***
После очередного дня проведённого вне дома, смертная открыла с ноги дверь своей комнаты, не хило так напугав смотревшего «Чип и Дейл» фантома. Кинув к шкафу свою сумку, которую та везде таскает с собой, девочка в строгой белоснежной рубашке с чёрными брюками завалилась на кровать. — П**дец… Не день, а самый настоящий п**дец. — Вздохнув, выкинула резинку для волос чёрт пойми куда. Коллекционер уже слышал от неё некоторые человеческие ругательства, значения которых он, честно говоря, не знал, и знать не хотел. В мультиках показывали, что говорить такие слова плохо и они не хорошие, поэтому тот попросил девочку не ругаться хотя бы при нём. Обычно, она соблюдала данную просьбу, кроме тех случаев, когда это «надо, чтобы никакой предмет в доме не пострадал». Так что, наверное её день был и правда ужасен, раз уж если она не ругнётся, то сломает что-то. — Что случилось? — А случилось то, что репетиторша прих**ла и влепила мне 2 ни за что не про что!! Ни. За. Что! Я всё сделала как она просила. Сыграла от 8 строки до 11 правильно. Не одной лишней ноты, не одной недостающей, и на те! За твои старания с*ка двойку потому, что у тебя волосы сегодня не заплетены «достойно», а в этот «деревенский хвостик». А то х*ли ты пришла с такими патлами? И она так и сказала практически, только без мата. Предъявила за волосы! Я просто… А-а-а-а-а-а… — Джей схватила первую попавшуюся под руки вещь, коей оказалась подушка, и кинула. Бедненькая подушечка влетела со всей силы в стену, плюхнувшись на пол. — Успокойся. Всё не так плохо. — Не так плохо? Не так плохо?? Да для меня это вообще п**дец вселенского масштаба! Андреа меня убьёт. Всё. Я не жилец. — Не убьёт. Ей за это будет статья. Твой учебник про людей сказал, что за причинение вреда другим грозит арест. — Её это не остановит. Поверь мне. И ты читал учебник обществознания? — Ну надо же чем-то себя занять, пока тебя нет. — Ладно. Рада, что ты извлёк из него что-то полезное де тебя. Хотя телек всё равно побольше информации даёт. Развлекайся на здоровье,— Смертная поднялась с кровати. Вернув упавшую подушку на законное место, она потянулась и взяла из своей сумки тёмно-синюю папку с нарисованными на ней звёздочками. — а я почапала дальше мучатся с музыкой. — Э? Куда пошла? Ты же только пришла домой. — Я из дома сегодня больше не ногой. Мне надо выучить новую пьесу, пока не забыла, что мне объяснили. Здесь зал с инструментами есть. Мне надо туда. — Я с тобой. — Не надо. Сиди тут. — Это был не вопрос. Я сказал, пойду с тобой. У тебя выбора нет. — В принципе, как и всегда. Моё мнение на**й ни кому не сдалось. — Не ругайся. Твой лимит нехороших слов на сегодня израсходован. — Этот «лимит» придётся выкинуть в мусорку, раз уж ты будешь смотреть мою репетицию. Ни чем другим, кроме как матом эти пьесы я описать не в состоянии. — А ты как-нибудь постарайся. — Ничего не обещаю..
.
…
Смертная привела Коллекционера в один из залов на втором этаже. Комната поистине королевских размеров с небольшой сценой в дальней части, которую украшала куча расставленных и, на вид, дорогущих музыкальных инструментов. Среди всего этого блеска лакированных штуковин, выделялась лишь одна потрёпанная скрипочка, с большой проходящей по всему корпусу инструмента трещиной, обклеенной цветными пластырями, и замотанным синей изолентой грифом. Кинув папку на нотную подставку, Джей взяла с подставки эту «скрипку-вот-вот-поломайку». — А получше что-нибудь взять не хочешь? Эта «штука» в твоих руках уже кажись собирается разломится на части. — Был бы выбор, поверь, взяла бы другую. На другие мне даже дышать нельзя. Да и эту я на конкурсе за 2 место еле урвала. — Ничего себе. Отправили учится, а для учёбы ничего не дали. — «Там в кабинетах инструментов полно. А чтобы позаниматься можно и туда прийти», — Этим аргументом иногда моя опекунша пользуется до сих пор. — Но денег то у вас на одну скрипку хватит. — Обычно, на меня ей никаких денег не хватит. — Ну значит она дура. — Дура то дура, но она мне хотя бы денег на еду даёт. Хоть с голоду не помру, а играть я могу и с этой скрипкой. — … Если она, конечно, не станет ещё одним пострадавшим от твоего плохого настроения. — Помолчи. Уверенна, если бы вне своего зеркальца злился ты, уже не было б половины вселенной. Да и вообще, ты нафига пришёл сюда, а? Дискуссировать я могу с тобой и у себя в комнате. Будешь мешать — проваливай. — Как невежливо! Я же твоя группа поддержки. Кто же ещё тут скажет, что ты у нас вспыльчивая тупоголовая белка? — Это я могу и сама себе сказать. — Разговоры самим собой — признак сумасшествия. — Вот же ты зараза. — Тоже могу сказать и о тебе. Смертная отвечать не стала. Лишь вздохнула, закатив глаза и принялась за просмотр нот, что были даны ей учителем. Пробежав глазами по первым двум страницам, она поставила «скрипочную палку» на струны и начала играть. Мелодия была нежной и непримечательной. Будто соната, играющая на балу в королевском дворце... По крайней мере это был кусок, который успел проиграть. Ведь через уже несколько минуту, смертная внезапно убрала смычок со струн. — Э-э-э-эй, чего остановилась? Красиво же было, и получалось у тебя даже хорошо. — Ничего не красиво и не хорошо. Получилось ужасно. Я играла не в том темпе, не с той интонацией, а легато получилось не везде. — А я этого не заметил. — И что? Ты не заметил, а кто-нибудь другой заметит. Смертная чуточку приуныла. Снова сделала такое личико бедного забитого крольчонка, что делала перед тем, как заплакать. «Не-не-не-не-не! Вот только не начинай реветь, прошу!» Немного помешкав, Коллекционер постарался придумать, как можно подбодрить смертную. — Ну… Сейчас же здесь только я, верно? Да и сыграла бы больше. Красиво же получалось. — Так нельзя. Я должна сыграть первый отрывок ещё раз, чтобы не было ошибок. Иначе я ничего не выучу из этого — До конца-то один раз сыграй. Пожа-а-а-алуйста, смертная, мне песня понравилась. — Отчасти, это была правда. Песенка была красивой, и послушать до конца её хотелось. — Ладно, сыграю. Но только один разочек. Джей снова заиграла на скрипке. Первые пару строк пьесы были вкрадчивыми и ласковыми, будто текущая вода в небольшом ручье. Смертная играла относительно медленно, но каждый звук звучал уверенно и чётко, подстать исполняющему. И правда, как будто песня для миленькой маленькой принцессы… «И чего этим учителям неймётся? Только мучается потом она до ночи с этим, пока не дойдёт до их «идеала». И даже меня ещё игнорирует… — Коллекционер отлетел от Джей, устроившись будучи зрителем в паре метров от сцены. — Но всё же смертная неплохая. По крайней мере играет классно и весело смотреть на то, как она злится». Закончив свою песню, смертная отложила на нотную подставку. — Ну, как? — Миленько. — Фантом вернулся на сцену к Джей. — Мне понравилась песенка. — М-м… Мне она тоже нравится. Обычно, мне дают всякую гадость, а тут так повезло. — Я вообще думал, что ты ужасно играешь. — С хера ли я по-твоему должна плохо играть? Похоже, план сработал. Смертная уже совсем не выглядела грустной, скорее как обычно, в меру раздражённой и с громким голосом. Не то что забитая зайка-тихонька. — Говорю же, я думал что ты плохо играешь. — Плохо думать умеешь. — Я сейчас обижусь. — Ладно-ладно, не дуйся, дед. — Всё, я обиделся. Бе-е-е-е-е! Коллекционер показал смертной язык и улетел немного прогуляться. Всё, что он услышал, уходя из зала, смех вперемешку с извинениями. Всё же, кажется, он поднял ей настроение и она больше не злится. Летая по особняку, Коллекционер тоже невольно улыбнулся. Даже, случайно, вырвался смешок. Всё же, она хорошая. Ну-с, пусть теперь занимается делом. А то и вторую 2 отхватит.