Бирюзовый и кроваво-красный
31 мая 2023 г. в 13:57
— Что за угощения, Дайе калфа? К чему это празднество?
— А вы разве не знаете? — обратилась Дайе к окружившим её слугам, — Главный евнух гарема оправился от болезни и уже скоро вернётся к своим обязанностям.
За спиной ункяр-калфы кто-то досадливо цыкнул. Обернувшись, Дайе калфа увидела раздражённое лицо Сюмбюля аги. Встретившись взглядом с юным слугой, Дайе калфа вопросительно подняла брови, а Сюмбюль в ответ привычно расплылся в слащавой улыбке.
— К слову об обязанностях, Сюмбюль ага, давно ли ты был на рынке, чтобы осведомиться у продавцов о поставке продуктов?
— Как раз сегодня собирался заняться этим, — Сюмбюль поклонился и, уходя, сварливо скривил рот.
Выйдя за пределы гарема, Сюмбюль угрюмо опустил голову и остановился, устремляя взгляд куда-то вверх.
— Ну, конечно, кому же ещё идти в эту даль, кроме Сюмбюля? Дел у меня других нет что-ли? Сюмбюль сегодня просто нарасхват, — пробурчал евнух себе под нос.
Путь лежал сквозь широкие дворы Топкапы, освящённые летним солнцем. Ветви высоких деревьев склонялись к каменным дорожкам, а листья шуршали от дуновений тёплого ветра. Выйдя за ворота, стены дворца перестали давить, а широкие просторы империи лелеяли взор.
Сюмбюль ага терпеть не мог ходить мимо казарм янычаров, но и делать огромный круг, чтобы попасть на рынок, евнух тоже не собирался. И вот, Сюмбюль добрался до каменного массивного строения. Что-то привлекательное в нём всё же было. Может, так притягивала внимание площадка для тренировок, усыпанная песком, или же огромный набор устрашающего оружия? Или всё-таки конюшня с невероятно грациозными животными, расположенная неподалёку? Несмотря на то, что будни янычар до сих пор притягивали интерес Сюмбюля, юноша уже давно смирился с тем, что военная карьера закрыта для него.
— Вы только гляньте! На что это он засмотрелся? Янычаром решил заделаться? — с издёвкой засмеялся янычар, возникший из ниоткуда за спиной евнуха.
Пять молодых воинов подошли к Сюмбюлю вслед за своим товарищем.
— Не твоего ума дела. Проваливай, — огрызнулся в ответ Сюмбюль ага.
— Да вы посмотрите, какая дерзкая «девчонка», — рассмеялся янычар, притянув Сюмбюля за длинные кудри, — А голосок-то какой бабий!
В груди Сюмбюля аги всё зарокотало от гнева, и он с силой оттолкнул юношу от себя.
— Пошли прочь, пока я не отрезал ваши длинные языки.
Сюмбюль брезгливо отряхнулся и собрался уходить, как другой янычар не дал сделать ему и двух шагов, подставив подножку. Сюмбюль споткнулся и оказался вновь в руках ненавистного воина.
— Ну-ну, куда собралась такая прекрасная «хатун». Не уделишь мне время? Станцуй нам, — янычары залились громким хохотом, — Ну же, танцуй!
Улыбка сползла с лица воина, когда он ощутил плевок Сюмбюля на своём лице. Ещё не до конца осознавая, что именно произошло, парень стёр слюну со своей щеки тыльной стороной ладони. Потом, поняв, что евнух осмелился на такой шаг, янычар вскипел.
— Да как ты посмел, ублюдок?! — прокричал воин, с размаху ударив Сюмбюля агу в лицо.
Евнух плашмя повалился на землю, а из носа брызнула струя крови, стекая по, скривившимся от боли губам, на песок. Воин со всей силы пнул Сюмбюля в живот, из-за чего у того перехватило дыхание. Юноша уже занёс руку для следующего удара, но кто-то подошёл со спины и схватил его за запястье.
— Опять измываешься над каким-то евнухом? Не надоело? — устало спросил молодой янычар.
— Текер, этот гад сейчас поплатится за то, что сделал. Лучше отойди — я из него всю душу вытрясу.
— Хватит, займись лучше делом и отпусти его, — Текер ага был непреклонен.
— А не то что?
— Сам знаешь, — Текер угрожающе приблизился к янычару вплотную.
Последний явно напрягся, но постарался не подавать виду. С минуту он не решался, но потом, недовольно фыркнув, ушёл со своими дружками восвояси ещё долго что-то бурча себе под нос.
Текер ага приблизился к Сюмбюлю и протянул руку, чтобы помочь евнуху встать. Сюмбюль ага брезгливо поморщился и, проигнорировав добрый жест, сам поднялся на ноги, держась одной рукой за живот. Евнух отряхнул торчащие шарнирные колени, разодранные при падении. Сюмбюль поднял недоверчивый взгляд на янычара: стоящий перед ним юноша был несколько старше его и выше чуть ли не на две головы. Стройный и подтянутый новый знакомый имел острые черты лица, которые придавали сходство с хищной птицей. Серые глаза выгодно подчёркивала бледноватая кожа, а тонкие губы сейчас изогнулись в интригующую ухмылку.
— Давай посмотрю, — янычар потянулся к носу Сюмбюля.
— Не прикасайся ко мне! — отпрянул Сюмбюль ага.
— Боишься?
— Ещё чего. Отстань со своей заботой, пёс бродячий.
— Языкастый, — будто бы про себя подметил Текер ага, — Сюмбюль ага, так ведь?
— Откуда ты меня знаешь?
— Да так, брат рассказывал. Говорил: «Низенький, тощий, язык за зубами держать не умеет и смотрит на всех, презрительно скривив лицо».
— Свернуть бы шеи тебе и твоему проклятому брату.
— Но-но! Я вообще-то спас тебя, а слышу только оскорбления. Мог бы и поблагодарить.
Сюмбюль цыкнул и замолк, дотрагиваясь до болезненно ноющего носа.
— Сильно же он тебя, придётся вправлять, — Текер дотронулся до носа Сюмбюля.
— Ты хоть раз это делал?
— Нууу...
Евнух даже не успел опомниться, как Текер одним ловким движением осуществил свою задумку. Сюмбюль взвыл от боли и тут же вывернулся из рук янычара.
— Ну вот, другое дело.
Текер протянул Сюмбюлю красный шёлковый платок, и тот, недоверчиво поджав губы, приложил его к носу.
— Впредь будь осторожен, Сюмбюль ага, сегодня тебе просто повезло, что я пришёл вовремя, — сказал Текер ага и дружелюбно улыбнулся.
— Я не нуждаюсь в твоих услугах.
Следующий день прошёл в заботах, всем слугам пришлось изрядно побегать и измотаться к концу дня. Многие уже и мечтать не могли о том, чтобы вечером оказаться в собственных покоях. Солнце готовилось зайти за горизонт, а луна воспылать на небе и осветить бескрайние земли османов.
— Мог бы хоть в этот раз поддаться, — Нигяр слегка обиженно надула губы, откладывая игральные кости.
— Не дождёшься, — ухмыльнулся Сюмбюль ага, — Ну ничего, ещё немного и в нардах тебе не будет равных.
— Что с тобой случилось? — спросила Нигяр, задумчиво взглянув на некогда пострадавший нос Сюмбюля.
— Я... Я подрался.
— Подрался? О Аллах, с кем? Сильно они тебя?
— С чего ты взяла? Я победил в этой драке, — соврал Сюмбюль и гордо вздёрнул подбородок.
Нигяр про себя усмехнулась, но сделала вид, что полностью поверила приятелю.
Сюмбюль глубоко вздохнул и поднялся на ноги. Не успел он сделать и несколько шагов, как голова потяжелела, а сам он зашатался, так и норовя потерять сознание. Нигяр хатун подошла к евнуху и, удержав за плечи, силой посадила обратно на диван. Сюмбюль приложил руку ко лбу и закрыл глаза.
— Что с тобой? — спросила обеспокоенная служанка.
— Заболеть ещё не хватало. Как меня все замучили, — простонал евнух, проигнорировав участливый вопрос Нигяр.
— А чего ты хотел — почти не ешь ничего и работал сегодня, совершенно себя не жалея. Приляг, отдохни.
— Нет. Лучше пойду воздухом подышу.
Сюмбюль вышел из дворца и устало прислонился к одной из его стен. Подняв лицо, евнух пригрелся на тёплом мягком солнечном свете. Голова постепенно очищалась от душащих мыслей, накопившихся за день, а на сердце стало куда спокойнее.
Душевный покой нарушил огрызок яблока, прилетевший прямо в висок.
— Кто это у нас тут? Уж думали не найдём тебя, — группа уже хорошо знакомых янычар приблизилась к Сюмбюлю аге.
— Нам нечего обсуждать.
— Мы тебя вчера так напугали, что уже боишься говорить с нами, неженка?
Сюмбюль чётко осознавал, что нужно просто идти во дворец, не поддаваясь на столь дешёвую провокацию, но характер не позволял просто сбежать.
— Я тебя не боюсь, мерзкий ты хряк, — Сюмбюль начал переходить на крик.
Янычар надменно ухмыльнулся и вплотную подошёл к евнуху.
Тут Сюмбюль заметил Текера агу, стоящего у ворот неподалёку, но тот, казалось, и не собирается двигаться. Текер лишь наклонился и дотронулся до своего колена. Сюмбюль нервически сглотнул, а лицо побледнело от подступающего страха. Текер измученно закатил глаза и показал Сюмбюлю аге два пальца, настойчиво ткнув на указательный. Вдруг в голове евнуха промелькнула мысль, и он уже более уверенно развернулся к янычару.
— Ну и, что теперь будешь де...
Не дав врагу договорить, Сюмбюль ага со всей силы пнул янычара в колено правой ноги. На удивление, его лицо перекосилось от невыносимой боли, и он громко закричал, упав на землю. Глумливые улыбки сошли с лиц других воинов, и они стали внимательно наблюдать за происходящим.
Сюмбюль почувствовал прилив сил и с размаху ударил юношу в подбородок. Затем он ударил парня ещё раз, после ещё и ещё, выплёскивая накопившуюся злость. Янычар пытался защищаться, но острая боль в ноге не давала нормально шевелиться. Губа воина была рассечена, а на лице появились ссадины от побоев. Янычары негодующе перешёптывались, а парень, кое-как оттолкнув Сюмбюля агу, хромая отошёл и был вынужден удалиться под натиском, хохочущих над ним и подпинывающих в спину, приятелей.
— Что ж, ага, похоже, они будут издеваться над этим несчастным ещё долго, — подошёл к евнуху Текер ага.
— Откуда ты узнал, куда надо бить?
— На прошлой тренировке он травмировал себе колено. Думаю, сейчас боль была жуткая.
— О Аллах. А если бы я не смог? Почему ты не помог мне? — запротестовал Сюмбюль.
— Я не твоя личная охрана, Сюмбюль ага, не забывай.
Сюмбюль ага нервически передёрнул плечами и смягчился. Евнух почувствовал себя виноватым перед человеком, который второй день подряд терпел все его выходки.
— Мы не успели нормально познакомиться, хоть моё имя тебе и известно. Сюмбюль ага, — представился евнух.
Янычар беззлобно хмыкнул:
— Текер.
— Что ты здесь делаешь так поздно? — спросил Сюмбюль.
— Пришёл брата навестить.
— Подожди, а кто твой брат? Я его знаю?
— Думаю, да. Его зовут Илькин.
Сюмбюль резко отпрянул от янычара, а взгляд моментально озлобился. На лице появилось выражение досады и презрения.
— Ах, вот оно что! Я-то думал, почему ты около меня вертишься. Передай Илькину, что его план не удался.
— Я тебя не понимаю.
— Ну, конечно, — съязвил Сюмбюль, — Он послал тебя шпионить за мной или сразу же убить?
— О Аллах. Сюмбюль ага, ты сходишь с ума. Если бы я хотел убить тебя, то не спасал бы, и ты бы уж точно не встретил сегодняшний закат. И я бы рад помочь своему брату, но влезать в его интриги не собираюсь, мне и своих проблем достаточно.
— И почему я должен тебе верить?
— Можешь не верить, но если уж решишь «смилостивиться», то приходи завтра к озеру за дворцом.
Сюмбюль закатил глаза и манерно скрестил руки на груди, высокомерно отвернув лицо.
— У тебя постоянно такой взгляд? Я уже понял, что с дружелюбием у тебя явные проблемы, но чтобы постоянно смотреть на всех, как на отбросов... Знаешь, как среди янычар таких называют?
Текер ага заговорчески огляделся и, наклонившись к уху евнуха, что-то прошептал, от чего у Сюмбюля полезли глаза на лоб.
— Совсем обалдел?! Змей проклятый!
Текер лишь усмехнулся, слегка отвернув голову.
Сюмбюль долго сомневался перед тем, как ступить на дорожку, ведущую к тихой лазурной глади озера. Всё же евнух решился, дабы скоротать свободное время посредине
рабочего дня.
Сегодня даже у воды было достаточно тепло; вдалеке кошка нежилась на песке, а лебеди беспечно плавали, наслаждаясь столь приятной погодой. Что уж говорить о евнухе гарема, который целыми сутками находится в давящем полумраке гарема, он с удовольствием глубоко вдохнул летний воздух.
Спустившись к водной глади, Сюмбюль ага огляделся и, не увидев нового знакомого, сел на повалившийся ствол дерева. Вдруг сзади кто-то резко схватил его за плечи. Сюмбюль подпрыгнул от неожиданности, с трудом удержавшись от того, чтобы громко вскрикнуть. Рядом с ним тут же присел Текер ага с развесёлым выражением лица.
— Ах, это ты, наказание Аллаха, — выдохнул Сюмбюль.
— Ты всё-таки пришёл. Я рад, — улыбнулся Текер ага.
— Сначала не хотел, но потом решил сделать это в знак... благодарности. Зачем звал меня?
— На самом деле, просто поговорить. Мне кажется, что мы поладим.
— Что ж, давай попробуем, — неуверенно пробормотал Сюмбюль, — Почему решил стать янычаром, тебе это так нравится?
— Да, с детства хотел. Мой отец обеспеченный человек, так что решил, если один из сыновей станет янычаром и не будет заводить семью, ничего не случится. Мои ожидания оправдались, тем более уже тогда я был знаком с Ибрагимом — другом шехзаде Сулеймана, потому мне дали понять, что меня ждёт перспективное будущее.
— А Илькин?
— Братец? Он от меня не отставал: каким-то образом, до сих пор не пойму, его заприметил главный евнух гарема, ну и решил, что Илькин очень способный. Скоро предложил работу, мы с отцом не знали об этом до последнего. Уж не знаю, сколько брат думал перед тем, как решиться на подобное. Отец, когда узнал, избил его, клянусь, впервые он был так зол. Но Илькин был непоколебим.
— Хочешь сказать, что сам главный евнух выбрал его?
— Угу, думаю, рассчитывает на него, как на преемника. А ты как стал евнухом?
— Как большинство: не по своей воле. Украли меня, вот и всё. Перед тем, как попасть в Топкапы побывал в Манисе, Трабзоне и так далее. Как же я ненавидел эти места.
— До сих пор хочешь вернуться домой?
— Нет. Наверное, нет. Я уже так привык жить в этом «османском аду», что обратной дороги нет. Ещё и проблемы с семьёй были, но это я обсуждать не собираюсь. Отец гончар, а мать... Неважно.
Текер задумался и вскоре улыбнулся, будто вспомнив что-то:
— А в тебе есть боевая жилка. То, что янычары издеваются над евнухами, уже не новость, но вот, чтобы евнух так яро защищался — это уже в новинку.
— А ты зачем полез меня защищать?
— Я против такого. Тем более не пожалел же: вот сидим вместе, говорим о всяком.
— Ты первый человек, который решил продолжать общение несмотря на то, что я наговорил.
— Тебе самому не просто, я же понимаю. А как же друзья среди слуг?
— Всё это вынужденное общение строго по вопросам гарема. Аллах послал мне единственную подругу, за что я ему благодарен.
— Ну, теперь можешь считать, что Аллах послал тебе такого замечательного друга, как я.
— Да уж, «замечательного», — съязвил Сюмбюль ага.
Текер глухо рассмеялся и поднялся на ноги.
— Пойдём со мной. У меня есть для тебя кое-что, тебе понравится.
— Нет, у меня много дел во дворце. Накажут, если сильно задержусь, — возмутился евнух.
— Это не долго, клянусь.
Пускай и не сразу, но Сюмбюль ага всё же согласился, сделав вид, что совершенно не заинтересован.
Сюмбюль со своим спутником свернули на уже знакомую тропинку. Когда в далеке показался корпус янычар, в душу евнуха прокралась тень сомнения.
— Куда ты меня ведёшь? Хочешь к дружкам своим заманить, чтобы они избили меня?
— О Аллах всемогущий! Сколько раз я тебе говорил, что у меня нет злых умыслов? Тем более тех, о ком ты сейчас говоришь, нет в казармах на данный момент. Иди уже!
Всё же Текеру аге удалось затолкать Сюмбюля на тренировочную площадку. Евнух сопротивлялся, отнекивался, но всё же шёл вперёд.
Оказавшись в центре площадки, прямо напротив незамысловатых мишеней в виде набитых сеном кожаных мешков, Текер протянул Сюмбюлю аге маленький лёгкий ножик с тонким остриём. Юноша удивился и, вылупил глаза.
— Ни разу метательных ножей не видел? — усомнился Текер, — А ну-ка, возьми, а теперь выпрями спину и занеси руку. Именно так, только глаз мне не выколи.
Сюмбюль с упрёком посмотрел на парня и раздражённо цыкнул. Несмотря на это евнух вслушивался в наставления янычара и старался делать всё превосходно.
— Теперь слегка размахнись и кинь.
Нож зацепился за край мишени и повис, еле держась.
— Ну, ничего, попробуем ещё раз, — Текер ага взял гладкую руку Сюмбюля и развернул его корпус.
С помощью Текера аги нож со свистом угодил в самый центр. Янычар отпустил Сюмбюля и отошёл на пару шагов.
— Запомнил движение? А теперь сам. Вспомни, например, того, кто тебе не нравится.
В голове евнуха сразу же всплыли многочисленные образы коллег, докучающих янычар, тугих на ум служанок, продавцов с рынка. Сюмбюль ага столкнулся с проблемой, что не знает, кого выбрать. Всё же евнух выделил для себя двух людей, в последнее время особенно действующих ему на нервы: этот «паршивый верблюд» Гюль ага или же Илькин, которого Сюмбюль успел возненавидеть всем сердцем.
Лезвие рассекло воздух и впилось в самое «сердце» цели, войдя по самую рукоятку. Текер удивлённо приподнял бровь, а Сюмбюль горделиво развернулся. На лице евнуха заиграла широкая улыбка, наконец сменившая вечно недовольное выражение лица. Жемчужно-белые клычки оголились, а в глазах заиграли искорки. Если бы только Текер ага знал, что евнух уже готов запрыгать от радости...
— Полагаю, понравилось? — спросил Текер.
— Неплохо, — сдержал эмоции юноша.
— Можешь приходить сюда, когда захочешь, Сюмбюль ага.