорит Чимина Чонгук. — Ты и так, наверное, уже об этом догадался, но у меня предгон, так что в защите я могу быть несколько невнимательным. — Я подстрахую, — кивает понятливо либеро, становясь в шестерку вместо заменившего на время пропустившего последние тренировки Намджуна Субина.       Юнги занимает вторую зону под сеткой, Тэхен третью, Хосок четвертую, Тэмин с Чонгуком становятся в пятую и первую.       Увидев поднятия рук капитанов, судья к губам подносит свисток и дает сигнал к началу матча, на всякий случай мысленно перекрестившись. У него с командой ежей, в частности с ее лидером, особые отношения, выражающиеся в нервном тике одного и подтрунивании над ним второго. В общем, Чхве Минхо Чон Хосока обожает, так обожает, что временами мечтает его придушить за все его выходки, но судит, конечно же, справедливо. Он честный арбитр.       Ким Чонин (доигровщик), услышав сигнал, уходит на подачу, Тано, к радости Мина, пока остается сидеть на скамейке запасных. Матч начинается.       Чонин целенаправленно отправляет мяч в Тэмина, Чимин своевременно его прикрывает и вместо него принимает аккурат на Юнги. Юнги решает отдать короткий пас Тэхену, который после молниеносно атакует До Кенсу (диагонального). Кенсу защищается не точно, что не мешает шустрому Бэкхёну успеть сместиться и пасануть Чанелю (доигровщику), а тот в свою очередь, обводя блок Мина и Кима, нападает в Чонгука, но и тут либеро, выйдя вперед доигровщика, не дремлет и доводит, к удивлению связующего, не до него, а до своего истинного, да так, что тот, воспользовавшись удобной для себя высотой полета мяча, в прыжке ударяет в не ожидавшего подобного расклада событий Чонина. — Ого, нихрена себе какую вы комбинацию замутили. В два касания! — присвистывает Тэхен, присоединяясь к победному кругу ежей. — А ты думал, мы просто так с Минни после тренировок оставались в спортзале? — довольно лыбится Ли. — Думали мы явно не о том, а оставленной в вашем распоряжение душевой, — поигрывая бровями, ржет Чонгук, за что сразу же подзатыльник получает от капитана. — Это только ты у нас душевые не по назначению используешь.       Тэхен, закатив глаза, на подачу идет, отсекая неуместные воспоминания о «не по назначению». Субин вместо Чимина на поле выходит и становится на первую линию.       Очередной свисток, и мяч, чуть задев сетку, падает, ей замедленный, на поле соперников. Ошибка подающего, но зато принесшая очки. В следующей Тейлз более уверенно подает, но попадает в Сехуна (либеро). Сехун защищается на Бэкхёна, Бэкхён пасует Чжан Исину (центральному), Исин попадает в блок Хосока, но снаряд неподъемно рикошетит от его рук в аут.       Дальнейшая игра проходит с попеременным успехом команд, не дающих больше, чем на два очка уйти в отрыв друг от друга. Первая партия остается за эксами, а вот вторую, как и третью, выигрывают ежи. Легкие Юнги горят, но он, игнорируя отдышку, упорно перебирает ногами и уверенно отпасовывает нападающим, однако на блок, не находя в себе сил на необходимый для него прыжок, все чаще не успевает, чем заметившие это соперники и пользуются в четвертом сете. Впрочем, их связующий, тоже неимоверно устав, выглядит не лучше. Зрители и запасные игроки, срывая голосовые связки, как могут поддерживают своих, и Мин даже различает среди них голос Ёсана, отчего, вымученно улыбнувшись, открывает второе дыхание и решает поскидывать не в котел, а в Бэкхёна, чем три очка зарабатывает, но тот, подсобравшись, больше огрехов в защите не допускает и неожиданно нападает в ответ. Мяч от рук Юнги, благо, недалеко отлетает, и Хосок успевает его подобрать, что в итоге не мешает команде Чанёля уровнять в сыгранных партия счет. Два-два на табло по ним светится, а значит, ексам и ежам предстоит сыграть укороченную пятую до пятнадцати очков, из-за чего измотанный предгоном Чонгук обреченно стонет. — Блядь, — многозначительно он бросает, уходя к кромке поля, где благодарно принимает из рук менеджера бутылку с водой. — Сильвер, как бы мне этого ни хотелось, но мне придется тебя заменить Вектором. Ты и сам почему знаешь. Иди домой и отлеживайся. Гон — не шутка, а ну как сорвешься, а подобное нам точно будет не к месту. Также, вместо Накалза выходит Майти, а ты Рэй... — смотрит на Енджуна Шедоу. — ... давай на подачу. Марин, попробуй не только с Инфинитом эту вашу комбинацию проворачивать, но и со мной. Будем брать неожиданность и как можно чаще не третьим касанием атаковать, а сразу вторым. Соник, тоже готовься, будешь нападать, к твоим скидкам эксы, конечно, приноровились, но не к ударам. Все, давайте как в последний раз, проиграть мы не имеем права, — закончив с указаниями, вперед привычно руку вытягивает, глядя, как поверх нее опускаются ладони остальных. — Хэй, — следом в один голос кричат парни.              Команды возвращаются на поле. Юнги, заметив заменившего Исина Тано, стопорится и гулко сглатывает, а тот ему воздушный поцелуй сквозь сетку шлет и, подмигнув, гаденько ухмыляется. — Ты его знаешь? — спрашивает омегу Хосок, скользя нечитаемым взглядом по вражескому центральному блокирующему, стоящему напротив. — Нет, — отрезает Мин, отводя глаза. — Врать у этой крошки в крови, я бы на твоем месте ему не верил, — растягивает рот в неприятном оскале подслушивающий их альфа. — В этом он непревзойденный мастер, зато какой сладкий, хотя ты и так о том прекрасно осведомлен, учитывая, как вы страстно сосались в коридоре. Думал, я тебя не узнаю, Юнни?       Мертвенно побледневший Юнги на шаг назад отступает, с трудом сдерживаясь, чтобы прочь не сорваться, что предусмотрительно пресекается перехватившим его вспотевшую ладошку капитаном. Не зло и не сильно, а поддерживающе ее он оглаживает, но с тем на контрасте, холодно для Тано озвучивает: — Ты думаешь, я стану слушать какого-то ноунейма навроде тебя, который, в отличие от него… — кивает на дрожащего омегу. — … для меня никто? — Хорошо устроился, Юнни, — хмыкает Кан и, ничего более не сказав, уходит на прием. — Забыл, понял? — встряхивает за плечи капитан находящего в прострации Юнги. — Для меня все, что он сказал, пустой звук, но не ты, а сейчас мне нужен дерзкий и за словом в карман не лезущий карапуз, который всем, а особенно этому мудаку утрет нос.       Юнги кивает, спиной ловя недоуменные взгляды ежей и два встревоженных от заметивших произошедшее у сетки Чимина с Тэмином. Отлично все услышавший Тэхен, будучи во время разговора рядом с ними, благоразумно не встревает. — При всем уважении, капитан, но не задерживайте игру, — поторапливает их стоящий на специальной в ауте вышке судья.       Чон, проигнорировав его, не двигается с места и дожидается, пока Мин хоть что-нибудь ему ответит, но тот, очевидно, этого делать не собирается, поэтому он прибегает к хитрости: — Если не отомрешь, то я прямо при всех тебя поцелую.       Юнги, глупо хлопая ресницами, от его слов заливается постыдным румянцем. И в самом деле, чего это он раскис? Явно не о Тано ему думать надо, а о игре. Еще и Хосок с ним нянькается, хотя с его стороны разумнее было бы взашей его гнать и заменить на Шейда. Такими темпами им технарь влепят, и виноват в этом будет только омега. Судья Чхве на это закатывает глаза, опять Шедоу в своего связующего вляпался, что видно невооруженным взглядом. — Вот еще, — буркает Соник и, мысленно благодаря Шедоу за поддержку, но больше — за то, что перед Каном за него заступился, спешит занять положенное место во второй зоне. — Узнаю моего Соника, — улыбается Чон и, отогнав прочь сказанное альфой, мысленно обещает себе после матча, чем бы он ни закончился, с Юнги поговорить. Далее, повернувшись к Минхо, наигранно виновато просит прощения: — Простите, сонбэ, за задержку. Мы готовы — Наконец-то, а то я было подумывал уже впаять вам техническое поражение, — фыркает альфа, не ведясь на его покаянный вид. Он этого паршивца слишком хорошо знает. — Э, нет, не лишайте нас удовольствия своими силами их победить, — встревает Чанёль, подмигивая Хосоку. — Мечтай, Ёль, — не остается в долгу Чон, по-дружески, будучи с ним в хороших отношениях, его подкалывая. — Это факты, Хоби.       Чхве, повторно закатив глаза, предпочитает оборвать шуточную перепалку двух капитанов свистком. Уставший ждать начала партии Енджун немедленно подает и зарабатывает для своей команды очко. Вторая подача благополучно принимается Сехуном, и Кенсу, напав со второй линии, сравнивает счет. И так каждый раз: стоит ежам провести удачную атаку, как эксы в следующем розыгрыше аналогичное делают. Чимин старается требуемое в перерыве Хосоком выполнять, что не всегда, но получается, чем Тэмин и даже один раз Юнги пользуется, успешно атакуя противников вторым касанием. Очень помогает вышедший свеженьким и почти ни единого нападения не запоровший Намджун. Противопоставлением ему служит прилично подпорчивающий кровь колючим своим блоком Тано. Кан не за красивые глазки получил в Тэгу звание капитана, да и в Сеуле в новую команду он влился достаточно легко. Чанёлю он, как толковый центральный, понравился сразу же, и сейчас Пак решил сделать ставку именно на него. Одного только Чанель не учел: Юнги манеру игры Кана за вместе с ним проведенные годы хорошо изучил, отчего каждое его движение легко читает и наперед знает, когда на блок выпрыгнуть. Тано подобное не устраивает совершенно, поэтому он решает пойти на подлость: подгадав момент, намеренно подставляет ступню на место приземления омеги после прыжка, в результате чего тот получает одну из самых неприятнейших, но частых в волейболе травм и, болезненно вскрикнув, валится на паркет, держась за поврежденную лодыжку. — Ох, мне так жаль, — кается Тано абсолютно какой-либо искренности лишенным голосом. Хосоку и рожу его видеть не надо, чтобы понять, что он это сделал специально. — Ублюдок, — перелезает под сеткой Чон на сторону эксов и, схватив альфу за грудки, сильно встряхивает, пока Сокджин с аптечкой наперевес бежит к Юнги.       Судья тем временем останавливает игру и спешно с вышки слезает, чтобы предотвратить драку. Трибуны гудят, а кто-то даже подначивает, требуя «хлеба и зрелищ». — Эй-эй, Чон, — оттаскивает его от игрока своей команды Чанёль. — Да стой ты, я все видел и понимаю твои чувства. Бан Чан точно таким же образом Бэка в том сезоне травмировал. — Тогда и ты должен понимать, что сломанный нос — это меньшее, что я сейчас с ним хочу сделать. Пусти, — намекает на его поступок в прошлом году Хосок, пытаясь вырваться из крепкой хватки, но тут и подоспевший Намджун с Тэхеном вмешивается, помогая Паку удерживать взбешенного капитана. — Кэп, не теряй головы. Нам так точно технарь влепят, — буквально повисая на Хосоке, пробует достучаться до него Тейлз. — Думаешь, Юнги от этого легче станет? Да он, как пить дать, во всем винить себя станет, если уже не винит. Оглянись!        Хосока при эти словах словно водой ледяной окатывает. Он разом все силы теряет, как в замедленной съемке оборачиваясь на сидящего на полу омегу, который вместо того, чтобы озаботиться своим состоянием, на него со слезами в кофейных глазах смотрит, не обращая внимания на колдующего над его ногой менеджера и, покачивая головой, «не надо» одними губами передает. — Ну? Успокоился? — спрашивает у Чона Чанёль. — Да. И хватит уже на мне виснуть, и без вас плечо отваливается, — раздраженно передергивает альфа корпусом, намериваясь вернуться к Юнги. — Даю слово, что Кан Тано ни секунды больше в моей команде не задержится, а там делай с ним что захочешь, — следуя примеру двух Кимов, отпускает старого друга Чанёль.       Наблюдавший со стороны за происходящим судья трезво оценил обстановку и не стал вмешиваться, понимая, что друзья повесомее смогут аргументы для урегулирования конфликта найти. Однако, совсем без внимания возникшую ситуацию он оставить не может: — Чон Хосок, за неспортивное поведение я вынужден наложить на тебя дисциплинарный запрет на дальнейшее участие в этом матче, как и присутствовать на поле в последующем.       Зрители возмущенно свистят, но находятся и те, кто таким исходом доволен. — Зачем так серьезно? Вы же сами все видели. Это игрок нашей команды повел себя как, простите, свинья, его и наказывайте, — возражает Бэкхён, поддерживающе сжимая предплечье Чанёля.       Тэхен, глядя на своего истинного, его в этот момент обожает, возможно, даже чуточку жалеет, что у них не сложилось. — Не переживайте, его я тоже накажу, — недвусмысленно на отведенного подальше от эпицентра событий Тано смотрит Минхо. — Но Хоби не вино… — пытается возразить Бён, но оказывается прерванным Чоном. — Бэкки, спасибо, но не надо. Оно того не стоит, — устало улыбается он и, не желая продолжать спор, идет к Юнги. — Да, спасибо Бэк, Ёль, — вторит ему Тэйлз, паре кивая, и вслед за капитаном вместе с Намджуном уходит. — Черти что, — подводит итог судья, направляясь к главному виновнику всех бед, чтобы не то что на пару игр его отстранить, а на весь оставшийся сезон. Прекрасно понимает, насколько полученная связующим травма болезненна и как она может в дальнейшем еще долго, если не всю жизнь, сказываться. Намеренное членовредительство никому нельзя с рук спускать. — Ты как, карапуз? — присаживается перед омегой на корточки Шедоу, наблюдая за тем, как Сокджин заканчивает фиксировать его пострадавшую ногу эластичным бинтом. — Я-то нормально, а ты? Зачем ты в драку полез? Теперь тебя отстранили, а все из-за… — едва не плачет Юнги, виновато смотря на Хосока. — Не придумывай. Ты не виноват, и я, случись подобное с любым из команды, поступил бы точно так же. — Нормально он, как же. — ворчит менеджер. — Нога до размеров слоновьей распухла. Его в больницу надо везти и немедленно. Тридцать три ходячих несчастья, честное слово. — Скорее уж сидячих. Как минимум, две недели гном точно нормально передвигаться не сможет, — цокает рядом с ними пристроившийся на паркете Тэмин, успокаивающе поглаживая по спине морщащегося при каждом болезненном вздохе Мина Чимина. — Черт. Значит, пропущу игру с университетом Ёсана, — расстроенно вздыхает омега, на что собравшаяся вокруг него в полном составе команда синхронно возводит глаза к потолку. — Нашел о чем переживать, — озвучивает общую мысль Намджун, помогая Сокджину подняться с пола. — Уносите пострадавшего и возвращайтесь к игре. Я, знаете ли, до ночи здесь рассиживаться не собираюсь, меня дома не так поймут, — доносится до них голосом судьи, сейчас красочно воспроизводящего в голове злого как черт Джинки. С омеги станется отходить скалкой в который раз опаздывающего к ужину мужа. — Инфинит, ты остаешься за капитана. Чарми заменит Соника, а меня… давай ты, Шейд. Твои пальцы зажили, так что оторвись на поле как следует, пора наверстывать. Я знаю, ты это умеешь, — раздает спешные указания игрокам Хосок. — Будет сделано, — жест от виска показывает Кан Тэ. — Так, а ты не дергайся, мелкий. Сейчас опять поиграем в лошадку, только ей не ты, а я теперь буду, — предупреждает Чон Мина и, не дав ему толком ничего осознать, подхватывает его на руки. — Тоже мне лошадка, блин, — истерично посмеивается Юнги и, заметив, что Хосок его не на скамейку запасных понес, а в раздевалку, упрямится: — Эй! Я матч досмотреть хочу! — Твои желания в данной ситуации не учитываются. Тебя срочно надо в больницу, думаю, Майти не будет против, если я одолжу его хонду, — отрезает Хосок. — А теперь, если вопросов больше нет, я хочу узнать, что тебя с тем ублюдком связывает. Вы встречались? — Мы дружили. Во всяком случае, я так думал, — еле слышно говорит Юнги, понимая, что от ответа уйти ему не удастся, причем в обоих смыслах. Он, черт побери, на руках капитана сидит и ни шагу без его помощи не может ступить, а убежать и подавно нет. Остается надеяться полуправдой отделаться и молиться провидению Чимина, чтобы Хосок оказался не таким, как Ёсан, дотошным. — Что-то не больно-то это смахивает на дружбу. Мне показалось, что он имеет на тебя определенные виды, — хмыкает Чон. — И я так понимаю, он с тобой в одной команде играл? — Он мой капитан, — признается омега, потупив в коленки глаза. — И прошу тебя, давай не будем об этом. — Я твой капитан, а он — дерьмо собачье. Ты можешь не говорить, можешь все отрицать, но я, знаешь, не дурак и догадался, что твое нежелание встречаться со мной напрямую с ним связано. Не потому что у тебя есть какие-то к нему чувства или же я тебе не подхожу, а потому что ты всех альф боишься, ты сам мне об этом недавно писал. Я понимаю, что там в Тэгу с тобой что-то плохое случилось, но я не стану от тебя требовать раскрытия прошлого. Сам расскажешь, как будешь готов, а я подожду.       Юнги взгляд удивленный поднимает на Чона, пораженный в сердце его словами, искренностью и пониманием, а вот за догадливость его костерит, но, как бы там ни было, на уста всего одно, зато самое важное ложится. — Спасибо.