Rag, Tag and Bobtail

Вопреки вчерашнему желанию поговорить с друзьями на следующий же день, Барт наоборот, все утро провалялся в постели, практически не вылезая из-под одеяла. Проснулся он, по своему обыкновению, достаточно рано — весь в холодном поту, и едва не вскрикнув. Ему часто снились плохие сны, отрывками напоминая о том дне, но сегодня кошмар был более ярким и красочным, снова вернув его на семь лет назад. Засыпать больше не хотелось, как и выходить из комнаты — отчего-то ему казалось, что ступи он за порог, как с ним случится нечто ужасное. К обеду мама забеспокоилась, потому что он даже не позавтракал, и иногда стучала в его дверь, спрашивая, не заболел ли он. Барт сначала хотел сказать, что так и есть, но потом она бы от него не отстала, и навела суету, и ответил, что просто устал. Он слышал, как мама и Гомер разговаривали внизу, и отец добродушно над чем-то смеялся. Где-то через час тот просунул нос в его комнату, спросив разрешения войти, и Барт, не видя причины для отказа, согласился. — Темно как у тебя тут, сынок, — пробормотал мужчина, прохаживаясь по комнате. Барт, в край устав от ежечасной проверки улицы, плотно зашторил окно, вспомнив о том, что если видит он, видно и его. — Мама думает, что ты заболел. — Не, я… — парень прочистил горло, и устроился полулежа. — Устал просто. Уроки там, домашка, все дела… Гомер хмыкнул, и с интересом подхватил первый попавшийся альбом с письменного стола. У Барта сначала чуть сердце в пятки не ушло, но потом он вспомнил, что рисовал в нем вполне безобидные вещи, спрятав более провокационные альбомы за семью замками, тем более после того дня, когда у него тусили его друзья. Отец мягко улыбнулся, пролистав альбом до середины. Где-то он присвистнул, а где-то даже ахнул от восхищения. Его брови потешно изгибались, а добрые выпуклые глаза близоруко щурились — отец забыл свои очки на прикроватном столике. — Ничего себе. Это очень даже хорошо. Ты себе не представляешь, сынок, каково это, иметь в семье талантливых детей, — он с гордостью посмотрел на парня. — Лиза играет на саксе, ты рисуешь, вон, у Мэгги неплохо получаются замки из кубиков… она так и архитектором может стать в будущем! — Да, — невесело дернул плечом тот. — Лиза и Мэгги далеко пойдут. — И ты тоже, — с нажимом сказал отец, убрав альбом на место. — Ты тоже. Гомер сел на кровать, и с напускным безразличием осмотрелся вокруг, покрутив головой, словно делал так каждый раз, когда заходил к сыну в комнату. Затем он прочистил горло, и глянул на свои ногти, что выглядело совсем уж подозрительным. — Как танцы прошли вчера? — невинно спросил он. — Почему Лиза не пошла тоже? — Так она же вроде не захотела? — поднял брови Барт. — Эх, Барт… не бросай сестру, — покачал головой отец. — Помоги ей влиться в коллектив, пусть найдет себе друзей, ходит на вечеринки. Барт нахмурился. — На вечеринки ей рано еще ходить. — Как и тебе, верно? — вскинул брови Гомер, внимательно посмотрев на него. — Но тебя ведь ничто не остановит? Как, например, вчера. Парень открыл было рот, чтобы что-то возразить, но отец перебил его. Он склонил голову вбок, и его глаза лукаво блеснули. — Поэтому «болеешь» сегодня, да? Ты же в курсе, что тебе пока нельзя. — Что?.. Да я не… — Да ладно, не оправдывайся, — махнул рукой отец. — Знаем, плавали. Я не ругать тебя пришел, — он мечтательно хмыкнул, вспомнив свою молодость. — Но все равно, не уезжай из дома после десяти вечера, ты пока еще не взрослый, — добавил он уже серьезней, и Барт почувствовал укол вины. — Мы с мамой твоей переживаем, и хотели бы иногда знать, что ты все же спишь в своей комнате, а не сбежал из окна вниз по дереву, как это ты делаешь обычно. — Я не сбегаю… — пробормотал парень, опустив взгляд на свои руки, покоящиеся поверх одеяла. — Барт… — с шумом вздохнул отец, наверняка раздумывая о его наказании. — Я просто хочу, чтобы ты был со мной честным. Не с мамой. Со мной. Ее можешь не втягивать в свои проблемы, она так только переживать будет почем зря, а я-то знаю, в какие передряги попадают юноши твоего возраста. И не спорь! Барт вновь закрыл рот, и от упрямства скрестил руки на груди, уставившись в сторону. Гомер разочарованно покачал головой. — Главное, это чтобы ты был в безопасности. Если с тобой что-нибудь снова слу… — он осекся. — В общем, просто хочу знать, что все под контролем, понимаешь? Что все будет хорошо. Барт резко посмотрел на него: отец был серьезным, а в его глазах на мгновение промелькнули болезненные воспоминания. Сердце парня сжалось — и от вины, и от эмпатии, и от страха, потому что в последнее время он действительно вел себя глупо, да и еще этот вчерашний вечер… — Все в порядке, правда, — уверил он его, растянув губы в улыбке. — Я не делаю ничего такого, о чем следовало бы переживать. Гомер пристально смотрел ему в глаза, словно выжидая иного ответа, а затем, разочарованно причмокнув, сказал: — И не будешь, потому что я хочу, чтобы ты был дома не позже восьми. — Что?! Барт опешил, и от неожиданности взмахнул руками. Гомер назидательно посмотрел на него свысока. — Да-да! Думал, что сможешь сбегать постоянно, даже слова не сказав? Барт, вчера ты должен был пойти на танцы и сразу же домой. — Мы ходили в кино… — Ничего не знаю, — покачал головой тот. — Если не можешь брать ответственность за свои поступки, то и спать будешь ложиться в детское время. — Погоди, но как же работа? — возмутился парень. — Так это с учетом работы. После нее, сразу же домой. Когда у тебя нет смен, будь добр, быть дома в шесть, — отец поднял вверх указательный палец. — И заметь, я дал тебе несколько часов свободного времени, и не велел возвращаться сразу же после уроков. — Так ты меня под домашний арест сажаешь?! — воскликнул Барт. — Не арест, — ответил Гомер, и задумчиво почесал подбородок. — Комендантский час. Барт чуть ли не покраснел от обиды. Это значит, не видать ему больше вечеринок? — И смотри у меня, — наклонился к нему отец. — Если нарушишь мой указ хотя бы на минуту, или сбежишь через окно ночью, то твое наказание действительно превратится в домашний арест. Мне кажется, я и так выдвинул тебе человеческие условия. — Ага, заключенные тоже люди, — буркнул тот, нахмурив брови. Его мозг автоматически заработал, подбирая разнообразные сценарии и планы по побегу. — И надолго все это? — Пока твое поведение меня не удовлетворит. Так понятней? Барт взвыл. Он никогда не был пай-мальчиком, и хоть розыгрыши свои он бросил, его поведение все равно оставляло желать лучшего. — Я не услышал ответа. — Хорошо, — буркнул парень. Гомер вздохнул, и тяжело поднялся с кровати. Ему не нравилось бунтарство сына, но горячую кровь и бушующие гормоны все же стоило сдерживать, пока мальчишка не наделал глупостей. — Знаешь, мы ведь тебя не заперли дома тогда, и позволили тебе заниматься всем, чем ты захочешь, — сказал он, развернувшись у дверей. — Поимей хоть капельку уважения. Барт так сильно разозлился из-за своего наказания, что не сдержал своего паршивого характера. — Это произошло средь бела дня, ты же знаешь, — слова резали, как по живому. — Ты не обезопасить меня хочешь, а лишить всех радостей жизни!!! Лицо отца исказила гримаса боли воспоминаний. Он лишь разочарованно покачал головой. — Вставай, и иди чистить водосток от листьев. Хватит разлеживаться, — строго сказал он, и, выйдя из комнаты, хлопнул дверью. Барт, успевший пожалеть о своих словах, вновь разозлился. Чертов водосток придется чистить весь оставшийся день! Откинув одеяло в сторону, он подскочил, и направился в ванную. Его отражение в зеркале над раковиной показало ему обидную гримасу. В хлопотах день пролетел практически незаметно, и грязная работа помогла ему очистить разум. Вычищая водосток от всякой мерзости, парень думал лишь о цели и поставленной задаче, совершенно позабыв о своих насущных проблемах. В какой-то момент он даже решил, что вчерашняя «погоня» ему всего лишь показалась. Или он просто убедил себя в этом. К ужину он настолько проголодался, что сбежал вниз по лестнице практически первым из домочадцев, стоило лишь маме крикнуть «ужин», обогнав даже Гомера. Правда, из-за этого ему пришлось помочь маме с сервировкой, но он особо не возражал, вживаясь в роль «послушного сынишки». А в эту роль он планировал вжиться, и очень основательно, потому что не собирался оставаться под домашним арестом долгое время, и пропускать все тусовки. Когда он поставил на стол последнюю вилку, зазвонил телефон, и Барт, под предлогом взять трубку, поспешил убраться из маминого поля зрения, пока его не припахали сделать что-нибудь еще. Он все-таки собирался вжиться в роль послушного сына, а не становиться им. Звонил Нельсон, и спрашивал, как его дела после вчерашнего. Прислонившись к стене, Барт сжимал трубку у уха, отстраненно думая о том, что тот о нем и вправду беспокоился. — Да все ништяк, — деланно бодрым голосом сказал он, и для достоверности даже растянул губы в улыбке, словно собеседник мог его сейчас видеть. Мимо него в столовую прошла Лиза, и удивленно выгнула бровь. — А по тебе не сказать было, — в трубке послышалось шуршание. — Мы так и не поговорили о том, что произошло. — Да ничего не произошло, — слегка раздраженно ответил парень. — Сказал же, я в порядке. — Ну не скажи! А я-то тогда почему чувствую себя виноватым? Барт уставился на стену, разглядывая оторванный уголок старых обоев. Он хотел спросить у друга про перчатку, но к вечеру твердо решил выбросить эту идею из своей головы. Вряд ли бы это что-то дало. — Не бери в голову, — уже мягче сказал он, и тяжело вздохнул. — Я же сам согласился, и за много дней до этого. Ты же меня туда не тащил. Барт некстати вспомнил, как Нельсон любил хватать его за шею, закидывая на него руку, и буквально тащить всюду за собой, властно прижимая к себе, словно свою личную плюшевую мишку. В трубке послышалась возня. — Ну, если ты так говоришь, — пробормотал тот, но его голос оставался таким же напряженным. — Барт, если ты захочешь об этом поговорить… Парень вздохнул — Нельсон явно не собирался слезать с это темы. Он потер глаза пальцами. — Слушай, ну вот ты захотел бы снова и снова говорить о том, что произошло два года назад? Нет? Вот и мне не хочется. Это как сдирать засохший пластырь. Я лучше оставлю все, как есть. Манц помолчал, лишь громко сопя в трубку. Барт решил сменить тему. — Кстати, я сигнализацию хотел бы поставить на тачку, подсобишь с этим? — сказал он. Тот ответил не сразу и явно неохотно, но все же это была его любимая тема. — Да, у меня есть как раз одна пищалка, и к тому же недорого, могу быстро поставить. Подъезжай вечером, — предложил он. — Кстати об этом, — Барт вспыхнул, вспомнив о своем наказании, и, понизив голос, пересказал другу условие Гомера. Нельсон явно расстроился. Они поговорили еще какое-то время, пока мама не выглянула из арки, ведущей в столовую. — Сынок, ужин стынет, — сказала она, глядя на него своими добрыми круглыми глазами. — С кем ты говоришь? Барт отодвинул трубку от уха. — С Нельсоном. — О. Так пусть придет к нам как-нибудь на ужин, — предложила она, и прежде чем Барт успел обрадоваться, добавила. — И Милхаус тоже. Парень скривил губы наподобие улыбки, и кивнул. Милс даже не позвонил ему сегодня, чтобы узнать, почему он свалил посреди фильма. Он попрощался с Нельсоном, и поспешил на ужин. Гомер, вроде как, совсем уже позабыл об утреннем инциденте, взрываясь смехом за столом, рассказывая свои истории, в которые умудрялся вляпываться практически ежедневно. Мама хрипло посмеивалась, попивая вино из бокала, а Мэгги незаметно подкармливала Маленького Помощника Санты под столом. Лиза же, с отрешенным выражением лица таращилась в пустоту, ковыряясь вилкой в своей тарелке, перегоняя из стороны в сторону зеленый горошек, смешивая его с картофельным пюре. Барт искоса поглядывал на сестру — та молчала весь вечер, односложно отвечая на вопросы родителей. Мама хвасталась Гомеру ее успехами: Лиза сдала на отлично первые контрольные, и вообще очень хорошо справлялась для того, кто перепрыгнул через несколько классов, тем более для девочки ее возраста, и учителя открыто называли ее вундеркиндом. То, что сестра практически загоняла себя учебой и не выходила на улицу, родители, похоже, не замечали, и Барт решил все же вмешаться в ее жизнь, хоть та и просила этого не делать. Правда, в воскресенье он провел весь день в гараже у Нельсона, и снова позабыл о ней, и в понедельник все стало только хуже. Сначала все шло как обычно — студенты отходили от праздника, и неохотно вливались в учебный процесс; уборщик снимал со стен страшные украшения, чтобы в скором времени повесить осенние гирлянды в честь наступающего Дня Благодарения; а учителя обсуждали новую программу, чтобы испортить школьникам жизнь. Директор на весь коридор подначивал тренера Максвелла, потому что в пятницу близились первые игры с соседней школой, и ему очень хотелось начать сезон с побед, а это значило, что команде придется вкалывать до седьмого пота на поле, и с Нельсоном Барт будет общаться еще реже. Максвелл успел вставить в тираду директора новое расписание тренировок, выпрашивая утренние часы, хотя это значило, что команда будет пропускать некоторые занятия. Пока Манц устанавливал вчера сигнализацию на его машину, то уже успел пожаловаться Барту о своей тяжкой доле капитана, потому что этой участи он не просил, и совсем не имел никакого понятия о том, как управлять всей этой толпой тестостероновых качков, у которых «только одно на уме». Как будто бы он не относился к их числу. Нельсона буквально застали врасплох, а отказаться он не мог. Ему даже пришлось взять книги в библиотеке по спортивной стратегии. «Представляешь? Я, и книги. Ну кто бы мог подумать, я же в футбол-то согласился играть, чтобы получить освобождение и поблажки от занятий», говорил он. Размышляя о проведенном с другом вчерашнем дне (после обеда к дому Манцев заявился Милхаус, прикатив на своем велосипеде, что был ему уже давно мал), Барт шел по коридору к своему шкафчику, чтобы взять учебник, пока вдруг не услышал девичий крик, с ужасом опознав в нем голос Лизы. К общему шуму подключились громогласные смешки парней и визгливый смех девушек. У Симпсона глаза залило кровью, пока он расталкивал студентов, чтобы пробраться к сестре, а когда ему это удалось, он на мгновение встал, как вкопанный. Лиза стояла у своего открытого шкафчика, на дверце которого крупными красными буквами было написано «питомец учителя», а сама она стояла перед ним, вся перепачканная в какой-то серой слизи. Видимо, та вылилась на нее, стоило ей открыть дверцу. Ее личные вещи, разумеется, тоже были испорчены. — Кто это сделал?! — злобно вскрикнул Барт, обведя взглядом толпу, что остановилась поглазеть на представление. Кто-то смотрел удивленно, кто-то — даже испуганно, но большинство, и это были, в основном девчонки, улыбались одними глазами и перешептывались с подружками. Среди них Барт заприметил чирлидерш. — Я спросил, кто это сделал?! Лиза подняла на него несчастный взгляд, и ее глаза наполнились слезами. — Так, что здесь происходит? — к ним подошел директор вместе с тренером, и школьники тут же замолчали. Позади них маячил уборщик, с тоской осматривающий пол, явно думая только о том, сколько времени ему придется потратить на уборку. Лиза прижала руки к лицу, и, едва не поскользнувшись, побежала в сторону уборной. Группа поддержки с явной неохотой расступилась перед ней, корча кислые мины, а кто-то даже посмел крикнуть ей нечто вроде «не замарай и меня тоже». Директор Молино устроил руки на боках, и с самым строгим выражением лица, на которое был способен, обвел взглядом учеников. — Если никто не признается в том, КТО испортил шкафчик самой лучшей ученицы школы, то наказание понесут все! — воскликнул он. Тренер что-то шепнул ему на ухо, и тот стушевался. — Мгм… так! Всех после занятий жду в спортивном зале, и чтобы никто не посмел не прийти! А теперь, быстро всем разойтись по классам!!! Он развернулся, и поспешил в сторону своего кабинета. Тренер тоже одарил учеников суровым взглядом, а затем последовал за директором, на ходу что-то бормоча о тренировке для его команды. Уборщик что-то пробубнил, и пошел за шваброй, а Барт подошел к Лизиному шкафчику. Школьники начали расходиться, но за спиной он все еще слышал смешки и перешептывания. Ничего, он найдет того, кто это сделал с его сестрой. И этот человек поплатится. Книги и тетради были безнадежно испорчены — парень дотронулся до слизи, чтобы тут же определить, что это был густой клейстер. Мог ли это сделать кто-то из художественного кружка? Все возможно, но Барт был готов поставить все свои деньги на то, что это было дело рук королевы школы и ее свиты. — Твою мать, — чертыхнулся он, хлопнув ладонью по дверце, отчего та жалобно скрипнула, и, резко развернувшись, поспешил к женскому туалету. Возле двери толпились девчонки, и по ним не особо было видно, что те собирались оказывать его сестре хоть какую-то помощь: те лишь стояли и, хихикая, громко переговаривались. — Эй, ты куда! — завизжала одна из них, когда Барт попытался пробиться мимо. — Это женский туалет! Он посмотрел на девчонку таким свирепым взглядом, что та испуганно отступила, а затем Барт, толкнув дверь, вошел внутрь. Увидев его в туалете, какие-то школьницы завизжали и тут же выбежали наружу, но ему было все равно. У одной из запертых кабинок, из которой доносился тихий плач, стояла Лорен Паксли, подсовывая под дверь рулоны туалетной бумаги. — Тебе лучше все снять, — печальным голосом говорила она. — Одежду, скорее всего, уже не спасти. Лиза на это лишь громко шмыгнула носом, и зарыдала еще сильнее. Барт не мог вынести сестринских слез, поэтому он подошел, и осторожно постучал по дверце кабинки. — Лиз? — мягко позвал он ее. — Это я, Барт. Выходи. Девочка замолкла, и на какое-то время туалет погрузился в тишину. Лорен посмотрела на Барта своими большими карими глазами, и слегка нахмурилась, словно хотела сказать, что ему здесь не место. Но ничто на свете не могло его сейчас заставить уйти отсюда, и поэтому он вновь упрямо постучался. — Лиз, давай выходи, мы разберемся со всем этим попозже. Я отвезу тебя домой. Он для вида подергал ручку, чтобы та поспешила, что совсем не понравилось девушкам. Лорен даже сделала попытку отмахнуть его руку в сторону. — Я домой не поеду! — вдруг громко сказала Лиза. — Я не могу… если мама узнает, она же… Что, «она же», ей не было нужды договаривать. Они оба понимали, что если ситуация дойдет до родителей, то те в обязательном порядке заявятся в школу, и опозорят ее еще больше. Хотя, может это помогло бы разобраться с обидчиками… Барт тряхнул головой. Нет, он уже начинал думать, как глупые взрослые. Ябед никто не любил, и жизнь Лизы тогда уже точно могла превратиться в ад. — Я не отвезу тебя домой, если ты этого не хочешь, — сказал он устало. Из-за дверцы послышалось шмыганье. — Правда? — голос Лизы звучал надломлено и печально. — Ей нужно переодеться, — тихо сказала Барту Лорен. — У меня есть с собой спортивная форма, правда, размер не тот, но все же… — Да, думаю это не важно, спасибо! — обрадовался парень, и повернулся к кабинке. — Слышала Лиза? Давай, переодевайся, я тебя подожду в коридоре. Никто сюда не войдет, не переживай, — прозвенел звонок на урок. — И никто тебя не увидит. — Но тебе нужно идти в класс… — сомневающимся голосом ответила Лиза. — И мне тоже… Барт вздохнул, и обвел лицо ладонью. Лорен стояла в стороне, и уже достала из сумки форму, что в ее руках казалась просто необъятной. — Слушай, ты хочешь пойти на занятия, после того, что произошло? — спросил он. — Я так не думаю. А обо мне не беспокойся, ты что, забыла, кто я? Чтобы не продолжать бессмысленную дискуссию, он направился к двери, напоследок бросив, чтобы та поспешила. Хоть и прозвенел звонок, но студенты, и в особенности старшие классы, словно бы и не собирались расходиться. Коридоры пустели довольно медленно, а девчонки, стоящие у дверей туалета, прихорашивались, глядя в ручные зеркальца, подкрашивая губки и взбивая волосы — среди них были и чирлидерши. Барт вспомнил, что тренер обмолвился об утренней тренировке, и тем, видимо, не было нужды спешить на первый урок. — Какая жалость, что мы не можем сделать этого в туалете, — издевательским тоном проворчала одна из них. — Там наверняка все заляпано в слизи. — И воняет наверное! — сказала другая, показательно зажав нос пальчиками. — С чего бы это, дура? — шикнула на нее третья. — Это же не помои. — А могли бы быть! — визгнула четвертая, и вся толпа дружно расхохоталась. — Хотя это было бы более подходящим парфюмом для зубрилы и любимицы учителей. И вполне заслуженно! У Барта неестественно дернулась щека, когда он услышал все это. Он свирепо скривил губы, и прикрикнул на них. — А ну заткнули свои рты! Не смейте так говорить! Девушки стихли на мгновение, а затем вновь расхохотались. — Это тебе стоит попридержать язык, — холодно сказала Кэнди, громко захлопнув свое зеркальце в руках. — Директор, кстати, поинтересуется, что именно мальчик делал в туалете для девочек. Барт прищурился, и сделал шаг в сторону чирлиредши. У него внутри вскипела лютая ненависть к этой девушке. — Это ты сделала, я это знаю, — прошипел он, ткнув в нее пальцем. Кэнди смерила его снисходительным взглядом, и одним движением руки смахнула его палец в сторону. За ее спиной маячили Линдси и Джулия, что стояли, потупив взгляд, словно мечтая исчезнуть. Барт почувствовал к ним неприязнь. — Убери от меня это, — сказала Кэнди тоном, не сулящим ничего хорошего. — И не советую раскидываться обвинениями, будто бы ты поймал меня с поличным. Ни я, — девушка тряхнула золотистыми волосами, и развела рукой в сторону, — ни мои девочки к этому не причастны. Твоя сестра давно нарывалась на проблемы, и это было лишь делом времени. Слишком много она о себе возомнила, и поверь мне, ее не любит большинство. Повезло, что она не заявилась на танцы в честь Хэллоуина, иначе на ее голову могло вылиться ведро свиной крови. Барт выдохнул весь воздух из легких через ноздри, и подошел к девушке вплотную. Та даже не шелохнулась. — Я смотрю, ты хорошо разбираешься в этом, — тихо сказал он, хотя у него внутри бушевал ураган. — Раз оправдываешь такие поступки. Может, в таком случае, тогда ты знаешь, кто бы это мог быть? — он смерил ее насмешливым взглядом, на который та смело отвечала. — Раз уж это точно была не ты? Ее подружки напряглись, и стали кидать друг на друга испуганные взгляды, все же, парень выше и сильнее каждой из них сейчас явно угрожал их королеве, но Кэнди лишь коротко ухмыльнулась, не выказав ни капли дискомфорта. — Я же сказала, что к этому не причастна, — медленно ответила она, чеканя слог. Барта ее ответ выбесил, потому что та явно говорила это лишь потому, что не сделала ничего своими собственными руками, попросив это сделать кого-то другого. Кого-то достаточно тупого и преданного. Блондин уже собрался сказать ей что-то резкое, как услышал за спиной громкое «эй!», и на него налетела чья-то огромная туша, столкнув его в сторону от девушки, и впечатав его плечом прямо в стену. — А ну убрал свои руки от нее! — прорычал ему в лицо Майк Вебер, и, развернув его лицом к себе, изрядно тряхнул. Из его рта неприятно тащило. Барт чертыхнулся, приложившись к стене затылком. — Я не трогал ее! — возмутился он. Хотя, со спины, наверное, можно было навообразить что угодно, к тому же стоял он к Кэнди практически вплотную, подсознательно попытавшись надавить на хрупкую девушку своей мужской агрессией. Ему тут же стало от себя тошно. — Ага, ну конечно! — Майк схватил его за грудки. — Не смей к ней приближаться, даже пальцем ее не трогай, ты меня понял?! Кэнди все это, похоже, не интересовало, потому что она лениво посмотрела на свои ногти, и, закинув сумочку на плечо, кивком головы велела своей свите следовать за ней. У нее была власть все объяснить своему тупоголовому миньону, чего она, разумеется, делать не стала, оставив Барта на растерзание. Майк, тем временем, уже занес над ним свой кулак, и парень вскинул вверх руки, чтобы хоть как-то защитить свое лицо. Громила воспользовался этим, и, сменив траекторию, ударил его под дых, отчего тот согнулся пополам. И вот тогда ему прилетело и по лицу. Дверца туалета раскрылась на мгновение, и в проеме мелькнули испуганные глаза, а затем та тут же захлопнулась. — Не смей больше угрожать ей, ты меня понял? — проревел Майк, дернув на себя Барта, растягивая на нем футболку, отчего та жалобно затрещала. — Иначе ты пожалеешь, пидрила! Лицо саднило. Барт посмотрел на обидчика исподлобья, и оскалился, совсем растеряв инстинкт самосохранения, позабыв, что громила был выше и больше его в несколько раз, и легко мог прихлопнуть его, как муху. — Это ты смотри, чтобы к моей сестре никто не лез, — выплюнул он со злобой, бесстрашно глядя на одноклассника перед собой. В его голове замельтешили мысли и планы по уничтожению этого ублюдка. Да он же может избавиться от него одним щелчком пальцев, и пусть тот превосходил его в силе, но в пытливости ума Барту не было равных. Майк внезапно широко, и во все зубы ему улыбнулся, хотя глаза его оставались холодными, и это выглядело столь устрашающе, что Барт, наконец, почувствовал страх внутри. Громила ударил его по лицу еще раз. — Я. Сказал. Не лезь. К Кэнди, — чеканил он, избивая его на каждом слове. Голова Барта дергалась каждый раз, и он почувствовал во рту привкус крови. Майк занес руку еще раз, но удара не последовало, и блондин почувствовал себя легче, словно с него сняли эту тяжелую тушу. В глазах темнело, и ему пришлось сосредоточиться, чтобы сфокусироваться на том, что происходило: рядом каким-то чудом оказался Нельсон, отцепивший от него их одноклассника, и теперь уже он вмазал тому по лицу. — Какого хуя, Майк?! — прокричал он. Тот, тем временем, оказавшись пойманным врасплох, все же быстро перегруппировался, и стал атаковать своего капитана. Парни были почти что одного размера: они пихались, толкались, хватались друг за друга, устроив настоящую борьбу, но Майк все же был сильнее, и успел врезать Нельсону по челюсти. Барт тряхнул головой, и поспешил кинуться другу на помощь, запрыгнув на громилу со спины. Тот удивился на одно мгновение, и Манц ударил его в солнечное сплетение. Вебер озверел вконец, и, отшвырнув от себя Барта, отчего тот упал на задницу, бросился на Нельсона, повалив того на пол. Все произошло достаточно быстро, буквально за минуту, и если бы в коридоре были студенты, то все, возможно, окончилось бы и раньше. Симпсон осоловело огляделся по сторонам, почти что не ощущая своего тела из-за побоев, чтобы вдруг заметить учителя по химии, что стоял в стороне, скрестив руки, и словно бы с интересом наблюдая за развернувшейся сценой. Его глаза как-то странно поблескивали. Сколько он там стоял, было неизвестно, и у Барта не было никаких доказательств его бездействия, потому что в следующее же мгновение тот резко окрикнул елозящих по полу ребят, и те, наконец, отцепились друг от друга. — Вебер! Манц! — строго проговорил мистер Смит, подойдя к ним. — Разве вы не должны быть на тренировке? Майк тяжело поднялся, и с безумной улыбкой огладил распухшую челюсть, посмотрев на учителя. — Разумеется, мистер Смит, но эти двое напали на меня, — сказал он с самым невинным голосом, на который был способен, посмотрев на него. Только идиот поверил бы в его слова, и мистер Смит явно не относился к их числу, но его взгляд, насмешливый и холодный, вперился в Барта, явно не обещая тому ничего хорошего. — Вот оно что, — тихим голосом проговорил он, рассматривая блондина во все глаза. — Симпсон, я смотрю, вы любите устраивать беспорядки? До директора дойдет весть о вашем непозволительно вопиющем поведении. Ему, казалось, нравилось произносить эти слова. — Что? — выдохнул тот, зло посмотрев на Майка. — Это он напал на меня, причем первым! — Да, я сам видел это! — вступился за него Нельсон, отдуваясь. Его лицу тоже досталось. — Майк прижал его к стене! Он посмотрел на одноклассника злым взглядом, и беззвучно что-то ему сказал одними губами, на что тот только хмыкнул, вытерев нос рукавом. — Но я видел, как мистер Симпсон напал на него со спины, — жестко оборвал его учитель, посмотрев на Манца. — Так поступают только трусы. — Значит, видели, но ничего не сделали? — вспыхнул Барт. Его лицо ожесточилось. — Вы просто стояли там, и ничего не делали! — Неужели? — ледяным тоном ответил ему тот. Его лицо стало казаться острее, казалось, его чертами можно было резать бумагу. — У вас было время глядеть по сторонам, пока вы здесь нарушали правила? Вы должны быть на уроке. — Но моя сестра… — Молчать! Мне не нужны ваши отговорки! — воскликнул учитель строго. Барт замолк, но он мог бы поклясться, что видел, как тонкие губы Смита довольно дрогнули. Нельсон смахнул отросшие волосы с лица, и свирепо уставился на мужчину. — Вы слышали, что произошло? — прошипел он. — Девочке устроили травлю, почему бы вам не найти виноватых? Тот перевел на него взгляд, и все же ухмыльнулся. — Мистер Манц, новоявленный капитан сборной… вы должны быть сейчас на тренировке, раз уж вас освободили от первого занятия, — последние слова он сказал довольно кисло. — А что до мисс Симпсон, то это не ваша забота. Позвольте учителям и директору разобраться с этим. — Вот и разберитесь, — раздраженно сказал Барт, вытерев рот пальцами. На них осталась кровь. Мужчина посмотрел на него так пристально, что Симпсону могло бы показаться, что тот мечтал сейчас испепелить его прямо на месте. — Всем разойтись, — сухо ответил он, и, развернувшись на каблуках, ушел в сторону своего кабинета. Когда тот ушел на безопасное расстояние, Майк тихо рассмеялся, и, развернувшись, ткнул в сторону Барта пальцем. — Я так и не расслышал, что ты меня понял, — прогоготал он. Тот снова вспыхнул. — Эй! — Нельсон разъяренно толкнул футболиста в плечо. — А ну-ка пойдем на свежий воздух, перетрем кое-что. Вебер оглянулся на него, и его взгляд показался безумным, словно в его голове совсем ничего не было, одна лишь звенящая пустота. — А давай, — прошипел он. — Давай пойдем, выйдем, Нельсон. Я как раз с тобой хотел кое-что обсудить. Например, твое назначение. Манц недобро фыркнул, и приглашающее дернул головой в сторону выхода. Тот, не забыв напоследок одарить Барта угрожающим взглядом, прошел мимо Нельсона, как следует толкнув его плечом. Когда тот ушел, дверь туалета ненамного приоткрылась. — Все закончилось? — испуганно пропищала Лорен Паксли. Барт, тяжело вздымая грудь, устало ей кивнул. Он не мог, и никогда бы не стал винить девушек за то, что те спрятались, они все равно не смогли бы ему помочь. Мимо Лорен протиснулась Лиза, и с ужасом прижала ладошки к лицу. — Боже, Барт! Твое лицо! — воскликнула она. Ее лицо выглядело не лучше — все красное и опухшее от слез. Спортивная форма одноклассницы висела на ней, но ей удалось перетянуть штаны поясом, и завязать низ футболки узлом. Она бросилась к брату, но тот лишь отмахнулся. — Все в порядке. Поехали давай, — сказал он, и перевел благодарный взгляд на Лорен. — Спасибо, что помогла ей. Девушка лишь дернула плечом. — Мне пришлось пережить нечто подобное, — тихо ответила она. — Ну, все было не в точности так же, конечно… — Куда вы пойдете? Домой? — спросил Нельсон, сделав шаг в их сторону. Его брови обеспокоенно сдвинулись. Лиза испуганно на него посмотрела, и затрясла головой. — Нет… нет, домой я не поеду… Барт положил руку ей на плечо, и ответил другу, вскинув на него взгляд: — Покатаемся где, протянем время. Я придумаю, куда податься, чтобы мама не узнала, что мы не были в школе. Нельсон понимающе поджал губы, и порылся в кармане. — На, — он швырнул Барту свои ключи. — Езжайте ко мне домой, матери еще три дня не будет. — Ты уверен? — вскинул брови тот. Манц лишь нетерпеливо тряхнул волосами, и посмотрел в сторону выхода. — Да, давайте скорее. Я пока закончу кое-какие дела, и тоже подъеду. Встретимся там. Симпсон благодарно кивнул ему, и, бережно обняв сестру за плечи, повел ее по пустым коридорам к выходу. Лиза прижимала к груди свою сумку, в которую она запихнула свою испорченную одежду, и, напоследок обернувшись, неловко махнула Лорен рукой. — Спасибо… Та кивнула ей, и, поправив рюкзак на плече, поспешила в класс, хоть она уже сильно опоздала на занятие. Не то, чтобы наказание за это ее волновало. Ей просто хотелось, чтобы больше никто не оказался в подобной ситуации в полнейшем одиночестве.