Поместье сбывшихся надежд

      Лариса Сергеевна села ужинать вместе с сыном ровно в девять часов. Больше получаса она добиралась от офиса страховой компании, где, как выражался сын, она «драила» полы. Непримечательный день почти подошел к концу. Вот-вот часы бы ударили двенадцать, и пошел бы счет новых суток, таких же однообразных и скучных.       — Как твой день, мам? – дежурно спросил сын, кусая сосиску, сваренную вместе с макаронами в одной кастрюле.       — Хорошо, Максик, – дежурно ответила Лариса Сергеевна. — Главного уже несколько дней как не видно. Секретарша его с силиконовыми титяндрами гордо ходит и всем указания раздает. Мол, ей «Вадим Александрович лично звонит и говорит», что и как делать. Чудачка такая. Я тоже могу титьки сделать, губы уточкой надуть и хвастаться.       — Ну ты же не такая, мам, – рассмеялся в ответ Максим. – Тебе никогда такой не стать.       — Это ты в каком смысле?       — Ну…Явно она выслужиться пытается. Не хочет просто секретаршей быть, либо зарплату побольше хочет, – рассуждал Максим, доедая уже вторую сосиску.       — А ты оголодал. Может, еще сварить? Правда, тогда завтра нечего будет есть. А до зарплаты еще…Ой-ой, – покачала головой мама. — Ну ничего. На работе нас хоть кормят. Ланч, обед, полдник по расписанию. Некоторые, правда, отказываются и ходят в соседний ресторан. Так я за ними доедаю. А чего добру пропадать?       — А тебе можно с ними есть? – недоверчиво уточнил Максим, переходя к слишком масленым макаронам.       Одна из макаронин упала на штаны, и тот незаметно поднял ее и быстро засунул в рот, пока мама не видела.       — Конечно. Не, неплохая конторка. Маринка вон тоже раньше уборщицей была. А на курсы походила какие-то и в отдел кадров устроилась. Она меня и взяла. Мне ж, сынок, не шестьдесят, – засмеялась Лариса Сергеевна. — Вон, глянь. Седые то есть? – Лариса Сергеевна начала показывать свои слегка крашенные волосы.       — Да, мам! Мы ж едим! – запротестовал Максим. — Нет у тебя седых, конечно.       — Смотрю, квартира прямо блестит. Умница, — мать начала поглаживать по «соломенной» голове сына, наблюдая, как он быстро пережевывает макароны. — Ешь нормально, не давись.       И этот вечер, конечно, был бы похож на все прошлые, коих набралось уже сотни и тысячи. Затем они перешли бы на обсуждение своих знакомых, планов по ремонту квартиры, которые так и оставались бы планами. Их семейная идиллия не нарушалась ни во время сдачи Максимом государственных экзаменов в художественном колледже, ни во время болезни Ларисы Сергеевны, когда та слегла с фарингитом. Заботясь друг о друге, они лучше всего ощущали, каково это: быть одному в этом жестоком и постоянно меняющемся мире.       — А у меня для тебя…Ну… — мялся Максим. — Скажем так…Новости, да! Конечно, есть, что рассказать, — бойко заявил парень.       — Надо же? Ты меня так не пугай, сыночка. Но я тебя слушаю внимательно, – Лариса Сергеевна поправила прическу и почесала голову, в которой уже рождались десятки предположений, начиная от внезапной беременности «подружки» Максима (хоть он и говорил, что с девочками ни-ни) и заканчивая историей употребления наркотиков.       — Поздравь меня. Завтра я иду на первое собеседование!       Лариса Сергеевна предполагала, что нечто подобное может вырваться из уст ее сына, но чтобы так скоро, после утреннего разговора. Сначала она пыталась сформулировать мысль получше, а после ответила, что посчитала нужным       — Здорово! Нет, правда, здорово! Но куда? Ты же говорил, что везде мало платят.       Разумеется, мама имела в виду все, что так или иначе было связано со специальностью Максима. Он упорно доказывал ей, что хочет заниматься творчеством, но и «батрачить за копейки для него не выход». Порой Лариса Сергеевна посмеивалась над сыном, считая, что нужда заставит работать тем, кем придется. И вот уже теперь ее сын старательно подбирал слова, но, не найдя таковых, лишь принес ноутбук, где предложил самой прочесть то самое объявление.       — Ну и дела, — выдала Лариса Сергеевна, сложив руки на груди. — И ты это всерьез? Работать…Божечки, так и формулировка какая: «слугой». Слугой собираешься работать? — неодобрительным тоном вопрошала она.       — Мам, я ради интереса. За спрос денег не берут.       «Правда тоже самое я говорил лишь о звонке, но…», — подумал Максим, о чем, конечно же, не стал говорить вслух.       — Что за интерес то такой нездоровый? Да уж лучше в «Бристоле» или «Магните» подрабатывать на кассе. И заплатят больше, и стабильнее это. Они то всегда будут стоять, а это…Ну несерьезно это. Какие-то мажорики набирают себе прислугу. Никогда не слышала про это поместье, — вздернула нос Лариса Сергеевна.       — Да я тоже. Но много ли мы интересовались подобными вещами? Может, там и тебе работа будет. Мам, да ты подумай только: переедем туда, ведь обычно прислуга живет в доме. Заработаем какой-никакой капитал, начнем обустраиваться, либо вообще переедем. Ну ведь масса вариантов! – с огнем в глазах рассказывал Максим, перечисляя все доводы «за».       Но по началу Лариса Сергеевна оставалась непоколебимой. Ей все также было боязно, и подозрительность ее после сказанного Максимом только усилилась.       Ужин был кончен на непонятной ноте, то ли мажорной, то ли минорной. Максим поплелся к себе в комнату. Оставшись наедине с собой, он предпочел закрыться и понаблюдать за гаснущими огнями соседних домов и затихающими мощностями промышленных гигантов. Вся округа медленно отходила ко сну, но только не Максим. Обсудить подобное хотелось с единственным по-настоящему близким человеком, а именно с подругой Мариной.       Та была старше парня на три года и недавно закончила местный университет по специальности «финансы и кредит». Поступала в магистратуру она с явным намерением: углубиться в специфику финансового аудита, чтобы после иметь возможность работать в любой точке мира, стремительно покрывшемся сетью бирж, банков и страховых компаний, в одной из которых и работала, например, мать Максима. Правда, той, с ее дипломом о среднее-профессиональное образовании, было слишком далеко до таких вершин.       Познакомившись в школе, когда Максим перешел в восьмой, а она в одиннадцатый, оба быстро прониклись с симпатией и оба знали самые постыдные секреты друг друга. Что Марина, что Максим предпочитали людей своего пола. Может быть, поэтому они никогда не рассматривали друг друга как парня или девушку. Дружба их, конечно, стояла не только на этом.       «Привет. Надо поговорить» — написал Максим ближе к одиннадцати.       Сообщение от хозяина поместья, кстати говоря, так и не поступило. Уже один этот факт вкупе с резкой критикой со стороны матери будто бы сообщал, что затея парня дурна до безобразия.       «Привет. У тебя все нормально? Не пугай меня, котик» — Марина любила обращаться так к Максиму, из-за чего Лариса Сергеевна, однажды заметившая их переписку, убедила себя в том, что они встречаются, хоть и тайно.       «Ну все живы. Не переживай».       «Это главное:)».       «В общем. Я хочу завтра поехать на собеседование. Слугой в поместье. Щас скину объявление».       Марина, несколько раз перечитавшая объявление, ответила через пару минут:                   «Солидно. Хорошее место, говорят. Живописное даже».       «Тебе нравится? Ну то есть…Это не пиздец? Работать слугой двадцатилетнему парню?».       «Да что за бред? Ты попробуй. Ну если хочешь, конечно. Тебя же не мама заставила?»       «Она была очень даже против. С ужина не разговариваем».       «Ну ничего. Она всегда так у тебя. Твой колледж ей тоже не нравился сначала. Привыкла ведь».       «Логично-логично. Не поспоришь. Правда, мне про время так и не написали».       «Время?».       «Ну то есть…Во сколько приезжать».       Обмолвившись об этом, Максим услышал уведомление, пришедшее на телефон. К его радости там значилось: «Завтра к 12:00 по указанному адресу».       «Неужели это телефон хозяина? Мне написал…Хозяин этого поместья? Вау! Значит, он не такой уж и старик, раз умеет пользоваться гаджетами» — рассмеялся парень, вспоминая свой разговор со взрослым мужчиной по телефону.       «Ну, может, с утра точнее скажут. Заведи будильник на восемь. Встанешь пораньше». «Марин, представляешь, написали! К 12 мне завтра. У мамы завтра выходной, так что она поможет мне собраться. Надеюсь, что за ночь она отойдет».       «Точно отойдет, котик. Я в тебя верю».       «А твоя то работа как?».       «Тяжело, но справляюсь. По правде говоря, занимаюсь не совсем тем, что мне нужно. Но ради практики…Ради трудовой…Ох, такая ерундистика эти финансы».       «Не верю. Ты же любишь их».       «Я, видимо, больше теоретик, чем практик. Ну ничего. Прорвемся. Кстати, не хочешь на концерт сходить? Мияги будет здесь».       «Ты серьезно? Ну, слушай, по приколу то и можно».       «Только цены не прикольные вовсе. Я то себе смогу оплатить, а ты?»       «И я смогу. Вот поработаю чуть-чуть и все оплачу».       Внезапно в комнату постучалась Лариса Сергеевна. Максим впустил ее, опустив крышку ноутбука. Мина недовольства сменилась привычной улыбкой и радостью на лице темноволосой женщины.       — Я тут подумала еще раз. Ты прав. Я с тобой согласна. Пробуй. Пробуй, Максик. Я почему-то постоянно забываю о том, что ты у меня такой умница, такой старательный. Не сын, а золотце просто…И как от такого придурка, как твой папаша, могло родиться такое чудо…       — Ну мам, перестань. Опять захвалила, — смущенно ответил Максим, чьи щеки заалели. — От твоих похвал аж в зубах хрустит.       — А поместье…Знаю я это поместье… — с неким сожалением сообщила она. — Но ты все равно попробуй. Вдруг там хорошо.       — А откуда знаешь! Расскажи! Мама! — но Лариса Сергеевна молча поцеловала сына в лоб и ушла в свою спальню. — Ну кто ж так делает!       Максим отлично знал, что всякая попытка разговорить маму на подобные темы потерпит неудачу. Если она решила хранить молчание, то это надолго.       Ночь, как это бывает перед важными событиями, прошла беспокойно. В сознании Максима уже рисовался таинственный, доселе незнакомый образ молодого (почему-то парень представлял именно молодого) хозяина поместья. Перед сном со всех сторон подступили неприличные мысли, родившие несколько эротичных фантазий, превратившихся в полноценные сны. С утра трусы Максима были мокры, как никогда.