Сто йен

      «Надо валить», — в который раз меня уже посещает эта мысль? Жую задумчиво трубочку, чувствуя на языке вкус пластика и шоколадного молочного коктейля. «Осталось только предупредить Кенчика, чтобы тот не думал возвращать меня обратно».       В McDonald’s многолюдно и шумно. Самое оно, чтобы не сойти с ума и не слышать Рана. Что он там говорит-то? А близнецы Кавата?..       — Они, — осторожно толкаю сидящего рядом Риндо, кивая на близнецов. — Давно здесь сидят?       Соя крякает подавившись, услышав мой вопрос. Риндо же просто вытаращился, так и не донеся картошку-фри до своего рта.       Сейчас мне лучше прикинуться ничего не помнящим дурачком, чем плаксой. Но если уж совсем начистоту, то я плохо помню, что произошло после того, как вышел из больницы. Всё как в тумане. Оглядываюсь удивлённо до пущего эффекта.       — А почему мы вообще сидим здесь? Не помню, как выписался из больницы, — качаю головой. — Я же выписался, да? И почему на мне чужая куртка?       Ран быстро просек мою плохонькую актерскую игру, но решил не вмешиваться, пока братья Кавата, перебивая друг друга, пытались объяснить нам, как и почему оказались сегодня в больнице. Оказалось, что их терзало чувство вины за случившееся. Переубеждать их в том, что пострадал я по своей же тупости, ни у кого из нас не было никакого желания. Близнецы решили сначала заявится ко мне в школу, думая, что меня выписали ещё в субботу, где и встретили недовольного и потрёпанного Хаджиме. Проследив за Коко, они добрались до больницы, где и застали хуевенькое представление.       — Вы же близнецы? — спросил воодушевленно Нахоя.       — Что-то типа того, — вру я в открытую, дёргая головой. — А домой мы когда? Хочу принять ванную, — специально говорю беспечно.       — Скоро, — тонко улыбается Ран. — Ты уже придумала кому отдашь Зузу и Джо?       Чувствую, как аккуратно приобнял меня за талию Риндо, просунув руку.       — Да, — тихо, — придумал.       Не настолько у меня и огромный выбор. Джо отдам Кенчику, Зузу — Манджиро. Все просто. Думаю, что Зузу отлично поладит с Курокава, а толстяк с Шиба. Последнему как раз религия не даст выбросить моего маленького упитанного инвалида на улицу. Осталось только взять документы, деньги, кое-какие вещи и свалить в закат.       Мой мечтательный и беспечный видок не обрадовал парней.       — Если надо, — почистив горло, сипит Соя, — мы могли бы взять кого-нибудь. Так ведь? — косится на брата.       — А-ага, — кивает Нахоя, — противоаллергическим только запасемся.       — Спасибо, но не нужно. У нас все схвачено, — говорю я, чувствуя, как Риндо ущипнул меня за бок, заставляя придвинуться к нему поближе.       Доев, братья Кавата засобирались домой. Ран не предложил их довести до Канто или ближайшей остановки. Я же молча отдал Нахое его же куртку, зябко передернувшись. Риндо поспешил завернуть меня в свою ветровку, стянув при этом с шеи своего брата шарф.       — Не хватало ещё тебе заболеть, — сам оборачиваю шарф вокруг шеи друга. — И так проблем выше крыши.       — Какая же ты жестокая, Мондаи-чи, — смеётся Риндо. — Даже если и заболею, то я знаю, что ты не оставишь меня. Так ведь?       — Да, — согласился я, — не оставлю.       С большим трудом мне удалось забраться на заднее сиденье автомобиля. Кряхтя и пыхтя уселся поудобнее, убрав челку за ухо.       — Ты не должна уезжать, если не хочешь этого, — Ран смотрит на меня в зеркало заднего вида, сжав руль. Мотор он пока не заводил. — Никто не сможет доказать, что ты как-то причастна к тем пожарам. Если хочешь, мы снимем тебе квартирку в Роппонги, а там…       Вот чего он сейчас добивается? Хочет чтобы я остался с родными? Или чтобы отстал от них? А чего тогда они меня вообще куда-то с собой звали?       — Мы не можем решать за тебя, Мондаи-чи, — Риндо садится полу боком, осторожно дотрагиваясь до моего колена.       — Раньше же решали, — хмыкаю я.       Хотелось скинуть его руку с себя да и просто уйти уже куда-нибудь.       — Поехали домой, — выдерживаю долгий, пронизывающий до самых костей взгляд Хайтани, — пожалуйста, старший брат.       «Кажется, я перегнул. Вот чего у него уши покраснели?»       До бабушкиной квартиры мы доехали вполне себе спокойно и без приключений. На въезде даже испугался, подумав, что меня возможно у дома стережёт Коко или братец Мучи, но у подъезда, как и на парковке никого не было.       Риндо помог мне выбраться из автомобиля и отобрал спортивную сумку.       Уже в квартире долго обнимаюсь с котами, игнорируя их недовольное рычание и попытки выбраться. Подмечаю про себя, что братья времени не теряли, прибравшись в квартире. Выбросили все скоропортящиеся продукты. Докупили кое-каких вещей первой необходимости, лекарств. Папка с моими документами сиротливо лежала на столе. Под столом стояла сумка с деньгами. «Нашли всё-таки».       — Оставишь какое-нибудь письмецо на прощанье? — спрашивает Ран едко, когда я чего-то застопорился напротив комнаты брата, задумавшись.       — Не думаю, что это хорошая идея, — отвечаю заторможено.       Решил, что брать много вещей не буду, так на первое время, а там может и смогу докупить чего-нибудь, если понадобится. Книг или электронику оставил на месте, взял с собой только плеер Хаджиме да зарядку для телефона. В рюкзак закинул папку с документами. По пачке денег закинул в каждую из переносок, одну из которых так предусмотрительно купил кто-то из Хайтани, чтобы обеспечить своим питомцем более комфортную жизнь. Осталось теперь принять ванную, переодеться и вспомнить адреса мальчишек.       — Если выйдем сейчас, то уже к завтрашнему вечеру будем у деда.       — Ты помнишь во сколько идёт последний теплоход? — спрашивает Риндо у брата. — Может тогда лучше вообще никуда не торопиться и добраться уже утром?       Они ещё что-то обсуждали, пока я закрывшись в ванной, пытался снять с себя больничную рубашку. Мне быстро это надоело.       — Мне кто-нибудь поможет? — выглядываю, приоткрыв дверь.       — Да, сейчас, — торопится ко мне друг.       Никакого удовольствия я не получил, раздевшись перед Риндо, но и противно не было. Хорошо, что он старался не пялиться лишний раз, помогая мне залезть в ванную.       — Откинь голову, — просит Риндо, усевшись на бортик ванной.       Закрываю глаза. Риндо действует уверенно, но мягко. Отдаюсь на волю ощущениям, поморщившись от попавшей в уши воды. Хочется откинуться на спинку ванной и блаженно выдохнуть, когда друг проводит намыленной мочалкой по моим плечам и шее. Ведёт вниз, резко остановившись.       — Я могу, — он наклоняется ко мне, — поцеловать тебя?       «Он даёт мне выбор?»       Открываю глаза.       — Если ты этого хочешь.       Риндо смотрит с прищуром, усмехаясь. Качает головой.       — Какая же ты…       — Невыносимая?       — Жестокая.       — Я уже это слышал сегодня.       — Ты так прекрасна, — Риндо тянется ко мне, — и так несчастна, — целует в подбородок, осторожно прикусывая.       Вода продолжает литься, заливая мне ноги. Горячая, как и поцелуи Хайтани. Его рука смещается, и вода бьёт мне в живот. Наши губы соприкасаются, и я закрываю глаза.       Наверное, я должен был его оттолкнуть. Должен был. Но какого чёрта?       Вздрагиваю, когда Ран стучит в дверь, спрашивая, когда мы закончим. Риндо шумно выдыхает через нос, отстраняясь. Улыбается довольно. Смывает пену с моих волос и тела. Выключает воду и помогает мне встать и обтереться.       — Дальше я сам, — перехватываю его руку, когда тот потянулся к стопке вещей.       — Лучше я, — Риндо и не думал отступать.       Чувствую себя маленьким ребенком, игнорируя шутки про мое нижнее, определённо удобное, но нихрена не сексуальное белье. Пришлось повозиться с джинсами, как и с бандажом. Что-то неприятно стрельнуло в плече, когда друг попытался натянуть на меня широкую футболку. С помощью фена высушили волосы. Больную руку в рукав толстовки решаю не просовывать. Во избежание.       — Он до тебя не домогался? — интересуется Ран, когда мы вышли из ванной.       — К сожалению, нет, — отвечаю ехидно.       — Тебя это не касается, — произносит предупреждающее Риндо, поправляя очки пальцем.       — Как скажешь.       Больше в квартире нам делать было нечего. Братья быстро поймали Зузу и Джо в переноски, пока я перекрывал газ и воду. Пришлось оставить после себя ворох грязного белья в корзине. Рядом с ней бросил сумку с вещами из больницы.       Странно, что я ничего не почувствовал, выключая свет и закрывая дверь на все замки.       — Куда теперь? — спрашивает Ран, закуривая.       Сумки они убрали в багажник, а переноски пока оставили на крыше автомобиля.       — К Манджиро Сано. Точно не помню адрес, но здесь недалеко, по прямой, — неопределённо взмахиваю рукой. — После к Кенчику. Но тут уже труднее, не помню, куда ехать надо, но думаю, мы разберемся.       — Ты сейчас так прикалываешься?       — У меня топографический кретинизм в запущенной стадии, — говорю честно, — так что за руль меня лучше не пускать.       — А никто и не собирался.       — Да-да.       Пройдет меньше суток, как мне доверят баранку, попросив не влететь в первый же фонарный столб. Но пока нужно было доехать до семейного додзё семьи Сано. Что мы успешно и сделали, потратив на это дело меньше сорока минут. Рекорд как по мне.       — Ши-чан?       Пришлось подождать, когда Сано соизволит выйти на улицу. Возле калитки я не стал его ждать, так что вернулся обратно к машине.       — Привет, семпай, — произношу преувеличенно бодро, отлипая от автомобиля и давая юноше себя обнять.       Треплю Манджиро по волосам.       — У меня к тебе ещё одна просьба, Манджиро.       — Какая?       Я был рад, что с ним ничего не случилось. А выговор от старшего брата можно было пережить.       — Меня не будет в городе некоторое время, — специально игнорирую его вопрос, не давая право выбора. — Приглядишь за Зузу? Не переживай, я оставлю денег. И пришлю ещё если надо будет.       — Зачем тебе уезжать? — хмурится Сано.       — Меня здесь ничего не держит, — отвечаю ему честно. — Хочу отдохнуть. Не думай об этом. Вот Зузу, — киваю на стоящую на крыше автомобиля переноску с насупившимся в ней котом. — Купишь все что надо. Морепродуктами не кормить. Купать специальным, шампунем, что не раздражает кожу. Что ещё? А, — щелкаю пальцем, — мне нужен номер Кенчика.       — Телефон дома оставил, — Манджиро вглядывается внутрь переноски, — зайдешь? Эмма будет рада тебя увидеть.       — Не самая хорошая идея, — улыбаюсь тонко, — да и ехать уже нужно.       — Отчего ты бежишь? — удивлённо. — Или от кого? Что происходит, Широ?       — Ничего не проиходит. Ладно, сам найду, — чувствую на себе прожигающий взгляд одного из братьев. Понять бы ещё кто на меня так смотрит. — Береги себя, ладно?       Давлю на корню желание обнять мальчишку. Я сделал всё что мог. Я изменил будущее.       С Рюгуджи разговор вышел и того короче. Может из-за того, что мы дом Шиба искали где-то час. Может из-за того, что я поругался с Раном. А может…       — И на долго? — лицо к Кенчика уставшее.       — Не знаю.       В этот раз я увел друга подальше от автомобиля братьев.       — Ты же вернёшься?       — Не знаю.       — Если понадобится помощь или ты захочешь поговорить, или просто увидеться, знай…       Обнимаю Кена так сильно, как только могу, не скрывая слёз. Рюгуджи обнимает в ответ так же сильно. Целует в темечко.       — Телефон только свой дай, пожалуйста, — выдаю сипло, — чисто на всякий случай.       — Хорошо, Третья голова.       Кто же знал, что этот случай появится через четыре года? Я не умел заглядывать так далеко. Да и никогда не пытался.       — Алло? Ши-чан?       — Откуда у тебя мой номер телефона, Манджиро?       — Мы можем встретиться?       Мою же мать.       — Что случилось? — тру глаза, не в силах подняться с дивана.       — Проблемка. Маленькая такая. Не значительная, — начинает нести какую-то херню Сано. — Такемучи в больнице.       Завершаю разговор сразу же.       Манджиро перезванивал ещё несколько раз.       — Кенчик, — все же удосуживаюсь встать с дивана и пройти на кухню, — кажись, мы обосрались, — стираю хлынувшую из носа кровь.       Давненько меня так не крыло. Стоило только вернуться обратно в Токио и вот опять.       «Ну что за блядство?»