Полночные признания | Midnight Confessions

Должно быть, прошло не меньше пяти минут, прежде чем Гермиона смогла отлипнуть от Драко и как следует вздохнуть. Как бы то ни было, она не считала. Он держал её под ягодицы и всматривался в лицо так, словно пытался сопоставить черты девушки с теми, что отпечатались в его памяти. Они не виделись всего каких-то несколько дней, но для людей, которые проводили рядом почти каждую минуту последние несколько месяцев, три дня могли показаться вечностью. Вечностью, которую ни один из них не хотел бы пережить снова. — Нам надо вернуться, — сказала Гермиона. — Гарри и Невилл, наверное, пялятся. Драко нахмурился. — Невилл? В смысле, Лонгботтом? Гриффиндорка соскользнула с его тела и, встав на ноги, взяла слизеринца за ладонь здоровой рукой. — Да. Мы тут, знаешь ли, не только крестражи уничтожаем, но ещё и людей воскрешаем. Они миновали деревья и вошли под тёплый полог охранных чар. К удивлению девушки, никого из мальчиков не было видно. То, что их тисканье прошло без зрителей, утешало. Гарри с Невиллом обнаружились в палатке. Они сидели каждый на своей постели, нервно поигрывая переплетёнными пальцами в безмолвном ожидании. При виде вошедших Гарри поднялся и послал Драко короткий приветственный кивок. Невилл же продолжал беспокойно подёргивать коленом, избегая зрительного контакта. — Я думал, ты умер, Лонгботтом, — с едкой остротой в голосе сказал блондин. — Серьёзно? Могу то же самое сказать о тебе, Малфой. — Какая досада. А то я уже было подготовил пару душещипательных историй, чтобы толкнуть речь на твоих похоронах. Гермиона шлёпнула его по руке. — Хватит. — Драко театрально потёр ушибленное место. — Невилл убил змею и спас мне жизнь. Ты не имеешь права задирать его. Малфой закатил глаза, возвращаясь в свою постхогвартскую ипостась. — Хоть на что-то он годен. Гарри сложил перед собой руки и задрал подбородок. — Как ты нашёл нас, Малфой? — Делюминатор, — ответила вместо Драко Гермиона. — Забавно, но именно тем же способом, что когда-то Рон. — Твоим голосом? — тихо уточнил Гарри, и гриффиндорка кивнула. — Хм, итого, уже двое парней находят нас с помощью этой штукенции, Миона. Бог любит троицу? — Это не входит в мои ближайшие планы, спасибо. И вообще, надеюсь, это последний раз, когда мы оказываемся в бегах. — Ну, с этим я готов согласиться. Гарри какое-то время рассматривал Малфоя, а потом, взяв Невилла за плечо, вывел его в соседнюю комнату, давая Драко и Гермионе подобие уединения. Драко принялся поправлять повязку Гермионы, которая съехала, пока они обнимались. Немного мази просочилось через бинты. — Проклятие, — пояснила девушка. — Я не успела понять, какое. От первого я увернулась, но второе вырвало из меня кусок. — Большой? Гермиона показала на пальцах. — Примерно такой. У нас нет нормальных лекарств, чтобы как следует обработать рану, но на первое время хватит. Гарри мне помог. Он большой молодец, учитывая наши стеснённые условия. — Гляжу, вы поменялись местами. Обычно ты всех спасаешь, а теперь тебе придётся слать благодарственные открытки Поттеру и Лонгботтому. Мир, и правда, перевернулся с ног на голову. — Он перевернулся с ног на голову в тот момент, когда мы с тобой стали чаёвничать по ночам. Гермиона улыбнулась, на что Драко ответил широкой ухмылкой, теребя свои часы на её запястье. — Теперь, когда у меня из плеча вырван клок мяса, я не кажусь тебе уродливой? — застенчиво спросила девушка. — Не самое приятное зрелище. Возможно, мне до конца дней придётся носить платья с длинным рукавом. Драко прижался лбом к её лбу. — Грейнджер, в тебе нет ничего уродливого. Но если ты намереваешься вкладываться в закрытые платья, предупрежу заранее, я устрою из них костёр. Со шрамом или без шрама, ты моя, и я собираюсь тобой хвастаться. — Твоя, говоришь? Гермиона повернулась к нему, и Драко нежно её поцеловал. — Моя. Из соседней комнаты донеслось бормотание Невилла, видимо, забрасывающего Гарри вопросами. Гермиона обняла Драко, прижимаясь щекой к его груди. Взгляд девушки упал на длинный предмет, выпирающий из кармана парня. Гриффиндорка потянулась к нему и, к своему удивлению, достала волшебную палочку. Ту, что принадлежала когда-то Нарциссе. — Ты взял с собой палочку, — только и сказала волшебница. — Да. — Но у тебя же нет магии? Драко взял палочку из рук Гермионы и, разжав объятия, отступил в центр палатки. Не отрывая взора от гриффиндорки, Малфой лёгким поворотом запястья в мгновение ока вырубил Гарри и Невилла, заставляя обоих с глухим стуком бесчувственно попадать лицами в стол. Гермиона не поверила своим глазам. Драко невозмутимо засмеялся и заправил выбившийся локон за ухо девушки. — Магия вернулась, когда я поцеловал тебя. Я сразу понял, как только почувствовал холодок в кончиках пальцев. — Почему ты ничего не сказал? — Потому что я не знал, захочу ли снова её использовать. — Драко, если бы ты рассказал мне, я заставила бы Гарри взять тебя с нами! — Ты сказала, что у нас впереди три дня. Я собирался сообщить тебе утром, но не смог, потому что ты сбежала. Ты обманула меня, Гермиона. Я думал, мы говорим друг другу лишь правду. Гриффиндорка ткнула пальцем в грудь Драко. — Скрывая что-то настолько важное, ты, фактически, врал. Так что мы один другого стоим. Драко снова взмахнул палочкой, выпуская на волю ворох светящихся бабочек, закрутившихся вокруг волшебников в грациозном смерче. Гермиона ахнула от восторга. Малфой осторожно повернул девушку к себе за подбородок. В его глазах плясали фиолетовые искры. — Прости меня, я должен был тебе рассказать. Стараясь не морщиться, Гермиона положила обе ладони ему на живот. — Драко, ты ведь видишь меня насквозь, так? Он моргнул немного виновато. — Так. — Я бы хотела, чтобы это работало и в обратную сторону. Эта вынужденная ложь едва не извела меня, и я обещаю, что больше никогда не стану врать тебе. Но нам нужно снова начать разговаривать друг с другом. Мы не можем потерять то, с чего всё начали, заменив это сексом. Губы Драко изогнулись в лукавой усмешке, когда он наклонился, чтобы поцеловать девушку в нос. — Меньше секса, больше разговоров. Не слишком ли много ты просишь у человека, который жаждет прикоснуться к тебе сильнее, чем дышать? — Я не говорила меньше секса, я лишь сказала — больше разговоров. Драко запрокинул голову и расхохотался. Тем редким, искренним смехом, который так любила Гермиона. — Больше разговоров и больше секса. Ну, это мне подходит. Гриффиндорка приподнялась на цыпочки и поцеловала Драко, по коже которого плясали лиловые отблески порхающих бабочек. Гермиона простонала, когда язык Драко проскользнул ей в рот. Извинение за побег, которое слизеринец с радостью принял. С другой стороны палатки раздался совсем другой стон. Не отрываясь от девушки, Драко одним взмахом растворил бабочек в воздухе и отстранился от Гермионы за миг до появления в комнате хмурого Гарри. Гермиона с трудом подавила улыбку. — Какого чёрта сейчас произошло? — прокряхтел Гарри, потирая шею. — Ты что, вырубил нас? Малфой пожал плечами. — Должен был как-то доказать, что ко мне вернулась магия. — А ты не мог просто зажечь долбаную свечку? — сквозь зубы проскрежетал гриффиндорец. — Боюсь, что нет. Гермиона предпочла удалиться с места намечающегося петушиного боя и отправилась приводить в чувство Невилла. Она ласково потрепала друга по спине, и, когда это не сработало, воспользовалась Оживляющим заклинанием. Невилл вздрогнул, и, чтобы он поскорее пришёл в себя, Гермиона заварила ему чаю. Гарри волком смотрел на слизеринца, пока тот внимательно изучал меч Гриффиндора. — Так вы говорите, он просто появился из ниоткуда перед Лонгботтомом? — Да. — Потому что он — истинный гриффиндорец? — Да. Изогнув бровь, Драко вернул меч Гарри. — Вы, гриффиндорцы, такие любители розовых соплей. — В тайной комнате тоже, по-твоему, всё было розово-сопливо? Прежде чем они снова успели распушить перья и начать очередной раунд, Гермиона притворилась, будто у неё заболела рука. Все трое ребят тут же позабыли о своих разногласиях и кинулись ей на помощь. После перевязки атмосфера заметно разрядилась. Гермиона устроилась на своей койке, засунув ступни под бёдра сидящего рядом Драко, когда Невилл спросил: — И как мы будем действовать дальше? — Нужно понять, что является последним крестражем, — ответил Гарри. Драко кинул на Гермиону незаметный взгляд, безмолвно вопрошая, собирается ли она рассказывать другу правду. Гриффиндорка крепко зажмурилась и сглотнула комок в пересохшем горле. Откладывать было некуда. Она уже открыла рот, когда вдруг почувствовала, как Драко сжимает её лодыжку. Слизеринец еле заметно покачал головой, одними губами произнеся: «не сейчас». Отчего-то безоговорочно поверив ему, Гермиона закрыла рот и принялась вслушиваться в речь Гарри. Вместо того, чтобы рассказать лучшему другу, что он движется в неверном направлении, она сделала вид, будто принимает участие в беседе. Остаток дня прошёл в обсуждении планов, впрочем, им так и не удалось прийти к какому-то конкретному решению. К ужину Невилл, кажется, окончательно примирился с тем, что Драко теперь был хорошим парнем. Он даже попытался расспросить блондина о причинах его перехода на сторону Ордена. Как бы Драко не было неприятно обсуждать собственные чувства, он сдержанно ответил на каждый вопрос Невилла, утоляя его любопытство. Гермиона наградила блондина игривым поглаживанием колена под столом, когда разговор повернул в другую сторону. Они легли рано, не дожидаясь заката солнца. За последние два дня едва ли кто-то из четырёх волшебников спал полноценно, и, наконец, усталость догнала их. Гермиона с Драко лежали в обнимку на одной кровати. Невилл засопел уже через минуту, но Гарри всё ещё бодрствовал — концентрировался на том, чтобы не впустить Волдеморта в свои сновидения. Они лежали так близко, что им не понадобилась заглушка. — Мне нужно кое-что сказать тебе, — прошептала Гермиона. — Наверное, тебе это не понравится, но ты должен знать. — Надеюсь, ты не уходишь от меня к Лонгоботтому? — Пока нет, — улыбнулась девушка. Блондин легонько ущипнул её губу, и Гермиона непроизвольно прижалась к нему. Было так неправильно находиться в постели одетыми. Она скучала по теплу кожи Драко. — Ну, тогда валяй, — подтолкнул гриффиндорку Драко. — Помнишь, больше разговоров? — Драко, это касается твоей мамы. Мы думаем, что она — шпион. Гермиона не осознавала того, что слизеринец улыбался, пока улыбка не стекла с его лица. Рука, поглаживающая её поясницу, замерла, и Драко затих. Кажется, даже его сердце перестало стучать. — Откуда такая информация? — Невилл видел, как она принимала участие в собраниях Ордена. По собственной воле. Она — одна из немногих, кто мог сообщить о том, где укрывали змею. Драко перекатился на спину и уставился в потолок. Гермиона погладила его скулу тыльной стороной пальца. — Признание? — прошептал парень. — Конечно. — Я не ненавижу свою мать так, как должен бы. Гермиона приподнялась на здоровом локте. — Никто не говорит, что ты должен ненавидеть свою мать. — Разве? Они с отцом годы лепили из меня дорогую игрушку. Я — не дитя любви, я — дитя долга и семейного наследия. Даже если она на стороне Ордена, значит, присоединилась, чтобы выпутаться из этой передряги с минимальными для себя потерями. — Ты не веришь, что она может делать это из любви к тебе? Твои родители думают, что ты умер, Драко. Той ночью, после битвы, я слышала, как они искали тебя. Слизеринец повернул голову на подушке и посмотрел на Гермиону. — Я больше не знаю, чему верить, Гермиона. Моя мать, предположительно, является членом организации, которую годами ненавидела. Как я могу поверить в её бескорыстные намерения? — Я понимаю. Но, если бескорыстные намерения подтвердятся, сможешь ли ты простить её за всё остальное? — А ты простишь своего отца за то, что он сделал с твоей матерью? Гриффиндорка тяжело вздохнула, понимая, к чему он ведёт. — Мой отец никогда не научится на своих ошибках, но твоя мама может. Если придёт такое время, когда ты решишь поговорить с ней, не будет ничего дурного в желании вернуть её в свою жизнь. — Кто знает, возможно, мы с мамой ещё станем соседями по камерам в Азкабане. Тогда она точно вернётся в мою жизнь. — Ха-ха. Драко состроил смешную физиономию, но Гермиона стёрла её своим поцелуем. — Твоя мама любит тебя, Драко. Она вынудила Снейпа принять Непреложный обет, чтобы защитить тебя. — Кстати, о нём, — встрепенулся блондин, снова ложась на спину и притягивая девушку к себе. — Когда я ушёл с фермы, Снейп был первым человеком, к которому я отправился. Трудно было кричать, разговаривая с человеком шёпотом. — Что?! Зачем ты пошёл к нему? — Я рассудил, что вы с Поттером пойдёте на запах дыма, тогда как Снейп сможет подсказать мне, где находится костёр, чтобы мы встретились где-то посредине. И потом, вообще-то это ты решила, что Снейп — шпион. Девушка приподняла брови. — Так это правда? — Не совсем, но, частично, да. Он совсем не удивился, узнав, что я не умер. — Ты вообще хоть раз в жизни видел на его лице какие-нибудь эмоции, кроме отвращения? — Да. Раздражение. Но, в основном, когда вы с Поттером и Уизли ошивались рядом. Гермиона закатила глаза. — Кто бы сомневался. Они потёрлись кончиками носов. Руки Драко бездумно поглаживали спину Гермионы, а их ноги каким-то удивительным образом успели переплестись под одеялом. — Гермиона, я не хочу, чтобы ты рассказывала Поттеру про крестраж. Это бремя тебе ни к чему. — Но я должна, Драко. — Нет, не должна. — Он запустил руку под её футболку и продолжил ласку. — Пусть Снейп будет тем, кто расскажет Поттеру. — Но почему? Я даже не уверена в том, что мы можем доверять ему, а ты предлагаешь встретиться с ним. — Снейп знает то, чего не знаем мы. Девушка отстранилась от Драко, недоверчиво заглядывая ему в глаза. — Знает что? — Снейп сказал, это касается не только Того-Кого-Нельзя-Называть. Дамблдор должен был сообщить всё Поттеру вместе с рассказом о крестражах. Я собирался устроить их встречу сегодня, но после убийства змеи там наверняка творится полный бедлам. Гермиона даже не хотела думать о том припадке ярости и кровожадности, в который впал Волдеморт после новости об уничтожении шестого крестража. В голову начали лезть картинки того, как он казнит Пожирателей, что не справились с заданием, и девушка постаралась отогнать эти жуткие видения. Стоило всплыть лишь намёку на имя предателя, и дни Нарциссы Малфой будут сочтены. Драко коснулся каждой веснушки на носу Гермионы, прежде чем произнести: — Снейп — хороший человек. Он хочет помочь. — Не проще ли мне самой рассказать Гарри? Мне он поверит, а вот Снейпу — не факт. — Это может разрушить вашу дружбу. Если Поттер разозлится, пусть объектом его гнева станет Снейп. Если ему нужно будет кого-то обвинить, пусть винит его, не тебя. — А если это просто ловушка, чтобы заманить Гарри? Драко обвёл пальцем её губы. — Тогда я убью Снейпа. Как и всякого, кто попытается навредить любому из вас. Я даю тебе слово. Гермиону прошибла дрожь. В словах Драко не было романтической подоплёки, но она всё равно восприняла их именно так. Девушка посмотрела на часы. Они показывали 8.12. Должно быть, Гарри в соседней комнате уже уснул. По коже Гермионы пробежали мурашки, и Драко погладил её левую руку, покоящуюся на одеяле. — Тебе холодно? Она слишком устала, чтобы говорить, поэтому просто уткнулась ему в шею. Наверное, Драко держал палочку где-то неподалёку, потому что следом Гермиона почувствовала тёплую волну согревающих чар. Осторожно, чтобы не потревожить рану, Драко обнял девушку, прижимая её ещё крепче, если такое вообще было возможно. Между их телами совсем не осталось пространства, так что волшебники едва могли дышать, но это их ничуть не заботило. Они уснули, слившись в поцелуе. Этой ночью Гермионе вместо прошлого снилось их возможное будущее. Она стояла перед домом на лужайке, поросшей жухлой травой. Судя по номеру выложенного кирпичом почтового ящика, дому принадлежал номер 47. Жестяная крыша выгорела на солнце, а краску на стенах разъело морской солью. В отдалении слышался шум накатывающих на берег волн. Кто-то взял Гермиону за руку. Когда она подняла глаза, яркое солнце скрыло от девушки черты человека, выхватывая из света лишь контуры, но голос был знакомым и успокаивающим. Человек повёл её вверх по ступенькам, а потом постучал в дверь, которая была завешена антимоскитной сеткой. Гермиона вгляделась в глубь дома через ячеистую материю. В холле появились очертания женской фигуры, и по мере её приближения до девушки донёсся слабый аромат знакомых духов. Тех самых, что хранились на раковине в ванной комнате родителей. Спутник Гермионы теперь оказался за её спиной, а его руки легли девушке на плечи. Она почувствовала два лёгких сжатия и чуть подалась назад, расслабляясь. — Я буду здесь. Я никуда не уйду, — ободряющий шёпот на ухо. Женщина приблизилась, и Гермиона была готова различить её внешность, но в этот момент гриффиндорка проснулась. Её койка пустовала, как и две других в соседней комнате. За ночь обезболивающее зелье выветрилось, и теперь рука горела. Гермиона изо всех сил постаралась не расплакаться от боли и принялась глубоко вдыхать носом и выдыхать ртом. Как учила мама, когда у Гермионы саднило колено после очередного падения с велосипеда. Она слышала, как мальчики разговаривали снаружи. Кажется, Драко сообщал Гарри свои догадки по поводу Снейпа и пытался уговорить его отправиться к бывшему профессору зельеварения. Невилл по вполне понятным причинам сомневался, но Гарри, вопреки ожиданиям гриффиндорки, не возражал. Гермиона взяла сумку и призвала необходимые зелья и мази. Их запасы были почти полностью истощены, поэтому она решила рискнуть и уменьшить количество болеутоляющего, чтобы оставить немного на крайний случай. Боль в руке поутихла. Гермиона вышла из палатки и пожелала всем доброго утра. Невилл резал фрукты к завтраку. — Как рука? — сразу спросил Драко. — Тебе чем-нибудь помочь? — Я приняла зелья, но они кончатся к вечеру. Гарри передал подруге яблоко. — Малфой рассказал мне о своей идее со Снейпом, которую, не сомневаюсь, вы уже обсудили. Даже если не узнаем ничего нового о крестраже, есть шанс разжиться лекарствами. — И ты, правда, собираешься нанести Снейпу визит? — Но ведь у нас нет других идей? — Полагаю, что нет. Но как мы найдём его? Драко ослабил бинты Гермионы, чтобы наложить свежую мазь. — У Снейпа есть дом в Паучьем тупике. Суматоха после того, как вы укокошили змею, уже должна была улечься, поэтому, если он не с Тем-Кого-Нельзя-Называть, то наверняка там. Гермиона зашипела, когда Драко поднял её руку, чтобы снять повязку. — И откуда ты это знаешь? — поинтересовался Невилл, жуя банан. — Лонгботтом, если ты вдруг запамятовал, то этот чувак — мой крёстный, так что пару раз я его навещал. — Пару раз, считая тот, перед тем как ты нас нашёл? — Да. Снейп очень дёшево берёт за ночлег, так что тебе стоит как-нибудь остановиться у него. Уверен, он будет в восторге от твоей компании. — Извини, но вряд ли Снейп меня примет. Я ведь не Пожиратель смерти, помнишь? Гермиона даже не попыталась остановить их обмен любезностями. Она уже поняла, что это пустая трата времени. Драко втёр в рану щедрую порцию мази, которая приятно охладила воспалённую кожу. Движения слизеринца были нежнее и аккуратнее, чем у Гарри, что делало процесс чуть более сносным. Закончив, Драко поцеловал её в плечо и закрепил перевязь у девушки над грудью. — А ты неплохой целитель, — прошептала волшебница, когда Гарри и Невилл принялись что-то обсуждать между собой. — Может, тебе стоит пойти по стопам Андромеды и устроиться в Мунго, когда всё закончится? — Неа, ничего не выйдет. Твой будущий муж должен быть целителем. Я не смогу работать вместе с этой сволочью, зная, что он каждый вечер возвращается домой к тебе. — Полагаю, ты прав. Да и потом, кажется, это противозаконно, целовать своих пациентов. Драко застыл в дюйме от её губ. — Вот досада. Потому что в последнее время в этом я тоже становлюсь довольно неплох. Он встал, оставив Гермиону разочарованно жаждущей продолжения. Девушке пришлось, скрежетнув зубами, повернуться к Гарри и Невиллу. Через час они уже собрали палатку и сложили её в сумку, которую теперь носил Гарри. — Уверена, что выдержишь аппарацию? — озабоченно спросил Драко. — Да. Даже если рана снова откроется, ничего страшного. Ты несёшь ответственность за то, что никого из нас не расщепит, так что сконцентрируйся на этом, а не на мне. Драко посмотрел на Гермиону так, словно хотел что-то добавить к своим словам, но передумал, зная, что она не захочет жалости к себе. — Ладно, давайте уже сделаем это, — сказал Гарри. — Нет смысла откладывать неизбежное. Драко презрительно усмехнулся: — Смотрю, ты пышешь энтузиазмом, Поттер. — Ага, всегда готов осветить любую комнату своей лучезарной улыбкой. Гарри взял Гермиону за плечо, а Невилла за руку. Гриффиндорка переплела пальцы с блондином, дважды сжав его ладонь и закрыв глаза, надеясь, что это облегчит боль. Спустя несколько неприятных мгновений все четверо очутились напротив коричневого, облицованного кирпичом здания. К удивлению Гермионы, она почти не почувствовала тошноты. Драко подошёл к двери и постучал, выбивая условленную дробь — три быстрых, две коротких, три быстрых, две коротких. Через двадцать одну секунду дверь отворилась, и на пороге показалась крошечная эльфийка. Она вежливо присела в реверансе перед Драко и склонила голову, пропуская гостей. — Где он? — Хозяин Снейп в своей библиотеке, Хозяин Малфой. Он давненько вас поджидает. — Спасибо, Дрипси. Гермиона двинулась за Драко, поблагодарив домовичку. Её примеру последовал Невилл, но Гарри вошёл молча. Они поднялись по скрипучей лестнице, каждая ступенька которой жалобно стонала под их ногами. На стенах не висело картин, и дом выглядел пустым и нежилым. Гермиона заметила волнение Невилла. Она слабо улыбнулась другу и кивнула, надеясь приободрить его. Снейп стоял перед окном в кабинете, заложив руки за спину и вперив невидящий взгляд в темноту за домом. Драко откашлялся, привлекая его внимание, но вместо того, чтобы резко обернуться к вошедшим, Снейп медленно повернулся на пятках. Глаза его были пусты. В них не было ни малейшего отблеска жизни. Даже всегдашнего отвращения. — Хорошенькое коленце вы трое выкинули вчера, — медленно растягивая, но одновременно чётко артикулируя каждое слово, произнёс Снейп. — Годрик Гриффиндор бы вами гордился. — Почему вы хотите нам помочь? — буркнул Гарри. — Почему мы должны вам доверять? — Вам уже давно не до доверия, Поттер, иначе вы бы здесь не появились. — Малфой сказал, вам что-то известно о седьмом крестраже. Зачем вам его уничтожать? — По тем же самым причинам, что и вам. Гарри сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки. Гермиона встала между ним и Снейпом прежде, чем её друга понесло. — Вы являетесь двойным агентом, не так ли? — спросила она. — Всё это время вы параллельно работали на Дамблдора и Того-Кого-Нельзя-Называть. Дамблдор сам попросил вас убить его. Чтобы ни у кого не возникло вопросов по поводу вашей преданности. Снейп опустил подбородок и несколько мгновений сумрачно взирал на девушку. Если бы Гермиона не провела добрую часть школьных лет в Хогвартсе под этим самым взглядом, она бы испугалась. — Полагаю, мне лучше предъявить вам доказательства… Коротким взмахом волшебной палочки Снейп заставил книжный шкаф разделиться посредине, открывая спрятанный за ним Омут памяти. Гермиона видела его впервые. Неглубокая чаша, вырезанная из камня и испещрённая рунами, отдалённо напоминала фонтан для птиц, который стоял на заднем дворе её родного дома. Снейп поднёс кончик палочки к своему виску и вытащил тонкую светящуюся нить воспоминаний. Он сбросил её в самую середину сосуда, молча наблюдая за закружившимся в водовороте калейдоскопом картинок. Гарри шагнул вперёд. Драко молчал, и его безмолвствие могло говорить о том, что он уже знал, что было в этом воспоминании. Во всяком случае, хотя бы частично. Теория Гермионы подтвердилась, когда Драко притянул её ближе к себе, очевидно, готовясь к реакции Гарри. В кабинете было несколько стульев, но никто не решался их занять. — Пойдём, — позвал блондин, — подождём в другом месте. Он провёл Гермиону и Невилла по коридору в комнату, которая могла служить спальней, хотя выглядела так же неуютно и пусто, как и всё в этом доме. Драко усадил девушку в единственное кресло и трансфигурировал секретер в стул для самого себя. Невилл уселся прямо на полу. — Как думаете, что он показывает Гарри? — спросил гриффиндорец, явно чувствовавший себя не в своей тарелке. — Последний крестраж? — Думаю, всё может оказаться несколько сложнее, чем просто это, — нехотя ответила Гермиона. Драко знал, что она переживает, и, чтобы отвлечь девушку, принялся чертить буквы на её ладони. Кажется, он даже написал слово «успокойся», но Гермиона не была уверена. Из библиотеки по-прежнему не доносилось ни звука. Недоверие к Снейпу заставляло Гермиону нервничать ещё сильнее. — С ним всё будет в порядке, Грейнджер. — Ты не можешь этого гарантировать. — Да, но я могу гарантировать, что никто не причиняет ему вред. Ты знаешь, что сделает Поттер, когда узнает. Просто выйдет и потребует, чтобы его в ту же секунду отправили к Тому-Кого-Нельзя-Называть. — Когда узнает что? — недоумённо спросил Невилл. — Эй, вам двоим известно что-то, чего не знаю я? Гермиона выдохнула. — Невилл, Гарри и есть седьмой крестраж. — Я не понимаю. — В ночь, когда погибли родители Гарри, Тот-Кого-Нельзя-Называть сотворил ещё один крестраж. Полагаю, это вышло ненамеренно. Именно это сейчас ему сообщает Снейп. — Погоди, — замахал Невилл руками, — ты хочешь сказать, что, чтобы убить Того-Кого-Нельзя-Называть, Гарри придётся умереть? — Вероятно. Если только Снейп не знает иного способа разрушить крестраж. — Если вы всё знали, то почему молчали? Драко положил ладонь Гермионе на бедро, обрывая Невилла: — Она лишь догадывалась. Какой смысл было говорить Поттеру то, в чём Гермиона не была до конца уверена? Он тотчас бы сломя голову понёсся к Тому-Кого-Нельзя-Называть, даже не задумываясь о последствиях. — Откуда тогда вы знаете, что догадка оказалась верной? — Снейп подтвердил. Из кабинета стали доноситься приглушённые голоса, и Гермиона вскочила на ноги, но Драко удержал её. — Подожди. — Почему? — Это не только о крестражах. Я не знаю подробностей, но дело касается матери Поттера. Дай им со Снейпом договорить наедине. — Его мать? Гермиона откинулась на спинку кресла, размышляя, что такого мог знать Снейп о Лили и какое отношение она имеет к Волдеморту. Им было известно, что Джеймс Поттер в школе дразнил Снейпа, но про Лили никаких сведений не было. Прежде чем Гарри появился в комнате, прошло восемнадцать минут. Он был ошеломлён, а между бровями залегла глубокая складка. Пожалуй, именно так и должен был выглядеть человек, которому сообщили, что ему предстоит умереть ради спасения мира. Гермиона бросилась другу навстречу. — Гарри, мне так жаль… Его глаза нашли лицо Гермионы, но мысли явно витали в другом месте. Гарри обвёл комнату взглядом, замечая Невилла и Драко. — Дамблдор знал. Знал всё это время и ничего мне не сказал. — Он должен был сказать тебе, Гарри. Он был обязан. Но, послушай, ты не один. Где бы не находился Того-Кого-Нельзя-Называть, мы отыщем его вместе. Ты слышишь? Я тебя одного никуда не пущу. — Я не позволю тебе пойти со мной, Гермиона. Я должен отправиться один, иначе ты можешь пострадать. — Мне плевать! — по её щекам потекли слёзы. — Они не могут сделать мне больнее, чем уже сделали. Что, если ты не погибнешь? Что, если тебе понадобится помощь? Гарри прижал подругу к груди. Она не чувствовала боли в разбережённой руке, потому что сознание того, что её лучший друг должен будет принести свою жизнь в жертву, отзывалось в сто раз больнее. Гермиона могла больше никогда его не увидеть. — Я надену мантию-невидимку, — прорыдала девушка. — Меня не заметят. Пожалуйста, Гарри, не оставляй меня! Гарри почти до боли вдавил пальцы в рёбра Гермионы, обнимая её. — Это слишком опасно. — Я отправлюсь с ней, — вмешался Драко. — Мы спрячемся под мантией вместе. Что бы ни случилось, я не позволю ни единому волосу упасть с её головы. Гермиона отодвинулась от друга, вытирая слёзы рукавом. — Даже если ты откажешься, я последую за тобой, Гарри Поттер. Ты меня знаешь. Прошу тебя! Мы уже потеряли Рона, и я не могу просто отойти в сторону и отпустить ещё и тебя! Глядя в горестные глаза Гермионы, Гарри поник. — Именно об этом я и говорю. Мы видели, как он умирал, и я не хочу, чтобы ты пережила подобное ещё раз. — У тебя нет выбора. Вместе мы дошли до этой черты, и я не покину тебя у самого края. Все присутствующие в комнате знали, что этот спор Гарри не выиграть. — Не вздумай высовываться из-под плаща, — сквозь зубы проговорил Гарри, тыча в подругу пальцем, а потом обратился к Драко: — Когда я умру, ты должен будешь держать её под мантией. Пообещай мне, Малфой. Драко отрывисто кивнул. — Даю слово. В этот миг в комнату вошёл Снейп. Он быстро оглядел всех, оценивая обстановку. — Полагаю, вы сообщили вашим товарищам, — констатировал он. Гарри вытер слёзы, выступившие под очками. — Они уже знали. — Очень хорошо. Если все вы примете решение последовать за мистером Поттером, имейте в виду, что Тёмный Лорд захочет отпраздновать свой триумф в Хогвартсе. Война не прекратится в то мгновение, когда будет разрушен последний крестраж, как не прекратится она и с кончиной Тёмного Лорда. Орден должен быть проинформирован о грядущих событиях, чтобы иметь возможность подготовить план. — Разве вы сами не можете сообщить Ордену? — спросила Гермиона. — Ваша теория о том, что я являюсь двойным агентом, истинна, мисс Грейнджер, но мои связи с Орденом были обрезаны в ночь смерти Дамблдора. — Как тогда Нарцисса Малфой стала шпионом, если вы не помогали ей? Снейп искоса посмотрел на Драко. — Скорбящая мать может обрести такие силы, какие не снились ни одному магу или волшебнице. Драко втянул щёки и стиснул зубы. Как жаль, что он смог узнать всю глубину любви своей матери, лишь когда стало слишком поздно. Драко заслуживал того, чтобы чувствовать это с самого рождения. Невилл поднялся с пола и сложил руки на груди. — Итак, где нам найти лысого урода? Где его логово? — Временная резиденция Тёмного Лорда находится в поместье Крэббов. Ожидается, что он вернётся туда сегодня пополудни. — Кто с ним? — Несколько Пожирателей смерти. Самое главное, с ним будут Лестрейнджи. Кажется, Беллатриса наметила мишень на вашей спине, мисс Грейнджер, так что будьте осмотрительны. За ней не водится привычки посылать предупреждающие проклятия. — Благодарю вас, но я прекрасно осведомлена о её способностях. Гарри пробежал рукой по лицу. — Который час? Гермиона посмотрела на часы Драко. — 1.23. — Отлично, время ещё есть. Невилл, ты отправишься в коттедж и известишь Орден. Скажи Макгонагалл, что после победы Тот-Кого-Нельзя-Называть захочет устроить сцену в Хогвартсе, так что у неё нет иного выбора, как выпустить всех из убежищ и собрать армию для предстоящего сражения. Малфой, Гермиона, мы отправляемся в тот дом. Мне только нужно кое-что сделать. Невилл перехватил на себя обычную роль Гермионы и стиснул Гарри в железном объятии. Они молчали, но, кажется, всё уже было сказано. Гермиона боялась момента, когда ей предстояло сделать то же самое. Попрощаться. Драко крепко обнял гриффиндорку, в груди которой начали зарождаться судорожные всхлипы. С последним прощальным кивком и пожеланием удачи Невилл аппарировал в Ракушку. Снейп пополнил их запас своими зельями, качество которых было гораздо выше, чем тех, что хранились в аптечке Андромеды. Драко заставил Гермиону выпить целый пузырёк обезболивающего прямо на месте. Перед тем, как отбыть, гриффиндорка повернулась к Снейпу. — Профессор, в ночь битвы, прежде чем Гарри попросил перемирия, что-то случилось с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Если бы это не было серьёзно, Пожиратели бы ни за что не согласились отступить. Что это было? Снейп несколько мгновений медлил, а потом посмотрел на своего крестника. — Когда до Люциуса Малфоя дошли вести о гибели сына, он предпринял попытку убить Тёмного Лорда. Проклятие ослабило тело, созданное Тёмным Лордом, тем не менее он смог оправиться от удара и восполнить силы магией, оставшейся в крестражах. Но собственное заклятие отрикошетило в Люциуса. Он погиб. Тело Драко одеревенело в объятиях Гермионы. — Мне жаль, что ты узнал всё при таких обстоятельствах, Драко, — продолжал Снейп. — Но тебе стоит быть готовым к тому, что ты не увидишь своего отца на поле битвы в рядах противника. Лицо Драко оставалось безучастным, но Гермиона знала, чего ему стоило не выдать своих эмоций. — Драко, мне… — Всё в порядке, — остановил её слизеринец. — По крайне мере, мне не придётся самому убивать его. Пальцы Драко предательски задрожали, но он напустил на себя равнодушный вид. Сейчас было не время для того, чтобы давать волю чувствам. Гриффиндорка взяла руку Драко и поцеловала, без слов выражая свои соболезнования. Снейп попрощался с ними. — Готовы? — спросил Гарри. — А ты? — тихо ответила Гермиона. — Да. Я готов. Он положил руку на плечо подруги. Гермиона прерывисто вздохнула, прежде чем Драко аппарировал их в родовое поместье Крэббов.