Jigsaw Puzzle

Дрим ждет их в фойе, ведь конечно он будет там. Как только Сапнап толкает дверь, широко раскрытые, полные паники глаза его лучшего друга устремляются на него, и Сапнап сразу же понимает, что последние пару часов Дрим с ужасом думал только об этом. ”Дрим”, мягко говорит он, когда Джордж выходит из-за его спины. ”Дрим, это всего лишь Джордж”. Рот Дрима слегка приоткрываеться, и Сапнап наблюдает, как он беспокойно проводит языком по нижней губе, а затем переводит жадные глаза в пространство справа от Сапнапа, где находится Джордж. ”Джордж”, шепчет Дрим, как молитву, и Джордж молится в ответ, выдыхая имя Дрима, как будто он измученный жаждой человек, и это первая вода, которую он выпил за несколько недель. Нет больше ни секунды колебания. Они бегут друг к другу в объятия и обвивают друг друга, как лианы на шпалере, и Сапнап задается вопросом, расстанутся ли они вообще. Он неловко ерзает, наблюдая, как они обнимаются. Он не имеет права обижаться на это, он уже обнимал Джорджа, он много раз обнимал Дрима. Он занят тем, что перетаскивает чемоданы Джорджа дальше в фойе, запирает за ними дверь и кладет ключ от дома на свое место у двери. Когда он снова поворачивается, чтобы опять взглянуть на Дрима и Джорджа, они все еще обнимаются, не двигаются, и маленький неприятный узел в его животе становится ещё больше. Но затем Дрим чуть-чуть отстраняется, ровно настолько, чтобы он мог посмотреть на Сапнапа и протянуть ему правую руку. Сапнап в замешательстве моргает, сначала не в силах понять, что означает небольшой жест Дрима. Затем Джордж поворачивает голову, чтобы посмотреть на Сапнапа, открывает одну из рук и Сапнап понимает. Ой. О, они тоже хотят, чтобы он их обнял. Это почти смущает, как быстро он подчиняется, пробегая через комнату, чтобы зарыться в объятия своих друзей. Он крепко сжимает их талии, притягивая их еще ближе друг к другу и толкая свое тело в пространство между ними. Он зарывается головой в щель между шеей Джорджа и плечом Дрима и цепляется за них так, словно от этого зависит его жизнь. Это кажется таким правильным. Самым правильным, чем что-либо в его жизни. Он ошеломлен тем, насколько правильным это кажется. Он чувствует себя комфортно, в безопасности и покое, а в груди расплываеться тепло. Он не отпускает. Никто из них не отпускал. Нечеткое ощущение в его груди постепенно превращается в мучительное жужание, а затем в полномасштабных яростных порхающих бабочек. Почему у него появляются бабочки в животе? Это ненормальное чувство, когда вы обнимаете своих друзей, не так ли? Это странная мысль, он знает, что это странно, но сочетание запахов Джорджа и Дрима настолько идеально, что заставляет его чувствовать себя в безопасности и в домашнем тепле. В конце концов, до него медленно доходит, что он вцепился руками в ткань футболки Дрима с одной стороны и толстовку Джорджа с другой, удерживая их на месте и, вероятно, заставляя продолжать обнимать его еще дольше, даже после того как они хотели отступить. Смущенный, он быстро выпускает их из своей хватки и, спотыкаясь, отступает на несколько шагов, разрывая их объятия. ”Извините” бормочет он, отводя глаза. ”Джордж,” снова говорит Дрим дрожащим голосом, Сапнап не может видеть его лица, но он уверен, что тот даже не взглянул на него, когда говорил. Он может представить, какое выражение лица у Дрима, когда он смотрит на Джорджа, и Сапнапу кажется, что он сгорает, сгорает от ревности и тоски — тоски по чему, он и сам не знает. ” Привет, Дрим. Здравствуй,” шепчет Джордж, а Сапнап продолжает смотреть в пол, будто пытаясь прожечь в нем дыру глазами. ”Позволь мне увидеть тебя, дай мне посмотреть на тебя,”говорит Джордж, и Сапнап все еще не поднимает глаз, но он может чувствовать, как Джордж снова приближается к Дриму, как он, вероятно, тянется, чтобы коснуться его руки или его щеки или- Почему он так расстроен? Он нелеп. Чего он ожидал? Дрим и Джордж впервые встречаются лично, и Сапнап не собирается позволять необъяснимой ревности, бушующей в его животе, разрушить это. Чтобы занять себя и дать своим лучшим друзьям немного места, он относит чемоданы Джорджа в его комнату и аккуратно ставит их в изножье кровати. Он еще раз оглядывается, чтобы убедиться, что комната выглядит идеально для Джорджа, вчера они с Дримом целый день занимались уборкой, так что она уже в идеальном состоянии, затем Сапнап направляется обратно в фойе. Дрим и Джордж все еще там, они оба поворачиваются, чтобы посмотреть на него, как только он входит.”Сапнап, куда ты ушел?” смущенно говорит Дрим. ”Извини, я просто заносил чемоданы Джорджа в его комнату,” бормочет он, с облегчением обнаружив, что теперь чувствует себя не так неловко. ”О, можно посмотреть мою комнату?” взволнованно спрашивает Джордж. ”Конечно, давай!” с энтузиазмом отвечает Дрим, уже направляясь по коридору туда, откуда только что вышел Сапнап. Джордж бежит за ним, Сапнап тоже следует за ними, не сводя глаз с изгиба бледной шеи Джорджа впереди него. Они доходят до спальни, и Джордж тут же плюхается на кровать, широко улыбаясь.”Мне нравится!” восклицает он, раскинув руки на простынях. Сапнапу хочется лечь рядом с ним, заключить его в свои объятия и часами обниматься с ним. Он бросает взгляд на Дрима, видит выражение тоски на его лице и задается вопросом, думает ли он о том же, о чём думает Сапнап. ”Я только что понял, как я устал.” Говорит Джордж уже тише, и его ухмылка превращается в мягкую улыбку. Он переворачивается на бок и натягивает слой простыни до талии, подбирая одну из многочисленных подушек в руки, и сжимает так, как ребёнок сжимал бы мягкую игрушку. Сапнапу еще никогда так не хотелось оказаться на месте подушки. ”Всего шесть вечера.” Говорит Дрим. ”Я не мог спать в самолете, я так долго не спал. Это из-за смены часовых поясов, дай мне поспать”. ”Да, конечно,” сразу же отвечает Дрим, звуча так жёстко и одновременно нежно, что Сапнап теряет дар речи. ”Тебе что-нибудь нужно из твоего чемодана?” спрашивает Дрим в наступившей тишине безмолвия Сапнапа. ”Нет,” сонно бормочет Джордж, уткнувшись лицом в подушку и выглядя так, будто уже крепко спит.”Я позабочусь об этом утром.” ”Да, хорошо. Спи спокойно, Гоги, хорошо?” Дрим звучит так влюблённо, и боже, почему Сапнап чувствует себя таким несчастным при этой мысли? ”Спокойной ночи, Джордж,” шепчет он, наконец снова обретая свой голос, а затем вздрагивает, замечая, насколько его тон похож на тон Дрима. Это ничего не значит, говорит он себе. Он выключает свет в комнате Джорджа, следуя за Дримом, и они вдвоем направляются в гостиную, ложатся на диван бок о бок по какому-то негласному соглашению. ”Ты хорошо себя чувствуешь, Дрим?” спрашивает Сапнап. ”Да, я… да, это было чудесно. Я так счастлив.” ”Я тоже,” сглатывает Сапнап, затем выдавливает из себя следующие слова: ”Я рад за вас двоих. Я счастлив, что вы наконец-то встретились.” По какой-то причине губы Дрима сжались, а брови нахмурились, пронзая Сапнапа испытующим взглядом. ”Ты… Сапнап, ты себя хорошо чувствуешь?” ”Да, конечно, что ты имеешь в виду?” ”Ничего, я просто. Дело не только во мне и Джордже, знаешь ли. Это и о тебе тоже.” От слов Дрима у Сапнапа перехватывает дыхание. Почему он не может нормально дышать? ”Это о нас,” продолжает он, ”о Dream Team.” О нас. Нас нас нас нас нас. Сапнап пытается вспомнить, как дышать, и, наконец, издает неглубокий вздох. В глазах Дрима мелькает беспокойство, пока он продолжает смотреть на него, и Сапнап изо всех сил пытается найти слова, чтобы сформулировать соответствующий ответ. ”Верно, да, я знаю. Я тоже рад, что он здесь. Мы так долго этого ждали.” Так. Это был достойный ответ, так ведь? ”Ага,” говорит Дрим, задумчиво хмурясь, а затем тепло улыбаясь.”Знаешь, ты был прав.” "О правда?” Сапнап понимает, о чем он говорит. ”Ты сказал мне, что не о чем беспокоиться. Ты был прав, я был глуп. Это просто Джордж. Это мы. Не о чем беспокоиться, все и в правду будет хорошо». Сапнап лишь слабо улыбается, но не отвечает, узел тоски и беспокойства в его животе твердо не согласен со словами Дрима. ”Сапнап?” Дрим быстрый. Его большие зеленые глаза бегают по лицу Сапнапа, и он все еще выглядит немного обеспокоенным. ”Ага”, быстро отвечает Сапнап. ”Да, конечно, я был прав. Я всегда прав, ты знаешь это”. Дрим смеется и протягивает одну руку, чтобы слегка коснуться плеча Сапнапа. Очевидно, это неосознанное движение, непреднамеренное, и Сапнап уверен, что Дрим уже делал это множество раз. Однако сегодня он чувствует себя особенно чувствительным, особенно напуганным ощущением этого бездумного прикосновения, и он замирает, пока рука Дрима не соскальзывает с бицепса Сапнапа и благополучно не возвращается к нему на колени. Он облегченно вздыхает, когда расстояние между ними восстанавливается, и надеется, что Дрим этого не заметит. ”Хочешь что-нибудь посмотреть?” спрашивает Дрим через мгновение, указывая одной рукой на телевизор напротив них.”Я могу приготовить нам пасту на ужин.” Может быть, в конце концов все будет не так уж и иначе. Сапнап улыбается. ”Конечно, звучит классно.” Намного позже той же ночью Сапнап сидит один в своей комнате перед своим компьютером и играет в Valorant на новой учетной записи. Около полуночи Дрим отправился спать, сказав, что Джордж, вероятно, встанет рано и он не хочет слишком уставать, чтобы встать вовремя. Сапнап ничуть не устал и, не в силах заснуть, в конечном итоге загрузил Valorant, чтобы занять себя, пока пролетали предрассветные часы. Прежде чем он это осознает, настаёт три часа ночи. Сапнап решает просто закончить единственную игру без рейтинга, в которую он играет, и отправиться спать. Однако, когда он выключает свой компьютер, он понимает, что невероятно хочет пить. Он решает взять на кухне стакан воды и идет за ним в холл. В доме кромешная тьма, и Сапнап находит дорогу на кухню в основном по памяти, пока его глаза привыкают к темноте. Когда он возвращается в свою комнату со стаканом воды, он слышит скрип слева от себя и поворачивается, чтобы увидеть, как Джордж толкает дверь его комнаты, позволяя теплому свету лампы внутри омывать коридор. ”Который час?” бормочет Джордж, сонно потирая глаза и мило моргая, глядя на Сапнапа из дверного проема. ”Около 3:30 утра, Гоги, я еще даже не ложился.” Джордж фыркает, мило морщась. Сапнапу кажется, что он никогда раньше не видел его таким, полусонным, очаровательным и дезориентированным. ”Что ж, я больше не хочу спать.” Мужчина говорит твердым, все еще сонным голосом. ”Ты спал около девяти часов, я не удивлён,” отвечает Сапнап, прежде чем сделать паузу, чтобы выпить большой глоток воды. Джордж тихонько хихикает, и Сапнап бросает на него вопросительный взгляд из-за края стакана. ”Твои волосы торчат дыбом,” говорит ему Джордж. Его тон легкий, небрежный, но у Сапнапа внутри все сжимается, когда Джордж медленно поднимает руку, чтобы пригладить его волосы. Все было бы хорошо, Сапнап был бы в порядке, если бы не тот факт, что Джордж позволяет своей руке задержаться в его волосах, опуская их обратно на бок просто мучительно медленно. Тыльные стороны его ладоней мелькают над виском Сапнапа, едва касаясь его костяшками. Сапнап вспоминает, как они чуть не поцеловались в марте. Почему он не может перестать думать об этом? Рука Джорджа опускается еще немного, и Сапнап думает, что он спасён, что с ним все будет в порядке, но затем край большого пальца Джорджа на мгновение цепляется за его нижнюю губу. Почему он так сильно хочет поцеловать Джорджа? Сапнап роняет стакан, который держит. Джордж вскрикивает и, наконец, отодвигается из пространства Сапнапа, когда стекло разлетается по полу так же, как разум Сапнапа разбивается от мысли, которая только что пришла ему в голову. Он просто замирает на мгновение, переводя дыхание, организуя свои мысли. Все в порядке, он в порядке. Вполне нормально иногда думать о том, чтобы поцеловать своего лучшего друга, верно? Не то чтобы он не думал о том, чтобы поцеловать Дрима все время. Это ничего не значит. Вы можете думать о поцелуях с друзьями в платонической манере… верно? Верно. Пошатываясь, Сапнап наклоняется, извинения срываются с его губ, и он начинает пытаться собрать осколки стекла, осторожно проводя по ним ладонями. ”Сапнап, будь осторожен, ты порежешься!” восклицает Джордж, к счастью, не комментируя предыдущий момент вызванной паникой неуклюжести Сапнапа.”У тебя нет метлы или чего-то в этом роде?” ”Да да. Хорошая идея. Хорошо, сейчас.” Сапнап говорит в спешке. Они с Джорджем возвращаются на кухню и берут метлу и мусорное ведро, а затем убирают беспорядок из стекла и пролитой воды, разбросанный по полу. ”Спасибо, Джордж,” говорит Сапнап, выбрасывая остатки стекла в мусорное ведро. ”Извини ещё раз” ”Все хорошо, не переживай. Идиот.” отвечает Джордж, ухмыляясь Сапнапу в полумраке коридора. ”А теперь покажи мне дом.” ”Что?” ”Дом. Я его еще не видел. Мне нужна экскурсия”. ”Ой. О, да, конечно!” Сапнап почти уверен, что Дрим будет расстроен тем, что они делают это без него - в конце концов, он пошел спать рано, просто чтобы попытаться проснуться вовремя и встать вместе с Джорджем, - но ясно то, что Джордж сейчас не спит и хочет увидеть дом. . Дрим переживёт это. Сапнап показывает Джорджу весь дом, за исключением спальни Дрима, освещая темные комнаты, включая свет на ходу. Когда они находят Патчес спящей на ее кошачьем дереве в прачечной, Джордж тихонько воркует над ней пару минут, но потом они уходят, не разбудив ее. Джордж хочет разбудить её, но Сапнап уверен, что Дрим захочет быть здесь, чтобы увидеть их встречу, и, кроме того, Патчес, вероятно, не понравится, если её разбудят. Вместо этого они возвращаются в гостиную и вместе садятся на диван — диван, на котором Сапнап и Дрим сидели пару часов назад, диван, на котором Дрим и Сапнап сидят вместе каждый день. ”Хочешь что-нибудь посмотреть?” спрашивает Джордж, вызывая у Сапнапа дежавю из разговора, который у него был ранее тем вечером с Дримом. Дрим должен быть здесь, он не может не думать об этом. Дрим не должен пропустить это. Он почти уверен, что Дрим был бы счастлив встать, если бы они пошли и разбудили его — он, вероятно, даже был бы рад. Но, Сапнап думает и ненавидит себя за эту мысль, если бы Дрим был здесь, он бы снова чувствовал себя чужим, чувствовал себя третьим лишним, чувствовал себя ненужным и нежеланным, какими бы необоснованными эти чувства ни были. Эгоистично, жестоко, потому что Сапнап не предлагает разбудить Дрима. Он остаётся с Джорджем на едине. Они вместе смотрят фильм, и это прекрасно, и если Сапнап засыпает на плече Джорджа около 6 утра, то другой мужчина не упоминает об этом, когда просыпается через пару часов. Проходит пара дней, и все идет гладко. Сапнап начинает чувствовать, что он был глуп, если так беспокоился о том, что все изменится, когда они все будут жить вместе. Они делают все то же самое, что Дрим и Сапнап, когда они были только вдвоем. С той лишь разницей, что теперь их трое. Они вместе готовят, смотрят фильмы, вместе играют в игры и спорят о том, чья очередь выбирать ресторан, в котором они заказывают ужин. Они смеются, шутят и ссорятся точно так же, как когда Джордж был еще в Великобритании, только теперь они могут протянуть руку и прикоснуться друг к другу, когда захотят. Но самое главное, Сапнап не чувствует себя третьим лишним в уже законченном дуэте. Дрим и Джордж ничего не делают без него, ничего не делают, чтобы Сапнап почувствовал, что что-то изменилось. Сапнап начинает чувствовать себя оптимистично, узел беспокойства в его животе начинает ослабевать. На четвертый день после прибытия Джорджа во Флориду все идет не так. В тот вечер Сапнап несколько часов разговаривал со своим менеджером в своей комнате, и когда он наконец закончил, солнце уже садилось, а небо темнело. Он спускается вниз в поисках Дрима и Джорджа и удивляется, когда не сразу находит их в их комнатах, гостиной или кухне. Затем он замечает, что дверь на задний двор приоткрыта, и откуда-то с крыльца исходит слабый свет. Заглянув в стеклянную дверь, Сапнап видит, что Дрим и Джордж сидят в редко используемой гидромассажной ванне, выглядя расслабленными. Сапнап не пользовался джакузи несколько месяцев. Внезапно он действительно хочет войти, хочет присоединиться к ним больше всего на свете. Он быстро возвращается в свою комнату и переодевается в пару плавок, которые находит закопанными в глубине ящика. Он также берет одно из своих полотенец из шкафа за своей комнатой, затем спешит обратно вниз, рассеянно перекидывая его в руках. Не особо задумываясь об этом, Сапнап толкает дверь локтем и направляется к джакузи, все еще быстро двигаясь. Мысль об успокаивающем тепле воды уже согревает его, пока он не видит Дрима и Джорджа в джакузи, и его кровь леденеет. Сапнап замирает на полушаге, подняв одну ногу в воздух, и смотрит в полном изумлении на то, как два его лучших друга касаются друг друга. Рука Дрима лежит на плече Джорджа, а рука Джорджа на щеке Дрима, и их лица находятся на расстоянии чуть более дюйма друг от друга. Сапнап видит, как шевелятся губы Джорджа, и слышит мягкое бормотание его теплого голоса сквозь журчание воды, но не может разобрать слов, которые он говорит. Пока он смотрит, ошеломленный, все еще застывший на месте с одной ногой в воздухе, последний дюйм между ними сокращается, а затем Дрим и Джордж целуются. Дрим и Джордж целуются, а Сапнап просто стоит и смотрит на них, как какой-то ужасный вуайерист, не в силах оторвать глаз. Он чувствует себя абсолютно приросшим к земле, как будто он посмотрел в глаза Медузы и превратился в бесполезную каменную скульптуру, как будто он никогда больше не пошевелится. Глядя на своих двух лучших друзей, он видит, как руки Дрима обвивают талию Джорджа и поднимают его над водой, которая так легко расступается для него, даже она, должно быть, хочет только того, чтобы они были вместе, пока он не оседлает Дрима на коленях. Они все еще целуются, не разлучаясь ни на секунду, и теперь Сапнап может видеть лицо Джорджа, на котором запечатлены желание, похоть и, может быть, любовь. Боже, он такой классный. Желудок Сапнапа переворачивается. Если Джордж сейчас откроет глаза, он обязательно увидит Сапнапа, уставившегося на них, застывшего на полпути с полотенцем, свободно свисающим с его ослабевшей хватки. Этой мысли, наконец, достаточно, чтобы вывести Сапнапа из транса. В тот момент, когда он снова может двигаться, он так сильно зажмуривает глаза, что видит звезды на фоне черноты век. Закрыв глаза, он спотыкается, нащупывает дверь, проскальзывает обратно в дом и плотно закрывает ее за собой. Ему будет плохо, ему будет плохо, ему будет… Сапнап, шатаясь, поднимается по лестнице в свою ванную, запирает за собой дверь и включает душ на самую горячую температуру. После момента отчаянного карабканья он сдергивает плавки и практически бросается под раскаленный поток воды. Он упирается руками в кафельную стену душа, поддерживая дрожащие ноги, и позволяет обжигающей воде очерчивать огненные дорожки по его спине и ногам, смачивать волосы и капать на глаза, которые все еще зажмурены. Ручейки болезненно горячей воды, катящиеся по его лицу, смешиваются с холодными слезами, смывая его страдания в канализацию. Почему он плачет? Почему он плачет?? Его кожа становится ярко-красной, обжигающей, жар воды выжигает ожоги первой степени на его хрупкой плоти, чтобы соответствовать ожогам третьей степени, которые врезаются в его сердце. Что с ним не так? Оставив воду течь, он берет бутылку с гелем для душа с пола позади себя и полностью покрывает ею свою кожу, используя откровенно смехотворное количество. Несмотря на то, что кипящая вода быстро смывает большую часть мыла, Сапнап хватает свою мочалку и трет кожу до тех пор, пока не смоется последняя мыльная пена. Как только становится слишком больно продолжать тереть чувствительную ярко-красную плоть, он выпускает мочалку из дрожащих пальцев и прижимается лбом к плитке стены под обжигающей струей воды. Что случилось с ним? Почему он все еще плачет? Он знал, что это произойдет, все знали, что это произойдет. Дрим и Джордж, Джордж и Дрим. DNF. Они любили друг друга, все это видели. Сапнап это видел. Он просто… о черт, он просто хочет, чтобы они тоже любили его. Осознание обрушивается на него, как грузовик, и вдруг он даже не чувствует ни боли от обжигающей горячей воды, ни раздражения на грубо отскребшейся коже. Все, что он чувствует, это оцепенение. О Боже. О боже, он ревнует. Он так ужасно ревнует к ним обоим. О боже, он влюблен в своих лучших друзей. Его вырвет. Скользкие, несогласованные руки возятся с краном, пока не выключится кипяток. Он натыкается на дверь душа, распахивая ее плечом, вместо того, чтобы хотя бы пытаться использовать ручку, и падает на землю перед унитазом в капающей луже. Он сжимает край сиденья унитаза так сильно, что у него белеют костяшки пальцев, наклоняется, и его рвет.