***
1 сентября
Скарамучча невероятно счастлив, это его первый день в школе. А значит впереди было и знакомство с одноклассниками, это было так волнительно, что, казалось, его лёгкие сейчас вот-вот лопнут от счастья. И было действительно невероятно, вокруг множество людей, его с тёплой улыбкой встречает учительница, а в ушах отдаются звуки его первого звонка. Правда, часть знакомства с одноклассниками прошла не так успешно, как хотелось бы. Кто же знал, что на деле подойти к кому-то в этой огромной куче людей, где каждый уже разговаривает с кем-то, и просто взять и познакомиться так сложно и страшно. Но ему, кажется, повезло, ведь к нему подошли сами. Это был рыжеволосый мальчик с голубыми глазами, гораздо выше него, хотя даже не только его, а в целом всех одноклассников. — Привет, как тебя зовут? — улыбаясь посмотрел на меня какой-то высокий рыжий мальчик. — Скар-рамучча — я очень нервничал, даже и не заметил, как голос случайно дрогнул, надеюсь он не заметил. — А я Тарталья, будем дружить? — мне что правда предложили дружить..? — Давай! — я был очень, очень рад, неужели заводить друзей так легко? Позже пообщавшись, оказалось, что они живут в одном доме. Естественно, они тут же договорились сходить друг к другу в гости. Как же всё-таки это было здорово, уроки были интересные и приносили Скарамучче истинное удовольствие. Учительница была такой доброй, что после той ужасной воспитательницы в детском саду, она казалась настоящим ангелом. И всё же насчёт Тартальи. Спустя время они действительно стали лучшими друзьями. Правда Скар часто обижался без причины. Это могло быть буквально что угодно: Не захотели играть в игру которую я хочу? Я домой. Я проиграл в считалке и теперь я вода? Пока, я домой. Сначала, конечно, Тарталья угаждал Скарамучче вместе с ещё одним их другом из параллели, но позже ему это совершенно надоело и он просто перестал обращать внимания, абсолютно игнорируя факт того, что Скарамучча обижался. Да и, честно говоря, Скар никогда не уходил домой, он лишь делал вид, прячясь за очередное дерево или дом. И следующие разы были не исключение, вот только... За ним не пошли? Всем всё равно? Рано или поздно поражение приходилось принять, ведь домой нельзя иначе будут лишние вопросы от мамы, да и не хотелось, погулять ведь всё-таки вышел. Позже Скарамучча перестал обижаться, понял, что бесполезно.Конечно, если бы Скарамучча знал, что он больше не будет иметь право на обиду ближайшие 8 лет, скорее всего он бы пообижался чуточку больше.
***
Он честно не понял как так вышло, но почему-то неожиданно часто обижаться стал Тарталья. Но Скарамучча никак не мог отказать или проигнорировать, всё-таки это был единственный его друг. В то время как Тарталья мог общаться буквально со всем классом, Скар не мог заговорить ни с кем. Так что ему просто приходилось выполнять нелепые просьбы или задания для прощения, хотя, конечно, если у того было неплохое настроение, то примерно 3 исписанных листа с извинениями тоже было достаточно. Конечно, иногда это совсем переходило границы. Спрыгнуть с гаража, учитывая невыносимый страх высоты у Скара, о котором тот знал и даже не взяв в учёт то, что на земле могло быть стекло, на которое как раз таки и наткнулся рукой Скарамучча, когда-то. Перевернуться через довольно высокий забор первым, потому что Тарталья боялся, тогда Скарамучча довольно сильно ударился головой, настолько, что заплакал, а тот лишь посмеялся. Скар кажется всегда был плаксой, но это ведь не плохо? Совершенно нет, но, честно говоря, Скарамучча привык, что при ударе его обычно жалеют, а особенно если дело доходит до слёз, но сейчас над ним лишь громко смеялись, а позже и вовсе сказали прекратить ныть иначе врежут. Но слёзы ведь так легко не остановить, как и необдуманные действия детей. Неуспев даже сообразить, в лицо Скарамуччи прилетела связка из металлических ключей. — Я говорил прекратить ныть — ужасно грозным тоном сейчас говорил Тарталья. Скар бы с радостью, но сейчас он разрыдался ещё больше. — Если ты думаешь вызвать жалость, то мне абсолютно насрать на твои слёзы, я предупреждал — это было сказано грубо и бесчувственно, после чего тот вовсе отвернулся с раздражённым лицом.***
И Скар правда терпел это всё и даже больше, он сам унижался, лишь бы на него не обижались. Он нырял лицом в снег, кидал его себе за шиворот и на шею, когда его друг обиделся на него за то что тот прокатился на качеле. Ему было и это запрещено, тем же Тартальей. Всё это продолжалось вплоть до 8 класса, только ко всему прочему к унижениям, примерно до 6 класса всегда присоединялась подруга Тартальи, Синьора. Она как раз таки и была инициатором травли. Нет, Скара не били, не плевали и в целом физических усилий не прикладывали, они убивали лишь морально. Издёвки из-за длинных волос, каверканье имени и просто всяческое игнорирование. Плакать для Скара было страшно. Почему? Потому что плачут только слабые и беспомощные, именно это ему навязали.Заплакал, потому что друг не хочет прощать? — хватит давить на жалость.
Заплакал из-за боли? — ни на что не способная плакса, которая даже чуточку боли не может перетерпеть.
Плакать было фактически под запретом иначе следом пойдут новые издёвки. К сожалению, Скарамучча ещё ребёнок и так просто контролировать свои эмоции не всегда получается. Но даже не смотря на все те гадости, что совершали над ним Тарталья и Синьора, Скарамучча всё ещё был слишком добрым и наивным. Всегда пытался влится в их компанию, дарил подарки, поддерживал их и даже защищал. Да, это к слову ещё один момент отпечатавшийся в его памяти.***
Тёплое лето, 4 класс и школьный лагерь, лучше, кажется, быть не может, но для Скарамуччи это были определённо не самые лучшие дни. В памяти, естественно, остался далеко не каждый, но один из дней он точно запомнил навсегда. Как и обычно дети стоят по кучкам, в парах или по одному и ждут когда их соберёт вожатый для нового события. И прямо сейчас в паре стояли Тарталья и Синьора, а Скарамучча чуть подальше один. Они беседовали о чём-то очень увлечённо и Скару стало просто интересно, он подошёл и встал рядом с ними, но получил совсем неожиданный для него крики. — Ну что ты пришёл сюда, ты видишь мы разговариваем вдвоём, ты тут зачем мешаешься? — Синьора так злобно посмотрела на меня, будто сейчас ударит. — Я хотел с вами, можно? — виновато опустив глаза, совсем тихо, сказал я, может всё же пустят, я хотя бы просто послушать... — Нет, я же сказала, мы хотим пообщаться вдвоём, иди отсюда — она посмотрела на меня, как на что-то совсем неприятное и ужасное, будто я какой-то монстр, но разве это так? Что он сделал не так? Он всего лишь хотел пообщаться, неужели он больше не нужен? Он теперь всегда будет один? От всех этих мыслей что-то сжалось внутри, тяжёлый ком подступил к горлу, а слёзы уже наворачивались сами. Конечно, Скарамучча отошёл подальше в уголок, чтоб никто не заметил, ведь слёзы - стыдно. но долго скрываться у него не получилось, слёзы не переставали течь, а вожатая уже пришла и, конечно же, заметила одинокого мальчика плачущего в углу. — Ты чего? Что случилось? — слегка присев, немного испуганно спросила у меня вожатая. К его сожалению или к счастью, маленький Скарамучча не умеет врать, и совсем не в том смысле, что он выдаёт себя эмоциями, говорит не естественно и так далее, а именно не умеет, не может и не хочет. 10-летний на тот момент Скар правда не знал как врать, он всегда говорил правду, даже маме, когда разбил её любимую кружку. И этот раз не исключение, он просто сказал правду. Вожатая сразу повела мальчика, к той злобной парочке, отчитала их за такое ужасное отношение и пошла дальше проверять все ли дети на месте, но... — Ну и зачем ты разревелся перед вожатой как нытик, мы тебе вроде сказали, что хотим поговорить вдвоём, что непонятного? — Тарталья молчал. Говорила всегда лишь Синьора, но... сейчас они оба смотрели на меня с отвращением. Скарамучча снова виновато опустил глаза и просто молчал. И так всё это время. Его просто игнорировали, но он и сам не горел больше желанием пытаться влезть в диалог или хотя бы кинуть на них взгляд. Он шёл вроде как рядом, но это было скорее для вида и успокоения вожатой. И вот все уже идут обратно к школе, после целого дня прогулок, все уже уставшие и конечно хотят поскорее, домой, хотя были и те, кто домой вовсе не хотел. Скарамучча же не знал чего он вообще хочет, ему просто было приятно наслаждаться тёплым летним ветерком, прохладным вечером и иногда срывать какие-то красивые цветочки по пути, в большинстве случаев, конечно же одуванчики. Вроде уже всё не так плохо, но какой-то противный мальчик всё никак не унимался и специально без какой либо причины наступал Синьоре и Тарталье на ноги, Скару не попадало, так как он шёл чуть левее от всех. Ему несколько раз говорили прекратить, жаловались вожатой, но всё бестолку. Скарамучча понял, что ему совсем не нравится видеть как его дорогим друзьям делают больно, даже если они с ним сегодня так поступили, они на самом деле хорошие, просто может настроение плохое? Дальше же Скар ощущал себя как главный герой фильма, где тот всех спасает от страшного злодея, жертвуя собой. Он встал позади пары Тартальи Синьоры, прямо перед тем самым противным мальчиком. Скарамучча думал, что возможно тот прекратит впринципе, но ему как оказалось было абсолютно всё равно кому наступать на ноги, так что это мучение продолжилось уже на ногах Скарамуччи. Пару раз Тарталья и Синьора повернулись назад, видимо всё же почувствовав, что неприятной боли больше нет. Они определённо точно увидели картину как Скар крючится от боли, пытаясь сдержать слёзы, что на этот раз у него даже успешно получается, а сзади с отвратительной ухмылкой мальчик наступает тому на ноги каждый раз стараясь надавить всё сильнее, ожидая, когда же терпение Скарамуччи всё таки достигнет границ. Что ж, вполне неудивительно, но им было всё равно. Абсолютно.***
Придя домой Скарамучча обнаружил содравшуюся до крови кожу, кучу мозолей, грязи и множество мелких ранок на ногах. Жаль, что именно сегодня он одел довольно открытые сандали, а не кроссовки. Было больно и обидно за то, что вместо хотя бы спасибо или хотя бы капли переживаний, на него лишь снова посмотрели с отвращением, но даже не смотря на это и все те неприятные чувства, что он испытал и в моральном и в физическом плане в этот день, Скарамучча почувствовал себя настоящим героем.