Под запретом

Когда я очнулась, всё было тихо, а в глаза бил неприятный яркий свет. Еле вставая, я пыталась понять, где и что произошло. Голова ужасно болела, а стоять на ногах было трудно. Всё вокруг кружилось, перед глазами была пелена, зрение не сразу сфокусировалось. Постепенно я начала приходить в себя и вспомнив, что случилось, я кинулась на улицу. Конечно я никого здесь не смогу увидеть, однако после сильного дождя были видны вмятины на дороге. Машина была тяжёлая, но куда они уехали? Кто эти люди? Где искать Джинн? — Дорогая, ты чего в ночнушке то по улице ход… — я обернулась и увидела перед собой старушку. — Батюшки, да у тебя кровь, дитятка. Ты где так ударилась? — я коснулась пальцами лба, но кровь была уже запёкшаяся. — Ночью машина приезжала. Вы что-нибудь видели? Может слышали? — Нет, милая, я ничего не видела и не слышала. Я выходила вечером покормить собаку, но было тихо. Никаких машин, а потом как дал ливень, так я домой забежала и больше не выходила. Дождь же всю ночь шёл, да такой сильный, что я думала, что снесёт мне всю рассаду! Понимая, что я ничего не добьюсь, я направилась обратно в дом. Кто они? Откуда приехали и куда увезли Джинн? Она в порядке? Что они хотели? Что они с ней сделали? Где её искать? Вопросы, вопросы, вопросы. Так много вопросов, но все без ответа. — Полиция! Я могу обратиться в полицию! — я резко вскочила с кресла, от чего моя голова заболела только сильнее, но мне было всё равно. Я выбежала на улицу, надеясь увидеть эту бабушку, но она уже ушла. Наш временный домик стоял чуть поодаль от других, что сыграло злую шутку. Направляясь к домикам, я надеялась увидеть хоть кого-то. Заскочив в магазин, мне пришлось проявить свою наглость и подбежать к прилавку. Голова, казалось, вот-вот расколется. Бабульки возмущались, а потом причитали, что у меня кровь и что случилось. — Полиция. Где здесь отдел полиции? — спросила я продавца, держась за прилавок, потому что ноги резко перестали держать. Но ответ я не смогла услышать, потеряв снова сознание. Очнулась я уже в больнице. Сколько прошло я не знаю, никого нет. Голова в бинтах, в вене игла, что-то капают, голова немного кругом и слегка болит. Я попыталась встать, но головокружение усилилось. Вытащив иглу из вены, я медленно направилась к двери, пытаясь подстроиться под головокружение. Открыв дверь, на пороге увидела каких-то мужчин. Кто они? Что им надо? Это полиция? Она то мне и нужна! — Мисс Минчи, прошу, вернитесь в палату. Зачем вы сняли капельницу. Сейчас я снова её поставлю и не смейте вставать! — Где я? Почему я здесь и кто те люди? — Вы в больнице. Вы здесь, потому что упали в обморок, а те люди… — медсестра замерла, перед тем как вонзить противную иглу в вену. — Это люди одной из влиятельных семей этого города. Вы, наверное, их знаете. Всё уже оплачено, Вам не о чем беспокоиться. — Семей? — Я не могу сказать Вам больше. И без этого сказано достаточно. Прошу, отдохните. Вы нуждаетесь в отдыхе. — Мне нужна полиция! Я не могу здесь лежать! Человека украли, понимаете? Я не могу здесь лежать! Отпустите меня, немедленно! Дайте мне позвонить хотя бы в полицию! Я начала буянить, на что в палату вошёл врач. С буйными разговор короткий. Когда я очнулась, увидела перед собой ангела с голубыми глазами. У него были пшеничного цвета волосы и он очень напоминал Джинн. Я попала в рай? — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался ангел. — Паршиво. Я потеряла любимую девушку, оказалась в больнице, а теперь здесь. Я ничего не смогла сделать, хотя пыталась. Теперь я могу знать, всё ли с ней в порядке? — Ты бредишь. Тебе здесь помогут. У тебя сотрясение, а ещё сильный стресс хронический. Тебе нужно отдыхать. Я увидела перед собой Джинн. Она сидела смирно на стуле, но её лицо не выражало ничего. Ни грусти, ни радости. — Что у тебя на щеке? Ссадина? Кто тебя ударил? Скажи мне. — Всё в порядке. — Почему ты здесь? — сил не было возмущаться и эмоционально отвечать. Что вколол этот доктор? — Я здесь, чтобы поговорить с тобой, Лиза. Тон, обстановка, всё не располагало к хорошему разговору, но надеяться на лучшее, пожалуй, сейчас единственное спасение. — Конечно. О чём? Я так рада тебя видеть. Ты здесь, живая и почти в порядке. Когда мы вернёмся обратно домой? Дальнейший разговор был как в тумане. Она не собиралась возвращаться домой. — Мы больше не можем встречаться, Лиза. Мне жаль, но на этом конец. У меня никогда не было к тебе чувств, мне было просто любопытно, — её стальной голос в начале и дрожащий, словно она сдерживает слёзы, сейчас. Зачем она мне лжёт? — Ты ведь лжёшь. — Прости меня, Лиза. У меня нет другого выхода. Иногда даже львы оказываются в ловушке. Она собиралась уже выходить из палаты, но резко направилась ко мне, целуя в губы. Поцелуй был мокрый то ли потому, что это просто поцелуй, то ли потому, что она плакала. Сильно плакала. — Прости меня, прошу. Когда-нибудь ты поймёшь, что так будет лучше. «Я люблю тебя» Тихое, сказанное шёпотом, но я услышала. Она сказала это перед тем, как открыть дверь и исчезнуть из моей жизни навсегда. Что вколол мне этот чёртов врач? Я не могу даже толком встать, догнать её, обнять и сбежать вместе. Ненавижу. НЕНАВИЖУ. НЕНАВИЖУ.

***

Я пыталась связываться с ней. Приходила к ней, но она переехала. Пыталась крутиться возле университета, но она перевелась. Она действительно исчезла. Тот мокрый прощальный поцелуй и это тихое «я люблю тебя» разбили сердце на множество осколков. Время тянулось, словно песок в песочных часах. Ко мне приехали родители. Они не знали ничего о произошедшем, но про наши отношения знали и на моё удивление они приняли нас. Так мне казалось. — Дочь, у нас есть вариант. Ты уже как затворница живёшь. Прошло много времени. Пора отпустить хоть немного прошлое. Слова отца меня злили, резали и уничтожали, но спорить с ним мне не хотелось. — Дорогая, тебя уволили, потому что все прознали, что ты лесбиянка. У нас с отцом есть предложение. Мы знаем одного хорошего парня, он поможет вернуть тебе репутацию, работу и ты будешь не одна. Если не сделать этого, будет только хуже. Отношение становится всё жёстче, это для твоей же безопасности. — И нашей, — вставил слово отец. И их. Пожалуй, его вставка поставила точку во всём происходящем.