***
Промозглые туманы постепенно прятались в тени между деревьями. Рассвет приносил в Лес самый минимум тепла, но его хватало, чтобы разогнать мокрые ветра между чащобой. Холодные испарения рассеивались, как дым, с приходом солнечного света. Когда густая пелена, наконец, истончилась, глазу открывалась довольно печальная картина. Непроходимой стеной стояли полумёртвые деревья. Их чёрная израненная кора была усеяна пятнами ржавого лишайника. Высушенные ветки из высокой кроны еле держались под порывами ветра, иногда ломаясь с громким звуком и глухо падая на землю. Ягодные кусты были совершенно голые. Ни единого листка не было на тонких узловатых сучках, зато иногда находились маленькие сухие ягоды, абсолютно не пригодные в пищу. Они тут же отпадали, стоило к ним прикоснуться. Глядя на этот удручающий пейзаж, приходило понимание того, что такое настоящая Осень. Лес мог поведать о том, как однажды она пришла к нему в гости, но в назначенное время не смогла уйти. С тех пор Осень живёт в Лесу, никогда его не покидая, уже как десять лет. Лес с нетерпением ждёт изменения времени. Потому что жить не особо хочется, когда на календаре март, а в душе вечная Осень.***
Солнечный свет затопил все полы в Доме. Проходя сквозь мутные стёкла, он заливал скрипучие доски. Старые половицы отбрасывали этот свет, разбрызгивая его по стенам, потолку и мебели. За пылью и старостью не было видно металлического блеска на старинных канделябрах, но общий вид уже выглядел гораздо уютнее, чем раньше. Солнечное тепло проникало в обшарпанные стены, изгоняя от туда ледяной ужас ночи. Его холодные липкие щупальца постепенно уползали в тени, забивались в подпол, в ожидании прихода темноты. Они никогда не исчезали полностью, Дом был болен, и эта болезнь терпеливо дожидалась своего часа. Но сейчас, когда утренний свет затопил все поверхности в Доме, когда его весенние тепло обливало стены, ныряя за обои, а блики старых окон брызгали неугомонными солнечными зайчиками, хворь отступала. Подобные моменты действительно доставляли Дому радость. Прямо сейчас он чувствовал себя живым, наполненным пушистым чувством покоя и уюта, что так давно покинули его. Может быть, так ощущается счастье? Но болезнь не позволит радоваться долго. С приходом ночи, она снова вылезет из дальних углов, сквозящих щелей, сольётся с темнотой и с ней же расползётся по Дому, захватывая каждую дощечку. Чтобы опять с приходом солнца сныкаться по углам. И снова повторить, танцуя в бесконечном круге. Но солнечных дней становится все меньше, а ночи по-прежнему остаются такими же длинными и холодными. И только Тьма подходит ближе, пробирается всё дальше по Дому. Но не сегодня. Сегодня победило солнце, и прямо сейчас Дом тонет в его свете, погружаясь в теплое чувство маленького, давно покинутого счастья. В спальне больше не было напряжённой тишины. Тяжёлые напольные часы мирно тикали, отсчитывая время. Резные стрелки указывали на 9:03. В комнате разливался теплый, приглушённый шторкой, солнечный свет. Кровать безмолвно стояла в углу комнаты, ожидая пробуждения своего владельца. Человечек в ней мирно спал, не наблюдая ни снов, ни кошмаров. Долгожданный отдых пойдёт ему только на пользу, и потому Дом старался не нарушить его кратковременный покой. Неспешное дыхание стало чуть чаще и поверхностнее. Старый матрас прогнулся под неловкими движениями, его усталые пружины затрещали. Жилец, наконец, проснулся. Он сел на кровать, и с закрытыми глазами попытался сориентироваться в своем сознании. Утро не было лёгким. Мысли в его голове, как в упавшей из рук старинной шкатулке, полной стеклянных бусин, рассыпались в разные стороны. И чем больше ты пытался на них сосредотачивается, тем дальше они укатывались, теряясь в собственном сознании. Всё произошедшее оставило его в мучительных раздумьях. Забытый кошмар, открывшаяся дверь, дрожь в Доме, пугающая иллюзия света, красочное видение, и … что? Видение с ним в главной роли, какой-то девочкой и зеркалом в Доме. Чем оно было? Красочной галлюцинаций, странным сном или забытым воспоминанием? Бусины мыслей сталкивались друг с другом, их стеклянные оболочки трескались и царапались от ударов друг о друга. Мешанина звуков стеклянного крошева царила в его голове. Дальнейшие разбирательства в этом приведут к ещё большему беспорядку, нужно просто принять происходящие, не задавая лишних вопросов. Иначе у него снова начнётся мигрень. Ему не хотелось думать о прошлом. Спокойнее жить в темноте. Хотя пытливая натура учёного и пыталась искать ответы на заданные вопросы, выработанный прагматизм стойко принимал удары, заставляя сконцентрироваться на более важных вещах. Наступило утро, а он до сих пор сидит в кровати. Это непорядок, и только в его небольших силах вернуть всё на свои места. Жилец открыл глаза и сонным взглядом пробежался по всей комнате. Осмотр закончился на часах. 9:15 вещали они. Время будто замерло, а вот голова у Жильца, напротив, заработала с опасной скоростью. Он никогда не вставал позже семи часов утра. Его устоявшийся режим, идущий изо дня в день, не позволял такие вольности. Список сегодняшних дел был сделан заранее, теперь придется его перераспределять. Мало ему было странностей утра, теперь ещё весь день пройдёт в попытках привести все в норму. Жилец поспешно спрыгнул с кровати, немного запутавшись в одеяле и сорочке. Малость потрёпанные тапочки спрятались под кровать, пришлось нырять туда и вылавливать их. Надев их на немного замёрзшие ножки, Жилец принялся складывать постель. Заправляя одеяло, он засунул руку под подушку, и обомлел. Ладонь не нашла привычную твёрдость обложки дневника. Подушка была отброшена в другой угол кровати. Туда же полетело только что разложенное одеяло. Руки лихорадочно обыскивали каждую складку простыни. Жилец не мог поверить, что Дневника здесь нет. Может он по рассеянности мог положить Дневник под матрас? Пальцы аккуратно приподняли угол матраса. Под ним лежала записка. Знакомым подчерком было написано: «Надо навести порядок в доме, пора принимать гостей». Бумагой служил вырванный листок. Из его Дневника. Это было уже слишком. Вымотанное сознание Жильца словно отключилось на несколько секунд, отказавшись принимать реальность. — Куда подевался дневник? Я точно помню, как клал его под подушку. Ничего не понятно. Куда я мог его сунуть? Раньше память не подводила. Все это очень странно. — быстро протараторил Жилец. Потеря Дневника ранее казалось невозможной. Он был неотъемлемой частью его повседневной жизни, к которой можно было прикоснуться в любой момент. А теперь его нет. Дневник не мог просто так исчезнуть! — Как бы там ни было, его нужно скорее найти. Иначе я не смогу работать. Там записаны все результаты за последние годы. — решился Жилец. Его ошеломление быстро проходило, сменяясь решительным настроем найти свою драгоценную пропажу. Жилец вышел из спальни, держа в руках листок, забыв переодеться. Скомканные одеяло и подушка так и остались валяться в углу кровати. В голове у Жильца разворачивалась целая карта возможных событий. Как истинный учёный он, получив какой-либо результат, должен выдвинуть гипотезу, дабы подтвердить, или опровергнуть её в ходе эксперимента. На ум ему пришло три варианта развития событий. Первый вариант: невозможный. Дневника никогда не было, всё это Жильцу приснилось. Вариант второй: фантастический. Кто-то проник к нему в Дом и украл Дневник. И последний: приземлённый. Он сам перепрятал свой дневник, пока спал или был в «отсутствующем» состоянии. Пытливый ум тут же принялся за разбор всех возможностей. — Что может послужить доказательством первой гипотезы? — спросил Жилец «Твой помутнённым долгим одиночеством рассудок.» — ответили ему мысли. Нет, этого не может быть истиной, доказательства первой гипотезы косвенны и не обоснованны. Он точно помнил всё, что связывало его с Дневником. То как он его получил, все записи, что были им написаны, его вид, и привычная тяжесть в руках. Воспоминание о вчерашнем осмотре Дневника доказывало здравость его памяти и рассудка. Он не мог его выдумать. Почти вся жизнь Жильца была в этом Дневнике, она не могла быть его фантазией! Вторая гипотеза уже более правдоподобна. Он положил Дневник вчера вечером под подушку, как делал всегда до этого. Утром Жилец вышел в лес, а дверь оставил не запертой. Кто угодно мог войти к нему в Дом и взять самое ценное — его Дневник! Но тогда бы вор наверняка взял что-то ещё. Гипотеза хороша, только у неё есть недостатки. В лесу никого нет. Он здесь один, и так было всегда. Никто не мог прийти к нему из леса, человек или дикий зверь, и стащить его дневник. Да и зачем он им? Посмотреть на цифры и старые заметки? Или им так нужно знать состав местных воды и воздуха? Никто таким не заинтересуется. А если это всё-таки был вор, стоит проверить, вдруг пропало что-то ещё. Третья гипотеза — самая обоснованная. Жилец мог сам перепрятать свой дневник. Из-за плохого сна, кошмаров и бессонницы у него вполне мог развиться и лунатизм вдобавок к остальным болезням. Или он мог унести Дневник куда-нибудь, пока он был в «потерянном» состоянии. Если Жилец находил себя в неожиданных местах за делом, которое не начинал, то почему он не мог захватить с собой Дневник и унести куда-нибудь? Сегодняшнее утро было наполнено странностями, а он слишком устал, что бы за всеми уследить. Вывод напрашивался сам собой. — Мне все стало ясно! Это действительно лунатизм. Должно быть, я сам перепрятал дневник спящий. В доме множество мест, где я прятал странные находки. Придется проверить их все, ведь я действовал бессознательно. — решил для себя Жилец. Это будет его эксперимент. Он найдёт свой Дневник, и докажет правильность своей гипотезы. В конце концов, он учёный, миролог, его работа состоит в том, чтобы ставить опыты и записывать результаты. Если отнестись к поиску Дневника, как к очередному эксперименту, то станет чуточку легче. Жаль у него не получится вести записи. Но позже он сможет задокументировать результат, написав его в своём найденном Дневнике. Спустившись вниз, Жилец остановился возле двери, ведущей в подсобку. Если он сам унес куда-то свой Дневник, то ему стоит проверить все комнаты, даже закрытые и заброшенные. Кто знает, куда он мог уйти, пока его сознание блуждало отдельно от своего хозяина. Жильцу очень не хотелось думать, что он мог бросить свой Дневник в лесу. Это было бы настоящей трагедией. Таким образом, он оказался у подсобки. Пыль, старые тряпки и видавшие жизнь швабры столпились по тёмным углам крошечной комнатки. На ржавом, покосившемся гвозде висели старые ключи от всех ненужных комнат, которые оставались заперты в течение многих лет. Наверно, пришло время их открыть. Жилец протянул руку, чтобы снять ключи, но она уже была занята. Записку он так и не отложил. Кривоватый подчерк был знаком Жильцу, но кому он принадлежал? Очень похож на его собственный. Может это было написано во сне? В детстве он часто играл в поиск сокровищ, исписанные листочки служили подсказками и указывали направление для поиска. Следует ли ему последовать расплывчатому совету? Найти Дневник в этом хаосе, который зовётся его Домом, будет нелегко. Гораздо проще искать во время генеральной уборки, заодно можно привести комнаты в порядок, чего Жилец уже давно не делал. Решено! Он примется за уборку, и начать лучше всего с жилых комнат, вдруг его сокровище спрятано где-нибудь неподалёку? Листок был аккуратно свернут и спрятан до лучших времён. Освободившиеся руки подхватили ведро и швабру. Скучающие ключи остались висеть на ржавом гвозде. Их время ещё не наступило, но долго ждать не придётся. Прятаться вечно нельзя.***
Внимательные глаза следили за Домом, спрятавшись за награждением сухих веток черёмухи. Он одиноко стоял посреди пустой опушки, но внутри царил настоящий хаос. Впервые за долгое время были настежь отворены окна. За ними можно было наблюдать интересную картину. Единственный человек на много вёрст вокруг занимался перестановкой и уборкой Дома. Привычная тишина покинула это место, сменившись долгожданным движением. Подобного не наблюдалось очень давно. Лес ждал с нетерпением дальнейшего развития, Дом остался с облегчением. Он очень волновался за своего несмышлёного хозяина, но, похоже, тот не совсем безнадёжен. Пристальный взгляд продолжал следить за мельканием в открытых окнах. На черемухе распустился первый цветок.