Не садись на пенек, не ешь пирожок

Эстебан старался двигаться с бесшумностью бывалого охотника. Так, чтобы не то что ни одна травинка не зашелестела, но даже собственное сердце не билось слишком часто. Хотя, с последним было трудно. Всё же, он ступил на волчью тропу, а правила обычной охоты здесь уже не действуют. Недаром старые охотники говорят, что на медведя идти куда безопаснее, чем рисковать переходить дорогу оборотню. Хотя вот Ричард Окделл недавно рискнул. За отца решил отомстить, храбрец. И что теперь? Мирабелла в трауре, младшие девочки в слезах. А Айрис... Эстебан всё же не удержал восторженного вздоха. Старшая дочь в семье Окделлов, что ни говори, похвалиться могла не только красотой, но и боевым нравом. Ей бы мальчишкой уродиться - никакой оборотень бы от нее не ушел. А так ей оставалось только стрелять своими глазищами без промаха, разбивая сердца парням. Эстебана она сразила наповал, да и сама равнодушной к нему явно не осталась. Эстебан, влюбленный по уши, хоть шкуру собственноручно убитого медведя готов был ей притащить, но... Айрис, в отличие от матери и сестренок, верила, что Ричард остался жив. Мол, Ричард не такой, чтобы легко податься оборотню в зубы. Да и не нашли ведь ни тела, ни даже кровавых следов. И верно, не нашли. Эстебан помнил, что у самой волчьей тропы нашлось лишь древнее окделловское ружье, точно вдавленное в мягкий мох, а еще - следы. Волчьи, только в несколько раз крупнее. И всё. Ни крови, ни даже примятой полосы, говорящей о том, что оборотень тащил свою добычу. Будто в воздухе растворился Ричард Окделл. И воя оборотня уже которую ночь не слышно. Может, конечно, потому и не слышно, что объелся оборотень Ричардом сверх всякой меры, теперь лежит в самой чаще, переваривает. Но Эстебан скорее бы язык себе откусил, чем заявить такое Айрис. Потому и шел сейчас по запретной волчьей тропе, держа наготове ружье. Шел и удивлялся. Лесные деревья вокруг вроде бы остались прежними, но выстроились по обеим сторонам тропы, вдруг ставшей шириной с хорошую дорогу. Будто и не лес вовсе, а парк, какой бывает перед старинными поместьями. Эстебан невольно усмехнулся. Так и кажется, что еще несколько шагов и упрешься в высокие кованые ворота, а рядом с ними... - Эстебан! Эстебан вздрогнул. Палец на курке не дернулся лишь потому, что вдруг столбняк приключился. И есть с чего! - Ричард?! Выпалил - и осекся. Ричард понял, махнул рукой, улыбнулся. - Да успокойся, не выходец я. Живой. Ну хочешь, за рябину подержусь? - Не надо, - опомнился Эстебан. - Сам вижу, что живой. Оборотень если слопает, так и выходцу, наверное, не из чего получиться. Ричард рассмеялся. - Вот это не проверял. А ты что здесь делаешь? - Он еще спрашивает! За тобой пришел! Матушка уже чуть ли не в мученики тебя записывать собралась, мол, в борьбе с тварью закатной голову сложил. А Айрис... - Эстебан уже протянул руку, собираясь повести Окделла с собой, но кто-то вдруг заступил ему дорогу. - Не так быстро, юноша. Эстебан охнул и снова схватился за ружье, не сразу даже понимая, что видит перед собой совсем не волка. Темноволосый красавец, бледный, точно солнце его никогда не касалось. Черные брови нехорошо сведены, а глаза горят синими огнями. Нечеловеческими. Вот значит, в каких красавцев оборотни превращаться могут... - Я же говорил тебе подождать меня, Ричард. Истории со Штанцлером тебе мало? - Рокэ, это совсем другое дело! Эстебан, да опусти ты ружье, наконец! - Еще чего! - огрызнулся Эстебан. - Беги домой, Окделл. По моим следам. А оборотня этого я придержу. Оборотень только усмехнулся. Превращаться в волка он явно не спешил, стоял, выпрямившись, и словно заслоняя собой Ричарда. Взгляд самого Окделла метался с синеглазой твари на Эстебана и обратно. - Одно и то же, какая скука... - оборотень чуть ли не зевнул. - Могли бы придумать что-нибудь поновее, прежде чем идти по моей тропе, юноша. - Будет тебе поновее, - Эстебан ружье опускать и не думал. - Из твоего хвоста для Айрис муфту сделаю. Подарок на свадьбу. - Айрис! - Ричард за спиной оборотня дернулся. - С ней все хорошо, Эстебан? Она здорова? - Еще как! Сама хотела за тобой пойти, а я не пустил. Одна из всех ваших не верит, что ты оборотню на обед пошел. И вообще, так и сказала - мол, Ричард в семье единственный мужчина, без его благословения замуж за тебя не пойду! А мне что делать? За своё счастье бороться надо! Оборотень вдруг рассмеялся - без грома, без рыка, обычным человеческим заливистым смехом. - Так вот оно что! А я всё думал, с чего это от охотника ландышевыми духами пахнет. Эстебан залился румянцем, косясь на Ричарда. - Я... Ричард, ты не подумай! Я просто в городе был недавно, вот и купил там духи Айрис в подарок, а она пошутить решила, как мазнет мне по носу! Мол, на пробу. А они такие, что их и мылом-то не отмоешь! - Дорогие духи, - заметил оборотень. - У вас точно серьезные намерения, юноша. - Еще какие! - опомнился Эстебан. - Так что либо ты сейчас отпускаешь со мной Ричарда, либо я... - Эстебан, погоди! - Ричард попытался выйти из-за спины прикрывавшего его оборотня, и тот позволил, но лишь чуть сместился в сторону, продолжая касаться Ричарда плечом. - Эстебан, выслушай. Я рад, что ты и Айрис хотите быть вместе, очень рад, правда! Потому что сам я не могу уйти с тобой. По крайней мере, еще три года. - Три года? - повторил Эстебан, ничего не понимая. - Да. Это условие, понимаешь? Я должен сам, по доброй воле остаться с Рокэ... - Ричард вдруг покраснел. - С Волком на три года. И тогда оборотень больше никогда не потревожит людей и не причинит им зла. - Будто сказка какая-то, - Эстебан всё же опустил ружье. - И Волк заставил тебя с ним остаться? - Он не заставлял, - Ричард покраснел еще сильнее. - Я сам согласился. Я дал слово и не могу его нарушить, понимаешь? Поэтому я должен остаться здесь. Возвращайся к Айрис, Эстебан. Если она верит, что я жив, скажи ей, что так и есть. И что она может выйти за тебя замуж. - Сказать? - хмыкнул Эстебан. - Ты думаешь, она вот так просто мне поверит? Если ей покажется, что я хоть что-то присочинил, чтобы свадьбу устроить... Да лучше на стаю оборотней наткнуться! Он взглянул на Ричарда почти умоляюще. - Пойдем со мной. Ну неужели тебе с этим оборотнем лучше, чем дома? - Я тоже дал слово, - Рокэ скрестил руки на груди. - Заботиться о нём и не причинять ему зла. Уж по крайней мере, не донимать его постами и молитвами по любому поводу, как достопочтенная Мирабелла. Впрочем, Эстебан уже и сам заметил - Ричард явно чувствует себя неплохо. Поздоровел, лицо вроде бы даже чуть округлилось - чем Волк его откармливает? Чистый, будто ни одна лесная соринка не пристает. А красный плащ, накинутый поверх привычной одежды - да за такую обнову целый кошель золота выложить надо! Но главным было даже не это. Эстебан видел, как держится оборотень возле Ричарда. Не просто охраняет добычу - он готов укрывать, защищать непутевого Окделла хоть ценой собственной жизни. Шкурой своей волчьей от холода закутать, как закутал, наверное, в этот самый красный плащ. И от одного касания плеча к плечу, руки к руке, быстрее стучит волчье сердце. Эстебан знал это. И даже не потому, что был охотником. Просто у самого вот так же билось сердце и блестели глаза, стоило ему оказаться возле Айрис. И точно так же себя бы не пожалел, заслоняя ее от всех и всего, без лишних слов давая понять - моё. Люблю. Не отдам никому. При этой мысли ружье всё же выпало у Эстебана из рук. - Ричард... Ты... И он... - Мы останемся здесь, - твердо произнес Ричард. - На три года. Но вам с Айрис не стоит терять времени. Пусть она выходит за тебя... И, Эстебан, если сможешь, присмотри за матушкой, Эдит и Дейдре. У них сейчас никого больше не осталось. И не волнуйся, Айрис поверит, что ты меня видел. Ричард переглянулся с Волком, и тот понимающе кивнул. - У вас будет неоспоримое доказательство, юноша. - Рокэ, ты сердишься? - тихо спросил Ричард, глядя из окна на волчью тропу, по которой ушел ошарашенный, взволнованный и явно горящий нетерпением Эстебан. - С чего бы мне сердиться? - Волк пожал плечами. - По крайней мере, эта встреча уж точно была безопаснее, чем твой визит к эру Августу. И тебе после нее стало спокойнее, - Волк пристально посмотрел на юного Окделла. - Как и мне. - Ты думаешь, Эстебан бы всё же выстрелил? Рокэ тихо рассмеялся. - Я знаю, что теперь ты остаешься со мной сам, по собственной воле, пусть начало и было иным, но, - Рокэ снова подступил ближе, греясь теплом плеча Ричарда, - похоже, на этот раз я не ошибся. - Я тоже, - тихо ответил Ричард, и Рокэ слегка вздрогнул, почувствовав, как его руки коснулись дрогнувшие пальцы юноши. Айрис улыбалась. Улыбалась, сквозь слезы, ручьями текущие по щекам, и стоящий рядом Эстебан терялся, не зная, утешать или поцеловать покрепче свою теперь уже невесту. А может быть, подождать, пока она снова - уже в сотый раз - перечитает короткую записку. "Айрис, сестренка! Не могу рассказать тебе всего, знай одно - я жив и здоров. Не горюй обо мне, даже если мы с тобой еще долго не увидимся. Я смогу вернуться домой лишь через три года, но тебе незачем зря терять столько времени. Не слушай никого и выходи замуж за Эстебана. Не сомневаюсь, ты будешь с ним счастлива. И однажды я смогу увидеть это собственными глазами. Люблю тебя, сестренка. Твой брат Ричард". Под подписью, нарисованный быстрыми скупыми штрихами, так, как смог бы только Ричард, красовался семейный знак Окделлов - голова вепря.