***
Ёсан рос в семье нищих. Он иногда получал временную подработку, но этого катастрофически не хватало, чтобы прокормить себя и родителей. У семьи Ёсана не было постоянного дома, они жили «где придётся» — когда не было дождя - на улице, а когда был им приходилось искать временное укрытие от непогоды. Ёсан — ребёнок улиц. Он любил своих родителей и совсем не винил их в том, что они обрекли его на столь жалкое существование. Единственное за что он был немного обижен на них — это внешность. Вместо этого миловидного лица он предпочёл бы более суровое и мужественное, а вместо тощего тела — сильное и поджарое. Любые приставания в подворотне заканчивались сломанными конечностями противника. Хоть по нему и не скажешь, но Ёсан был очень сильным и быстрым, что компенсировало в драках его хилую внешность. Родители хотели лучшей судьбы для своего отпрыска, но не могли этого себе позволить, и единственным выходом было стать моряком. На судне бесплатно кормили, и Ёсан мог хотя бы не беспокоиться о голодной смерти. Он не хотел оставлять родителей, но те настояли, и тогда Ёсану ничего не оставалось кроме как смириться и согласиться. Он устроился матросом на пиратский корабль. Ёсану постоянно приходилось замазывать лицо грязью, чтобы его внешность не повлияла на авторитет и отношение к нему других пиратов. Сначала было тяжело — чистоплотный Ёсан часто хотел смыть грязь и сажу, но думая о последствиях такого поступка старался не обращать внимания на брезгливость. Он бороздил морские просторы четыре года, стараясь как можно меньше привлекать внимания к своей личности. Ёсан мог скрыть лицо, а вот со всем остальным били проблемы. После того, как пираты заметили, что Ёсан более тощий по сравнению с остальными, в них проснулся не здоровый интерес к его телу. Сначала Ёсан успешно избегал этого, пока однажды, не уследив, остался один на один с одним с таким моряком. Тогда он сломал пирату ногу, три ребра и нос. Плохо то, что тот оказался довольно близок к капитану. Ёсана заперли в трюме за попытку мятежа. К нему иногда наведывались и другие любители испытать судьбу, но даже с связанными руками он смог ногами сломать одному руку, а другому бедро.***
Сонхва и Уён прибыли на берег ранним утром, когда только начало светать, корабль ещё не приплыл, и его даже не было видно в дали. По дороге Хва посвятил друга во все подробности сна. Он и сам мало знал, но Сонхва точно понимал, что парню из сна страшно. Просидев час на берегу, они наконец заметили мутно вырисовывающийся на горизонте силуэт пиратского судна и спрятались в гуще леса. — Как мы заберёмся на корабль? — спросил Уён. — Когда они уйдут, — начал Хва. — Ты возьмёшь лодку и поплывёшь, а я полечу. Я буду искать его, а ты будешь искать на корабле что-нибудь полезное. Посуду, ткань, обувь — всё, что может нам пригодиться. — Понял, — ответил Уён. Пираты сбросили якорь вдалеке от берега. Они высаживались на сушу кучками из лодок. Когда последняя группа скрылась в лесной чаще, Уён и Сонхва сели в лодку и направились к кораблю. На полпути Сонхва обернулся птицей и скрылся на палубе судна. Когда Уён забрался на корабль, повсюду были разбросаны тела покалеченных матросов, на одном из которых сидел розовый попугай. — Чем ты их вырубил? — задался резонным вопросом Уён. Птица указала крылом на палку, лежащую неподалёку. — Не думал, что ты на такое способен. Уён в первую очередь зашёл в капитанскую каюту, находящуюся на верхней палубе. Там на столе, помимо карт и чертежей, лежало много чистых листов бумаги, книг и чернила. Уён решил, что всё это пригодится в дальнейшем обучении Сонхва грамоте, поэтому отнёс это добро в лодку. Корабль был немного больше того, на котором плавал сам Уён, и чтобы его «обшарить» потребовалось бы чуть больше времени. Закончив с первой каютой, Уён переместился ниже, где позаимствовал простыни и одеяла. Из некоторых комнат он взял одежду и сапоги. Вспомнив, что самое ценное обычно находится в трюме, Уён спустился, по дороге натыкаясь на бессознательные тела — Сонхва постарался. Спустившись на нижнюю палубу, Уён обнаружил там порох, много коробок, какие-то верёвки и… клетки. Это не редкость для пиратских кораблей. Все они были пусты, кроме одной, в которой сидел тощий измазанный грязью юноша, поджавший колени к груди. Он смело посмотрел Уёну в глаза и сказал: — Ещё один? Вы что, совсем не учитесь на ошибках других? — Что? — Уён не понял вопроса парня и подошёл ближе. — Мне кажется, что тебя мы и искали. — Откроешь клетку, и я сломаю тебе позвоночник, — сказал парень с грозным взглядом, которого можно было испугаться, но Уёну было не страшно. — Как грубо, — возмутился он. — Я вообще-то пришёл помочь. Вот только, как её открыть? Уён пощупал замок. — Не смеши меня, — ухмыльнулся заключённый. — Интересно, что в твоём понимании помощь? — Помощь — это помощь, — сказал в своей манере Уён. — Где шляется Сонхва? — задался он резонным вопросом. — Вас ещё и двое? — послышалось из клетки. — Думаешь, я не справлюсь с вами? — Не знаю, за кого ты меня принял, но я пришёл забрать тебя с этого корабля. — Я тебе не верю. — Как хочешь, — пожал плечами Уён. Сейчас он не сможет его переубедить. — Где же Сонхва? В этот самый момент с лестницы с грохотом свалилось тело пирата, а в след за ним уже по ступенькам спустился Хва. — Слава богу! Я уже хотел за тобой идти. Посмотри, — Уён указал на юношу в клетке. — Это он? Сонхва подошёл ближе. Во сне он видел красивое лицо парня, но сейчас оно было измазано грязью, что не помешало, однако, узнать эти большие глаза и пронзительный взгляд. — Да, — подтвердил Сонхва. Он коснулся замка, и тот открылся. Юноша подумал, что просто не заметил, как Хва провернул ключ или воспользовался отмычкой. — Пошли с нами, — позвал Хва. — Мы тебя не тронем. Он протянул недавнему заключённому руку. — Нет, — категорически отказался парень. — Вы все пытаетесь втереться в доверие, а потом все делаете одно и то же. Сонхва подошёл ближе и сел перед юношей на корточки. Тот потом не понимал, почему не ударил Хва, как всех предыдущих, кто к нему приближался. Сонхва вызывал в нём необъяснимое доверие. — Я знаю, что тебе страшно, — начал Хва. — Ты можешь притворять смелым, но я знаю. Я тебя не обижу и обещаю, что ты будешь далеко от этого корабля и от страха за себя. Сонхва потянулся к парню, завёл руки ему за спину и развязал узел, сцепляющий запястья. В этот момент Уён забеспокоился. Когда связанный юноша говорил, что сломает ему позвоночник, то явно не преувеличивал. Но парень не собирался бить Сонхва. Он смотрел в его спокойные глаза, и сам заряжался спокойствием. — Как тебя зовут? — спросил Хва. — Ёсан, — ответил юноша. — Я Сонхва, а это Уён. Ёсан, ты же не хочешь здесь оставаться? — Не хочу, — тихо проговорил он. — Тогда пошли с нами. Сонхва прожигал его настойчивым взглядом, а Ёсан смотрел на него в ответ. Наконец он не выдержал и отвёл взгляд. Он проиграл эту игру в гляделки и подчинился просьбе Хва. Сонхва поднялся и протянул руку Ёсану, а тот принял помощь. — Вот и славно. А теперь надо спешить, пака те, кого ты вырубил не очнулись, — сказал Уён. Проходя мимо одного и тел, Ёсан услышал тихое бормотание и со всей силы пнул пирата в живот. Уён, увидев это, поспешил отвлечь нового знакомого от столь «интересного» занятия как избиение обидчика, чтобы тот не отставал. — Да пойдём уже, — нетерпеливо сказал Уён, хватая Ёсана за руку и таща вверх по лестнице. Ёсан сначала хотел ему врезать, но потом понял, что лучше не надо. Трое вышли на освещённую солнцем палубу и на гружённой всякими вещами лодке поплыли к берегу.