Свечи в окне старинной башни

Первая потребность человека, будь то прокажённый или каторжник, отверженный или недужный, — обрести товарища по судьбе. Жаждая утолить это чувство, человек расточает все свои силы, всё своё могущество, весь пыл души. «Бегство от свободы».

— Нет, я не думаю, что это мне подходит. Я же ничего такого никогда не носил, — Усопп вздохнул, оттянул кружевной воротник и снова взглянул на своë отражение, попутно осматривая убранство гардеробной комнаты.       Нами закатила глаза и встала из-за туалетного столика. — Тебе идëт, Усопп. А теперь сядь сюда. Нужно что-то сделать с твоими волосами. — А как я ходить буду? Я никогда не носил такой обуви! И чулок, — Усопп сделал пару шагов, всë ещë пытаясь убедить женщину в том, что одежда ему не подходит. То есть собственный вид в зеркале ему, безусловно, нравился, но одновременно с этим он чувствовал себя коровой, на которую надели седло. Будто одежда была совсем не к месту. — Неужели нет чего-то попроще? Например, одежды слуг?       Нами надавила Усоппу на плечи, заставляя сесть на мягкий пуфик, и посмотрела на него через отражение маленького настольного зеркала. — Ты ещë не понял? Здесь нет слуг. — То есть как это? А кто занимается всем?       Робин, до этого молчавшая и листавшая на диване жëлтые страницы толстой книги, подняла взгляд и мрачно произнесла: — Поверьте, Усопп. Вы не хотите этого знать.       Усопп встретился с ней глазами и поëжился от льдистого немигающего взгляда. За спиной фыркнула Нами и взяла со столика гребень, богато украшенный камнями. — Робин, не пугай так человека. На самом деле мы сами этого не знаем. Чоппер считает, что замок делает всë сам. — Она ведь может быть права, — подала голос Виви. — Посудите сами. После каждой Красной ночи покои господина возвращаются в отличное состояние, словно ничего не происходило. — Красная ночь? — переспросил Усопп и охнул, когда Нами дëрнула его за волосы чуть сильнее, пытаясь разделить особенно спутанную прядь. — Что сегодня подают к столу, Пудинг? — воскликнула Нами, чтобы девушка услышала еë из-за ширмы. — Колбаски из утиного мяса, омлет, тосты, тушëная фасоль. Помимо кофе и сдобы, конечно, — ответила Шарлотта, шурша тканями. — Кто-нибудь может помочь с шнуровкой?       Виви слишком резво встала с дивана, будто избегая неловкости, вызванной еë словами, и тоже скрылась за ширмой. Усопп вздохнул, морщась от боли, и вопрос повторять не стал.       «Сплошные секреты». — Вот это да! Ваши волосы, оказывается, ещë длиннее. Ах, будь они прямыми, то даже Петросинелла умерла бы от зависти, — протянула Робин, откладывая книгу на один из маленьких столиков, стоящих возле дивана. — Не переживайте по поводу наряда. Господин Санджи будет крайне опечален, если Вы откажетесь.       Нами хмыкнула, вытаскивая из ящика ленту в цвет камзолу Усоппа и еë платью — насыщенно-бордовую. — Да-да. Он ведь самолично подбирал каждую вещь, — женщина собрала его волосы и перевязала в низкий свободный хвост. — Хорошо, — тихо ответил Усопп, решив больше не спорить. В конце концов, если это просьба графа, он не имеет права отказываться. — Или ты всегда можешь надеть платье. А уж украшения к нему у нас найдутся, — хихикнула Шарлотта, закончившая с одеждой, и вышла из-за ширмы вместе с Виви. — Пудинг, — покачала головой Робин, но даже не попыталась скрыть улыбки от еë слов.       Усопп оглядел всех девушек и ещë раз удивился тому, что все наряжаются на обычный завтрак, хоть и настолько поздний. Тоскливая мысль о том, как тяжело ему дастся возвращение к обычному режиму, когда кости срастутся, заставила юношу вздохнуть. Более того, ему нужно решить свою дальнейшую судьбу. Может ли он вернуться в деревню? Конечно, может. Но долго ли получится прожить в ней, учитывая то, что Усопп вернëтся из замка Дьявола, а тот юноша нет? Точно нет, скорее всего, его попросту убьют в момент возвращения. Нами взяла Усоппа под руку. — Пойдëм. Санджи уже, небось, ждëт. — Прошу, скажите…       Женщина вздохнула и слегка потянула Усоппа назад, пропуская остальных. — Я же говорила, не нужно подбирать слова в разговоре со мной. Обращайся как к равной, хорошо? Я не отличаюсь от тебя.       И Нами не спеша пошла вперëд всë также держась за руку Усоппа. Тот внимательно посмотрел на собеседницу, но спрашивать ничего не стал, решив, что она расскажет, если захочет. Выглядела Нами в тот момент настолько печальной, что Усопп не мог сомневаться — еë прошлое точно вовсе не приятное. Женщина слегка улыбнулась одними уголками губ, словно в благодарность за то, что он не расспрашивает, и Усопп положил перевязанную ладонь на еë руку. — Мы вас заждались! — воскликнула Чоппер, выскакивая из-за стола. Одновременно с ней изящно и совершенно бесшумно встал Санджи.       Нами отпустила чужой локоть и прошла к месту слева от хозяина замка, кивнув Винсмоку, который учтиво отодвинул стул и помог женщине сесть. — Прекрасно выглядишь, моя дорогая Нами.       Чоппер тем временем провела Усоппа к его месту, но не успела последовать примеру Санджи, отодвигая стул, как тот положил руку ей на плечо. — Садись, моя милая, я сам, — и уже обращаясь к Усоппу, склонил голову. — Ты оказал мне честь, не отказавшись от этих скромных нарядов. — Я… — Усопп взглянул на девушек в поисках поддержки, пытаясь вспомнить, что можно сказать в такой ситуации.       «Почту за… Нет, счëл… Счëл за честь? Не то!» — Это для меня… честь носить эти наряды, — выдохнул Усопп, надеясь, что его голос прозвучал достаточно уверенно.       Винсмок удовлетворëнно улыбнулся и отодвинул стул, приглашая Усоппа сесть. Тот замер, оглядывая всех сидевших. Во главе стола было место самого графа. По правую руку от него сидела Робин, как обычно величественная и спокойная, а рядом с ней Пудинг, с интересом поглядывавшая на мужчин. С левой стороны от места Санджи, после Нами сидели Виви и Чоппер, уже вернувшаяся за стол. Оставалось два свободных места: одно справа от Шарлотты и одно напротив Винсмока. Именно оно предназначалось Усоппу. Он посмотрел на Санджи, который терпеливо ждал, пока его гость решится сесть. — Спасибо, — прошептал севшим голосом Усопп, когда Винсмок пододвинул его стул и, отходя, невзначай провëл пальцами по плечу юноши.       Усопп перевëл взгляд на блюдо, игнорируя мурашки, пробежавшие по месту касания и спине. Помимо перечисленного Шарлоттой (выглядящего кстати, чрезвычайно аппетитно), на фарфоровой плоской тарелке были поджаренные помидоры, бекон и грибы. Юноша поднял глаза на девушек и графа. Виви, сложив руки и опустив веки, шевелила губами, и Усопп понял, что она молилась. Остальные же за столом просто ждали, пока девушка закончит. Решив последовать еë примеру, он вспомнил, как в его детстве матушка перед каждым завтраком читала молитву, а ещë маленький Усопп с восторгом повторял каждое слово. И даже отец в такие моменты что-то тихо шептал. Тëплое воспоминание из детства вызвало у него улыбку.       Усопп вздохнул, расстроенно повертев в здоровой руке столовый нож, и внимательно посмотрел на то, как остальные пользуются приборами. Конечно, отец его учил, но это было двенадцать лет назад, а за это время необходимость использовать те знания возникла впервые. Но даже это было не самой большой проблемой. А вот сломанные пальцы — да. Нами незаметно взглянула на его напряжëнное лицо и отложила нож, втыкая вилку в колбаску. — Я думаю, Санджи, нам пора выбраться куда-нибудь! — воскликнула она. — Я уже не помню, когда мы в последний раз выходили в свет.       Виви тоже отложила нож и обратилась к Усоппу через Чоппер. — Попробуйте мясо. Наш господин сам им занимается. — Да-да! — подхватила Чоппер, наткнула отрезанный кусочек колбасы на вилку и протянула его Усоппу. — Это… потрясающе. Ничего вкуснее не ел, — искренне восхитился юноша и отдал Чоппер свою ещë чистую вилку. — Я бесконечно счастлив слышать такие слова, — улыбнулся Санджи и отправил в рот дольку помидора. — Господин обожает готовить, — сказала Виви. — Этот необычный привкус от смеси сушеных трав и заграничных специй.       Чоппер, закинув ногу на ногу, вытянула пальцы так, будто держит трубку. — Специи — это подарок Дьявола, — манерно протянула девушка и сделала вид, будто затянулась и выпустила струю дыма. Несмотря на то, что с графом Усопп общался слишком мало, даже ему было очевидно, что Чоппер полностью попала в образ, и это выглядело чрезвычайно комично.       Усопп не сдержался и хихикнул вместе с девушками, случайно замечая, как Санджи совершенно очаровательно рассмеялся, обнажая клыки, и замер, смущëнный тем, что посчитал графа… очаровательным. Винсмок улыбнулся ему и отпил кофе из небольшой фарфоровой чашки.       «Прекрати себя странно вести!»       Нами что-то ещë сказала, вызывая смех у остальных, и реакция графа снова напомнила Усоппу о детстве. О Великом герцоге, который общался с освобождëнным рабом как с равным, а с бывшей проституткой, как с придворной дамой. Вспомнил он и о шевалье, который жил в небольшом особняке в городе вместе с семьëй и, несмотря на предвзятое отношение многих к Усоппу, никогда не прогонял, не только разрешая дочери общаться с мальчиком, но и каждый раз приглашая того на обеды. Усопп, конечно, отказывался, но тогда Кая устраивала пикники, и уж тут сказать «нет» он не мог. И сам факт доброго отношения заставлял Усоппа задумываться, так ли были правы деревенские мужики, жаловавшиеся по вечерам в тавернах на чопорных, злых и жадных аристократов. — Прогуляемся? — спросила Нами, касаясь его плеча. — Покажу тебе замок.       Усопп огляделся, понимая, что все выходят из-за стола, и тоже встал. — Да, конечно. Но кто занимается посудой? — Санджи. — Господин? — воскликнул Усопп. — Да как же так?       «Да что ж такое происходит? Ничего не понимаю!» — Никуда не годится, — пробормотал юноша. — Я помогу.       Нами вздохнула и перевела взгляд на Винсмока, в надежде, что тот напомнит про больную руку или просто откажется, но Санджи благодарно улыбнулся. Женщина фыркнула, взмахнула волосами и пошла к выходу под руку с Виви. — Усопп, мы зайдëм за тобой через часик, согласен? — Конечно.       Кухня оказалась на первом этаже. Усопп осмотрелся, ставя тарелки на длинный стол, поразился чистоте в помещении и поднялся за остальной посудой — из-за перевязанной руки он не мог взять больше, боясь разбить что-то. — Благодарю. С остальным я справлюсь сам. Не думаю, что одной рукой возможно управиться с посудой.       Усопп кивнул и отошëл к окну, не уверенный, стоит ли ему вернуться в покои или остаться на кухне. — Спрашивай, Усопп. Я вижу, как тебя гложет любопытство.       Усопп задумался. Ему, правда, хотелось узнать многое. Но что стоит говорить, а с чем стоит подождать? — Они Ваша семья?       Санджи хмыкнул, не поворачиваясь. — Да, пожалуй, что так. У нас здесь… клуб отверженных. У того, кто отовсюду гоним, есть лишь один дом, одно пристанище, взволнованное сердце другого человека. Поэтому я впустил этих леди в своë сердце, дал им дом, подобие семьи и право на относительно неплохую жизнь. Если дамы захотят, они сами расскажут, как попали сюда. Думаю, я не имею права говорить о таких вещах без их ведома. — Вы хороший… человек, — после минутного молчания ответил Усопп, наконец понимая, о чëм говорила Робин.       Граф Винсмок, кажется, остался человеком.