И снова
Обряд
«Самая жуткая и невыносимая пытка — это одиночество твоей души, неумолимая тоска, ужаснейший груз твоих воспоминаний. Только человек может своими же силами и мыслями загнать себя в могилу»
E. R. V.
Она отлично проводила время без работы, весь день занималась домашними делами, предварительно отпросившись у Генри. Отправила тому сову со словами:«Доброе утро, мистер Уилсон. Надеюсь, вы не будете против, если я сегодня не появлюсь на рабочем месте? Все равно все прошлые дела закрыты, а к новому приступим только с понедельника. Я уже предчувствую, что вы согласились. Поэтому безмерно благодарна за ваше понимание. Г.Г.»
Ей было не свойственно уделять такое внимание чистоте своего жилища. Но раз уж Гермиона надеялась после свидания с Льюисом еще и продолжить этот вечер, то следовало подготовить дом на всякий случай. Молодая мисс высмотрела каждую щелочку в гостиной на наличие пыли, вычистила обычным скоргифаем каждую подушку на диване. Так же справилась и с кухней. Грейнджер считала, раз уж кухня — это не ее конек, то и надрываться здесь не стоит. Особенно тщательное внимание уделила спальне. Вымыла все, начиная от ручек комода и заканчивая потолком. «Пускай он увидит, как я старательно готовилась и поймет свою значимость. Я ведь, еще ни для кого не вылизывала свой дом до бела» Вечером же она собиралась пошопиться, волнуясь при этом, успеет ли забежать во все предусмотренные магазины до их закрытия. По плану стояли: модный бутик мадам Дюпен, обувная лавка Феррагамо и парочка более дорогих рядов. Ради хорошего платья Гермиона готова заглянуть даже в Твилфитт и Таттинг. Особо не тратя время на сборы, лишь приняла душ, что был обязателен после такой плодотворной уборки, и залезла в свои самые удобные брюки на пару с черной водолазкой, прихватив при этом сумочку с мешочками галлеонов. Трансгрессировав в Косой переулок, она скорее направилась к первому в ее списке претендентов. Еще сразу с улицы Грейнджер приметила особо сексуальный вариант, висящий на манекене витрины бутика. Это было черное атласное платье длины миди с короткими рукавами-фонариками. Что особо привлекло внимание покупательницы, так это глубокий вырез декольте, напоминающий по своим очертаниям форму сердца, и разрез с правой стороны юбки, доходящий до середины бедра. Выйдя из примерочных и звонко поблагодарив за одеяние, перед этим расплатившись, Грейнджер скорее поспешила в обувную лавку, что находилась по соседству. Она сменяла одну пару туфель за другой уже больше получаса, но еще ничто не смогло достаточно ее впечатлить. Гермиона размышляла: раз платье черное, то и цвет обучи можно подобрать любой. Выбор пал на яркие, но почему-то все было не то. А когда с ярких перешел на пастельные, то девушка окончательно сдулась. Проходя по излюбленной дорожке, Грейнджер расстроенно вертела из стороны в сторону лишь одним пакетом, куда было бережно упаковано ее платье. «Ну, ничего, все-таки одни туфельки у меня есть на примете. Тем более Льюис еще в прошлый раз обратил на них внимание» Так что, дабы еще больше воодушевить себя на завтрашнее свидание, она возьмет парочку синабонов в своем любимом заведении.***
Все валилось с рук. То ли это Гермиона слишком сильно переживала, то ли Малфой все-таки смог пошатнуть ее рутину. Кстати о Малфое. За весь день она только недавно вспомнила о зачарованном блокноте, найдя в нем короткую фразу о назначении встречи. Как оказалось, Малфой оставался все тем же слишком педантичным человеком, напомнившим о себе непозволительно рано. Ведь до понедельника еще уйма времени. Поэтому, не желая портить предстоящий вечер такими негативными мыслями, она отложила блокнот на заваленный стол. Она непременно напомнит ему при следующей встрече о многом, что успела забыть. Заодно и самой себе. Они не друзья, ни даже знакомые. Они друг другу более чем никто. И если присмотреться к ее былой злости и ненависти на все, что связано с ним, то можно понять, что работа предстоит тяжелая и невозможная. Пока, что все приятные мысли о слизеринце девушка затмевала своей агрессией. Не только Гермиона обижала своей холодностью парня, но и он ее. Он не имел права к ней приближаться после всего, что произошло. Он не имел права даже смотреть на нее. Лицемерный змееныш должен был на коленях перед ней ползать и всячески извиняться за все, на что давал надежду. Определенно, знаки, что он ей подавал, имели только один смысл. Раз он в то время решил «поиграться и забыть», то в этом времени так сделает уже она. Только вот будет использовать его для работы, чтобы он помог ей подняться в глазах начальства и заполучить уважение. Гордость не позволит ей просто забыть поведение Малфоя. Она обязательно проучит его. Когда думать о невыносимом напарнике окончательно надоело, она вдруг опомнилась, что уже готова к выходу. Напоследок, взглянув в зеркало и тщательно рассмотрев те самые красные туфельки, Гермиона надела кобуру для палочки и спрятала ту под бедро, открываемое вырезом платья. Взяла под руки бисерную сумочку и отправилась на свидание с Льюисом.***
На улице стояла дождливая и промозглая погода, которую синоптики обещали лишь ближе к ночи. Весь Косой переулок был охвачен мраком и тоской. Лишь единицы волшебников и волшебниц толпились кучкой то у одного заведения, то у другого. Грели душу только яркие вывески магазинов и теплые обустройства витрин, за некоторыми из которых можно было заменить столики с посетителями. «Если все мои защитные чары снова не сработают, я прокляну все, что будет попадаться мне на пути!» — громко гневалась в своих мыслях, девушка. Водрузив заклинанием зонтик над головой, Гермиона быстро проходила мимо снующих и искала знакомую надпись. — Наконец-таки, — облегченно выдохнула она, тут же заходя в Версиморс. Ее взору открылся небольшой зал, красиво украшенный в осенней тематике. Под потолками располагались сухие ветви винограда в пару с огоньками, что порхали рядом, как стайки светлячков. Стены же больше походили на старые деревья дремучего леса, за которыми проглядывалась лишь темнота и еле видные двери других комнат. Опустив глаза под ноги, Гермиона ахнула, потому что прямо под ней рассыпались тысячи оранжевых, алых и бордовых листьев. Каждый столик подсвечивался маленькими желтыми сферами, что парили на голову выше гостей ресторана. — Приветствуем вас, мадмуазель. Предложить свободные места или у прекрасной леди уже забронировано? — за небольшой трибуной стоял средних лет мужчина, возвышаясь перед входящими. — Добрый вечер. Забронировано на имя Брэдли. — Отлично, пройдемте, я вас провожу к столику, — улыбаясь, ответил ей тот, приглашая жестом руки и разворачиваясь к залу, после того, как пропустил Гермиону вперед. — О, я не знала, что у вас есть второй этаж…Или, что-то вроде лоджии, — удивленно воззрилась Грейнджер, на внезапно открывшуюся ее глазам, стоящую полукругом, лестницу, что так же была украшена лозой. — Мадмуазель, этот вид столиков, увы, доступен не каждому желающему, — ушел от более четкого ответа хостес. — Хм-м, приятный бонус, я полагаю, — недовольно протянула она. У столика ее встретил улыбающийся Льюис, преподнося букет красных роз, от которого Гермиона по-девичьи зарделась. Она обменялась с Брэдли легким поцелуем в губы и заняла свое место за столиком. — Моя lis, выглядишь безупречно, — он оперся щекой на кулак, не переставая искрить глазами. — Для меня готовилась? — Ну разумеется, — отвечала она с сарказмом. — Это лишь один из способов заполучить тебя. — А может ты имеешь в виду то, что у меня в штанах? — не отставал Бредли. Гермионе на его разоблачающую реплику ничего не нашлось, кроме как рассмеяться. Оставшийся вечер прошел в расслабленной и мечтательной обстановке. Они пили вино и разговаривали на отвлеченные от работы темы, постоянно любуясь друг другом. Девушка и без того была поглощена интересом в Льюисе, но после долгожданной встречи очаровалась им окончательно. Конечно влюбляться для нее непозволительно, что Грейнджер себе постоянно напоминала, но она, определенно, завела бы с ним роман на месяц-другой. А после Гермиона не слишком скромно предложила продолжить свидание в домашней обстановке, отходя от вина за чашечкой горячего кофе и просмотром магловских фильмом. До боли банальный способ завлечь, но такой открытый и нахальный, что питало еще большее влечения у обоих. Гермиона уже начала отчитывать себя за отсутствие манер, однако, парень вовремя согласился, и они нескорым темпом направилась к завершению на приятной ноте для всех. — Моя lis, ты обворожительно сегодня выглядела, — тихо повторит Брэдли, настойчиво подталкивая девушку к выходу и широко улыбаясь. — Я старалась для тебя, ты же знаешь, mia more, — уверенно ответила спутница, что схватила юношу под локоть, унося обоих в вихре аппарации. — Так вот значит, как выглядит логово злодейки, — задорно вещал парень, медленно продвигаясь по периметру гостиной. Он подошел к стеллажу с книгами и приступил к пролистыванию страниц. — Льюис, отстань от моих книг, не надо анализировать мое жилище, — с недовольством и скрежетом сказала Гермиона, проходя через арку на кухню, — вода скоро закипит, так что располагайся пока на диване и выбери фильм. — Ой, да ладно тебе, ты же знаешь, такова моя привычка. Между прочим, книги, которыми увлекается человек, могут многое сказать о нем. Грейнджер тем временем наполнила вазу цветами и уже подготовила две чашки для кофе, себе при этом насыпав еще и корицы: — Ты меня знаешь достаточно и без всяких дополнительных мер углубления в мое сознание, — выдохнула она. — Ох прости, что обидел тебя, солнышко, — снисходительно пролепетал парень. — Так, где, ты говорила, фильм выбирать? — Включи телевизор и нажми на кнопку меню, там тебе откроются все прелести кинематографа, — весь настрой на эксцентричную ночь сразу же оборвался. Она терпеть не могла, когда Брэдли лебезил перед ней вот так, слишком лживо и лицемерно. Также не выносила его манеры на подробное изучение ее персоны. Для тех людей, что собираются получать друг от друга только выгоду, он слишком многим интересовался. К тому же, он знал, что Гермиона не любит, когда с ней разговаривают участливым тоном. — М-м, ну что ты, lis, я же пошутил. Вижу ведь все по твоему лицу. И хватит отворачиваться от меня! — А ты перестань себя так вести. И твое пустое «прости» было не к месту, — злобно сверкнула, ответив ему натянутым тоном. — А ты… Гермиона вздернула вверх ладонь в прерывающем жесте, перебивая собеседника. Ей не показалось: — Подожди, милый. Мне кажется, я слышала стук в дверь. Девушка быстрым шагом прошлась к коридору и остановилась, прислушиваясь. Стук повторился, на что она заглянула в зрачок двери. Никто, кроме начальства не знал, где сейчас живет бывшая гриффиндорка. Даже старые друзья. Она переехала уже после того, как они разругались. «Вот же Мерлин! Что этот мерзавец здесь забыл…» Она открыла дверь и облокотилась рукой о дверной проем, преграждая собой любой путь проникновения. — Малфой. Что тебе нужно в моем доме? — расставляя каждое слово, протянула хозяйка. Драко же смотрел не на нее, а куда-то вглубь помещения. Она проследила за его взглядом, наконец поняв причину его озлобленного вида — Льюис, что стоял, облокотившись на перила лестницы, вид на которую открывался со входа. Незваный гость легко отпихнул девушку в сторону и прошелся в прихожую, убирая ладони в карманы: — Грейнджер, какого черта? — вот сейчас его холодный взгляд был устремлен на нее, в котором играли искорки гнева. — Это ты, Малфой, какого черта! — не выдержала та, скрещивая локти на груди. — Какого черта ты вломился в мой дом, тем более не в рабочее время? — Если бы ответила на мои неоднократные послания, сидела бы сейчас спокойно со своим женихом и трахалась с ним дальше, — говорил он, искривляя губы все больше и больше, последнюю фразу и вовсе выплюнув. Гермиона моментально сорвалась, подлетая к Драко. Она выхватила из кобуры палочку и схватив того за грудки, прижала к стене, направляя оружие в шею. Сквозь зубы проговорив: — Не смей так со мной разговаривать! Я не одна из твоих дам не высшего общества. И что здесь происходит, тебя вообще не касается! Предмет нападения молниеносно обернул ситуацию, оказавшись самим нападающим. Он схватил ее за горло и больно сжал, придвинув ее тело к стене, что была напротив. Они так и стояли, приставив друг к другу палочки, смотря глаза в глаза, где в каждых считывались несдержанность порывов и обоюдная ненависть. Слишком близко. Они прижимали друг друга телами, желая еще больше напугать своей злостью. — Эм, ребят, я вас оставлю, — откуда-то донесся недоумевающий голос Брэдли, затем и громкие шаги по паркету. — Гермиона, до скорого. Похоже вам нужно поговорить… Льюис прошелся мимо парочки, не смотря в их сторону, и вышел, прикрыв за собой дверь. Эти же двое не сдвинулись ни на дюйм, громко вдыхая воздух, что вокруг них порхал. Грудь Гермионы тяжело вздымалась, касаясь живота парня. Ее дыхание задело челку Малфоя, что упала ему на нос. Рука, что так сильно схватила его за пиджак, немного ослабла. Пальцы чувствовали жар, что исходил от тела Драко, словно просачиваясь сквозь все слои его одежды. Или это ее рука настолько сильно горела.. Ладонь же на ее горле совсем размякла, теперь уже нежно касаясь ключиц. Она видела в его зрачках отражение себя и целую вселенную, что дотронулась и до нее. Его взгляд взбудоражено метался из стороны в сторону, прочерчивая путь по всем линиям лица девушки, на мгновение останавливаясь на кончиках ее ресниц. Они одновременно опустили палочки, бросая их в стороны. Свободная рука парня тут же легла на стену, о которую Грейнджер опиралась. Ей казалось, он стал еще ближе, уже полностью нависая. Большой палец ладони, что покоился уже немного ниже ключиц, медленно оглаживал кожу рядом. Она ощущала как эту ладонь тянуло будто магнитом — желанием опуститься еще ниже по ее телу. Воздуха не хватало, а ее собственная повинность ощутить его горячие прикосновения везде, где только возможно, неумолимо росла. Шли минуты, а возможность отдалиться друг от друга становилось все расплывчатее и расплывчатее. Она окончательно выпустила из кулака ткань и провела ладонью вверх, к плечу, задевая ногтями оголенную шею Малфоя. Второй рукой же схватила того за предплечье, что грузом лежало на ее груди. Он, в ответ на это действие, судорожно втянул воздух через зубы и заглянул в самое ее нутро. Гермиона боялась, что почувствует то, чего не должно быть в их ситуации. Ведь их ноги были переплетены крестом. Она уже не осязала опору каблуками своих туфель. Ощущался лишь каждый изгиб его тела. А этой самой опорой служила фигура юноши, на которую она навалилась всем весом, полностью расслабляясь в его хватке. Грейнджер протяжно выдохнула тому в лицо и быстро водрузила обе ладони на его грудь, мягко отталкивая от себя. «Сколько еще это будет продолжаться? Я не выдержу и минуты» «Хватит молчать, Гермиона, ты должна что-то ответить» Но говорить не пришлось. Ее охватил шок понимания того, что хотел сделать Малфой. Он вкушал взглядом каждый сантиметр девушки, постоянно возвращаясь к губам. Она снова разглядела желание в этих серых радужках. Снова интерес и возбуждение. Испугалась этого и, прежде, чем что-нибудь могло произойти, с силой оттолкнула его в сторону и пустилась по направлению к кухне. «Хорошо что чайник автоматический, а то и пожар бы меня не остановил, если бы Малфой продолжил начатое» Чашки так и стояли с растворимым кофе внутри, насыпанным прежде. Поэтому Грейнджер залила в них кипяток и принялась активно помешивать ложкой. Затем поочередно поставила каждую из них на стол. — Кофе будешь? — все еще не отдышавшись, нервно произнесла она, садясь на стул. Из прихожей послышались размеренные шаги, а после появился и силуэт Драко. Вид его даже не напоминал о том, что минутами раннее он мог прикоснуться ее губ своими. Руки были как обычно в карманах брюк, а глаза стали уже скучающими. Гость подошел к столу и начал рассматривать убранство, на несколько секунд замирая при виде роз. — Я открою окно? —Приближаясь к подоконнику и раскрывая створки, выудил он из внутреннего кармана пиджака портсигар. Подкурил палочкой, выдыхая дым и протягивая металлическую коробочку в сторону сидящей. — Будешь? Или такие правильные девочки, как ты, подобным не занимаются? Гермиона поднялась с места с кружкой в руке и подошла к подоконнику, облокачиваясь бедрами на него. Протянула свободную руку и вытянула коричневую сигарету из его пальцев: — Твой кофе на столе, — сухо констатировала девушка, — и да, леди тоже злоупотребляют табаком. В ответ на эту реплику Малфой рассмеялся, опустив подбородок на грудь, и прикрыл глаза. Она очарована. Еще больше, чем ранее этим вечером. Уж слишком тепло он смотрелся на ее кухне. Будто бы, все так и должно быть. Словно он так и должен улыбаться, стоя напротив нее, так и должен пить кофе из ее кружек, так и должен курить с ней свои шоколадные сигареты, завершая каждый свой день именно с ней. «Нет, ты хотела лишь холодной мести. Не влюбляйся снова» — А теперь перейдем к более важным вещам, — вдруг его лицо преобразилось в безразличный вид, а голос стал жестким, — ты должна была ответить на послание в зачарованном блокноте. Гермиона лишь тяжело выдохнула. Отвернулась, чтобы поставить пустую чашку на стол, вышла, дабы занять диван в гостиной. — Что за ребячество… И почему ты такая глупая? — Малфой проследовал за девушкой и оказался прямо за ее спиной. В его тоне лишь скука, что еще больше раздражало Гермионы. — Минутами раннее ты такой занудой не был. Говори уже, что твоя светлость так хотела мне объявить..раз уж сюда пожаловал, — она открыто издевалась над ним. Он оперся руками о спинку дивана и медленно приблизился к ее макушке, задевая волосы своим дыханием. Затем, у самого уха произнес в полтона: — Прекрати себя вести как дитя. Грейнджер, ты виновата передо мной, так что будешь должна. Услышав эту фразу, она подскочила на ноги, чуть ли не задевая его. Сделала поворот на триста шестьдесят градусов и тыкнула в его сторону указательным пальцем: — Да как ты смеешь! —нетерпеливо выкрикнула она. — М-да, неисправимо глупая. Сядь уже и выслушай. Она с неохотой, но все же выполнила просьбу. Только вот расположилась уже в кресле, что стояло слева от него. — Встречаться мы будем каждый раз в новом месте. Думаю, причины и так известны. Или тебе нужно все раскладывать по полочкам? — начал он серьезным тоном, объясняя причину визита и расплываясь на последней фразе снисходительностью. — Продолжай уже! — У меня есть определенные методы, с помощью которых я ищу подозреваемых, что значительно упрощает поиск. Поэтому за тобой остается лишь следовать моим указаниям и не мешать. А место сообщать буду с помощью этой безделушки, — он кинул в ее сторону простой металлический браслет. Рассмотрев его поближе, Гермиона отметила лишь легкость и утонченность, подойдет к любому образу, что не вызовет внимания, разве что кроме одной изящно выгравированной буковки М. — А обязательно везде свои инициалы ставить? У тебя что, комплекс неполноценности? — ее презрению не было предела. «Вот же зазнавшийся кусок плесени!» — Он будет издавать мелкие импульсы тока, когда станет появляться надпись, — равнодушно продолжал Малфой. — Только место. Время всегда одно и то же, восемь тридцать. Если опоздаешь больше, чем на десять минут, то я уйду. После чего он замолчал и с недовольным видом отодвинул рукав пиджака, открывая взору запястье с меткой, обвивающей самое основание его кисти тонкой линией. — Ага, это все, конечно, прекрасно, но я не собираюсь становится твоей собачкой, — начинала она повышать голос с каждой секундой все выше. — Если ты не забыл, мы работаем вместе. А значит, и обязанности должны разделять поровну. Я не хочу, чтобы ты после такой помощи указывал в отчетах, что я занималась абсолютно ничем. — Я же говорил, глупая, — парень закатил глаза и закинул голову к потолку. Гермиона быстро поднялась на ноги и в два шага оказалась напротив Драко, тут же вымещая свое недовольство звонкой пощечиной. Она попала ему слегка ниже щеки, задевая линию острой челюсти. Но не особо меткое попадание сейчас особо не волновало. Ей уже порядком надоел этот мерзавец, из-за чего она ушла к лестнице, быстро взбираясь наверх. — Ты невыносимый ублюдок! Убирайся из моего дома! Все, что мне понадобиться, я спрошу! С помощью блокнота! — кричала она, не оборачиваясь в его сторону. «О, Мерлин. Как я вообще могла в него когда-то влюбиться? Он ужасно невыносимый. Постоянно смотрит этим своим лицемерным взглядом, будто я грязь под его ногтями. Сколько раз за этот вечер он назвал меня глупой? Достаточно, чтобы подарить ему не один удар прямо в кривую физиономию!» «Да как вообще возможно с ним вести деловые переговоры, он постоянно меня задирает! Такое ощущение, что снова попали в школьные времена. Мерзкий скользкий червь!»***
Малфой так и сидел на диване, ощущая себя униженным и безмерно злым. Ей не позволено так себя вести, тем более с ним. Он приложил ладонь к щеке, ощущая сильный жар. Схватил связывающий браслет, который она забыла, и направился за ней. «Сейчас и я ее припугну, око за око, Моргана ее дери» Он громко зашагал по ступеням. С каждым движением нервы рвались внутри него с пугающим треском. Оказавшись наверху, перед ним появился узкий коридор и три двери. Не став долго гадать, он вышиб каждую из них с помощью Аперио, за первой, из которой донесся девичий визг. Малфой сразу же направился туда, сжимая в кулаке ее украшение. Виду предстал образ скорчившейся в углу комнаты, Грейнджер. Она тяжело кашляла из-за поднявшейся пыли, а тело содрогалось мелкой дрожью. Драко приблизился быстрой поступью, на что она лишь еще больше вжалась в угол, выпучив глаза от страха. Одной рукой она держалась за грудную клетку, другую же выставила вперед, как бы предостерегая себя от чужого проникновения в пространство. Вот только голос ее был очень воительным: — Совсем с ума сошел! Я тебе сказала выметаться отсюда, а не крушить мой дом! Парень остановился возле замеревшей Гермионы и опустился, присаживаясь на корточки. Взгляд его не выражал ничего хорошего за этим жестом. Слишком быстрые и острые движения тела, будто перед ним находилась не хрупкая девушка, а один из преступников, коих он ловит. Затем он откинул палочку на пол и освободившейся рукой резко схватил Грейнджер за запястье, которое она минуту назад крепко прижимала к груди. Она начала отбивать того правой ладонью и лягаться туфлями, извиваясь при этом во все стороны и возмущаясь. — Ты тупая сука, Грейнджер! Раз соизволила драться, то будь готова к последствиям, — его тон отдавался приказными нотками торжества, а губы исказились в кривую ухмылку. — Что, боишься? Теперь будешь хорошенько думать, когда в следующий раз захочешь распускать свои ручонки. Его глаза блестели безумными огоньками. Он все смотрел и смотрел. Наблюдал за ее реакцией, будто бы наслаждаясь. Гермиону такая сторона бывшего однокурсника застала врасплох. — Малфой, ты псих! Отвали от меня! — она задела его носком своих лодочек и уже собралась к побегу, так как ощутила ослабшую хватку на своей руке. Но не тут-то было. Драко зацепился за то, что было ближе к нему — ускользающая щиколотка противницы. Он потянул ее на себя, и та распласталась по полу. Гермиона обреченно сдалась, осознавая, что палочку она так и оставила в прихожей, а физически Малфой превосходит куда больше. Поднявшись и оказавшись над ней, он широко расставил колени и рывком поднял ту за лацканы платья, разворачивая к себе лицом. — Да успокойся ты, я не собираюсь тебя избивать, — прошипел сквозь зубы, когда она начала снова вырываться из его пальцев, что мертвенной силой держали за плечи. «Всего лишь хотел ее проучить.. Не мог же я знать заранее, что Грейнджер на столько трусиха» Драко, все еще вцепившись в испуганное тело девушки, вертел головой в поисках сиденья, а затем, взяв ту за локоть, толкнул на кровать и навис сверху, наконец, показывая металлическое изделие и тыча его перед носом Гермионы. Она же с недоумением и крупинками страха вся скукожилась меж его разведенных ног и широко уставилась, бросая взгляд то на браслет, то на самого Малфоя. Который теперь и вовсе не держал ее, а лишь устрашающе возвышался, призывая свою палочку. Это еще больше не поддавалось логическому ходу ее разума. — Грейнджер, сама ты его не сможешь надеть. Снять, кстати, тоже. Это заклинание, из-за которого изделие поддается только мне, так безопаснее. Он выпрямился, насколько позволяла поза, чтобы все еще оставаться над ней, и начал выводить движения палочкой, держа перед собой стальное кольцо. В воздухе начали появляться символы. Она узнала их: Феу — руна собственности, так же защищает то, что принадлежит ее обладателю. В след за ней появилась Альгиз — руна защиты, усиливает способность предчувствовать опасность или нападение, иногда предупреждая. Халагаз — руна разрушения, силы деструкции. — Вытяни ладонь вперед, — приказал он нетерпящим тоном и выполнил еще один взмах палочкой, после которого кольцо разъединилось на два полумесяца и повисло в ожидании. Гермиона повторила, как он просил, и замерла не дыша, наблюдая за обрядом. Малфой же почти невесомо удерживал ее кисть своей рукой, другой же, той в которой находилась палочка, снова вычерчивал заклинания. Два полумесяца обернулись вокруг запястья девушки, сливаясь в единую форму. В воздухе снова появились руны, что она раннее заметила. Только последнюю заменил символ Иса — руна льда, "замораживание" чего-бы то ни было. Выведенные знаки впитались алым светом в металл и растворились в нем. Будто бы их никогда и не было. Перестав парить в воздухе и окончательно повиснув на изгибе руки, вес изделия только сейчас прочувствовался в полной мере. Драко обессиленно выдохнул и повалился рядом на перину кровати, не до конца убрав свои ноги с фигуры Гермионы, пока ее грудная клетка так и вздымалась от глубоких вдохов. Подняв над собой ладонь с амулетом, она замерла, выжидая секунды, когда волшебные свойства предмета до конца соединится с ее магией. Ощущения легкости и спокойствия наполнили ее. Страха и злости больше не осталось. Ей не нравилась лишь руна Феу, означающая собственность и защиту ее обладателя. Это ведь распространялось не только на сам браслет, но теперь и на нее. Гермионе будет слишком тяжело привыкать к ее действию. Особенно осознавать, как именно она теперь будет поступать в отношении Малфоя — обладателя. Это осознание отдается ей болью под ребрами. — Малфой, — с шоком в горле пролепетала девушка, — от чего ты меня защищать собрался, раз требуются меры в виде темномагических обрядов? — Там есть руны Лагуз и Ингуз… Но они были… были наложены еще при ковке стали… Так… так что… — Да, я поняла. Их раскрытие при обладателе не имеет смысла. Девушка тут же умолкла, не обратив внимания на его прерывистую речь в силу своего шока, и погрузилась в талмуды своих воспоминаний, при этом отодвинувшись подальше от Малфоя и сбрасывая с себя его колени. «Руны безобидны на первый взгляд. Но при неправильном толковании и неточном использовании можно обречь себя на мучения, которые будут длиться до конца дней» Не зря она любила этот предмет в школе, поэтому ей достаточно известно о том, что если применять эту силу с умом, то добьешься самых выдающихся черт своего характера, будь то приносящие пользу мысли, или же злые умыслы и желания. Лагуз — обостряет и усиливает интуитивное восприятие, помогает в изучении оккультных наук и в проникновении в тайну. Ингуз — восстановление баланса витальных сил. «Вот только зачем он изначально заложил именно эти две руны? Тайны и оккультные науки никак не помогут быстрее закрыть дело. В этом и баланс сил не справиться» «А на его метке те же самые руны? Скорее всего да, заклинания, что связывают такие артефакты, превращают носителя и обладателя в подобие близнецов, будь они людьми или же неодушевлёнными» Вынырнув из раздумий и отложив мыслительные баталии на потом, она посмотрела на Малфоя. Тот окончательно утратил все свои силы. Кожа стала бледной, тонкие губы приобрели синеватый оттенок, глаза наполовину закрыты. Лишь ресницы тревожно трепетали. На лбу выступила испарина, а пальцы покрылись мелкой дрожью. Он лежал неподвижно, как дикий хищник после неудачной охоты. Такое состояние казалось очевидным. Руническая магия всегда оставляет след. Для подобного ритуала требуется немалый потенциал волшебника, а учитывая к какому роду принадлежал Драко и каким способом могли быть выгравированы инициалы, то и фамильная кровь была задействована. Его организм сейчас максимально истощен, как физически, так и магически. — Тебе нужно крововосполняющее зелье. Я сейчас принесу. — Не нужно. Я уже ухожу, — протестующе начал Драко, но стоило ему опереться на вытянутые руки, как его голову начало заметно вести в сторону, после чего он тут же повалился обратно. — Блядство. В прошлый раз было легче... — обреченно возмущался он шепотом, прикрыв глаза. Затем его голос вовсе потух, из-за чего последующие слова не получилось разобрать. Его состояние оказалось лучше, чем она думала, обычно после подобных обрядов валяются без сознания несколько суток. Кто-то и вовсе не выдерживает такой нагрузки. Малфою срочно нужны зелья и горячий сладкий чай. «Пользуйся моментом, Гермиона. Отключи уже свою жалость и просто пользуйся» В следующее мгновение в ее голове что-то невесомо щелкнуло, и протестующие мысли быстро ускользнули, восстанавливая перед носом ее желание в непременной помощи, а может и даже той самой жалости. Она направилась в сторону разгромленного коридора и зашла в кладовую. К счастью, все щепки вылетали наружу, поэтому внутри комнат ничего не задето, в том числе и запасы зелий. Быстро разыскав все необходимые зелья, она проследовала обратно в спальню и присела рядом с парнем, который все еще лежал застывшей статуей с закрытыми глазами. — Малфой, очнись, — достаточно громко произнесла она, но после того, как реакция не последовала, начала слегка тормошить того за плечо, проговаривая еще отчетливее, — Малфой, тебе нужно выпить снадобья, иначе еще хуже станет. Малфой, хватит притворяться спящим! Наконец-таки, отреагировав на ее мольбы, напарник взялся не спеша размыкать веки и подниматься на локти, разворачиваясь туловищем в ее сторону. Лицо его выражало глубокую задумчивость, брови сведены к переносице, взгляд затуманенный, а голос выражал потерянность: — Что это? Добить меня решила. — Он уже успел сесть, опираясь сзади на ладони. — Это крововосполняющее, рябиновый отвар и укрепляющий раствор. Как выпьешь, чай сделаю сладкий, — не спеша пояснила она, протягивая ему всю стопку склянок. — Чего это ты, Грейнджер? Не уж то заботишься? — ответил он, прищурившись, все еще не принимая предложенные снадобья. — Ага, так и есть, — саркастично выплюнула Гермиона. Рука уже начала медленно затекать. — Ну же! Пей, давай! — Отцепись, — грубо пробубнил Драко, отталкивая повисшую рядом с ним руку. Он уже поднимался с кровати, как девушка кинула надоевшие склянки рядом с собой и пихнула того за плечи, тем самым повалив обратно. — Я не собираюсь потом отчитываться перед Уилсоном, почему и из-за кого ты помер! Закинь свою гордость куда-нибудь подальше и выпей эти чертовы зелья! — чеканила она каждое слово. Малфой лишь выдохнул и исподлобья взглянул на нее. Затем, проследив, как он опустошает одну баночку за другой, Гермиона спустилась вниз и поставила нагреваться воду. Найдя свою палочку, она снова закрепила ту в кобуре и, наконец, сняла эти надоевшие туфли. Платье и каблуки оказались не самым лучшим выбором для поединка. Тем временем, девушка уже заварила чай и насыпав добротную горсть сахара, бережно помешивала ложкой. После чего снова устремилась к опостылевшему гостю. — Вот, держи. И не смотри так на меня, кретин! Я забочусь лишь о себе. — Охотно верю, — пробормотал он, забирая кружку. «Отлично. Хотя бы не сляжет в моем доме. А то еще потом труп пришлось бы убирать.. Его мертвенный облик был уж слишком правдоподобен» Гермиона в этот момент села на пол, опираясь на стену, и скрестила ноги. Прикрывая глаза, она оглаживала гладкую поверхность браслета. В местах, где она касалась подушечками пальцев, сразу же исходило тепло. Размер идеально подходил для ее тонкой руки, не болтаясь, но и не пережимая кожу. Хоть она и не хотела этого признавать, но безделушка была очень красивой, к тому же, плюс ко всему полезной. Конечно, то, что следовало перед вручением этой вещи, напугало ее до смерти. Теперь, увидев хотя бы долю малфоевских возможностей, она пообещала себе, что обязательно справится. Всего лишь одно дело и с Драко можно будет попрощаться. Обдумав все это, Грейнджер открыла глаза и поднялась, дабы проверить, как там Малфой. Он лежал на боку, поджав руки под голову. Ноги свисали с кровати, а выражение лица стало безмятежным и расслабленным, несмотря на то, что всю его поверхность испещряли тонкие многочисленные царапины. В том числе и остальные открытые участки его тела. — Просто прекрасно. Еще уснуть ему не мешало, — бубнила она, выходя из комнаты, предварительно прихватив с собой пижаму. «Замечательно. В своем же жилище спать на диване. Всю жизнь мечтала о таких гостях» Приняв душ и смыв с себя, накопившийся за сегодняшний вечер, сгусток ошалевших нерв, Гермиона расположилась на диване, притянув с собой плед и декоративную подушку с кресла. «Надеюсь к утру от этого недоумка и след пропадет»