Исцеляющее чувство

Выйдя из длинного наклонного туннеля, Гордон начал задаваться вопросом, насколько может быть неприятно ослепнуть на несколько секунд: яркого солнечного света, который встретил ветерана в конце прохода, было более чем достаточно, чтобы вынудить его зажмуриться. После часов блуждания по темным переулкам и крышам Рэйвенхольма и затем «прогулки» по тускло освещенным шахтам внезапное воздействие естественного света оказалось почти непереносимым для сетчатки Фримена. Но в конце концов ветеран смог открыть глаза и оглядеться вокруг. Грузовые контейнеры и цистерны находились на небольшом железнодорожном пути в десяти метрах впереди. Как и там, откуда Гордон только что пришел, рельсы выходили из туннеля. Столкнувшись лишь с двумя возможными направлениями движения, Гордон даже не оглянулся на темнеющий участок, когда двинулся вправо. Однако не успел он уйти далеко, как заметил быстрого зомби, приближающегося к нему по крышам железнодорожных вагонов. Бои в Рэйвенхольме и шахтах израсходовали большую часть боеприпасов, оставив его только с монтировкой, гравипушкой и тремя патронами калибра .357 к «Магнуму». Не желая вступать в ближний бой, разве только у него не было бы выбора, Гордон быстро достал модернизированный револьвер, прицелился — сделав поправку, достаточную, чтобы учесть быстрое передвижение — и произвел единственный выстрел. В слегка замкнутом пространстве эхо было сильнее, чем ожидал Фримен — но результат был именно тот, на который он мог надеяться. Выпущенная пуля попала прямо в хедкраба на голове и проделала разрушительную линию сквозь тело пришельца, тем самым заставив его упасть на редкую траву возле рельс. Как только непосредственная угроза была устранена, ветеран продолжил свой путь, двигаясь к повороту — но лишь для того, чтобы снова вытащить убранный в кобуру пистолет, когда его блуждающий взгляд привлек вид четверых зомби, неуклюже приближающихся к нему. Как раз в тот момент, когда Гордон собирался выстрелить, гораздо более громкий звук преодолел звуковой барьер: выпускник Массачусетского технологического института сразу же определил его как выстрел из крупнокалиберной винтовки. Пригнувшись под надземным переходом, Гордон осмотрел крыши в поисках стрелка. Наконец его взгляд остановился на зомби, и он с удивлением обнаружил, что двое из них распростерлись на земле. Не сводя глаз с этого места, Гордон наблюдал, как синий лазерный прицел прочесал местность, остановился, как только соприкоснулся с зомби, и исчез достаточно надолго, чтобы его сменил звук еще одного выстрела, разнесшийся по округе. Снаряд попал прямо в центр массы цели, и Гордон начал верить, что патрон должен был быть довольно приличного калибра, чтобы не только убить зомби одним выстрелом, что обычно наносит лишь поверхностный урон, но и отбросить его на несколько футов назад. Высунув голову из тени, Гордон увидел открытое окно с другой стороны металлического перехода. Хотя участок был довольно темным, чтобы он не мог узнать о местонахождении стрелка, яркий синий лазер послужил ему достаточным подтверждением того, что внутри действительно кто-то находился. Выпускник Массачусетского технологического института искал способ воспользоваться этим преимуществом, и в конце концов его взгляд остановился на вагонах, все также стоящих на железнодорожных путях. Они выглядели достаточно высокими, чтобы позволить Гордону добраться в сам переход, поэтому ветеран залез в последний вагон. Он отошел подальше, чтобы начать разбег, сориентировался так, чтобы оказаться лицом к окну в крайнем левом углу, достал свой лом и рванул вперед. Энергия костюма давала ему возможность двигаться чуть быстрее, что позволило Фримену преодолеть десятиметровый отрезок всего за несколько секунд. Сильный взмах его монтировки выломал старое окно в достаточной степени, чтобы его бронированная фигура справилась с остальным. Выкатившись на пол, Гордон сразу же посмотрел направо, туда, откуда примерно выходил лазерный прицел. Он ожидал обнаружить те же силы Альянса, с которыми он имел дело во время своего путешествия до лаборатории Илая — Гражданскую Оборону. Вместо этого тот, с кем он столкнулся, был одновременно и похожим, и нет. Он так же был в маске, но там, где метрокопы носили защитные покрытия омерзительно-белого цвета, на этом была серая лицевая панель с желтыми визорами. Огромное количество брони покрывало его с головы до ног, что было резким отличием от легкого костюма, который носили служащие ГО. Большая снайперская винтовка в руках ясно указывала на то, что это и был таинственный стрелок. Гордон намеревался нанести удар, как только вломится через окно, но его замешательства от того, с кем именно он столкнулся, хватило как раз на то, чтобы обнаруженный комбайн начал наводить свое оружие на неожиданную цель возле него. Дальнобойная винтовка вряд ли подходила для ближнего боя, но при дистанции между ними всего в пару метров это не имело значения. Все, что требовалось от стрелка — направить оружие в сторону Гордона и нажать на курок. Ветеран не дал комбайну ни единого шанса: он атаковал снайпера и повалил на землю, едва уклонившись от выстрела. Гордон как раз поднимал лом, готовясь нанести удар, когда оппонент ударил его правой ногой, отбросив Фримена на несколько метров. Вскочив на ноги, выпускник Массачусетского технологического института тут же сократил расстояние между ними. При помощи загнутого конца своего оружия ближнего боя Гордон зацепил левую ногу снайпера и потянул на себя, вынудив стрелка растянуться на полу. Воспользовавшись преимуществом, ветеран быстро поднял монтировку и изо всех сил вонзил крючковатый конец в грудь противника, повторив это еще дважды, пока не послышался слабый треск. После гибели стрелка Гордон убрал лом и поднял то, из чего в него чуть не выстрелили в упор. Снайперская винтовка представляла собой оружие длиной два метра с черным покрытием. Большой приклад плавно переходил в мощный оптический прицел, который функционировал как интерфейс его костюма, детализируя все необходимое для идеального выстрела — от скорости и направления ветра до расстояния до цели. Длина самого оружия составляла всего 1,3 метра, а остальное приходилось на широкий ствол. Лазерный прицел вклинивался между оптическим прицелом и стволом. Гордон на мгновение задумался, зачем вообще на оружии был установлен лазерный прицел, но ответ не заставил себя ждать, когда ветеран приставил винтовку к плечу и посмотрел в оптический прицел: маленькая синяя точка означала, что луч работал как импровизированный точечный прицел. Инстинкты выпускника Массачусетского технологического института взяли верх, когда он, получив общее представление об оружии, начал подробнее разбираться в том, как функционирует снайперская винтовка. Первые звуки выстрела, которые он слышал, создали у него отчетливое впечатление, что это оружие с затвором. Но из-за отсутствия видимого механизма взведения курка Гордон начал сомневаться в этом. Учитывая то, что он видел из техники Альянса, возможность полностью автоматического функционала казалась более вероятной. Поиск магазина на оружии выявил короткую широкую обойму, содержащую пять патронов, которые выглядели как увеличенные версии импульсных снарядов, которые он видел ранее в «Восточной Черной Мезе». Завершив осмотр оружия, Гордон встал на колено и приставил ствол снайперской винтовки к краю окна, ровно настолько, чтобы пламегаситель находился в нескольких сантиметрах от оконной рамы. Ветеран посмотрел в прицел, медленно осматривая пустынное железнодорожное депо в поисках кого-нибудь еще из странных стрелков. Короткая вспышка в другом переходе в паре сотен метров впереди была единственным сигналом для Гордона, прежде чем очередной громкий треск разнесся по безлюдной местности: большой импульсный патрон пролетел лишь в сантиметрах от его присевшей фигуры. От нежданной атаки у него вырвалось рычание. «Вот почему я ненавижу снайперские винтовки», — подумал Гордон, быстро прицеливаясь в предполагаемое местоположение снайпера, задержал дыхание на достаточно долгое время, чтобы обеспечить точный выстрел — и нажал на спусковой крючок. Фримен посчитал, что попал точно в цель. Однако он не обнаружил никаких признаков убийства и снова обратил внимание на прицел. Его осторожность была вознаграждена, когда секундой позже был сделан еще один выстрел: отчетливый удар крупнокалиберного снаряда в наплечную обшивку скафандра HEV невозможно было не заметить. Ветеран поморщился от травмы, его левая рука рефлекторно метнулась к поврежденному месту, прежде чем он остановил ее и заставил себя успокоиться. Теперь у него было лучшее представление о том, откуда стреляли, и Гордон не мог упустить шанс воспользоваться этим преимуществом. Он передвинул винтовку вправо на два пальца и произвел еще выстрел. Даже несмотря на последовавший за этим громкий хлопок и расстояние, с которого он выстрелил, искаженный электроникой крик невозможно было с чем-то спутать. Однако ветеран едва уловил его, поскольку уже искал новую цель. Не обнаружив кого-либо еще, Гордон отбросил оружие и вылез из окна, приземлившись в нескольких метрах ниже. Ему понадобилось всего несколько минут, чтобы пробраться по пустынным путям, прежде чем он смог услышать отчетливые звуки перестрелки и оживленных переговоров комбайнов, слишком громкими, чтобы это могло быть чем-то другим. Гордон выяснил, что шум исходил из того, что выглядело как старое железнодорожное депо. Проходы, по которым он шел, достаточно узкие, чтобы рядом можно было уложить два железнодорожных пути, и их расширили, чтобы разместить, как предположил Гордон, зону погрузки. «По крайней мере, — поправил себя выпускник Массачусетского технологического института, осматривая окрестности впереди, — вероятно, так оно и было в какой-то момент». Там, где Гордон когда-то представлял себе грузовые контейнеры и ящики, сложенные в ожидании транспортировки, теперь была площадка, заваленная разбитыми автомобилями, кусками бетона и многочисленными бочками, в которых, похоже, было горючее. Ограждение из металлической сетки отделяло пути от зоны погрузки, но большой зазор в нем выглядел так, будто тут можно пройти. Гордон направился в сторону разрыва, выйдя из тени, отбрасываемой надземным переходом, к вагонам, оставленным брошенными на путях. Он максимально быстро двинулся к ближайшему вагону, стараясь в своем костюме действовать как можно тише. Фримен никого не видел рядом с депо, но звуки стрельбы были уже совсем близко. — Отряд 2-1 — отряду 2-3: применяемые протоколы сдерживания терпят неудачу, требуется дополнительная поддержка. Отчетливо слышимые модулированные голоса мгновенно насторожили ветерана, рука вытащила «Магнум» из кобуры, пока он пытался отследить источник сообщения. — Это 2-3, приказ подтвержден. Запрашиваю разрешение взять остальную часть подразделения. — Отказано, зона должна быть зачищена. — Понял, 2-1, тяжелая огневая мощь приближается к вашей позиции. Быстрое шарканье ног сопровождало конец заявления, звук тяжелого снаряжения, ударяющегося о движущиеся бронированные фигуры, был слишком близок, по мнению Гордона. Он бешено вертел глазами то влево, то вправо, ожидая, что силы Альянса пойдут вокруг железной дороги, которую он использовал в качестве прикрытия. Однако ничего не произошло, и примерно через несколько секунд Фримен рискнул выглянуть в сторону погрузочной площадки. Его взору предстали солдаты Альянса, носящие ту же темно-серую броню, что и снайпер, с которым он столкнулся ранее, и двигающиеся в большое, похожее на склад, строение, которое выглядело так, словно было кое-как построено из металлических листов. Взгляд Гордона вернулся к комбайнам, отслеживая их перемещения. В отличие от ГО-шников, с которыми он впервые столкнулся в Сити-17, эти подразделения действовали более профессионально, используя элементы военной дисциплины, которые выпускник Массачусетского технологического института слышал отрывками от морпехов из «Боевого подразделения для действий в особо опасных условиях окружающей среды» в «Черной Мезе». Мысль о том, что он будет вынужден противостоять большему числу солдат, была не самым приятным открытием, которое выпало сделать Фримену с тех пор, как он попал в это непонятное тоталитарное общество. Если они хоть чем-то похожи на HECU, у него проблемы. Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и отбросить опасения в сторону, пока рассматривал то, что осталось от охраны периметра. Большинство подразделений, по-видимому, переместилось внутрь, чтобы вступить с кем-то в бой. Гордон сомневался, что солдатам понадобится подкрепление, чтобы справиться с зомби, а это означало только то, что сопротивление оказывали какие-то граждане. Учитывая то, что он видел по пути в «Восточную Черную Мезу», бойцы Сопротивления прошли лишь самую базовую подготовку и, казалось, больше полагались на свою храбрость, чем на что-либо другое. Гордону это было близко и знакомо, поскольку он сам ранее оказался в подобной ситуации. Но все же Фримен сомневался, что повстанцы смогут долго продержаться против ударных групп Альянса, какими бы отважными они ни были. Именно это заставило его удвоить усилия, чтобы найти врагов. Прошло несколько минут, прежде чем Гордон убедился, что запомнил расположение оставшихся пяти охранников периметра. Их количество поначалу беспокоило, поскольку в его револьвере было всего два патрона. Обнаружение солдата, стоящего прямо с другой стороны вагона, одновременно и ослабило, и усилило его страх. В то время как расположение комбайна позволяло Гордону бесшумно достать и использовать другое оружие, это также увеличивало шанс солдата предупредить остальных о присутствии нападающего до того, как тот будет готов. Как и всегда казалось Гордону, время работало против него, и он знал, что придется действовать быстро, если он хочет помочь кому-либо из повстанцев. Вытащив свой лом, Гордон упал ничком и бесшумно переместился под тот самый вагон, который использовал в качестве укрытия. Было достаточно пространства, чтобы он мог легко проползти, не опасаясь, что скафандр HEV заденет днище. Прицелившись в намеченную жертву, как только занял позицию для атаки, ветеран ударил правой ногой. Солдат упал с едва слышным кряхтением, силы удара было достаточно, чтобы он растянулся на земле. Гордон, воспользовавшись моментом, выкатился из-под вагона таким образом, что оказался практически сверху оглушенного бойца. Быстро поднявшись на колени, Фримен схватил солдата за броню и поднял почти на уровень лица. Он не мог не представить себе выражение сильного удивления под шлемом солдата, и это вызвало на его лице мимолетный проблеск жестокой улыбки. — Не меня ищешь? Однако Гордон не дал солдату возможности ответить, поскольку толкнул бойца обратно на землю и направил монтировку в его броню. Болезненные хрипы вырывались у пехотинца с каждым ударом, когда он слабо пытался сопротивляться. Однако выпускник Массачусетского технологического института не дал ему пощады, остановившись лишь тогда, когда хватка солдата на его правой руке ослабла. Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, Гордон подобрал оружие солдата и приготовился к ответному огню. Однако этого не последовало, поэтому он двинулся, низко пригнувшись, рядом с сетчатым забором, пока не смог проникнуть на погрузочную площадку. Ветеран взвалил на плечо свой трофей — импульсную винтовку — и прицелился в первого попавшегося солдата. Комбайн смотрел в ту сторону, откуда несколько минут назад появился Гордон, и это дало ему время прицелиться в шлем солдата и произвести единственный точный выстрел. Импульсный снаряд попал в яблочко, но Фримен уже пришел в движение в тот момент, когда нажал на курок. Он упал рядом с одной из брошенных машин, разбросанных по залитой бетоном стоянке, едва уклонившись от выстрелов в свою сторону, когда оставшиеся трое бойцов обнаружили появление чужака среди них. Ветеран вернулся к своему укрытию и, даже не потрудившись прицелиться, вслепую дал из винтовки несколько коротких очередей в то место, где, как он знал, находился один из солдат. Его усилия были вознаграждены резким вскриком, модифицированным электроникой, хотя удовлетворение длилось недолго, как только враг открыл ответный огонь. — Нарушение периметра в зоне «Шесть-Танго»! 2-3 запрашивает мощную поддержку, мы не можем сдерживать! Гордон не стал себя утруждать выслушиванием ответа. Вместо этого он расположил винтовку на капоте разбитой машины, бросил мимолетный взгляд в сторону позиции противника и выстрелил. Реакция комбайнов была аналогична, но в то время как Фримен имел преимущество как в укрытии, так и в защитном снаряжении, солдаты могли рассчитывать только на собственную броню: они попали под перекрестный огонь в месте, где спрятаться было негде. Еще несколько очередей из импульсной винтовки быстрое окончили перестрелку, предоставив выпускнику Массачусетского технологического института возможность броситься к телам тех, кого он только что убил. Звук приближающихся шагов был слабо слышен из-за интенсивного боя, бушевавшего неподалеку, но для Гордона этого было более чем достаточно, чтобы быстренько избавить трупы солдат от двух гранат, которые они по глупости не использовали. Ему это, напротив, очень могло пригодиться. Единственный вход на склад не оставлял у Фримена никаких сомнений относительно того, куда следует бросить взрывные устройства. Панические предупреждения прозвучали в тот самый момент, когда гранаты залетели внутрь, давая понять ветерану, что он был близок к цели. Крики смешались с оглушительным взрывом, свидетельствуя о том, что по крайней мере несколько солдат были ранены — либо самим взрывом, либо осколками. Гордон пошел вперед, несмотря ни на что: возникшая дымка помогла скрыть его проникновение в тыл врага, также как и отсутствие освещения вблизи. Единственным источником света, судя по всему, были крупные прожекторы, установленные в дальней части склада. Однако, несмотря на плохую видимость, все же можно было разглядеть фигуры солдат Альянса, когда те начали продвигаться в сторону повстанцев. Импульсные снаряды и пули различного калибра свистели повсюду, ударяясь в металлические листы и стальные балки, стоящие по всему зданию, поскольку обе стороны пытались укрыться от шквала огня, который породили. Бывший сотрудник «Черной Мезы» заставил себя низко присесть, подняв голову настолько, чтобы посмотреть сквозь треснувшее грязное окно, которое отделяло его от перестрелки. Он выяснил, что солдат шесть: не так много, как ожидал, но достаточно, чтобы быть осторожным в дальнейшем. На самом складе почти не было укрытия, поэтому Гордон не планировал атаковать их с фланга. Вместо этого он прицелился, как следует, в ближайшего солдата и нажал на курок. Три снаряда пробили окно, мгновенно предупредив остальных о его присутствии, когда те попытались укрыться от новой угрозы. Однако у выбранного целью солдата не осталось для этого времени: его толстая броня была пробита у основания шеи, в результате чего боец рухнул навзничь, корчась в агонии от жгучей боли, пронзившей его нервы. Гордон не удостоил пехотинца Альянса еще одним взглядом после того, как мысленно подсчитал новое убийство. Он просто навел винтовку на следующую мишень и продолжил атаку. — Они отступают! — Так и есть, черт возьми, вперед! За безошибочно узнаваемыми криками граждан показались и сами повстанцы, выходящие из своих укрытий на более открытый участок здания. «Отступайте, вы, идиоты», — сказал Гордон про себя, качая головой и удивляясь тому, как энтузиазм может привести к такой безрассудной самоотдаче. По мере того как бойцы Сопротивления продвигались вперед, оставшиеся вражеские силы становились все смелее. Они отошли подальше, так, что Гордон их не видел, расположившись рядом со стальными колоннами, которые мешали ветерану попасть. Проклиная свое везение, Фримен принял поспешное решение. Он вылез через окно, которое уже разнес к черту, и побежал к солдатам, стреляя с плеча. Выпущенные импульсные снаряды врезались в стальную решетку вокруг комбайнов, но были не более чем скользящими выстрелами, которые лишь привлекали внимание к Гордону. Но это и было то, чего он хотел. Едва слышный щелчок донесся до ушей ветерана после того, как он еще раз нажал на спусковой крючок. Он швырнул теперь уже незаряженную импульсную винтовку в солдата Альянса прямо перед собой, с удовлетворением наблюдая, как пять с лишним килограммов металла ударили бойца в шлем, заставив отшатнуться. Фримен встретил другого солдата с ломом в руке, избивая противника до тех пор, пока сквозь толстый слой бронежилета не стали видны глубокие раны. Грохот выстрелов эхом разнесся по всему зданию, как только Гордон поднялся на ноги. Он напрягся, готовясь к слишком знакомому ощущению пуль, ударяющихся о защитный костюм. Однако ничего такого не произошло, и когда он обернулся спустя несколько секунд, то понял почему. Солдат, в которого он бросил винтовку, тяжело упал от удара, но был только оглушен. Именно повстанцы убили его, как только тот начал приходить в себя. Ветеран повернулся лицом к бойцам Сопротивления, когда он приблизился, группа из четырех человек смотрела на него с благоговением. Он благодарно кивнул тому, чей MP-7A все еще был поднят — молчаливое выражение признательности за то, что прикрывал его спину. Мужчина на мгновение выглядел удивленным, прежде чем улыбнулся и также кивнул. — Гордон Фримен, вот это да! Аликс предупредила, что вы, возможно, придете сюда. Она говорила с нами по радио, я попытаюсь узнать, можно ли снова связаться с ней. Он жестом пригласил Гордона следовать за ним, но, сделав несколько шагов, остановился и повернулся к остальным. — Джесс, я хочу, чтобы ты начала считать людей. Нужно знать, скольких мы потеряли. Женщина — медик, если судить по нашивкам с красным крестом на плечах ее повстанческой униформы — серьезно кивнула в ответ. Она ненадолго посмотрела на труп повстанца рядом с ними. — Хорошо, Леон. Гордон проследил за ее взглядом и увидел еще несколько мертвых граждан на полу. Совершенно чуждое чувство поднялось в нем при виде этого, настолько сильное, что он поначалу не узнал его. «Чувство вины?», — спросил Фримен себя в замешательстве. Он предположил, что мог бы добраться сюда и быстрее. Но тут же ветеран мысленно фыркнул над своими рассуждениями, злобно подавляя это чувство, в то время как глаза его оставались прикованными к безжизненным телам. «Мертвым все равно, что они мертвы». Такая мысль промелькнула в голове Гордона, придав ему более чем достаточно решимости, чтобы отвести взгляд от этого зрелища. — Хоган, начинай снимать с тел предметы первой необходимости и заноси все это внутрь, — Леон продолжил. — Они нам понадобятся, если Альянс решит устроить еще один рейд. Назначенный мятежник кивнул в ответ, отправляясь выполнять инструкции. — Ладно. — И Уинстон… — Дай-ка угадаю, — нахмурившись, произнес избранный повстанец. — Караул? Ворчание вырвалось у Уинстона, как только Леон кивнул, и он поплелся к выходу со склада. — Они недостаточно платят мне за это. — Обычная жалоба, но бессмысленная, учитывая, что нам вообще не платят! Саркастическое восклицание Хогана вызвало короткую улыбку у Леона, прежде чем он повернулся и продолжил движение к дальней части здания, остановившись у двери. — Это Леон, — сказал он, трижды постучав в дверь. — У нас все чисто. Вскоре открыла женщина, ее расширенные глаза остановились на докторе Фримене, прежде чем она, казалось, стряхнула с себя благоговейный трепет. — Ты как раз вовремя, Леон: я разговаривала с Аликс по радио, — ее взгляд ненадолго вернулся к Гордону, прежде чем она снова посмотрела на второго мужчину. — Ничего хорошего. Кивнув ей, Леон жестом снова позвал Гордона за собой. Выпускник Массачусетского технологического института последовал за своим сопровождающим, чувствуя, как у него неприятно засосало под ложечкой. То, как женщина посмотрела на него во второй раз, было скорее состраданием, чем благоговением, как будто новость затрагивала его напрямую. Такая перспектива явно была малопривлекательной. Мужчина привел его к небольшому узлу связи, который представлял собой немногим больше, чем кучка сгруппированного старого оборудования. Единственными предметами, которые, по его мнению, заслуживали внимания, были радио и маленький монитор, стоявшие на столе. На экране сквозь море помех виднелось лицо Аликс. — Аликс, это Леон. — Леон? Диана сказала, что на вас напали, все в порядке? — По большей части, — ответил повстанец, его голос стал немного тише, чем ранее. — Мы потеряли несколько человек, и у нас двое раненых, но им уже оказывают помощь. Вероятно, могло быть и хуже, если бы не прибыло подкрепление. — Сказав это, он отошел в сторону, позволив Гордону попасть в поле зрения. Несмотря на то, что изображение на экране было искажено до неузнаваемости, он мог бы поклясться, что видел, как лицо Аликс озарилось при его появлении. — Гордон! Слава богу, ты прошел через Рэйвенхольм! — однако она очень быстро помрачнела, причем настолько, что даже Гордон выглядел слегка обеспокоенным. — Мне нужна твоя помощь, Гордон. Они… забрали моего отца. Ветеран почувствовал, как у него кровь застыла в жилах при этих словах, пронизывающий холод, который отодвинул все остальные заботы в сторону. «Илай попал в плен», — одной этой мысли было достаточно, чтобы заставить себя забыть о тяжелых ранах и усталости, которая накапливалась уже довольно давно. Адреналин пробежал по организму, наполняя его новой энергией и непоколебимым чувством решимости. — Где он сейчас? — Нова-Проспект, — ответила Аликс, ее голос звучал теперь намного сильнее прежнего. — Вортигонты отследили корабль, который забрал его и Джудит Моссман. Гордон не мог не бросить подозрительный взгляд на ворта, который стоял всего в десяти метрах справа. Барни сказал ему, что он чуть не «сел на экспресс до Нова-Проспект» после того, как прибыл в Сити-17. По интонации друга Фримен понял, что этот район был одним из худших мест, которые только можно себе представить. Мысль о том, что вортигонты попытаются помешать, пришла в голову Гордону. Часть его мгновенно отвергла это как нелепость, потому что он не заметил во время недолгого пути через город, чтобы пришельцы жили лучше под знаменем Альянса, что не давало им мотивации перейти на сторону оккупантов. Но эта часть все же была весьма несущественной в сознании Фримена. — Я собираюсь сесть на один из поездов с припасами и проникнуть туда таким образом, — продолжила девушка, оправившись от паузы, вызванной ее кратковременным замешательством из-за поведения Гордона. Она могла бы поклясться, что он нахмурился, как только упоминание о вортигонтах слетело с ее губ. Вэнс даже представить себе не могла, как можно не доверять этим инопланетянам: они внесли большой вклад в Сопротивление с самого его основания. Даже Барни уважал их, что о чем-то говорило. — Гордон, мне нужно, чтобы ты пробрался по берегу до Нова-Проспект. Мы встретимся в железнодорожном депо, на платформах разгрузки. Леон, который внимательно слушал Аликс, бросил на нее недоверчивый взгляд. — Ты с ума сошла? Нова-Проспект когда-то был тюрьмой строгого режима, помнишь? Альянс выбрал его не из-за месторасположения. — У нас, похоже, нет выбора, — сказал Гордон, прежде чем Аликс успела ответить. — Просто укажи мне правильное направление, и я доберусь туда. — Может, и так, док, — ответил Леон, посмотрев с удивлением на Фримена, как легко и непринужденно он это произнес. — Но сейчас еще и сезон размножения муравьиных львов: полное безумие идти туда пешком. — Именно поэтому я и звоню тебе, Леон, — медленно сказала Аликс; абсолютная уверенность в голосе Гордона была приятным отклонением от его типично равнодушных проявлений. — Я надеялась, что у тебя все еще есть машина-разведчик, ну та, на которую мой отец навесил тау-пушку. Как только Леон утвердительно кивнул и сказал кому-то по имени Норико вывезти багги, он переключил радио обратно на канал Вэнс. — У нас все готово, Аликс. — Спасибо, Леон. Гордон, — легкая пауза. — Береги себя, и увидимся в Нова-Проспект. Выпускник Массачусетского технологического института на самом деле не обращал особого внимания на разговор после того, как высказал свое мнение. Его внимание было приковано к ближайшей карте, прикрепленной к стене: знак «лямбда» обозначал расположение застав повстанцев вдоль прибрежной дороги. Однако Фримен так и не понял, какой масштаб у карты, и оставалось лишь гадать, насколько долгой на самом деле будет поездка до Нова-Проспект. Его не волновали возможные опасности на этом пути: все, что заботило Гордона в данный момент — это вызволить старого друга из лап Альянса. Услышав свое имя, Фримен оторвал взгляд от схемы и снова посмотрел на Аликс. Устав от всего этого стояния, он коротко кивнул ей. Какова была реакция девушки на его привычно безучастное выражение лица, он так и не узнал. Леон также попрощался с Вэнс, прежде чем переключить частоту и проводить Гордона в путь. Он быстро прошел к похожему на багги транспортному средству в задней части склада, сел и пристегнулся. «Я не подведу тебя, Илай. Не в этот раз».