Место под солнцем
28 июля 2023 г. в 09:13
В этот вечер шум, издёвки и хохот разлетались по янычарскому корпусу. По сравнению с этим гулом голосов, слившихся в единый вихрь, то, на что походили таверны в праздничные дни, казалось шуткой. По коридору слышался топот ног, а от громких смешков не спасали даже крепкие деревянные стены.
В центре просторной комнаты в шутку дрались двое воинов, пихая друг друга в живот и стремясь повалить «противника» на пол, остальные же либо смотрели, либо сосредоточенно готовились к предстоящему событию.
Тёплый свет от факелов доходил не до всех присутствующих, и многие оставались в тени. Маневрируя между аккуратно застеленными спальными местами, янычары хаотично разбрелись по комнате, разделяясь на отдельные группы. В этот вечер весь строгий порядок казарм был нарушен, и усмирить столь заведённую толпу было невозможно.
Один из янычар подскочил к Текеру со спины, когда тот гребнем расчёсывал тёмно-русые волосы.
— Ну всё, прекращай прихорашиваться или думаешь, что во время боя сможешь сохранить причёску? Собирайся, а то Дженгиз ага шею свернёт.
— О Аллах, иди о себе позаботься, а то вдруг в первой же схватке на лопатки положат, — усмехнулся Текер, кладя на место гребень и оправляя чёрные штаны из коровьей кожи.
Скулящая дверь распахнулась, и в помещение, словно ураган, влетел командир. Когда раздался его громогласный голос, все разом замолчали и замерли на месте. Но в этот раз все янычары его не интересовали, и долгих нотаций не последовало, Дженгиз ага прошёл мимо расступившихся воинов к Текеру аге, глядя ему прямо в глаза. Убедившись, что никто не норовит подслушать, командир отвёл юношу в сторону и, огладив быстрым движением свою густую бороду, жестом приказал Текеру наклониться ближе.
— Сегодня ты должен одержать победу, слышишь? Если хоть на секунду замечу, что борешься вполсилы, на милость можешь не рассчитывать, — угрожающе шептал Дженгиз ага.
— Это просто развлечение, победа имеет не такое уж большое значение, — безразлично сказал Текер.
— Я тебе покажу «просто развлечение»! Ты хоть знаешь, сколько я поставил на твою победу? Да что там, сам султан Селим будет наблюдать. Победишь — проси, что хочешь.
На лице Текера аги заиграла улыбка, такие условия были ему явно по вкусу. Небывалый азарт разыгрался, а глаза в предвкушении заблестели.
Около дворца уже был разложен величественный султанский шатёр, а вокруг отведённой под состязания части располагались места для многочисленных зрителей. При одной мысли о количестве людей, желающих наблюдать за боем, кровь стыла в жилах, а сердце замирало. Просторная поляна освещалась свечами и факелами, огонь извивался и танцевал, будто в предвкушении захватывающего зрелища. Напитки и ароматные лакомства заняли почётное место на столиках. Чуть в стороне разместили крупные бочки с оливковым маслом.
Текер ага размазывал масло по широким сильным плечам, обильно поливал грудь и спину. Чем больше, тем сложнее противнику будет ухватить и без того ловкого и проворного янычара, поэтому Текер не скупился, не оставляя без внимания ни единый участок своего тела.
Внимание воина привлекла худенькая фигурка, расставляющая золотые тарелки в шатре. Кудрявая голова поникла, но корить несчастного слугу было нельзя: вскоре ему предстояло простоять множество часов практически без движения на одном месте.
Текер ага хитро улыбнулся и крадучись подошёл к юноше.
— Сюмбюль ага, ну, что приуныл? — янычар опустил руки на острые плечи евнуха с такой силой, что раздался оглушительный хлопок.
Сюмбюль, болезненно сморщившись, согнулся и схватился за сердце, которое готово было остановиться от испуга.
— Убери свои грязные руки с моей одежды, скотина, — сквозь стиснутые зубы прошипел евнух, — Если останется, хоть небольшое пятно от масла, будешь сам отстирывать. И прекрати меня пугать!
— Ну всё, не злись, — Текер пропустил оскорбление мимо ушей и убрал руки с плечей евнуха, — Помочь? — после небольшой паузы янычар указал на внушительные металлические кувшины, которые предстояло внести в шатёр.
— Сам справлюсь.
— На самом деле я пришёл сюда не просто так. Мне нужно сегодня сходить на рынок, составишь компанию? — парень опёрся на стол, заглядывая в лицо Сюмбюля, который, чуть смягчившись, наконец, оторвался от своего занятия и обернулся.
Облитая маслом кожа блестела на свете факелов и казалась невероятно гладкой. На стройном подтянутом теле виднелось множество шрамов: рассекающий шею, длинный извивающийся по груди, словно змея, и те три, что шли почти параллельно на рельефных кубиках пресса. Скользнув взглядом к лицу Текера, Сюмбюль ага заметил ухмылку.
Евнух отошёл от Текера на расстояние вытянутой руки, но тот сразу же подскочил к нему, не давая возможности отдалиться.
— Ну ладно, ладно. Только оставь меня в покое, кровопийца, — скорчил недовольную гримасу Сюмбюль ага.
Текер ага довольно улыбнулся и отпрянул.
— Будешь болеть за меня, ага?
— И не подумаю.
Все бойцы выстроились в ряд и склонились в поклоне при виде падишаха, расположившегося в шатре. Султан Селим величественно повёл рукой, разрешая начать.
Дженгиз ага тут же толкнул Текера вперёд, не давая даже опомниться.
— Иди, будет у тебя ещё отдых. А теперь покажи, на что способен.
Янычар, наскоро подвязав снизу каждую штанину, вышел на центр площадки. На первый бой всегда смотрят внимательнее, с большим интересом, так что нужно было показать уровень.
Почти в плотную к Текеру приблизился его противник, не уступающий в телосложении. Выбритая налысо голова лишала возможности ухватиться за волосы, но в целом янычар явно уступал Текеру аге в ловкости.
Когда бой начался, Текер раздражённо цыкнул от того, что ноги скользили по траве, и найти точку опоры было как никогда тяжело. Янычар не торопился нападать, выжидал, когда соперник сам подойдёт ближе. Напряжённые скованные мышцы, тяжёлая походка — этот мужчина явно пользуется только грубой силой. И вот он уже бросается на Текера, но последний изворачивается, и руки бойца соскальзывают с его плеча. Ещё движение и юноша отклоняется назад, не давая схватить себя за пояс. По инерции янычар пробегает ещё пару шагов и в бешенстве поворачивает голову, его глаза были красными, а зубы сжаты. Видя злость противника, Текер лишь улыбается и, зайдя ему за спину, обхватывает скользкое от масла тело. Каждая мышца напряглась, а адреналин ударил в голову. Текер попытался повалить янычара, но тот, на удивление, крепко стоял на ногах, казалось, будто бы он врос в землю. Сердце больно вздрогнуло, когда мужчина извернулся, заставляя руки янычара беспомощно скользить по его спине в попытке вернуть выгодное положение. Земля выскользнула из-под ног, и, чтобы не упасть на спину, Текер до боли вывернул плечо впиваясь ногтями в руку бойца. Алые борозды рассекли предплечье.
Приземлившись на четвереньки, янычар делает резкий рывок и, потянув мужчину за ногу, увлекает его вслед за собой. Скользкие руки сплелись в схватке, на лбу бойцов выступили вены. Текер навалился на бойца всем телом, пальцы ног упёрлись в землю. Мужчина не уступал, обхватив тело соперника и до боли сжимая рёбра. Дышать было почти невозможно. Найдя кожаный пояс бойца, янычар ухватился за него, а второй рукой ударил по спине противника с такой силой, что тот на мгновение ослабил хватку. Этого времени было достаточно для того, чтобы Текер ага вывернул ему руку и, чуть приподняв, пригвоздил к земле лопатками.
От восхищённых криков зрителей заболели уши, многие повскакивали со своих мест, а радостные возгласы и огорчённые стоны слились воедино, но всё заглушал бешеный стук сердца, отдававший в висках. Масло смешалось с выступившим потом, плечо всё ещё давало о себе знать, и по всей руке проносились болевые спазмы.
Текер понял, что уже непозволительно долго стоит на одном месте и, избавившись от оцепенения, победно помахал товарищам, которые тут же вновь повскакивали с мест и закричали, что есть мочи. Выходя за границы поля, янычар обвёл взглядом зрителей и, наконец, встретился взглядом с Сюмбюлем. На лице евнуха играла довольная улыбка. Текер едва заметно подмигнул, в ответ на что юноша только, поморщившись, отвёл взгляд.
Почти сразу вышла следующая пара янычар. Противники смотрели друг на друга хищно, каждый желал выиграть схватку. Повреждённые мышцы, суставы, глубокие ссадины от падений ни капли не пугали бойцов, стоило лишь взглянуть в сторону шатра Повелителя, и в душе оставалось только желание преуспеть.
Несколько шагов и янычары сплелись в поединке. Они изворачивались из хватки противника и пытались ухватить друг друга вновь. Присутствие султана изменило всё: сегодня это было не развлечение, а борьба за место под солнцем, могло показаться, что если дать бойцам волю, они перегрызут друг другу глотки.
Отблеск факелов играл на блестящих атлетичных телах, нервы были натянуты, словно струны, а напряжение росло с каждой минутой, с каждым новым боем. Побеждённые уходили и оставались наблюдать за борьбой со стороны, а победители продолжали, сходясь между собой.
Техника Текера была превосходна, а лисья хитрость давала только преимущество, никто не хотел сталкиваться со столь непредсказуемым соперником.
Неудивительно, что янычар стал участником финального боя. Но увидя его противника, все переглянулись между собой. Имя этого бойца было Бурхан ага, славен он тем, что во время походов был безжалостен и кровожаден. Те, кому приходилось биться с Бурханом плечом к плечу, отзывались о нём с опаской. Поначалу то, как янычар вёл бой, истреблял врагов, вызывало интерес и уважение, но позже многие изменили своё мнение.
В глазах Текера аги не было страха, ему было весело наблюдать за тем, как Дженгиз ага в волнении потирает руки и ходит туда-сюда. Сила и репутация бойца только подогревали интерес к схватке.
Небольшой перерыв был глотком свежего воздуха. Тело ныло, а ступней ног янычар практически не чувствовал. Стараясь не двигать повреждённым плечом, Текер сел на землю и стал внимательно рассматривать своего последнего соперника. Вокруг юноши столпились приятели и стали закидывать вопросами, похвалой и опасениями насчёт грядущего боя.
— Ну вот посмотрите, как он руки в замок сцепляет. Левая рука – ведущая, — проигнорировав выкрики друзей, размышлял вслух Текер ага, — Бурхан уже побеждал в прошлом году, так что бой будет сложным.
Вскоре бойцы сошлись на поле. Текер глубоко вздохнул и не мигая посмотрел Бурхану аге прямо в глаза. Противник Текера был силён, одна лишь бычья шея наводила ужас, мужчина мог похвастаться крепкой хваткой, избавиться от которой было почти невозможно.
После сигнала Бурхан сразу начал действовать, так как увидел на лице Текера некоторое изнеможение. Мужчина подался вперёд, пытаясь сделать захват, но янычар вывернулся вправо. Текер ага уже собирался напасть, но в тот же момент янычар схватил его за пояс и, навалившись всем корпусом, опрокинул на землю. Воину только и оставалось перевернуть противника на спину, пока тот, изнывая от силы удара, приходит в себя, но Текер, опомнившись, вцепился пальцами в землю и стал сопротивляться, чтобы подняться. От хватки Бурхана на коже появлялись синяки, а от удара о землю из носа заструилась кровь, окрашивая траву в красный цвет. Нога Бурхана аги заскользила, и этого стало достаточно для того, чтобы Текер отбросил противника в сторону. Янычару удалось встать на ноги, и воины вновь слились в схватке, стремясь повалить друг друга. Равная сила и опыт не давали быстро закончить бой, мужчины обессилили, но никто не позволял себе из-за смертельной усталости биться вполсилы, тем не менее, зрители не могли не заметить, что бой стал менее оживлённым. Текеру приходилось явно тяжелее, так как плечо не давало задействовать всю силу.
— Султан Селим приказывает бойцам сделать перерыв, — объявил слуга, выйдя на поле.
Янычары тут же разошлись, в голове гудело, а двигаться стало почти невозможно.
— Ну же, что стоите? Дайте им воды, — приказали слугам, впихнув в руки подносы со стаканами.
— Отдай мне, я сам отнесу Бурхану аге, — резким движением Сюмбюль ага вырвал из рук слуги металлический поднос.
Незаметно спрятав миниатюрный стеклянный сосуд в рукаве, евнух пронёс руку над стаканом. Подойдя к Бурхану, он подал янычару воду и как ни в чём не бывало отошёл, поглядывая на Текера, вытирающего лицо мокрой простынёй.
Через некоторое время противники вновь сошлись на поле. Преодолев усталость, Текер ага налетел на янычара. Тот хотел было увернуться и сделать захват, но взор почему-то помутился, а ноги стали ватными. Этого мгновения хватило на то, чтобы юноша ухватился за пояс соперника и со всей силы плашмя повалил на землю.
Ликование зрителей градом обрушилось на победителя, зрелищное сражение повергло всех в шок, и удержать свои эмоции было попросту невозможно. Под крики толпы Текер подошёл к шатру султана и низко поклонился. Гордость переполняла сердце и придавала сил.
Падишах изучающе глядел на янычара и благосклонно подал свою руку. Янычар преклонил колено и поцеловал её.
— Ты превосходно сражался, меня радует, что в государстве есть такие талантливые воины, — промолвил султан Селим.
Приняв пояс обшитый драгоценными камнями и мешочек с золотом, Текер ага вернулся к товарищам, которые дружно накинулись, принялись обнимать и хлопать по спине. На лице Дженгиза аги играла улыбка, и Текер, кое-как выпутавшись из крепких объятий, подошёл к нему.
— Знаете, в казармах очень тесно. Мне бы не помешала отдельная ото всех комната, ага, — заговорил янычар.
— Будет тебе комната, — вспомнив про обещанное желание, ответил командир.
Радости юноши не было предела, сладкий вкус победы опьянял лучше любого крепкого вина.
— Ну же, победитель, отправляемся праздновать! Пойдём! — увлекали за собой янычары.
В сердце Текера прокралось сомнение, но он выдохнул и сказал:
— Да, почему бы и нет? Идите, посидим до утра.
После вчерашнего празднества подняться с утра было тяжело, тело болело, а глаза слипались. Но Текеру было значительно легче, так как впервые просыпаться в собственной комнате оказалось до невозможности приятно.
Утренняя тренировка, на которой все присутствующие клевали носом, скромный завтрак, Текер ага выжидал подходящей минуты для того, чтобы ненадолго улизнуть из казарм. Но хотел ли янычар встретиться со своим братом или всё же с кем-то другим?
Наконец, момент представился. Юноша прямиком двинулся к Топкапы, не теряя ни минуты, пройдя через ворота, Текер оказался в одном из дворов.
Отыскать Сюмбюля за пределами гарема было не так уж и просто, но, попросив одного из слуг позвать его, евнух всё же вышел на улицу. При виде янычара он помрачнел, но тут же заменил эту эмоцию маской равнодушия. Сюмбюль ага оправил волосы и манерно скрестил руки на груди, ожидая, что скажет Текер.
— Не смотри на меня так, — поёжился Текер ага, — Знаю, что ты обижен, но...
— Обижен? Да я сейчас расплачусь, — саркастически хмыкнул Сюмбюль и отвернулся лицо, — Ходи дальше по своим тавернам. Вытянул из меня согласие и решил, что сможешь и в следующий раз. Не дождёшься!
В каждое слово был вложен максимум яда и раздражения. Евнух метнулся в сторону двери, ведущей к длинным коридорам, пройдя по которым можно было попасть к гарему.
— Да постой ты, наказание Аллаха, давай поговорим, — попытался остановить янычар.
Дверь закрылась перед носом Текера с оглушительным хлопком. Эта сцена повторялась из раза в раз, когда янычару удавалось увидеть Сюмбюля. Было ясно, что евнух старательно избегал встреч, и его присутствие в жизни Текера значительно сократилось.
— Шевелитесь! Если уговорили выйти за пределы гарема, так идите быстрее, — главный евнух гарема подгонял слуг, идя впереди, опираясь на трость.
День выдался особенно жаркий, летнее солнце не щадило ни одно живое существо. Находиться вне стен дворца было тяжело, но духота в гареме невыносима.
Евнухи поднимались по тропе вверх, ноги заплетались, а дыхание сбивалось.
— Ага, зачем мы идём? — доносились изнеможённые голоса.
— Скоро во дворец привезут новых рабынь и некоторых отберут танцевать на празднике, кто-то же должен их учить. Сейчас посмотрим кто из вас на что способен, всё же я не в том возрасте, чтобы делать это сам, — пояснил главный евнух, остановившись на небольшой поляне рядом с дворцом.
— О Аллах, почему мы должны это делать? Пускай учат калфы, служанки, — возмутился Илькин ага, идущий в самом начале.
— Если тебя интересует должность, Илькин, то ты должен уметь делать всё. Повелитель должен быть доволен праздником, если девушки не подготовятся, спросят с меня. А знаешь, ты и покажешь пример.
Илькин раздражённо повёл плечом и измученно зажмурил глаза, но сделал шаг вперёд. Перед ним предстали лица коллег, недовольство читалось в их взгляде. Бросило в дрожь лишь от одной ухмылки Сюмбюля, который оглядывал недруга сверху вниз. Отведя глаза наполненные презрением, евнух начал выполнять некоторые танцевальные движения, которые заучил ещё во время дотошного обучения. Выходило это скованно, но Илькину удавалось сохранять импозантность, появившуюся ещё в раннем детстве.
Вдруг послышался язвительный смешок. Все, как по команде, повернулись на нарушителя покоя.
— Сюмбюль ага, раз уж тебе так весело, может быть сам покажешь, что умеешь? — с упрёком сказал главный евнух гарема.
Сюмбюль закатил глаза и уверенно вышел вперёд, слегка отпихнув Илькина.
Прямая спина, сменившийся взгляд. Тонкие изящные руки взлетели вверх и, извиваясь, точно змеи, стали опускаться вниз. Подавшись вперёд корпусом, Сюмбюль плавно изогнулся и, приложив кисть руки тыльной стороной к подбородку, замер, обводя всех присутствующих хитрым взглядом. Глаза блеснули из-под полуприкрытых век, быстрый поворот, и тонкие длинные пальцы очертили идеальные линии тела. И вновь медленные, заискивающие, струящиеся движения рук, притягивающие внимание к тонкому стану. Но это затишье обманчиво. Стоило только поддаться колдовству нежных движений, как вновь последовал поворот и быстрое движение рук в сторону. Бирюзовая ткань одеяния по инерции взметнулась; спина отозвалась болью: без должной подготовки танцевать нелегко. Три шага, горделиво вскинутая голова и движение бёдрами. Остановка стала возможностью заглянуть в глаза Илькину аге и изобразить победную ухмылку. Медленное раскрытие рук, череда волнообразных движений верхней частью корпуса и ласковое манящее скольжение рук. Последней вспышкой стал обольщающий взор.
Изумлённые взгляды прилипли к фигуре османской кокетки, а главный евнух гарема одобрительно кивнул.
— Итак, танцам девушек обучишь ты, Сюмбюль ага.
Илькин нервно мотнул головой и бросил злой взбешённый взгляд на коллегу, на что последний ответил лишь насмешкой. Илькин ага собирался двинуться в сторону дворца, но взгляд его привлекла фигура брата, стоящая среди деревьев недалеко от поляны. Евнух пошёл навстречу к Текеру широкими быстрыми шагами, янычар вышел из своего незамысловатого укрытия.
— Ловко он тебя, Илькин. Видел бы ты своё лицо, — с издёвкой усмехнулся Текер ага.
— Хоть бы сквозь землю провалился этот наглый хвастливый бесёнок, — бросил Илькин, сцепив руки за спиной, — А ты ещё с ним водишься! Такой наивный, удивляюсь иногда, этот Сюмбюль тебя продаст, купит и ещё раз продаст, если вздумается. Всех его проделок просто не сосчитать, главное, Сюмбюлю всегда удаётся выйти сухим из воды, просто невозможно! Да он...
— Хватит. Он талантливый и яркий, твой главный соперник, которому ты завидуешь, Илькин. Я не обязан тебе повиноваться.
— Послушай, что тебе говорит старший брат. Или всё, как раньше: не слушаешь ни отца, ни мать, а потом вновь по уши в проблемах.
— Посмотри на себя, раздаёшь указания другим, а сам пишешь стихи наложнице. И не говори подобное о человеке, о котором ничего не знаешь. Так что тебе лучше замолчать, — в голосе Текера чувствовалась некоторая угроза.
— Будто ты о нём много чего знаешь.
— Косточки мне перемываете? — подошёл со спины Сюмбюль ага, он мельком взглянул на Текера, в глаза виднелась благодарность.
— «Он слышал» — сказал про себя янычар.
— Не утруждайся понапрасну, Илькин, всё равно тебя ждёт поражение. А теперь мне некогда возиться с вами: до вечера у меня дел по горло, — сказал Сюмбюль ага и развернулся к братьям спиной.
На закате Текер вышел за пределы казарм и, спрятав руки в карманы красного одеяния, не спеша пошёл вниз к озеру. По воде еле-еле неслась мелкая рябь, ярко-оранжевое солнце заходило за горизонт, на небе переливались красные, розовые, жёлтые и лазурные тона. На берегу сидела худенькая фигурка, углубившаяся в книгу, кудрявые волосы развевались и путались от дуновений ветра.
Янычар тихо сел на поваленный ствол дерева рядом с Сюмбюлем и, наклонившись к нему, заглянул в книгу, евнух прикрыл её, показывая переплёт. Текер вновь открыл книгу и принялся вдумчиво читать.
— Ты использовал благовония? — Сюмбюль ага приподнял брови и наклонился ближе к янычару, вдохнув сладкий запах.
— Не нравится? — заметя выражение лица евнуха, спросил Текер.
— Да нет, неплохие, только тебе не подходят: слишком приторные. Тебе подойдёт аромат жасмина, травы после дождя... черники.
Текер ага улыбнулся и убрал прядь с лица евнуха, заглядывая в печальные глаза.
— Тебя что-то гложет, Сюмбюль?
— О Аллах, с чего ты взял?
— Да я разве не вижу. Беспокоит мой брат?
— Да ты с ума сошёл, погляжу. До твоего брата мне дела нет, да, он весьма действует на нервы, но с этим я легко разберусь. Не понимаю, зачем ты уделяешь ему так много времени?
— Илькин – не подарок, но из него вышел неплохой брат. В любых сложных ситуациях он оказывался рядом, мне хочется отплатить ему добром, но он всё время лишь огрызается и отталкивает, этим Илькин и похож на тебя.
— Не сравнивай меня с ним, — вновь вспылил Сюмбюль ага, но тут же успокоился, — Я устал. Правда, очень сильно. Даже не догадывался, что вся эта борьба за должность, хоть какое-то влияние настолько угнетает, чувство, что в моей тарелке может оказаться яд не покидает, возобновились кошмары...
Евнух потёр пальцами виски и прикрыл глаза ладонью. Тёплое объятие заставило вздрогнуть, крепкие руки обвили худенькое тело Сюмбюля.
— Не хочу во дворец, — капризно буркнул евнух.
— Ну, есть у меня одна идея... — загадочно вполголоса сказал Текер.
— Нет! Даже не думай.
Сюмбюль ага сладко спал, уткнувшись в плечо Текера, и только навязчивый скрип оконных ставен заставил открыть глаза и потереть их руками. Волосы примялись, а на щеке отпечатался край подушки.
Подняв глаза, евнух увидел Текера очень внимательно вчитывающегося в его книгу. Янычар даже не заметил, как Сюмбюль присел на кровати и улыбнулся.
— Впервые книгу без рисунков увидел?
Текер ага встрепенулся и присел на кровати.
— Солнце едва успело взойти, уже проснулся?
— Так рано? — Сюмбюль измученно залез обратно под одеяло, — А ты почему встал?
— Мне много сна и не надо, тем более скоро подъём. Хоть я и живу в отдельной комнате, как падишах, обязанностей никто не отменял.
— Значит и мне пора, нужно уйти, пока все спят, — Сюмбюль соскочил с кровати, оправляя ночное одеяние, позаимствованное у Текера.
Евнух начал суетливо собираться под болтовню Текера, не унимающегося ни на секунду.
Вдруг раздался стук в дверь. Сюмбюль побледнел и беспомощно замер на месте, Текера ага взял его за запястье и подвёл к шкафу.
— Залезай, — коротко сказал янычар приказным тоном.
Сюмбюль замешкался, но после повторного стука отворил дверцу шкафа и без особых усилий уместился между немногочисленных вещей.
Текер ага поспешил открыть входную дверь, янычар, стоявший за порогом, мигом просочился в комнату.
— С кем ты тут разговариваешь? — спросил незваный гость.
— Да так, ни с кем. Зачем пришёл? — немного раздражённо сказал Текер.
— А что, нельзя зайти к своему другу? Вон какие хоромы, теперь как паша живёшь.
— Говори, что нужно или вышвырну тебя отсюда собственными руками.
— Можешь сказать Дженгизу аге, что я заболел, это очень важно. Умоляю, Текер, он тебя жалует, может даже с меня потом не спросит.
— Который раз уже. Пятьдесят акче и гуляй.
— Я же твой друг.
— Шестьдесят.
Янычар, проворчав что-то под нос, вышел из комнаты. Текер ухмыльнулся и, прикрыв за ним дверь, выпустил Сюмбюля.
— Ещё дольше болтать не мог, мерзавец? — зло бросил Сюмбюль и подхватил свои вещи.
— Ну, что опять не так? — Текер всплеснул руками и снисходительно улыбнулся одними уголками губ.
Евнух обулся и взобрался на подоконник, через который забирался прошлой ночью. Было невысоко, так что бесшумно спрыгнуть не составило труда. Пройдя по извилистому пути, который заранее указал Текер, Сюмбюль ага выбрался за пределы казарм, проскользнув под носом у стражи.
Примечания:
Завтра работе год!