Ночь проходит, на удивление, спокойно, если не считать, что Юнги так и не смог глаз сомкнуть, наблюдая за уснувшим на его груди Хосоком. Мягко его волосы подвыцветшие пальцами перебирал, обдумывая произошедшее, изредка засосов, до сих пор жгущих нежную кожу, касался, понимая, что дальше так продолжаться не может. Со своими страхами определенно что-то надо решать, а иначе повторения сегодняшней истерики не избежать. Не винит за это альфу — не может, да и не хочет. Винит он себя за невозможность нормальным для него парнем быть, а в качестве извинений, пораньше, кое-как выползши из-под Чона, хромает на кухню, чтобы по дедушкину рецепту приготовить ему панкейки, благо в шкафчиках все необходимое для этого есть. Немного отвлекшись от готовки, Юнги вспоминает, что так и не умылся, заглушку не обновил, и идет в ванную. Там спешно умывается, спрыскивает себя из флакончика и к насущному возвращается. Никогда еще для кого бы то ни было не готовил, но для Хосока старается, тщательно за поджаривающимися на сковороде кругляшами следит, параллельно в турке помешивая ароматный кофе. Надо бы и себе аналогичную утварь купить, надоело перебиваться быстрорастворимой бурдой, но перво-наперво все же новыми кроссовками озаботиться стоит. Вот только где на них деньги взять? Профессиональная обувь не из дешевых, а обычная в волейболе не котируется. Не с его коленом больным, а теперь и голеностопом. С этими мыслями омега телефон в руки берет и начинает шерстить сайты со спортивной амуницией. Цены там, как он и предполагал, не радуют, нахмуриться заставляют и в отчаянии закусывать губу.
— Мм, чем я заслужил подобную роскошь? — приобнимает со спины Юнги взъерошенный после сна Хосок. Испугался, когда, проснувшись, не застал его с собой рядом, думая, что он ушел, но, почувствовав потянувшиеся с кухни вкусные ароматы, успокоился. На них буквально поплыл, чтобы поваренка своего любимого затискать, что он собственно сейчас и делает, носом зарываясь в его растрепанную макушку.
— Даже не знаю, — игриво муркает Мин, нехотя выпутываясь из его объятий во избежание подгорания последней партии панкейков. Затем откладывает смартфон, хватается за лопатку и выключает плиту.
— Юнги, прости меня еще раз за вчерашнее, — с ощутимой виной в голосе говорит альфа, случайно краем глаза цепляясь за открытый на телефоне связующего сайт.
— Хо, не надо. Что было, то было, там и оставим, — пресекает начало неуместного разговора Юнги, разливая кофе по кружкам. На стол их вместе с панкейками ставит и посыпает все это дело найденной в одном из ящиков корицей.
Хосок много чего сказать по этому поводу хочет, но, понимая, что Юнги развивать болезненную для него тему не желает, предпочитает ее вместо того, чтобы обсудить, замять, покорно кивает.
— Кроссовки присматриваешь? — спрашивает он, открывая холодильник в поисках завалявшегося там папиного варенья.
— Ага, но что-то цены на них совсем зверские. По моим расчетам, смогу их себе позволить только в следующем месяце, стипендия как раз придет, да и за заказы мне деньги должны где-то там же скинуть, — усаживается омега за стол, с наслаждением глоток горячего напитка делая.
— Те, что ты смотришь, самые простые, и тебе, по моему скромному мнению, не подходят. Тебе бы повыше подошву, — делится своим умозаключением альфа, со дна банки выскребая ложкой остатки персикового джема.
— Выбирать не приходится. Которые я хочу мне не по карману. Мне еще за квартиру чем-то надо платить, — удрученно отвечает Юнги, разламывая панкейки вилкой на маленькие кусочки. Аппетита как обычно нет.
— Слушай, понимаю, что спешу, но не хочешь ко мне переехать? Квартира для одного меня большая, да и не бываю я в ней почти. Какая-никакая, а все-таки экономия, — предлагает Хосок, внутренне на положительный ответ очень надеясь.
— Хо, это… спасибо, конечно, но ты действительно спешишь. Мы всего ничего встречаемся, да и неудобно как-то. Не хочу тебя стеснять, — неуверенное Мин выдает, готовый втайне согласиться, но тогда как быть с его секретом? У заглушек всего пять часов действие, такими темпами их не напасешься, так и мало того, омеголог сказал частого их использования избегать.
Капитан, не услышав твердого «нет», сдаваться не собирается. Попутно, пользуясь отвлеченностью связующего, телефон его скролит, где без труда, исходя из запросов, понравившуюся Юнги модель асиксов находит и ее запоминает.
— Неудобно знаешь что? Ты нисколько меня не стеснишь. Говорю же, дома я редко появляюсь.
Юнги задумывается. Может быть, стоит согласиться? Может быть, так ему легче будет Хосоку раскрыться? За его реакцией, между делом, понаблюдает, к аромату своему постепенно, как все и советуют, приучит. Та же экономия, чтоб ее, а на время своего эструса или гона Чона можно напроситься к Ёсану.
— Я подумаю, — в итоге он произносит, чем невероятно радует альфу, догадавшегося, что чаша весов явно в его сторону перевешивает, дело за малым осталось. — Ешь давай и хватит уже в моем телефоне шариться, там ничего интересного нет.
Хосок наигранно расстроенную моську корчит:
— Что, даже никаких нюдсов? Я искренне опечален.
— Они в закрытой папке и не для тебя, — посмеивается Юнги, не отказывая себе в удовольствии подразнить капитана.
— Эй! А для кого же тогда, если не для твоего альфы?
— Ни для кого, — улыбается Мин, добавляя игривое: — Пока что.
— Кое-кто опять напрашивается, — бурчит обиженно Чон, набивая щеки панкейками. — Фкушно. — не удосужившись прожеваться, довольно мычит. — А ты шего не ешь? Опяфь голодаешь?
— Я, пока готовил, наелся, — врет и не краснеет омега, широко улыбаясь от осознания, что не совсем никчемен. Накормил своего парня, в грязь не ударил лицом. Надо бы еще пару рецептиков у дедушки выспросить, тем более, если переехать сюда собирается. Собирается ведь?
— Как твоя нога, кстати? — спрашивает Хосок, отпивая кофе.
— Намного лучше, почти не болит. Думаю, костыли мне уже не нужны.
— Это не тебе решать. Вот сходим к хирургу и, если он даст добро, там и будет видно, а пока постельный лежим.
— Лежим? — Юнги смеется, думая, что ослышался.
— Именно. Поедим и будем этот лежим под кино и в моих объятиях соблюдать.
— Отличный план, — смущенно произносит омега, пряча счастьем икрящийся взгляд в кружке, отчего даже горький кофе в ней вдруг приторно-сладким стал, чему не морщатся, а с удовольствием его пьют. Только тортика мангового не хватает, который Хосок после тренировки обязательно ему принесет.
***
Сильвер(Чонгук)
«Я так понимаю, если ты не добавил в этот чат школьника, но добавил всех остальных, у него намечается днюха?»
Шедоу(Хосок)
«Отношения с Тэхеном определенно хорошо влияют на твою мозговую деятельность. Да, у карапуза день рождения, и так сложилось, что сие событие выпадает на день матча с тизами»
Сильвер(Чонгук)
«Как (не)завуалированно назвать человека тупым. Спасибо, кэп. Я всегда знал, что ты меня любишь»
Шедоу(Хосок)
«<3»
Марин(Чимин)
«То, что в качестве подарка мы просто обязаны подарить Юнги победу, даже не обсуждается, но есть ведь еще что-то, так?»
Шедоу(Хосок)
«Само собой. За хозяином кафе, где я работаю передо мной должок, и потому я, пользуясь случаем, выпросил у него его закрытие на ночь, так что с местом празднования уже все решено. С подарком я тоже все решил, осталось на него скинуться. Общая сумма велика, но если ее раскинуть на всех, то вполне приемлема»
Кликните здесь, чтобы просмотреть это вложение.
Тейлз(Тэхен)
«Хрена ж себе, а расцветка-то! Всеми лапами плюсую»
Инфинит(Тэмин)
«Бля, это идеально. Где ты их откопал? Это ж вылитые кроссы Соника из мульта»
Шедоу(Хосок)
«За дополнительную плату я выбил у поставщика, чтобы их сделали сине-красными. Они уже на складе, сегодня пойду забирать»
Тикал(Сокджин)
«Короче, постарался для своего карапуза на славу. Одобряю»
Намджун(Майти)
«Но надо это все провернуть так, чтобы Соник не догадался, что несколько сложновато»
Шедоу(Хосок)
«По словам его деда, Юнги постоянно забывает о своем дне рождения, а потому будем молчать до последнего. Поздравим по завершению матча, который вы ВЫИГРАЕТЕ, черти, а иначе я за себя не ручаюсь. Ну, а потом я закину его на плечо и унесу в закат в кафе, а там уже и подарки ему подарим. Его дедуля, кстати, классный дядька, меня поддержал и сказал, что с поздравительным звонком повременит, чтобы сюрприз не испортить»
Чарми(Бомгю)
«В общем, все у тебя на мази, не подкопаться. Ps: конечно, выиграем!»
Марин(Чимин)
«Эй! Это так-то я номер Чунмен-нима дал кэпу»
Инфинит(Тэмин)
«А я, пока ты его списывал себе, отвлекал гнома»
Рэй(Енджун)
«А я подачу поставил Сонику»
Шейд(Тэ)
«А это тут при чем?»
Рэй(Енджун)
«Чтобы было»
Наклз(Субин)
«А я тогда его булочкой угостил»
Вектор(Кай)
«Конспект брата ему подогнал»
Тикал(Сокджин)
«А я массаж сделал»
Хосок(Шедоу)
«Я, конечно, рад, что вы так моего парня опекаете, но что-то я тут немного (много) ревную»
Марин(Чимин)
«Добить или не добить? Вот в чем вопрос»
Шедоу(Хосок)
«?????????????????????»
Марин(Чимин)
«Наверное, второе. Мне моя задница еще дорога»
Инфинит(Тэмин)
«Мне она тоже. Так что заткнись и неси ее сюда»
Шедоу(Хосок)
«Быстро сказал!»
«Пак Енот!!!!!!!!!!»
Сильвер(Чонгук)
«Прости, кэп, но, похоже, задница Чимина уже не в зоне доступа, переадресация на Тэмина»
Тейлз(Тэхен)
«О своей лучше озаботься, я уже еду»
Майти(Намджун)
«Вы отвратительны, в курсе?»
***
Юнги, плотнее кутаясь в старенькую потертую куртку, рядом с Ёсаном идет на матч, радуясь, что хирург ему прогулки недолгие без костылей разрешил, сказал расхаживать ногу, попутно и отпирающегося Хосока осмотрел, курс антибиотиков, чтобы снять отек, ему назначил. Омега сразу же их лично вызвался капитану, имея необходимые навыки, ставить, не забывая каждый день его больное плечо разминать, успокоенный, что он что-то большее, чем нежные поцелуи и объятия теплые, себе не позволяет. Хосок упорно, несмотря на желание большего, держится, боясь ранить Юнги, со страхами его считается, но в будущем надеется их преодолеть, искоренить, изничтожить, но, а пока довольствуется тем, что есть. Юнги тоже на это надеется, о чем без утайки рассказал Кану. Всем наболевшим делится с ним, как себе ему доверяет, потому что знает, что только он, в прошлом насилие переживший, его понять сможет. Ёсану друга выслушать в радость, помочь – не долг вынужденный, а участие искреннее, ведь и Мин не меньшее в ответ дарит: поддерживает и пробует его на позитивный настраивать лад, говоря, что бесплодие не конец жизни, вон в детдомах столько чудесных малышей имеется, его, Ёсана, ждущих. Ёсан соглашается, планируя по окончанию института об этом подумать, но, а сейчас он думает о том, как бы раньше времени план Хосока Юнги не спалить, в который заранее был посвящен и, скрепя сердце, на празднование в кафе потом им приглашен.
— Прости уж, но я на трибуны тизов пойду. Мой университет все-таки, — произносит омега, заходя в спортзал.
Юнги понимающе кивает, хотя с удовольствием бы пошел с ним, но ежи явно его желания не оценят.
— Не грусти, после увидимся. Тебя все равно Хосок на скамейку запасных утащит, а оттуда вид, надо сказать, намного лучше, — подмигивает задорно Ёсан и в толпе других зрителей скрывается, оставляя растерянного друга стоять одного.
— Верно, еще как утащу, — улыбается вдруг из ниоткуда возникший Чон и, привычно сорвав с губ парня поцелуй, уводит его к разминающейся команде.
— Но я же даже не в форме. Судья меня не выгонит? — спрашивает с сомнением Мин, плюхаясь рядом с Сокджином на лавку.
— Пусть только попробует, — хмыкает Хосок, выуживая из припрятанного под скамейкой пакета клубную толстовку. — Вот, держи. Хён на днях для тебя заказал.
— Оу, спасибо, — разглядывает обновку Юнги, подмечая на ней принт небезызвестного ежика. Далее куртку и худи скидывает и сразу же в нее облачается, попутно с сокомандниками обмениваясь приветствиями.
— Синий – определенно твой цвет, — резюмирует менеджер, модные очки поправляя на переносице.
— И по всем традициям влюбленных идиотов кэп сейчас должен сказать, что его пупсику идет все, — повисает на плече Хосока Чимин, губы в каверзной улыбке растягивая.
— Именно.А ты быстро разминаться пошел. Тоже мне, — фыркает Чон.
Юнги неумолимо краснеет, кажется, помимо синего, красный теперь тоже его цвет. Причем рядом с не перестающим его смущать альфой постоянный, едва ли с щек омеги сходящий, ну потому что сколько можно его одаривать комплиментами? Целовать при всех и на руках буквально носить. Где-то в подсознании аплодирует стоя один Мин Чунмен, за внука счастливый и за него отныне, успев с его альфой пообщаться, спокойный.
— А, эм… расскажете что-нибудь об Ateez, может? — спешно тему переводит связующий, наблюдая за растягивающимися соперниками.
— Хорошая в атаке команда, но в защите заметно проседает, что, впрочем, им не помешало четвертое место занять в прошлом сезоне, — будучи ходячей энциклопедией, с воодушевлением пояснять начинает Сокджин. — Их капитан – Ким Хонджун, центральный нападающий, у него очень неприятный блок, а в тандеме с Пак Сонхвой, доигровщиком, так вообще комбо ходячее. Хрен их пробьешь, приходится изворачиваться, а вот принимающие из них так себе. Чон Уён, пасующий, он, в отличие от первых, блок почти не ставит, зато понападать и скинуть горазд, но самое опасное, это когда он своему парню — Чхве Сану, центральному, пас отдает. Сан, ничего не добавить, машина, плюс ко всему еще и амбидекстр. Как хочет вертит мячом, за что Чимин его особенно не любит.
— Да брось, не так уж Чхве и крут. Енот успел поднатореть, и сегодня он ему это наглядно продемонстрирует. Зря я его что ли все прошлые тренировки гонял? — вставляет Хосок.
— Не зря, но ты немного переусердствовал. Он каждый раз еле живой добирался до дома, если вообще добирался. Устал его разминать, все мышцы забились.
— Не добирался он явно не из-за меня, а из-за Инфинита, с которым под ручку уходил после тренировки, — посмеивается Чон.
— Да ну тебя, - отмахивается Пак, намереваясь продолжить ликбез. — Так, на чем я остановился? Сон Минги, доигровщик — лучший у них после либеро — Чхве Чонхо, защитник, в атаке тоже хорош, ну и последний – Чон Юнхо, он, разумеется, диагональный, но редко когда с Уёном меняется, предпочитает вместо нападения пасовать, часто скидывает. Планеры у него каверзные очень, похлеще, чем у нашего Рэя.
— И все? У них нет запасных? — удивляется Юнги.
— Были в прошлом году, но выпустились, а новых игроков они, видимо, не нашли, — говорит менеджер, взгляда не отрывая от разминающегося с Субином Намджуна. — На крайний случай у них есть Ёсан.
— Что? Он не рассказывал, что умеет играть, да и вообще…
— У твоего дружка секретов вагон и маленькая тележка, — фыркает Хосок.
— Хоби, не ревнуй. Как бы мы с ним ни собачились в твиттере, но он неплохой и играет на уровне. Ёса универсальный игрок, но по каким-то своим причинам волейбол забросил, однако форму всегда с собой носит, — осаждает капитана Сокджин. — Я уверен, у него что-то плохое в прошлом случилось. Травмировался, может.
— Случилось, — печально озвучивает Юнги, безошибочно выцепляя глазами сидящего на трибуне друга.
— И, я так понимаю, делится этим ты с нами не будешь? — понимающе кивает омега.
— Не буду. Просто знайте, что ему очень тяжело. И ты прав, Ёса-хён неплохой, он хороший друг и не заслужил всех тех злых слов и слухов, что о нем ходят.
— Мой добрый карапуз всех котят мира приютить готов, — вздыхает Чон, трепля по волосам Юнги.
— Ты так-то тоже. Меня вот приютил, — от ненавязчивой ласки довольно связующий жмурится, чем смех вызывает у Сокджина. Боже, эти оба такие очевидно-ванильные, сахаром на зубах оседают, рождая теплую улыбку у всех, кто на них смотрит.
— Разовая акция, распространяющаяся исключительно на тебя одного, — посмеивается Хосок, сгребая своего парня в крепкие объятия.
Лицо Юнги вновь освещается улыбкой, а сам он в руках пригревается альфы, словно не на матч пришел, а на с ним очередное свидание, за что им менеджер и высказывает:
— Хоби, если ты забыл, то я напоминаю, что ты сегодня здесь в качестве тренера, а не плюшевой игрушки.
— Одно другому не мешает, — хмыкает капитан, мысленно соглашаясь с хёном. Что-то он и вправду забылся совсем. Нехотя отпускает омегу и к кромке поля идет, чтобы разминку ежей проконтролировать лично, не забывая и на сторону соперников поглядывать, скилл их оценивая.
Между делом к Хосоку подходит Хонджун, обмениваясь с ним приветственным рукопожатием:
— Непривычно тебя не на площадке видеть, Шедоу.
— Мои парни и без меня вам задницу надерут, — по-дружески подкалывает его в ответ Чон.
— Ну-ну, — посмеивается капитан тизов. — А вообще, очень жаль, что ты сегодня не играешь, да и на твоего нового связующего посмотреть в деле хочется. Ёса его расхваливать не устает. Уён ему скоро за это свернет шею.
— Еще успеется, Хон. Не последняя же игра. К слову, не хочешь со своими парнями к нам заглянуть как-нибудь? Устроим игровую тренировку. Юнги как раз на обе ноги встанет. Чанёль уже согласился.
— Я не против.
— Я тебе напишу.
— Договорились, — хлопает Хосока по плечу альфа и возвращается на свою половину поля.
— И часто вы такое устраиваете? — спрашивает Чона Юнги, загоревшись идеей игровой тренировки с другими командами. Полезный опыт как-никак. Тем более, исходя из увиденного, отношения между парнями самые что ни на есть дружеские, чего в Тэгу никогда не было. Там почти все не в открытую, но враждовали, нездоровое соперничество поддерживали, чего омега не понимал, предпочитая от этого всего абстрагироваться.
— Часто. Мы с Хонджуном и Чанёлем давние друзья, да и остальные ребята мне не чужие. Со многими из них я в школе учился, с кем-то на межгороде играл. Ты знал, что весной планируется еще один турнир?
Омега отрицательно головой машет.
— Так вот, он будет проходить по окончанию студенческого. И в нем, помимо знакомых тебе команд, участвуют и много других, причем, возрастных и опытных. Кто-то за предприятие, где работает, выступает, кто-то просто из знакомых набирает состав, — поясняет Хосок. — Мы естественно тоже туда подадим заявку. Надо бы поквитаться с гатами.
— Кто такие гаты? — закономерный вопрос от связующего.
— Местные легенды, которые в прошлом году нас в асфальт закатали, — смеется Сокджин, позабавленный воинственным выражением на лице капитана. — И все они десять лет назад играли за наш университет. Шесть лет уже подряд городской турнир выигрывают, некоторые из них за сборную Кореи даже выступали. Короче, уровень у них звездный.
— Это сколько же им тогда лет?
— От тридцати и больше. Хоби все пытается их капитана уломать стать нашим тренером, но Джексон ни в какую. Говорит, что станет им только если мы их обыграем, а потому для нас это дело принципа, но пока мы явно до них не дотягиваем.
Хосок с его слов фыркает раздраженно и отворачивается к ежам. Место его больное. Что не скажи, а ему тяжело одному с тем, что он на себя взвалил, справляться. И тренер, и капитан, плюс ко всему без выходных почти работает, учится. Тактики новые придумывает, упражнения ищет для тренировок в интернете, параллельно с этим на матчи корейской лиги ходит, чтобы что-то полезное у профессионалов для себя почерпнуть.
— А других вариантов совсем нет? Зачем нам какой-то выпендрежник? — хмурится Мин, слыша краем уха свисток, призывающий игроков с нападения перейти на разминку подачи.
Джин невесело усмехается:
— Какой-то выпендрежник? Ты бы так не говорил, если бы его в деле увидел. Впрочем, это не отменяет того, что и меня принципиальность Джексона бесит.
Омега думает, что в лепешку расшибется, но своему альфе утереть этому зазнайке нос поможет. Прекрасно знает, как он устает, обо всех, кроме себя, заботится, и в первую очередь о нем. Юнги дать ему собирается не меньшее. Односторонность не про него.
— Чон Хосок, — окликает тем временем доигровщика судья, заметив его метания у кромки поля, где тот указания ежам раздает, не жалея голосовых связок. — Помнится мне, в прошлом матче я тебя отстранил.
— Так вы мне на площадке присутствовать запретили, а я, как видите, не на ней, а за ней. Я сегодня в качестве тренера. Если вы в принципе хотели мне тут быть запретить, то вам следовало конкретнее выражать свое требование, сонбэ, — не теряется с ответом Чон, чем смех вызывает у зрителей.
Чхве Минхо обыденно закатывает глаза, однако поспорить слов не находит, понимая, что Хосок прав. Вместо этого свисток подносит к губам и подает сигнал к завершению разминки. Команды сразу же уходят на построение, выслушивают привычную речь перед началом игры, обмениваются приветствиями друг с другом и после идут к своим тренерам.
— Подача наша, — оповещает Хосока Тэмин. Сегодня он за капитана, но, в отличие, от Бомгю, заменяющего Юнги, от слова «совсем» не волнуется. Собран и на победу заряжен. Лидером для ежей ему быть не впервой.
— Хорошо. Тогда, как и договаривались, начнет Енджун, — напоминает Хосок. — Енджун, отпадаешься и потом поменяю тебя на Тэ. Намджун, Тэмин, вы с ним на второй линии. Чонгук, Тэхен, Бомгю, соответственно, на первой. И да… — смотрит на последнего строго, — не трясись, пчела. Тэмин тебя подстрахует, главное не суетись. В защите и на блоке внимательно. Что хотите делайте, но не давайте Сану нападать. Чимин, за скидками Уёна следи, он в котел повадился сбрасывать. Остальное вы и так знаете. С иголками, колючками, слаженно, — руку по традиции вперед выставляет, чувствуя, как нее поверх ложатся руки
друзей. Юнги пирамиду рукотворную завершает.
— Со скоростями Соника и Шедоу, — говорит омега, улыбаясь.
— Быстро ты фишку просек, школьник, — подмигивает ему Сильвер. — Жди нас с победой.
— Жду, — улыбается Мин.
Звучит очередной свисток, основной состав выходит на поле, запасные устраиваются на скамейке рядом с Юнги и Сокджином, Хосок на ногах остается стоять.
Дождавшись фиксирования секретарем в журнале номеров вышедших на площадку игроков, линейный судья передает мяч Енджуну. Через пару минут Минхо свистит и матч начинается.
Первая же подача приносит ежам очки, вторая аналогично, на третий раз либеро тизов не спит и четко до Уёна доводит, Уён Сану пасует. Чонгук с Тэхеном подобное предугадали и заблаговременно сместились на блок — мяч от их рук рикошетит в Тэмина, Тэмин защищается на Бомгю. Бомгю короткий пас отдает в тройку. Тэхен играючи обводит Сана с Минги и забивает в линию.
— Молодца, Чарми. Отличный пас, — яркой улыбкой одаривает Тейлз связующего, в победном круге ежей собираясь.
Чарми робко кивает, на ветру листом трястись продолжая. Волнуется и еще как. Первый его в качестве основной связки матч. На Юнги смотрит, ища у него поддержки, и ему в ней не отказывают, пальцы большие вверх поднимают. Бомгю приободряется. Рэй вновь идет подавать, в угол площадки соперников попадает, за что оглушительное рукоплескание зрителей и недовольство тренера тизов срывает. Ли Джунён едва матом своих защитников нерадивых не кроет. Хонджун чертыхается и следующую подачу принимает лично, Уён пасует Минги. Минги за блок Чонгука резко скидывает, важное очко зарабатывая. Чимин сразу же меняется с Енджуном и в последствии уже знакомую комбинацию с Тэмином проворачивает. Ежи с большим отрывом всю партию ведут. Хосок, когда очередь подходит возвращаться Рэю на поле, заменяет его, как и планировалось ранее, на Шейда, который на первой линии намного увереннее, чем тот, себя чувствует. Хорошо он в тандеме с Намджуном работает, неплохо с ним сыгравшись на пляжке, что в итоге и приносит в партии победу со счетом двадцать пять – шестнадцать.
Во второй партии Ateez
(получив от тренера пиздюлей) подобного им не позволяют. Блок тройной ставят Тэхену, заставляя его пользоваться нелюбимыми скидками, в связи с чем Бомгю чаще пасы начинает отдавать не ему, а Чонгуку. Хосок, заметив, что их атака начала сыпаться, перерыв просит.
— Чарми, у тебя вторая линия есть, перестань надеяться только на Сильвера и Тейлза. Тизы прекрасно видят, что ты только им и пасуешь, а ты возьми и пасани Инфиниту, Майти, Шейду, а то и сам скинь, не бойся – рискуй, — говорит он.
— Их либеро исключительно котел держит. Поскидывай в четвертую или во вторую зону, — вставляет Юнги. — А потом возьми и на последний метр им двумя руками мяч отправь. Они точно такого не ожидают.
— Постараюсь, — понятливо кивает Чхве, прикусывая губу. Не может себя не винить за то, что парней подводит, как могущих его прикрывающих. Совсем загонял бедного Чонгука, а кому-то другому пасовать побоялся. Он уверенностью и дальновидностью Соника не обладает, а вернее, захваченный ненужными страхами, просто думает так.
— Не постараешься, а сделаешь, пчелка, — хлопает Бомгю по спине
капитан тренер. Енджун в щечку бету целует, нашептывая в зардевшееся ушко какие-то милые глупости. Парень его все-таки, право имеет.
Раздается свисток. Команды возвращаются на площадку. Чарми, как ему и было велено, больше не ограничивается Сильвером, всем вразнобой пасует, за блок сбрасывает, под громкие рукоплескания два очка в копилку себе приносит. Юнги им гордится, резюмируя:
— Еще немного и не ему, а мне на скамейке запасных куковать.
— Пчела молодца, но до тебя ему еще далековато. Уверенности не хватает, — Хосок отвечает, наблюдая за передвижениями игроков. — Неужели травмировался? — с беспокойством на неудачно приземлившегося после блока Сана смотрит, сейчас на поле лежащего и держащегося за поврежденную лодыжку.
Тренер тизов показывает руками соответствующий жест судье, прося перерыв. Лично, за неимением менеджера, к нападающему с аптечкой бежит, уже наперед зная, что продолжить матч его лучший игрок не сможет. Сан почти аналогично Юнги подвернул ногу.
— Блядь, ты как так умудрился-то? — помогает товарищу стянуть кроссовок Хонджун. Джунён заморозкой начавшую подпухать область спрыскивает.
Сан болезненно морщится:
— Хрен его знает.
— Что делать будем? Нас, не считая либеро, теперь пятеро, — суетится рядом Уён, и за команду, и за свою калечную пару переживая.
— Ёсана тащите сюда что, — огрызается тренер, все и вся проклиная.
Хонджун понятливо кивает и взглядом ищет на трибунах пытающегося куда подальше слинять омегу, а заметив его, решительно сквозь толпу зрителей к нему пробирается. Далее буквально за шкирку журналиста хватает и тащит его брыкающееся тельце в подсобку переодеваться.
— Отвали, — шипит Кан, безуспешно из сильных рук вырываясь.
— Не отвалю. Ты нам нужен, и ты это прекрасно знаешь, а иначе нам технарь влепят, — капитан отрезает, заталкивая омегу в темное помещение.
— Ну и пусть. Вам мое присутствие на поле вряд ли выиграть поможет. Какой из меня с моим-то ростом центральный? Тем более, что я давно уже не играл.
— Лучше проиграть в борьбе, чем так. А какой центральный? Один из самых лучших, блядь. Я видел тебя в деле, все видели. Понятия не имею, что с тобой случилось, но это не повод бросать то, что ты любишь, а ты любишь и не спорь. Переодевайся, — безапелляционно озвучивает Ким.
— Вот именно, что не имеешь, чтобы какие-то обо мне выводы делать! И с чего ты взял, что у меня есть с собой форма? — зло на альфу Ёсан смотрит.
— Мне лично твою сумку вытрясти? Без проблем, — к ремешку на плече парня тянется Хонджун.
— На хуй сходи.
— Я бы предпочел, чтобы сходил ты, — недобро Ким скалится и, впечатав Кана в стену, горячим шепотом ему в лицо выдыхает: – На мой.
— Мечтай, — упрямо в напротив горящие глаза смотрит омега, внутренне весь сжавшись от ужаса.
— Только и остается. Ты же меня постоянно игноришь, все ухаживания отвергаешь, с омегами какими-то мне назло флиртуешь. Но знаешь, Ёса, тем ты только больше мой к тебе интерес подогреваешь, — носом по изуродованной шее ведут, поцелуй нежный поверх шрама оставляя. — Скажи мне, кто это с тобой сделал? Кто причинил тебе боль?
— С чего ты взял, что боль была? Я сам на это согласился. Сразу с двумя альфами кувыркался и мне это нравилось. Очень нравилось, Хон, — на горле себе наступая, врет Кан, надеясь отвращение вызвать в альфе с ароматом ирландского виски, так ему нравящимся.
— Я не идиот, чтобы в это поверить, как и во все те слухи, что о тебе ходят, а иначе ты бы не шарахался всех подряд альф. Впрочем, сейчас явно не то место и время, чтобы отношения выяснять. Быстро переоделся или, может быть, ты хочешь, чтобы я тебе с этим помог, мм? Чего молчишь? Где твой язычок дерзкий?
— Выйди, — со слезами на глазах глухо просит Ёсан, готовый уже, если Хонджун еще что-то скажет, расплакаться.
— Жду снаружи. Улизнуть не получится, — нежно его губ касается капитан и тут же, чтобы не сорваться, поцелуй прерывает, затем отстраняется и хлопает дверью подсобки. Этот омега что-то невообразимое с ним творит, самое темное наружу вытягивает, желать себя заставляет.
Кан по стенке едва не скатывается, но понимая, что Ким его так и так отсюда выволочет, в руки себя берет, кроссовки с формой достает из сумки. Спешно рубашку с кожанкой с подрагивающего тела стягивает и в спортивное облачается. Произошедшее на задворки сознания задвигает, не позволяя себе расклеиться. Чертов альфа, никак его не оставит в покое, раны старые, нисколько не затянувшиеся, бередит. Упорно на отношениях с ним настаивает, отказов не принимая и не осознавая, что тем только больнее ему делает.
— Чего уставился? — с трудом желание подавляя дверью Хонджуну по носу заехать, бросает он, выходя из помещения, заметив на себе его странный взгляд.
— Ножками твоими в шортиках любуюсь, конечно же, — не остается в долгу парень, красноречиво обводя его худые коленки глазами.
— Не ослепни, — фыркает раздраженно омега, маленьким слоненком топая в сторону поля, где тренер почти слезно упрашивает Минхо не засчитывать им техническое поражение.
— А вот и наша замена, — за плечи Ёсана хватает Джунён, стоило тому оказаться на площадке.
— Да ладно? Как ты его уговорил, Хон? — присвистывает Сонхва.
— Поцеловал, и он растаял, — наигранно невинно улыбается альфа.
— Странно тогда, что ты при члене остался, — ржет Мингю.
— Еще не вечер, — сквозь зубы цедит Кан, становясь в тройку с намеком на законченный разговор. Попутно разминается маломальски, во избежание растяжения связок.
Юнги, мягко сказать, с увиденного охреневает, а судья, обреченно вздохнув, отмашку дает на продолжение матча. Чтоб он еще когда-нибудь вызвался матч с участием ежей судить, по-любому все дело в ауре Чон Хосока.
— Черт, как бы хён не травмировался. Ему даже времени разогреться не дали, — искренне за друга переживает Мин.
— Нормально все с ним будет. Беспокойся лучше о нашей защите, — отмахивается Сокджин, нервно пощелкивая языком.
— Ёса-хён такой хороший нападающий? — не понимает взволнованности старшего Юнги.
— Сейчас сам все увидишь, — хмыкает Пак.
И действительно. Кан очко за очком забивает, счет за минуты считанные сравнивает, однако в победный круг вместе с остальными тизами не собирается. Хосок матерится, на Чимина орет и едва на поле не выбегает, за что зарабатывает выговор от Минхо и предупреждение, что еще раз и кто-то за пределы спортзала пойдет погулять.
Тренер Ateez, словно это он лично партию выиграл, довольно скалится. В порыве чувств обнимает Ёсана, от него, как от огня, мгновенно шарахнувшегося.
— Вы охренели? — кричит Чон на ежей в перерыве, справедливо опасаясь, что сюрприз для Юнги сорвется. — Он, блядь, хрен знает сколько не играл. Какого хуя он вас сейчас под орех разделывает? Вам не стыдно? Тейлз, что с блоком? Мне тебя на Накалза заменить? Енот, почему перестал страховать Чарми? Хрен ли связка вместо тебя принимает? Тройной блок, папу вашего, ставьте, если двойным не справляетесь. Инфинит, нападай сильнее, что ты мяч гладишь? Атакуйте в Ёсана, пусть попотеет, выдохнется. Сильвер, если не получается с нападением, так поскидывай, тизы этого не ждут. В шестую зону бейте, ее почти не прикрывают.
— Не кипятись, кэп. Ща все будет, — пытается его успокоить Тэмин, и сам прекрасно понимая, что на кону.
— Пчелка, почаще мне пасуй, — просит Намджун.
Юнги с одного на другого мечется взглядом, украдкой посматривает на друга, ему поражаясь. Какого черта тот от него скрыл, что лучшим из лучших является. Да и где? В нападении! И это при его-то маленьком росте. Плюс и в защите как надо отыгрывает, не меняется с либеро. Почему, имея такие-то навыки, он не в основном составе и даже не на скамье запасных? Журналист? Смешно.
Третий сет напряженно проходит, но ежам с горем пополам все же удается со счетом двадцать семь – двадцать пять его вытянуть. В четвертом аналогичное происходит. Хосок выпускает Субина, Чонгука заменяет на Кая, ставку на их свежесть делая – не прогадывает. На табло тридцать три – тридцать один значится. Колючие победили.
— У меня тут объявление есть небольшое, — выходит Шедоу на площадку, заставляя притихнуть беснующиеся трибуны. — У нашего карапуза и по совместительству моего парня сегодня день рождения, а потому я без лишних расшаркиваний хочу его с этим событием поздравить. Победу мы естественно посвящаем ему. Было сложно, спасибо за это Ёсану, — глазами в упомянутого омегу недобро стреляет. — Но мы справились. С праздником, Соник.
— С днем рождения! — сокомандники ему вторят, перебивая друг друга, а зрители известные мотивчик Happy Birthday to You напевать начинают. Тизы к поздравлениям присоединяются. Сокджин под шумок торт манговый с зажженными свечами выносит, а Юнги… Юнги слезы неверия со щек утирает. Тронут до глубины души. Ресницами мокрыми глупо хлопает, сказать что не зная.
— Парни… вы чего? — мямлит растерянно он, ничего подобного не ожидавший. Не ожидавший вообще ничего. Как обычно о своем главном забыл празднике, привыкший, что о нем ему дедушка напоминает, а тут такая подстава. Приятная, да, но все равно подстава!
— Задувай давай и про желание не забудь, — наваливается на него подкравшийся к нему сзади Ёсан. — Я тебе тут такое шоу устроил. Скажи, было классно? Валидольчик принести, может?
— Да иди ты, тихушник, — отмахивается от друга омега. Прикрывает глаза и огоньки со сладости любимой сдувает, всем сердцем желая, навсегда со всеми вокруг него собравшимися остаться. Хосок того же желает, но для начала неплохо бы было именинника и поцеловать. А ему разве для этого какое-то разрешение требуется?
