Молодая жена 2. Счастья много не бывает.

Время лечит всех. Только никто не выжил. М.М. Мамчич. Сон сегодня стал для меня спасением. Он вырвал меня из пучины страха, боли и паники, заботливо взяв меня в свои объятия, так же, как и Клаус, нежно и бережно обхватывая тело. Мой муж спал, обнимая меня, почти так же, как и год назад. Ник был рядом со мной, и это помогало мне. Он искал меня, ту меня, которой я была год назад, борясь с моей внутренней темнотой. Именно Ник не давал мне пропасть всю эту неделю, которую я провела в Сиэтле на похоронах своего отца. Тем утром, перед похоронами моего отца я была окончательно потеряна. В первые минуты после моего пробуждения, я ощущала волны боли от жестокой реальности, накатившей на меня. Все тело болело и ныло, а в глаза как будто насыпали песка. Ника рядом не было, хотя его сторона постели была все еще теплая. Я, словно зомби, встала с постели и отправилась в ванную, которая, к счастью, была свободной. Умывшись, чтобы придать лицу хоть немного живой вид, я почистила зубы и завязала хвост. Внутри меня была сплошная пустота, желание что-либо делать напрочь отсутствовало, поэтому с макияжем я даже и не думала заморачиваться. В дверь ванной тихо постучались, а потом в дверном проеме появилась голова Ника. Муж был уже одет в черную рубашку и брюки. Его волосы, как обычно, топорщились в разные стороны, несмотря на то, что он был коротко пострижен. Волосы Ника аккуратными завитками были разбросаны по голове, создавая общий хаос. - Эй, Анаби, все в порядке? – спросил мой муж, оглядывая меня. Я кивнула, не отрывая взгляда от Ника. Мужчина вздохнул, и в два шага пересек расстояние между нами, крепко сжимая меня в объятиях. - Я не дам тебе потерять себя, детка. Я чертовски сильно люблю тебя, что бы позволить этому случиться. – шепчет Ник мне в волосы, нежно гладя меня по спине. Его руки немного задевали его же футболку, в которой я спала. Я вновь киваю, надеясь, что он действительно не даст мне пропасть в самой себе. - И я. – отвечаю ему, надеясь, что он поймет, и он понимает. Я вижу, как его лицо светлеет, теряя тень сомнений и волнений. Ник выпроваживает меня из ванной, около которой уже стоит тетя Джейн, которая пожав мое плечо, тут же занимает комнату. Диван, на котором мы с Ником спали, был уже сложен. На бежевой обивке дивана, словно клякса лежало мое черное платье-карандаш, заботливо кем-то выглажено. Медленно взяв платье в руки, я стараюсь сохранить те крупицы самообладания, и удаляюсь в комнату тети Джейн, чтобы одеться. Клаус остается в гостиной, беспомощно глядя мне в след. Платье легко скользит по коже, оставаясь немного мешковатым. Судя по всему, я похудела на пару килограмм за это время. Надевая серебряные сережки с темно-синими топазами, когда-то подаренными отцом, я заливаюсь слезами. Мне тогда исполнилось пятнадцать, а папа весь год откладывал деньги с зарплаты, чтобы купить мне эти серьги. Дальше все было, как в тумане. Помню, как Клаус вошел в комнату, чтобы забрать меня, потом, как мы все сели в машину, и поехали в старый дом, где проводилось прощание с отцом. Все эти люди, одетые в черные вещи, сами по себе навеивали на меня панику и страх. Отлично, что дети остались с приехавшей тетей Мэл. Мои мозги включились лишь тогда, когда я замерла напротив гроба моего отца. Папа выглядел хорошо, даже прекрасно. Его спокойное умиротворенное лицо выглядело так, будто он вот-вот проснется и вновь начнет заниматься своими делами. На белоснежном лице не было ни единой морщинки, щетина напрочь отсутствовала, что делало папу еще более живым. - Прости меня, папуль. – шепчу я, наклоняясь, чтобы поцеловать его в лоб. Все это чертовки неправильно, так не должно было быть. Мой разум буквально кричит, что все это розыгрыш, спектакль или представление. Вот-вот люди рассмеются, и мой папа выйдет из своего кабинета под лестницей, и обнимет меня, с улыбкой на лице. Вновь помутнение. Я не вижу не лиц, не людей, я даже не слышу слов адресованных мне. Меня вновь заталкивают в машину, рядом кто-то тихо плачет, а кто-то крепко, почти до боли, стискивает мне плечи. Боль, боль – это хорошо. Это единственное напоминание мне о том, что я живая, что я не ушла вслед за отцом. Впереди едет катафалк, только вот чей он, я вспомнить не могу…Следом приходит пустота, и я полностью отключаюсь, погружаясь в личную пучину боли. Я включаюсь, когда мне требуется встать и кинуть белую розу в могилу моего отца.. Медленно встаю, и иду с цветком в руках, который больно колит в ладонь, стараясь не особо вгрузать каблуками в землю. Роза летит в могилу, с глухим стуком приземляясь на гроб папы. « Покойся с миром, дорогой папуля!» - мысленно шепчу я, мгновенно отругивая себя. Все люди, по очереди, кидают землю на гроб и отходят, бормоча слова соболезнования и постепенно уходя с кладбища, отправляясь по домам. Наша семья остается до конца, глядя, как закапывают его гроб. Я обхватываю маму за плечи одной рукой, а второй сжимаю руку Ника, как появляются они. Вся семья Ника – Бекка, Мэтт, Аларик, Дженна, Элайджа, Кэтрин, Елена, Деймон, Кол, Джереми и Бонни. Они молчаливо останавливаются около могилы, вкидывая туда белые цветы, после чего они переходят на нашу сторону, так же молча. Бекка обнимает меня и мою мать, поглаживая меня по голове. Могила отца постепенно наполняется землей, ставя точку в его жизни. Его рассказ окончен, больше продолжения не будет. Вновь отключаюсь, и начинаю понимать, что мой мозг нашел для себя отличную защитную реакцию. Брожу по квартире тети Джейн, словно призрак, пока все члены моей семьи едят стряпню, приготовленную тетей и моей мамой. Мои дети играли в комнате, вместе с сыном Кэт и Элайджи – Лукасом, и Джоном. Захожу в пустующую спальню, и ложусь на кровать, поджав под себя ноги. Каждый раз, прикрывая глаза, вижу перед собой отца в гробу, и тут же я вновь открываю их. Вокруг меня темнота, что внутри, что снаружи. Дверь в спальню со скрипом открывается, и я слышу шаги Ника около кровати. Он кладет руку мне на колено, и я вновь включаюсь, лицом к лицу сталкиваясь с реальностью. - Милая, все собираются уезжать в Нью-Йорк? Ты летишь? – спрашивает он. Под словом «все» он подразумевает и себя. Ну конечно, какое ему дело до моего отца? Для него куда важнее его работа и миллионы, которые он зарабатывает за день. - Я останусь здесь недели на две. – отвечаю я, и Ник согласно кивает. - Я буду пропадать на работе, так что детей можно оставить пожить у Бекки, пока ты не приедешь. Я понимаю, милая, что тебе надо время. – Клаус бормочет эти слова, поглаживая меня по ноге, словно маленькую. Как он может думать, что я отдам кому-то своих детей? - Нет, дети останутся со мной. – отвечаю я, и Клаус пристально смотрит на меня, не отрывая своих глаз. - Анабель, дорогая, ты сейчас не в лучшем состоянии… - Я сказала, что дети останутся со мной, Ник. Клаус согласно кивает, и исчезает за дверью. Чуть позже я смогла найти в себе силы, чтобы выйти и попрощаться со всеми родственниками, которые улетали в Нью-Йорк. Мама хотела, чтобы и я отправилась вместе со всеми, аргументируя это тем, что она справиться. Я решила остаться не только для мамы, но и для себя. Я не готова вернуться в Нью-Йорк, не готова жить прежней жизнью. Сейчас я хочу немного отдохнуть и еще чуть-чуть побыть в этом пузыре безопасности, который окружает меня. Дети же были в восторге оттого, что мы ненадолго останемся здесь, ведь им не нужно будет ходить в садик. Дальше моя жизнь пошла, словно в ускоренной перемотке. Дни пролетали молниеносно, и одна неделя моего отпуска уже прошла. Каждый день мы старались отвлекаться от нашей потери, гуляя по городу и ходя в развлекательные центры, вместе с детьми. Мы с мамой выставили дом на продажу, и взамен подыскивали ей квартиру. Подходящая нашлась быстро. Однокомнатная квартира, неподалеку от тети Джейн, в здании, где находилась мамина любимая пекарня. В квартире был сделан отличнейший ремонт, и, несмотря на то, что мама хотела что-то попроще, я тут же согласилась купить ей эту квартиру. Деньги я взяла со своего счета в банке, на который я клала свою зарплату с издательства. В течении недели я хотела помочь маме с переездом, а потом вернуться в Нью-Йорк, где нас с детьми уже заждался Клаус. Он звонил мне почти каждый день, но недавно он улетел на переговоры в Лондон, и поэтому я не слышала от него ничего в течении двух дней. Он только написал сообщение, что прибыл в Лондон. Но и без Клауса у меня было о ком, и о чем заботится. Мы ездили с мамой в мебельные магазины, выбирая ей спальный гарнитур, пока тетя Джейн вместе с Энтони и Николь была в кино, на очередном мультфильме, который выбрали мои сорванцы. Меня беспокоила моя тошнота в течении дня, и резкие перепады настроения, именно по этому я отправилась в аптеку, чтобы приобрести тест на беременность. Те же самые симптомы у меня наблюдались, когда я была беременна своими двойняшками. Закрывшись в ванной, сразу же после обеда, я распечатала тест. Помочившись на пластиковую полосочку, я стала ожидать положенные пять минут, нервно поглядывая на часы. Ровно по истечении положенного срока, я схватила тест дрожащими руками. То, что я увидела, перевернуло мой мир с ног на голову, - я беременна.