Исцеляющее чувство

«Долго ещё?» Эта мысль терзала Гордона с тех пор, как ему довелось стать свидетелем захвата Аликс. Оставшееся расстояние до Цитадели — всё, что его волновало, несмотря на тот факт, что звуки стрельбы, взрывы и крики продолжали эхом разноситься по улицам Сити-17. Патрули из страйдеров разрушали постройки, штурмовики и вертолёты вели огонь с неба, а отряды солдат Альянса окопались, чтобы удержать занятые позиции. Но, невзирая на большие усилия модифицированных бойцов, Сопротивление продолжало двигаться вперёд. Вкус свободы опьянял их — и никто не желал останавливаться до тех пор, пока их распоряжении не окажется абсолютно всё. Впрочем, на данном этапе борьба являлась для Фримена не более чем раздражением. Он пробирался сквозь хаос, бросаясь в атаку как на дружеской, так и на вражеской территории. Он избрал самую прямую дорогу до Цитадели, но с тех пор был вынужден множество раз отклониться. Бои в метрополии достигли высшей точки напряжения: каждому отряду Патруля дали задание удерживать контроль над улицами, ведущими к их главному командному центру, только для того, чтоб столкнуться с волнами повстанцев — настолько мощными, чтоб быть отброшенными назад. Впрочем, несмотря на усилия Сопротивления, мало кто из горожан продвинулся за линию Альянса так, как ветеран. Вражеские заграждения оставались по большей части нетронутыми в тех местах, где он пробирался в данный момент. Наблюдая, он заметил неподвижные БТР и турели, размещённые у подножия металлической стены; из уст бывшего ученого вырвалось заметное рычание при новой неудаче, как только он отвёл взгляд. Длинный переулок располагался между зданием, используемым им в настоящее время в качестве укрытия и тем, что находилось рядом. При внимательном рассмотрении создавалось впечатление, что проход соединяется с соседней улицей, что Гордон хотел определить точно, намереваясь пойти в обход. Переулок был тёмным, и только редкие участки окружающих кирпичных стен заливал жёлтый свет, давая достаточно освещения для того, чтоб он мог продвигаться. Прямая дорога закончилась поворотом, куда Фримен неохотно проследовал, так как он уводил в противоположную от Цитадели сторону, кстати, довольно-таки далеко. За отсутствием иного пути, ветеран принял решение продолжать идти вперёд. Относительная тишина, что у бывшего физика начала ассоциироваться с его быстрым продвижением через Сити-17, нарушилась спустя несколько минут после начала обходного пути: определённо, звук снайперской стрельбы, пусть и звучащей отдалённо, говорил об ожесточённой перестрелке между повстанцами и Альянсом. Через секунду раздался новый выстрел, и рука Гордона потянулась к единственному оружию дальнего боя — USP. Крупнокалиберные импульсные капсулы, применяемые во вражеских снайперских винтовках, являлись одной из немногочисленных вещей, способных нанести вред его HEV-костюму. Этих сведений было достаточно, чтобы начать нервничать, несмотря на дикую ярость, затмившую его разум. Звук становился громче с каждым новым шагом Фримена, отдалённое эхо сменилось резким шумом. Смутные очертания фигуры, присевшей на краю улочки, заставили облачённую в перчатку руку схватить висевший в кобуре пистолет. Обладатель защитного скафандра аккуратно проследовал дальше, пытаясь определить, к какой именно фракции принадлежал силуэт. Это не заняло много времени, и вскоре бывший ученый смог разглядеть отчётливую эмблему «лямбда», нарисованную на импровизированном наплечнике на правом плече. Увидев это, он убрал руку от пистолета, решив перестать двигаться скрытно, и пошёл вперёд спокойным шагом. Бронированные сапоги глухо стучали по бетонному покрытию улочки, возвещая бойца Сопротивления о появлении Гордона. Человек повернулся на звук, приведя в готовность свой SMG. Фигура в броне попала в поле зрения настороженных глаз, которые быстро узнали его, когда стала различима оранжево-чёрная обшивка HEV-костюма. — Доктор Фримен? — женщина-повстанец недоверчиво прокомментировала появление бывшего физика. — Вы — старый друг Барни, не так ли? Он говорил, Вы в пути. Барни. Имя этого человека вызвало у ветерана чувство вины, с досадой напоминая о том, что он позабыл о своём друге в стремлении добраться до Цитадели. Это ощущение длилось пару секунд, прежде чем исчезнуть, словно брошенное ему в ярости, чтобы послужить топливом для огня. Он повернулся к повстанке, чтобы узнать, где Барни, но она уже жестом подзывала его к прилегающему переулку. — Там, — она указала на здание, стоящее обособленно от ряда строений вдоль улицы и частично обрушившееся. — Барни взял с собой отряд двадцать минут назад, ища тайник с гранатами, чтобы поквитаться со снайперами, блокирующими нам продвижение. Он хотел, чтобы остальные следили за периметром. Когда Барни не вернулся, некоторые попробовали сходить за ним, — женщина замолкла, быстро посмотрев на землю перед тем, как встретиться взглядом с Гордоном. — Никто из них даже не дошёл до здания. Кивая в ответ на разъяснение, бывший учёный шагнул на улицу, выглянув из скрывавшей его тени переулка, чтобы понять, сможет ли он быстро проскочить мимо голубых лазеров. Внимательное изучение не выявило явных признаков присутствия снайперов, но Фримен знал, что выследил источник импульсных капсул крупного калибра, слышимых им ранее, и не сомневался, что стрелки укрылись в засаде. С таким количеством окон по всей улице было бы невозможно определить, где именно находятся занятые позиции, без тщательного наблюдения — чего-то, на что у него не имелось времени. Без всяких раздумий он рванул наружу, игнорируя громкие протестующие выкрики женщины-повстанца, и бросился через улицу. Звук его бронированных сапог, хрустящих по обломкам бетона, усеявшим тротуар, затих в тот момент, когда он искал укрытие за кирпичной стеной здания. Спешный осмотр не показал блуждающих синих лазеров. Либо он проскочил незаметно, либо стрелков не было в непосредственной близости. Посмотрев вперёд, выпускник MIT заметил самый короткий путь к строению, где прятался Барни. Выждав несколько секунд, чтобы убедиться, что его не засекли, бывший учёный выскочил из укрытия, стараясь держаться поближе к зданиям по правую сторону во время продвижения. Маленький перекрёсток на дороге предоставил Гордону выбор в середине пути, испытывая тем самым его острый ум. Имелось лишь два варианта: продолжать прямо или свернуть. Тропа справа позволяла подобраться поближе к тому дому, где по-прежнему скрывался его друг, возможно даже попасть внутрь, если ему удастся найти вход. Вторая дорога, кажется, изгибалась с другой стороны этой же постройки. Проход справа был уже завален множеством булыжников, что вызвало у бывшего физика отдалённое чувство облегчения и осторожности. Впрочем, узкое место сделало б его отличной мишенью для вражеских снайперов. Полностью веря в возможность в любую сторону уклониться от их стрельбы, Фримен решил избрать тот путь, о чьих слабых и сильных сторонах с уверенностью мог судить. Он прошёл через идеальные места укрытия, одновременно следя за Альянсом и разыскивая вход в постройку, где находился Барни. В отличие от верхних этажей здания, которым сильно досталось, нижние не были задеты, что создало трудности при поиске точки входа. В итоге его взгляд остановился на большом дверном проёме, находящемся сбоку здания. Когда до цели оставалось пятнадцать метров и не наблюдалось явных признаков вражеской активности, бывший учёный решился на финальный забег. В тот момент, когда он оказался достаточно близко, чтобы заглянуть внутрь, Гордон пригляделся в поиске любых признаков поджидающих сил Патруля. Он был так сосредоточен на угрозе солдат, затаившихся в засаде внутри, что не замечал блуждающих синих лазеров до тех пор, пока они не замерли на его теле. Бывший физик заставил себя двигаться быстрее в ту же секунду, выискивая ближайшее укрытие в том самом здании, до которого пытался добраться. Резкий шум снайперского выстрела разнёсся по улице за несколько секунд до того, как ветеран достиг своей цели. Большая импульсная капсула попала точно в правое плечо Фримена, вынудив его скрючиться и зашататься, пока он старался удержаться на ногах. Следующий выстрел раздался спустя полсекунды после первого, врезавшись прямо в грудину и отбросив его потерявшее равновесие тело на несколько метров. Он сильно ударился о землю, внезапно осознав, что ему трудно дышать, так как кислород вышел из лёгких от такого жёсткого воздействия. Бывшему учёному хотелось в этот момент лишь полежать и отдышаться, но повторное появление лазеров напомнило, что он далеко не в безопасной зоне. Ветеран поднялся на дрожащие ноги, пытаясь запутать снайперов слабыми зигзагами. На его позицию обрушилось больше импульсных капсул, просвистев в нескольких сантиметрах от него. Гордон ощутил горячую волну от пролетевших снарядов: один из них опасно близко к его голове. Он даже начал двигаться быстрее, стараясь игнорировать тот факт, что тело было не в состоянии поспеть за его строгими требованиями. Грудная клетка тяжелела от глубоких вздохов, совершаемых им, заставляя его чувствовать, что ему нужно наполнить часть лёгких воздухом. От того, что он передвигался быстрее, уровень потребления кислорода стал опасно низким: его трудных, мелких вдохов не хватало для того, чтобы продолжать идти. Бывшему учёному пришлось замедлиться, о чём он тут же пожалел, когда импульсная капсула ударила ему в ногу, отчего конечность прогнулась, и он рухнул лицом на тротуар. Вражеские снайперы уже прицелились для следующей атаки, но Фримен не предоставил им такого шанса. Не имея сил подняться, он стал пробираться к укрытию, впиваясь руками в трещины на тротуаре, чтобы отползти в нужное место. Секундой позже ветеран достиг цели, успев переместиться в намеченную постройку прежде, чем снайперы Патруля выстрелят ещё. Он остановился, только будучи уверенным, что участок безопасен, и разлёгся, позволив себе восстановить дыхание. Прошло три минуты, прежде чем частота его дыхания нормализовалась, позволив встать на ноги и осмотреться. Снаружи нижние этажи выглядели нетронутыми. Интерьер, впрочем, говорил совсем о другом: здесь царила разруха. Секции потолка вблизи от него провалились, обнажив стальную раму над ними и предоставляя хороший обзор на второй этаж. Перевёрнутые тумбочки, столы и стулья говорили о произошедшей тут серьёзной битве, так же, как и многочисленные кровавые пятна на бетонных стенах: от такого количества по ошибке их можно было принять за обои здания. Отсутствие тел, живых или мертвых, давало ясно понять, что здесь произошло нечто более серьёзное, нежели обычная перестрелка между бойцами Сопротивления и силами Патруля. Лишь пройдя через хаос первого этажа и спустившись в затопленный подвал, Гордон понял, что случилось. Не прошёл он и двадцати шагов, как из воды резко возник зомби. Быстрое извлечение USP обозначило тот факт, что чудище стало мертво прежде, чем оно успело сделать что-то ещё помимо нечеловеческого рыка: 9-миллиметровые пули прошли хедкраба на голове своего искалеченного хозяина. — Здесь… кто-то есть? Голос прозвучал слабо, настолько тихо, что выживший в Резонансном каскаде точно пропустил бы, если его чувства не были бы особенно остры, как сейчас. Звук исходил от небольшого участка подуровня — широкого прямоугольного пространства, находящегося чуть выше окружающей территории. Это и уберегало деревянную поверхность и лежащего в углу повстанца от воды. — Эй? Гордон не стал отвечать, решив медленно подойти с убранным в кобуру пистолетом. Он увидел засохшую корку крови под телом бойца и почувствовал, как в животе у него образовался ком. — Док… Доктор Фримен? Утвердительно кивая, он присел на колени, чтобы осмотреть раны члена Сопротивления. Руки мужчины были сложены на груди, а от настолько сильного напряжения участки его предплечий побелели. Ветеран смог разглядеть маленький участок с глубоким рассечением — травму, которую он видел неоднократно и знал, что её могло нанести. Когти зомби. Бывший физик почувствовал, как узел в его животе скрутился сильнее в ответ на такое открытие. — Бар… Барни сказал… что Вы придёте. Мужчина говорил медленно, с видимым усилием при каждом слове. — Последний раз, когда мы слышали его… он взял несколько человек, чтобы… чтобы захватить тайник с гранатами… там, на втором этаже…. Некоторые из нас… остались на первом… чтобы защититься… от хедкрабов. У повстанца вырвался короткий, невесёлый смешок, обернувшись еще более коротким приступом кашля, когда он крепче схватился за живот. — Мы справились не так уж и хорошо. Вытаскивая свой USP, Фримен ободряюще сжал плечо мужчины. Он хотел столь многое сказать ему, в его голове мелькало предложение за предложением, успокаивающие слова, чтобы облегчить у этого человека чувство вины за неудачу. Но несмотря на всё то, что желал сказать, он не мог выдавить из себя ни слова. Звук затруднённого дыхания вырвал бывшего учёного из размышлений: мятежнику становилось хуже, напоминая, что он страдал уже неизвестно сколько времени. Гордон медленно прицелился в череп мужчины и выстрелил. Звук разряжающегося 9-миллиметрового патрона показался до невозможности громким в подвале, будто создавая эхо, отголоски которого прошли по всему зданию. Ветеран убрал пистолет в кобуру, бросив взгляд на свежую алую жидкость, вытекающую из головы повстанца. Если бы ему когда-либо захотелось подтверждения того, что он поступил правильно, бывший физик получил его, когда железная хватка резко ослабла на животе мятежника. Внутренние органы, которые должны быть скрыты от невооружённого глаза, виднелись из его разорванного живота. Только импровизированная повязка из порванной одежды и мощная хватка мужчины удержали большинство их внутри его тела. Отвернувшись от картины, которую он видел уже слишком много раз, Гордон двинулся из подвала по направлению к лестнице на противоположной стороне. Он поймал себя на том, что оборачивался на труп повстанца, его глаза фокусировались на нанесённой им смертельной ране. Лишь отдалённое чувство вины сопровождало это зрелище: раскаяние, что он почувствовал после решения убить бойца, уже потеряло силу. Ярость, тихо пылающая в его разуме, казалось, разрастается с его отсутствием, словно это было лишь ещё одно чувство, используемое для подпитки пламени. Первый раз в жизни Фримен отвернулся от смерти союзника, в которой он сыграл свою роль, и даже не извинился мысленно, пока поднимался на второй этаж. Там его встретило рычание зомби: их ленивые движения прекратились в тот момент, как только они заметили бывшего физика. Нежить зашаркала к нему, и невнятные стоны исходили от их изуродованных тел, когда они начали сходиться к его местоположению. Ветеран только схватился за рукоятку пистолета, как вдруг оглушительный треск пронёсся по зданию — звук, быстро сопровождающий вид зомби, летящего через комнату. Контролирующего его хедкраба отшвырнуло ещё до того, как тело хозяина врезалось в стену. За первым выстрелом последовали новые, каждый из которых сражал очередного мутанта из толпы. Гордон наблюдал за развернувшейся бойней, настороженно сжимая свой пистолет, и был готов выхватить USP в случае, если комбайны промахнутся. Впрочем, они все сработали эффективно, прекратив огонь, когда в их поле зрения больше не наблюдалось движений. Отведя взгляд от того, что осталось от зомби, Фримен ничуть не удивился, что более трети стены слева от него отсутствовало. Огромные дыры отныне занимали большую часть пространства, что когда-то было полностью выстроено из бетона. Это не только вызвало дальнейшие сомнения в структурной целостности здания, но также послужило ему напоминанием, что не получится уйти далеко, прежде чем вражеские снайперы смогут отследить его. Взгляд Гордона переместился со стены, когда он попытался найти что-то для отвлекающего манёвра, и в итоге остановился на маленькой деревянной коробке в дальнем углу комнаты. Достав гравитационную пушку со спины, он потянул контейнер к себе. Он оказался заколочен гвоздями, но быстрое применение монтировки позволило бывшему учёному преодолеть такое препятствие. Внутри он обнаружил ответ на свою дилемму со снайперами — восемь гранат, уложенных на подкладку, напоминающую соломенную. Он не знал точного местоположения стрелка, но понимал, что у него будет чуть больше секунды, чтобы это выяснить. Взявшись за чеку гранаты, он подождал, пока не приблизится к дыре в стене и не схватит взрывчатку гравипушкой, прежде чем вырвал эту деталь. Синий лазер немедленно настиг выпускника MIT в тот момент, когда он выскочил из укрытия, что дало ему достаточно времени, чтобы отследить источник луча и зашвырнуть туда гранату. Взрывчатка нашла свою цель — окно с отсутствующей рамой в здании через улицу; она сдетонировала спустя долю секунды после того, как залетела внутрь. Безошибочно распознаваемый звук и электронно-модифицированный крик служили подтверждением убийства. Гордон повторил аналогичную тактику с тремя оставшимися снайперами, которых удалось засечь, прежде чем он начал искать Барни. В итоге это привело его к тому, что осталось от третьего этажа: редкие нетронутые участки пола и десятисантиметровая бетонная стена. Он пролез через груды обломков в поисках друга: это было последнее место, где он надеялся отыскать бывшего охранника. — Пригнись! В голосе отсутствовала модуляция, свойственная солдатам Альянса, так что Фримен отреагировал мгновенно, бросившись на пол, когда снайперский выстрел просвистел там, где только что была его голова. Он развернулся в поисках своего спасителя и понял, что смотрит на того самого человека, которого искал. Барни Калхун улыбнулся ему со своей позиции рядом с остатками внутренней стены, где осталось именно столько бетона, чтобы защитить его присевшую фигуру от синего лазера, в данный момент активно сканирующего третий этаж. — Гордон, как мило, что ты заглянул. Мимолётный хмурый взгляд был единственным ответом, который Барни получил на своё остроумное замечание, на что тот усмехнулся. Ветеран проигнорировал это, пока отползал в дальний конец комнаты. Он преодолел половину пути, прежде чем его заметили, что сделало коротким путешествие Фримена. Мельком посмотрев на соседние здания, он имел меньше двух секунд до того, как снайперы нацелятся, но этого оказалось достаточно, чтобы увидеть, где прячутся модифицированные люди. Бывшему учёному понадобилось три попытки швырнуть гранату вслепую перед тем, как, наконец, попасть, и две минуты осторожного наблюдения, пока он не счёл, что можно без опаски встать. Калхун уже ждал его у лестницы, с импульсной винтовкой в руке и улыбкой на лице. — Ты долго не приходил. Я уже начал задаваться вопросом, а смогу ли отсюда когда-нибудь выбраться. Полагаю, мне следовало знать лучше. Он продолжил, когда стало видно, что Гордон не собирается отвечать. — В конце концов, в наши дни ты — герой, который вернулся. Герой. Ветеран понял, что на этом слове его взгляд замер на Цитадели, и его кулак сжался от осознания того, что это колоссальное сооружение по-прежнему кажется невероятно далеким. Несмотря на расстояние, которое он преодолел после захвата Аликс, этого все еще было мало. Он не знал точно, сколько времени прошло с тех пор, как её забрали, но достаточно, чтобы заставить его сомневаться в том, сможет ли он добраться туда вовремя. «Вряд ли». — Гордон? Поняв, что он смотрел на Цитадель, позволив ярости завладеть собой, бывшему физику понадобилось мгновение, чтобы собраться с духом, перенаправляя злость с отсутствия прогресса в сторону Альянса. Он откинул свои блуждающие мысли в сторону и развернулся, чтобы встретиться с взволнованным взглядом своего друга. Фримен прошёл мимо мужчины, прежде чем тот сказал что-то ещё, спускаясь по лестнице на выход. — Пошли. Спустя двадцать минут пара выбралась из здания, обошла посты Альянса и проделала путь через заваленные мусором улицы, прежде чем они оказались в новом строении. Ряд боковых окон на втором этаже открывали вид на большую площадь. В то время как ее окружали здания со всех сторон, именно постройка прямо напротив друзей стала тем, что привлекло их пристальный взгляд. Гордон вглядывался в ее детали с чувством отдалённого изумления: это было самое большое здание, что он видел с момента прибытия в Сити-17. Широкие парадные ступени заканчивались входом с ионическими колоннами, состоящим из четырёх больших дверей. Прямоугольный дизайн строения отличался добавлением цилиндрических структур на крыше, создавая массивный купол прямо над центральным входом. Вид пролетевших мимо двух штурмовиков напомнил Фримену, что здесь также добавились элементы Альянса. — Думаю, это старое здание было банком или музеем, — сказал Барни. Его голос звучал тоскливо при взгляде на сооружение. — Что ж, в любом случае, теперь это Нексус Патруля. Гордон кивнул в ответ на информацию, наблюдая за бурной активностью Альянса. Солдаты контролировали местность снаружи здания, а другие подразделения рассредоточивались у ворот, находящихся на противоположных концах проспекта, что шел параллельно площади и вел в другие районы города. Защитные поля отделяли ключевые области площади от улицы, как и железный кованый забор по краям. — Периметр плотный. Калхун кивнул на грубый анализ бывшего ученого. — И становится хуже. На крыше расположено устройство подавления, и оно обрушивается адским дождём на всех, кто пытается приблизиться. Нам нужно будет отключить его, чтобы открыть ворота Альянса, если мы хотим расчистить путь к Цитадели. Конечно, нам придётся сделать это изнутри Нексуса. Фримен в последний раз окинул взглядом площадь, кивком велев другу вести его, как только он обрел уверенность, что не упущено ничего важного при первоначальном осмотре. Пара спустилась по ближайшей лестнице, остановившись лишь перед открытым дверным проёмом на уровне улицы. Дорога снаружи по большей части оказалась цела, хотя небольшая воронка дала ветерану понять, что они не первые, кто пытался атаковать Нексус. Отверстие находилось в нескольких метрах от двери, делая очевидным тот факт, что устройство подавления будет отслеживать их передвижения довольно точно. Приятели взглянули друг на друга, и оба знали, что их мысли лежат в одной плоскости, и что они пришли к единому выводу: беги сломя голову и не оборачивайся. Дружно кивнув, эти двое последовали своему собственному указанию, припустив по улице. Они проигнорировали сирену, которая разнеслась по площади спустя несколько секунд после начала их забега, не обращая внимания как на пульсирующие лучи белого света, ударяющие по улице, так и на оставленные разрушения, когда целые бетонные и кирпичные поверхности превратились в груду обломков. Когда они перебрались через железный забор и оказались в нескольких метрах от главного входа, устройство подавления, наконец, затихло. Солдаты Альянса возникли из входных дверей, стреляя импульсными снарядами, от которых Барни увернулся, перекатываясь. В свою очередь, Гордон просто позволил им ударить по его HEV-костюму, пока доставал свой USP. Точные выстрелы уничтожили целый отряд модифицированных людей, прежде чем остальные спрятались за ионические колонны у входа. Отсутствие прилетающих снарядов дало Калхуну возможность оказать поддержку Фримену. Импульсный огонь бывшего охранника вынудил вражеских бойцов остаться в укрытии, давая ветерану шанс приблизиться. Бывший учёный не проявил милосердия к своим врагам, подкрадываясь к противникам настолько, чтоб иметь возможность совершать жестокие казни. Первый модифицированный человек, встреченный Гордоном, ударился шлемом об ионическую колонну, которую он использовал в качестве укрытия: сила удара оказалась настолько большой, что новый выстрел не требовался. Двое других были уничтожены точными попаданиями их его пистолета, так как он почувствовал, что идти врукопашную не вариант. Другую пару солдат он забил до смерти: удары монтировки являлись настолько мощными, что даже их кибернетические тела не смогли выстоять. Патруль сфокусировал свои усилия на человеке в HEV, напавшем на их левый фланг, собравшись предотвратить его дальнейшее продвижение. Отказа Фримена искать укрытие и внезапной атаки Барни на центр подразделения оказалось достаточно, чтобы сломать их сплоченность, и два бойца Сопротивления разобрались, наконец, с противником. Как только Гордон убедился, что больше никого из гарнизона нет в засаде, он подобрал импульсную винтовку у убитого комбайна и жестом велел Калхуну подняться. Двое проникли в Нексус, очутившись в большой комнате, а их взгляды немедленно приковала большая лестница напротив, которая расходилась у дальней стены, открывая проход в обе стороны второго этажа. Выложенный плиткой пол был покрыт разбитыми остатками бетона и кирпича, и это создавало громкий тревожный хруст под ногами Гордона и Барни, пока они шли дальше. Бежевые стены здания оставались нетронутыми, заставляя бывшего физика задуматься, почему в комнате так много обломков. Когда оглушительный грохот сотряс здание, вопрос ветерана получил ответ. Его взгляд переметнулся на крышу: там его поприветствовал тот же вид купола, что он видел с другого конца площади. Его первоначальный осмотр говорил о том, что круглая структура цела, но сейчас стало ясно, что лишь её половина по-прежнему была на месте, остального не существовало. Хотя через большую щель наверху ему открывался лучший вид на Цитадель, возвышающееся сооружение всё ещё казалось отдаленным, но Фримен смог рассмотреть мелкие детали, не замеченные до этого. «В конце концов, может, я не так уж и далеко?» Вид транспортника, пролетающего прямо над куполом, вырвал Гордона из раздумий. Он не заметил обломки, падающие с купола из-за корабля, желание быстрого продвижения стало сильнее вдвое при осознании того, что Патруль уже высылает подкрепление. Взглянув на своего спутника, бывший ученый понял, что тот думает так же, прежде чем он сказал: — У нас не так много времени. Придя к такому соглашению, они вдвоём проследовали к лестнице, решив двинуться в левое крыло второго этажа. Быстрый поиск выявил, что здесь есть только одна представляющая интерес комната. Ряд панелей управления обещал решить проблему блокировки системы безопасности Альянса, и это решение, как рассчитывал Калхун, будет в его компетенции, когда он приблизился к центральному терминалу, заметив, что Гордон не спускает глаз с дверного проёма. Навыки обращения бывшего охранника с компьютером не были на высоте, но его былой статус сотрудника Гражданской Обороны давал ему ограниченный доступ к технологиям Альянса. Он ввёл команды, чтобы деактивировать систему безопасности на площади лишь для того, чтобы увидеть, что экран в ответ замерцал красным светом. — Проклятье! — прошипел Барни, когда серия новых попыток выдала тот же результат. Команда отключения блокировки требовала такого уровня допуска, каким он попросту не владел. Калхун с огорчением посмотрел на консоль, отчаянно пытаясь придумать альтернативу. Понятно, что о простом отключении речи не шло, но могла быть другая система, к которой у него имелся доступ. Быстрая проверка показала, что присутствовало регулирование мощности. Патруль пометил систему как незначительно подверженную риску. — Серьезный просчёт, — пробормотал Барни сам себе с усмешкой. Отсутствие шифрования гарантировало, что даже его низкий уровень допуска мог предоставить доступ. Дисплей панели сдвинулся, когда Калхун продолжил вводить команды, показывая распределение энергии для всей сети защиты Альянса. Энергия начала перекачиваться из сети генераторов внутри самого Нексуса. Он не сомневался, что они с Гордоном смогут обнаружить и саботировать генераторы, но это потребует времени — того, что было не на стороне Сопротивления. Бывший охранник стоял, вглядываясь в консоль и прокручивая в голове сценарий за сценарием. Перегрузка — это слово прозвучало в его голове вместе с последней мысленно разработанной стратегией, медленно приведя его к обдумыванию другой, которую он отчаянно жаждал применить на практике. Получив доступ к регулированию мощности, Барни смоделировал колебания выходной энергии в первом генераторе, достаточной сильные для того, чтобы система поверила, что источник энергии находится на грани поломки. Автоматические системы компенсировали это, переводя скачок энергии от второго генератора к первому. В нормальных обстоятельствах энергии бы хватило, чтобы запустить энергосистемы генератора, но всё, что они сделали — это перегрузка энергетических узлов, делая его бесполезным. Барни повторил процесс со вторым, а затем настроил последний генератор, чтобы он подавал энергию на всю защитную сеть Альянса. Требуемая мощность оказалась слишком большой для одной энергосистемы, и не прошло много времени, как она также была перегружена. Барни отвернулся от системы управления, улыбнувшись, когда Гордон посмотрел на него. — Миссия выполнена. Генераторы теперь выключены. Это отключит устройство подавления и деактивирует силовые поля. Пора убираться отсюда к чёрту! Фримен кивнул и лёгкой трусцой направился обратно к лестнице. Эти двое были в одном повороте от своей цели, когда звук радиопереговоров заставил их замереть. Выглянув из-за угла, бывший физик увидел целый отряд, осторожно продвигающийся к их позиции. Выкрикнутая команда и вид модифицированного человека, показывающего на его открытое лицо, оказались достаточным стимулом, чтобы отойти назад — и импульсный огонь заполнил коридор всего за миллисекунды. — Вижу, у нас гости, — Барни произнёс это легко, с едва заметной улыбкой на лице. «Ненадолго» — подумал Гордон, хотя его единственным видимым ответом был прищуренный взгляд на друга, неожиданно возненавидев его спокойную натуру. Он покачал головой от такой необычной мысли, перенаправляя свой гнев куда нужно, правда, лицо Калхуна все же сменило выражение на хмурое. Ветеран быстро поднял импульсную винтовку, вытянув руки прежде, чем его спутник успел что-то сказать, и поместил левую руку сверху, пристально глядя на своего товарища. Бывший охранник в замешательстве посмотрел на этот жест, прежде чем его глаза расширились, а кивок продемонстрировал понимание. Фримен вытянул три пальца, отсчитывая, перед тем, как в прыжке выскочить из укрытия. Он открыл яростный огонь из недавно полученной OSIPR, подавляя противников достаточно долго, чтобы Барни смог выйти из укрытия и выстрелить над головой друга. Казнь была точно рассчитана по времени, позволив им наполовину сократить численность врагов за считанные секунды, прежде чем остальные ринулись в укрытие. Они продолжили стрелять вопреки всему, целясь туда, где прятались солдаты Альянса, пока их магазины не опустели. Барни принялся перезаряжать своё оружие, в то время как бывший физик этого делать не стал. Вид одного комбайна, появившегося из укрытия, свёл его с ума от ярости. «Почему все они не могут просто сдохнуть!» Сдерживаемая с момента пленения Аликс злоба взорвалась внутри него, вызвав неутолимую жажду крови, которую Гордон определённо собирался удовлетворить. Выживший в Резонансном каскаде бросил импульсную винтовку, вытащил монтировку — и ринулся на врагов. Он накинулся на первого солдата раньше, чем тот выстрелил, размахивая ломом, как будто это был меч. Он зацепил и проткнул шлем комбайна, вонзившись в плоть и кости за секунды и затем позволив его трупу упасть на пол после извлечения орудия из его черепа. Два солдата бросились отомстить за своего товарища, только чтобы быть встреченными безумными ударами Гордона Фримена. Удар монтировкой по шлему заставил первого с шатанием рухнуть на землю: одного удара хватило, чтобы модифицированный человек остался лежать мёртвым. Второй попытался прикладом импульсной винтовки ударить ветерана по голове, но бывший учёный просто присел под движущимся оружием и использовал загнутый конец лома, чтобы вытянуть ногу солдата, наклонив и отправив его на пол. Бывший физик не стал дожидаться, пока враг очухается, разворачивая монтировку так, чтобы пробить позвоночник насквозь. Гордона прижало к стене в коридоре прежде, чем вышло достать лом, и на долю секунды он впал в оцепенение от внезапной атаки. Фримен подался вперёд для нанесения удара по нападавшему, однако его правую руку перехватил модифицированный человек. Удар левой рукой имел такой же результат, вынудив бывшего ученого зарычать на солдата, при этом стараясь пересилить его хватку. Элитный не дал ему шанса, врезаясь головой, чтобы череп выпускника MIT приложился о стену. Боль привела его в ещё большую ярость — и эту эмоцию он использовал как преимущество. Фримен ударил открытой ладонью в грудину солдата, тем самым отталкивая его достаточно, чтобы обрушить на него серию ударов и толчков, отбросивших врага ещё дальше. Боец Патруля в ответ смог нанести один апперкот — атака, которая только убедила бывшего учёного действовать более жестоко. Усиленный костюмом HEV пинок в живот заставил лидера подразделения отходить к лестнице, спотыкаясь — и Гордон быстро воспользовался этим, снова атакуя свою цель. Он накинулся на элитного, когда тот оказался в непосредственной близости — и скорости его напора было достаточно, чтобы двое покатились вниз по лестнице, развалившись на площадке. Модифицированный человек стал действовать до того, как Фримен извлёк выгоду из своей атаки, оттолкнувшись ногами, чтобы отбросить от себя члена Сопротивления. К тому моменту, когда ветеран пришёл в себя, элитный уже вскочил. Комбайн нанёс удар, но был схвачен за руку: бывший учёный применил против него свою технику. Его попытка высвободиться привела к тому, что человек, некогда учащийся в MIT, схватил его за обе конечности. Гордон с силой пнул комбайна в бедро, этим введя его в ступор на достаточный отрезок времени, чтобы сократить расстояние и приложить солдата головой о бетонную стену. Бывший физик знал, что противник всё ещё оставался жив, даже прежде, чем тот, приготовившись, поднялся с колен. Он встал позади бойца, схватившись за его шлем. Одним движением Фримен заставил голову элитного повернуться далеко за предел девяноста градусов, балдея от противного хруста, который будто эхом отражался в здании — и труп командира отряда повалился на пол. Свободный Человек вышел победителем. Глубокие вздохи вырывались из его вздымающейся груди, пока он старался подавить ярость, по-прежнему кипящую в его венах. Ему понадобилось больше, чем несколько минут, чтобы окончательно успокоиться и вернуть оружие — а Калхун к этому моменту смотрел на него со смесью опасения, беспокойства и страха. Он проигнорировал взгляд друга, вешая монтировку на пояс и хватая только что перезаряжённую импульсную винтовку, пока он спускался по ступенькам. — Продолжим двигаться. Барни вышел из ступора при словах Гордона, осторожно последовав за своим спутником вниз по ступенькам. — Нам нужно на крышу: надо прервать поток подкреплений от Патруля, если мы хотим взять площадь под контроль. Он заявил это, когда ветеран начал идти обратно к входу, заставив его притормозить на полпути, пока он раздумывал над словами друга. Это длилось недолго. Невысказанная признательность позже, и бывший физик проследовал за Калхуном по соседнему коридору. Блокировка, созданная Альянсом, перекрывала доступ к лестнице, ведущей на крышу. Препятствие, которое бывший охранник преодолел, воспользовавшись консолью поблизости. Как только он закончил работу с интерфейсом и сделал шаг от панели управления — охранная дверь закрылась. Осмотр системы дал ответ, почему. — Чёрт! Похоже, Патруль активно запечатывает точки доступа на крышу! Он на миг остановился, прежде чем повернуться к бывшему физику. — Думаю, я смогу удержать её открытой, но, чтобы сделать это, мне нужно оставаться в системе. Бывший учёный лишь кивнул в ответ, так как всё равно предпочитал работать один. После того, как выслушал от друга стандартное прощание «Увидимся позже», Фримен, дождавшись, пока створки толстой металлической двери разъедутся, пошел дальше, оставляя своего приятеля позади и лишь мимолётно взглянув на него в знак согласия. К удивлению Гордона, сначала на крыше не наблюдалось вражеского присутствия, и лишь затем остатки гарнизона Нексуса сплотились в попытке отстоять хотя бы часть сооружения. Вспышки импульсного огня из трофейного OSIPR показали солдатам, насколько это бесполезно, и не прошло много времени, как крыша оказалась под контролем Сопротивления. Ветеран перевёл взгляд на битву, разразившуюся внизу на площади, как только пал последний комбайн. Он лишь мимолётно взглянул на них, когда ступил впервые на крышу, не имея желания отвлекаться на вражеской территории — но даже тогда было очевидно, что повстанцы приступили к взятию площади. Теперь, когда Нексус зачищен, он позволил себе полюбоваться этим зрелищем. Подкрепления для обеих фракций вели битву на улице, используя укрытия, поскольку обе стороны настроились наступать, а мест, где спрятаться, имелось множество. Секции зданий вокруг Нексуса были разрушены, создавая кучи обломков. Также на боку валялись два БТР Альянса, их шасси использовались как Патрулем, так и повстанцами в качестве защиты, что ещё могли обеспечить и их покорёженные рамы. Целые куски тротуара отсутствовали, мелкие впадины, образовавшиеся после работы устройства подавления, превратились в зияющие дыры, такие большие, что их можно было спутать с воронками. Огонь с дымом окутали площадь, лишь добавляя опасностей, которых следовало избегать. Было крайне очевидно, что Альянс бросил все свои силы, чтобы удержать Нексус, ровно так же стало понятно, что мятежники быстро теряли позиции. Фримен знал, что это лишь вопрос времени, когда прибудут страйдеры для ликвидации оставшихся, и если это случится, пока Сопротивление остаётся на открытом пространстве, то их всех перебьют. Осознав такой расклад, бывший учёный быстро побежал к подножию здания, где он приметил гарнизон Нексуса, остановившись только на улице. Громкий вопль, раздавшийся на площади, возвестил о прибытии того самого существа, которого опасался Гордон. Страйдер появился на другом её конце, перешагнув через ворота Альянса, чтобы двинуться на поле боя. Он лишь бегло взглянул на битву между силами Патруля и бойцами Сопротивления, прежде чем испустить сердитое рычание, открывая импульсный огонь. Повстанцы, находящиеся в центре площади, внезапно оказались в пучине кровавой бойни. Поиск укрытия оказался бесполезным занятием из-за мощной импульсной стрельбы, обрушившейся на их головы. Перепуганные крики раздались в рядах Сопротивления: каждый повстанец стремился быть услышанным в этой какофонии звуков, но они падали один за другим из-за страйдера, буквально парящего над их головами. — Нас рвут на части! — Оставайтесь в укрытии! Не двигайтесь! — Всем назад! Отходим! Последнюю команду все услышали отчётливо: повстанцы выбежали из укрытий и рванули через площадь обратно к зданию Нексуса. Силы Патруля бросились вдогонку, убивая тех, кого не уничтожил страйдер. Лишь горстка добралась до указанной точки отступления — ионических колонн возле главного входа. Высокий синтет немедленно переключился на другую цель — его варп-пушка стала заряжаться. Стиснув зубы, Фримен наблюдал за разворачивающимися событиями, не в силах предпринять что-либо ещё, поскольку в его распоряжении не имелось оружия, способного убить исполина. Ракета просвистела через площадь до того, как выстрелило варп-орудие, ударив прямо в панцирь страйдера. Существо пошатнулось, и его оружие выстрелило, из-за чего луч врезался в асфальт вместо того, чтоб испарить врагов. Синтет развернулся лицевой частью к угрозе — одинокому повстанцу, стоящему на крыше соседнего с Нексусом здания. Новая ракета была выпущена прежде, чем тварь смогла сделать нечто большее, чем издать злобное рычание, которое быстро сменилось на жалобный стон, когда мятежник попал точно в ногу существа, что лишило его конечности, заставив страйдера рухнуть на землю. Повстанке пришлось покинуть доступное убежище на крыше для нанесения финального удара, что сделало её незащищённой перед силами Патруля внизу, готовыми к возмездию. Её тело пронзили сгустки плазмы до того, как она успела улыбнуться, радуясь своему успеху. Гордон едва обратил на неё внимание, когда она упала с крыши, скончавшись в предсмертных муках: он был слишком занят перестрелкой с солдатами Альянса, пока бежал к тем, кто выжил в штурмовом отряде Сопротивления. Они заметили его прежде, чем он добежал до них. Они находились на границе между надеждой и отчаянием, но их голоса зазвучали намного живее, когда они нетерпеливо начали выкрикивать его имя. — Гордон Фримен! — будто этих самых слов было достаточно, чтобы отогнать врагов. Его холодный взгляд и шквал вражеского огня вырвали бойцов Сопротивления из транса. Они радостно последовали примеру бывшего физика, отплатив ему тем же и собираясь держать модифицированных людей подальше. Однако боевые единицы Патруля оказались настойчивыми и просто продолжали двигаться вперёд, несмотря на то, что на глазах несли тяжёлые потери. Всё больше солдат Альянса нескончаемым потоком прибывали на площадь, убеждая Гордона в том, что действовать хладнокровно важнее, чем впадать в глубокое отчаяние. Враги падали перед Свободным Человеком от точных попаданий в голову, но продолжали наступать без попыток спрятаться в укрытии. «Время — это всё» — именно такая мысль мелькала в голове бывшего учёного перед каждым новым выстрелом, позволяя ему не замечать пули и сгустки плазмы, практически непрерывно пронзающие его HEV-костюм. Держать оружие прямо, находясь под шквалом огня, являлось нелёгкой задачей, но он не сдавался, веря в то, что экономия патронов станет ключом к победе в перестрелке. Однако в этом уравнении был ещё один фактор, который не учёл выпускник MIT. Дисциплина. Кажущаяся бесконечной волна сил Патруля не произвела на него эффекта, но не все повстанцы разделяли его манеру ведения боя. — Эй, чувак! — голос стоящего рядом повстанца находился на грани паники, так как враги продолжали бить по их позиции. Остальные разделяли опасения этого человека: их лица ясно выражали боль, пока они продолжали вести огонь по наступающим силам противника в отчаянных попытках оттеснить рой комбайнов. Иногда они поглядывали на Гордона, будто надеясь, что он отступит. В этой ситуации большинство командиров выкрикнули бы нечто ободряющее, но Фримен понимал, что не может. Гнев и до этого искажал его заявления, превращая его намеренные утверждения в нежелательные вспышки злобы. Как бы он ни сердился, начав своё продвижение через город, сейчас те эмоции не шли ни в какое сравнение с порочной яростью, бушующей у него внутри. Любая попытка ободряющих заявлений была бы испорчена, стала бы язвительной демонстрацией, никак не способной помочь повстанцам. Приказ отходить не прозвучал, и Свободный Человек лишь ответил на их умоляющие взгляды своим, полным стойкой решимости. Он хотел, чтобы те, кто встретились с ним глазами, увидели его непоколебимый настрой оттеснить силы Патруля и жизненную необходимость добраться до Цитадели. «Никакого отступления, никаких оправданий». Взглянув на Гордона, повстанцы кивнули, словно зачерпнув силу из него как образа несокрушимости, и их увядший моральный дух взлетел. Но хотя их желание сражаться вернулось, вскоре появилась другая проблема. — Чёрт! — мятежник крикнул в тот момент, когда глухой щелчок был ответом на нажатие спускового крючка его MP-7A. Он ударил по кнопке выпуска магазина сбоку на своём оружии, достав новую обойму со своего тактического бронежилета и обнаружив, что это последняя. — У кого-нибудь есть патроны? Я на нуле! Данное заявление никого не обрадовало, так как у многих осталось по половине обоймы. — Держи, — раздался вскоре голос, и ему бросили магазин. — Это последний, — продолжил тот, кто поделился, когда обойму поймали. — Береги патроны! Угрюмо кивнув в ответ, повстанец вставил магазин, взвёл курок своего оружия и, будучи готовым, открыл огонь. С позиции Сопротивления вырвались короткие очереди, поражая наступающие силы Патруля. Потом на замену пришли парные выстрелы: нужда в точности пересилила желание устроить побоище, когда они вспомнили о нехватке боеприпасов. Несмотря на меткость, солдаты Альянса продолжали с нажимом атаковать, и совсем скоро у повстанцев вовсе закончились снаряды. Гордон Фримен стал их последней линией защиты, поскольку, когда патроны иссякли, выстрелы из пистолета сменились кусками бетона, выброшенными гравипушкой. Силы Патруля не переставали наступать: каждый комбайн взял на мушку по мятежнику, чтобы у людей не возникало даже мысли о победе в перестрелке. Оставшиеся бойцы Сопротивления, хоть и не имея припасов, ещё не намеревались сдаваться. Они, воодушевленные действиями бывшего физика, мрачно посмотрели друг на друга, кивнув как самим себе, так и товарищам. И приготовились сделать всё возможное, чтобы одержать верх, даже если б это означало броситься на врагов с голыми руками. — Эй, там, внизу! Крик раздался до того, как находящиеся внизу повстанцы смогли отреагировать на своих обостренных животных инстинктах, и они стали изучать взглядом аж двенадцать союзников на крыше, один из которых подталкивал ящик к краю. Предмет вскоре перевалился, упав к ногам тех, кто оставался внизу. — Припасы! — выкрик сбросившего ящичек повстанца служил объяснением. Отряд Сопротивления не нуждался в дальнейшем ободрении: они быстро разобрали сложенные внутри обоймы, моментально зарядив оружие. — Доктор Фримен! Гордон осмелился развернуться, приметив знакомую фигуру, машущую ему рукой, и почувствовал небольшое облегчение. «Митчелл!» — Мы пришли оказать вам поддержку! Звук громкого топота, эхом разнёсшегося по площади, заставил повстанцев напрячься — и это чувство быстро переросло в нарастающий ужас в сердцах тех, кто находился внизу, когда группа страйдеров появилась с противоположного конца улицы, где ранее прошли бывшие учёный с охранником. Прибытие трёхногих существ было отмечено солдатами: всё указывало на то, что они заблаговременно запросили подкрепление. Неуклюжие синтеты быстро обратили свой взор на тех, кто оставался снаружи, издавая грозную трель, когда они в приседе стали вести прицельный огонь, но их импульсные пулемёты сбивались с цели. Бойцы Патруля оказались не единственными, кто не обратил внимания на прибытие страйдеров: Гордон Фримен также не удостоил их даже мимолётным взглядом, зная, что ему придётся разобраться с пехотой, прежде чем сражаться с единицами, прибывшими для поддержки. Впрочем, Митчелл с двенадцатью повстанцами, находящимися под его командованием, сосредоточились конкретно на высоких треногах. Лишь пятеро из них видели, как ветеран уничтожил троих синтетов на укреплённой линии Альянса несколько часов назад, но данная история уже начала распространяться по каналам Сопротивления, способствуя тому, что всеобщий страх перед гигантскими чудовищами уменьшился. Повернувшись к шестерым, вооружённым РПГ, Митчелл кивнул им, велев приготовиться. — Помните, куда целиться!! Он произнёс этот в тот момент, когда бойцы взвалили гранатомёты себе на плечи, стараясь перекричать оглушительные звуки стрельбы внизу. — Зададим им жару!! Свистящий звук ракет послышался в тот миг, когда был отдан приказ открыть огонь. Разрывной снаряд отслеживал и ориентировался на точку лазерного прицела. Правда, на таком расстояние данное наведение оказалось не таким точным, как рассчитывали повстанцы, и несколько ракет пролетели мимо цели. Часть выстрелов все же были произведены точно, заставив одного страйдера рухнуть на землю с одной-единственной ногой, прикреплённой к его корпусу. Второй залп последовал секундой позже, и целое скопление ракет рассекло надвое конечность другого треножника, отчего тот стал болтаться над проезжей частью в попытке восстановить баланс. Разбросанные на дороге обломки сделали его старания тщетными: страйдер быстро споткнулся, грохнувшись прямо на наступающих солдат Патруля. Гордон воспользовался начавшейся в рядах противника неразберихой, рванув с поднятой монтировкой к позиции неприятеля. Он обрушил атаку на ближайших комбайнов прежде, чем они сумели сплотиться, приложившись ломом в шлемы первых двух солдат, попавшихся на пути, и сила ударов оказалась достаточной, чтобы пробить их, добравшись до спрятанных под ними хрупких черепов. Солдат Альянса, возникший перед бывшим учёным, поднял было свою импульсную винтовку, но наконечник монтировки врезался в его грудь прежде, чем он надавил на спусковой крючок. С применением усилия тупой наконечник оружия пронзил не только броню, но и прошёл вглубь грудной клетки комбайна. Вытащив лом из трупа и оттолкнув безжизненное тело, Фримен продолжил быстрое наступление, нанося удары по любому солдату, попадающемуся у него на пути. Повстанцы в страхе наблюдали, как он прорывается сквозь орду врагов. — Ну, не стойте столбами! Вперёд! — обернувшись, крикнул один из них, бросившись за Свободным Человеком. Находящиеся внизу вышли из ступора, и боевой клич их товарища подхватили все присутствующие, когда они устремились в сторону сил Альянса, подавляя фланги, а Гордон возглавил основную атаку. Последний страйдер, который оставался на улице, получил от комбайнов многократные запросы поддержки. Его кибернетический разум счёл, что пехота, сражающаяся на площади с бойцами Сопротивления, нуждается в более приоритетной поддержке. Последними остатками своего органического мышления он решил, что биологические существа на крыше представляют неминуемую опасность — но это являлось лишь мыслями существа, которое руководствовалось инстинктами. Мыслями, сочтёнными его кибернетической стороной несущественными. Единственный на улице синтет обратил своё внимание на повстанцев, заряжая варп-пушку. Очередной залп ракет выпустили с крыши до того, как орудие набрало полную мощь: атака была нацелена на различные участки корпуса гиганта. Большинство из них ударило по бронированной обшивке, заставив исполина зашататься от силы, образованной взрывами. Однако неистовые попытки существа устоять на ногах привели к тому, что промахнувшаяся было ракета в итоге угодила прямиком в точку крепления его левой ноги. Брызги пурпурной крови подтвердили точное попадание, как и страйдер, когда повалился на тротуар. По иронии махинации Альянса обернулись против них же, поскольку собственные инстинкты страйдера увеличили бы его шансы на выживание. Расчёты и уравнения могли сказаться лишь на некоторых аспектах сражения, но именно инстинкт и интуиция являлись движущей силой, ведущей к победе. Это был урок повстанцам, который они уже усвоили и использовали для продолжения штурма. При наличии огневой поддержки с крыши будущее поражение Патруля уже не вызывало сомнений. Любая сила, столкнувшаяся с таким непреодолимым сопротивлением, скорее бы отступила, нежели подверглась тотальному уничтожению, однако Альянс не позволял своим солдатам испытывать такие чувства, как страх или паника. Всё, на что они были способны — это исполнение приказов, и их единственной командой являлось истребление повстанцев, их не запрограммировали на то, чтоб учитывать возможность отступления. Так что они держали оборону только для того, чтобы оказаться ликвидированными, поскольку их враги продолжали напирать. Наконец, последний комбайн пал под дружно открытым огнём из импульсного оружия — и в рядах мятежников пронеслись радостные возгласы, будто на празднике. Хоть их и осталось немного, но те, кто выжил, кричали так громко, как могли, создавая оглушающую симфонию звуков, которая словно сотрясала землю, пока люди радовались победе и славили тех, кто пал. Единственным, кто отказался присоединиться к веселью, был Гордон. Там, где другие хвастались своими достижениями, он лишь ненадолго останавливался, чтобы убедиться в том, что местность зачищена, прежде чем возобновить свой путь к Цитадели. Илай и Аликс всё ещё содержались в плену. И покуда ситуация оставалась таковой, он не допускал даже и мысли о том, чтоб праздновать. Постепенно его взгляд упал на последний неиспользованный магазин для своего USP. Вряд ли бы это помогло достичь цели на практике, ибо внутри была лишь одна пуля. Бывший учёный посмотрел на командный центр Альянса — и сжал в руке обойму перед тем, как вставить её в пистолет. У него оставалось ещё много работы.