Небесная канцелярия
После того, как Чимин чуть было не погиб, разбившись на машине, Юнги, придя немного в себя, поднялся на ноги. Лу смотрел на него с такой жалостью, что было просто невыносимо. Но цель визита ангела-хранителя двух соулмейтов осталась прежней. — Несмотря на то, что в Книге этого нет, Чимин сейчас чуть не разбился. — Что ты хочешь этим сказать? — Поинтересовался Ангел. — Какова вероятность того, что Книга могла ошибиться и написать о том, что в действительности не произойдёт? — К чему ты клонишь? — Лу не понимал, что задумал его новый подопечный. — Я хочу спросить, какова вероятность того, что Книга ошиблась и наши дети не погибнут? Лу молчал. С учётом происходящих событий, допустить такую вероятность можно, но давать ложных надежд он не мог. — Молчишь? Ты тоже не знаешь ответа на этот вопрос. Его никто не знает. А раз так, то я хочу рискнуть. — Ты поступаешь сейчас на эмоциях. Сначала подумай хорошенько, скоро я вернусь за ответом. — Я не дам согласия. Мой ответ «нет». — Тогда, нам придётся просить Чимина дать разрешение. На Земле пройдёт год, и я смогу предстать перед ним. Ты понимаешь, какой вред это нанесёт его физическому и психологическому здоровью? — Лу не хотел, чтобы его слова прозвучали, как угроза, но выбора не оставалось. — Пожалуйста, не заставляй меня этого делать и мучить его. — Он ни за что не согласится. Вы слишком плохо его знаете. — Старший Соул был уверен в том, что сейчас говорил. Его пара слишком страстно желала ощутить, какого это иметь детей и отказаться от этого Чимин не смог бы. Пусть, человеческая сущность и не может помнить об этом, но это знала душа и поэтому, Юнги был спокоен за жизни их девочек. — Твой соулмейт сейчас убит горем. Этого может оказаться вполне достаточным, чтобы заставить его согласиться. Вспомни, что он только что чуть не натворил, потеряв тебя. Ты уверен, что он не захочет всё исправить, лишь бы вы снова были вместе? Ответить на это, увы, нечего. Лу больше не стал на него давить. Он не согласится, это было очевидно с самого начала. Но попытаться всё-таки стоило, как того требовал главнокомандующий. Ему придется убедить Чимина дать своё согласие во что бы то не стало. Но Ангел сможет обратиться к нему, только после того, как пройдёт год. Так как душу старшего Соула пришлось отозвать с Земли раньше положенного срока, да ещё и в день рождения человека, чью жизнь он проживал, доступ к сознанию его пары, возможность поговорить с ним, являясь во снах, появится только через какое-то время. Должен пройти ровно один год после того, как на Земле один из них потеряет другого. Сделай он это раньше, душа Чимина его просто не услышит. Перед Хранителем встала наитруднейшая задача: заставить родителя отказаться от детей, чтобы вернуть свою любовь, но…никогда об этом не вспомнить. Они забрали Юнги в день его рождения. Есть ли здесь какой-то особый смысл? Тайное значение? Смысла нет, значения тоже. Это самый обычный день. А на небесах так и вовсе лишь миг. Эта дата ничего не значила. Можно сказать, что это просто совпадение. Но, старшая дочь соулмейтов тоже должна была умереть именно в день своего рождения. Так может в этом, всё-таки, есть смысл, пусть он и не очевидный?***
— И зачем ты мне этого показал? Чимин отошёл от окна и посмотрел на Соула. — Я хочу, чтобы ты знал правду. Я так же, как и ты не желаю зла нашим детям. И я верю, что Книга ошиблась на счёт их судеб. — Дахён болеет, — младший вновь присел на постель и опустил голову. Мин осторожно, чтобы снова не напугать, приблизился к нему, опустившись на колени. — Я знаю, Чимин. Видел всё, что с вами произошло. Мне очень жаль, что я не смог быть рядом. Но, ей уже лучше. Значит, Книга Судеб действительно не так всемогуща, как нас в этом пытаются убедить, и девочки могут прожить долгую и счастливую жизнь, им не придется умирать. Они будут рядом с тобой. Брюнет смотрел в карие глаза напротив, но не видел в них прежней теплоты. Чимин ему не верил. Юнги поднялся на ноги и снова подошёл к окну. — Когда Лай впервые принял мой облик, чтобы попытаться обмануть, ты понял, что это был не я. Как это произошло? Чимин мельком глянул на него и вздохнул. — Я спросил, что ты подарил мне на день рождения, в тот год, когда повредил ногу. — Но он не смог ответить, — Мин довольно улыбался. Младший не разделял его радости. — Я ничего тебе не подарил, именно из-за того, что попал в аварию. Не успел доехать до места назначения. Поэтому, мы с тобой договорились, что я целый год буду исполнять любые твои желания. Всё, что ты попросишь, должно быть исполнено. Чимин посмотрел на него, на лице появилась тень улыбки. Он поднялся на ноги и встал рядом. — Да, всё было именно так. — Теперь, ты мне веришь? Юнги взял его руки в свои. Как же Чимин скучал по этим теплым и всегда нежным прикосновениям. — Это правда ты? Было страшно поверить в реальность всего происходящего, ещё одного обмана он не переживёт. Мин отпустил его руки, чтобы прикоснуться к лицу, он водил большими пальцами по щекам, на которых уже блестели слёзы. — Позволь, кое-что тебе показать. Приблизившись, Юнги соединил их лбы, оба закрыли глаза. Они оказались на поляне, где между деревьев произнесли свои первые признания и поцеловались. — Я видел это недавно во сне. — Не отрывая взгляда от влюбленной пары, прошептал Чимин. — Я не был уверен, что смогу, но всё получилось и ты увидел то, что я захотел показать. Чимин, ты не просто так оказался здесь в первый раз, это я перенёс тебя в это воспоминание. Блондин смотрел прямо в глаза, пытаясь найти ложь в его словах. — Я почувствовал твоё желание. — Сказал Юнги. — Мне захотелось вновь ощутить тепло твоих рук, услышать голос, — последние слова он практически прошептал. — Это воспоминание для меня тоже очень многое значит и мне хотелось таким образом напомнить о себе. — Лу был очень удивлён, когда нашёл меня здесь. Он не понял, как я это сделал. Они открыли глаза и снова очутились в своей спальне. — Я хочу, чтобы… — Мин не успел договорить. Снаружи послышался какой-то шум, Чимин взглянул на дверь, ручка повернулась, на пороге стояла Дахён. — Папа, с кем ты разговариваешь? Блондин перевёл взгляд на то место, где только что видел Юнги, но там уже никого не было. — Тебе послышалось. Здесь никого, кроме меня, нет. Видимо, он начал ходить во сне. — Ты что-то хотела? Плохо себя чувствуешь? Девочка подошла к нему и неожиданно обняла. — Мне показалось, что я услышала голос папы Юнги. Её собственный голос дрогнул, и она ещё сильнее прижалась к отцу. — Я так сильно по нему скучаю. Дахён заплакала. Чимин убрал её руки и присел перед ней. Он и сам уже не мог сдерживаться от эмоций. — Я тоже, мне очень сильно его не хватает. Он обнял ребёнка, давая ей возможность выплакаться, пока по его собственным щекам текли слёзы. Призрачная тень, невидимая человеческому глазу, смотрела на свою семью и плакала вместе с ними. Утром, Чимин и Дахён сидели молча, глядя каждый в свою тарелку. На ночь она осталась в родительской спальне. Девочка ещё долго плакала, пока не забылась тревожным сном. Блондин осторожно гладил её по волосам, стараясь не потревожить сон ребёнка. Как сам заснул, он не помнил. — Что с вами такое? Хана переводила тревожный взгляд с одного на другую. Чимин поднял голову и улыбнулся, посмотрев на младшую дочь. — Всё в порядке. Не выспались, наверное. Заканчивайте с завтраком и собирайтесь. Сегодня выходной, никуда не надо ехать. Поэтому, Чимин предложил сходить и погулять в парке. Обе девочки сразу же согласились. Они играли в догонялки. Неожиданно, Дахён замерла, а в следующее мгновение рухнула на землю. Хана закричала и Чимин бросился к ним. Их доставили в больницу. История повторилась. Улучшение, на которое все так надеялись, не произошло. Неизвестная болезнь лишь притаилась, даже не думая отступать. Кода Дахён пришла в себя, вскоре, их отпустили домой. Вечером, уложив спать сначала Хану, Чимин осторожно вошёл в спальню к старшей дочери. Та ещё не спала, как будто ждала его. — Почему ты не спишь? Он присел на её постель и взял маленькую холодную ручку в свою, неосознанно растирая, чтобы согреть. — Я теперь боюсь спать, потому что могу больше не проснуться. Блондин замер, услышав слова ребёнка, но постарался взять себя в руки. — С тобой всё будет в порядке, вот увидишь. Иди ко мне. Он обнял её, девочка обвила руками его шею и всхлипнула. Чимин гладил по спине и шептал утешающие слова, в силу которых ему самому очень хотелось верить. — Спой мне ещё раз. Я болею, значит могу попросить тебя сделать это. — Конечно. Всё, что захочешь. Когда она уснула под тихие звуки пения, Чимин поднялся и покинул её комнату. Войдя в свою спальню, он пошёл сначала умыться, а потом переоделся ко сну и лег в постель. — Я хочу, чтобы ты не давал своего согласия. Блондин резко сел. Перед ним снова стоял Юнги и печально смотрел на него. — Дахён сегодня вновь стало плохо. Врачи по-прежнему не знают, что с ней. Брюнет приблизился к постели, опустился на свободную половину, где когда-то спал сам, и распахнул объятия, приглашая в них Чимина. Тот сразу же придвинулся и уткнулся в знакомое тепло, глубоко вдыхая. Юнги прижал его к себе и поцеловал в макушку. Как же сильно им обоим этого не хватало, не передать словами. — Всё ещё не могу поверить, что это правда ты. Когда Дахён сказала вчера, что слышала твой голос, я не хотел верить, ведь это не может быть правдой. Юнги тяжело вздохнул. Ему стоило огромного труда не появиться перед дочерью и не обнять её. Отпущенное время на Земле закончилось, сейчас его последняя задача — убедить Чимина не соглашаться на предложенные ему условия, не дать забрать детей. Тот факт, что Дахён вновь стало хуже, сильно опечалил его, но Мин не хотел верить, что это действительно конец и их старшая дочь умрёт в свой день рождения, как это случилось с ним. Перед глазами ярко стояла картина их последнего диалога с Чимином на кухне. По сути, это был самый обычный день, каких могло быть ещё очень много в их жизни, но именно этот стал последним. Хорошо, что они успели сказать о том, что любят друг друга. Очень многие не успевают этого сделать перед смертью, но им удалось. — Что мне делать? Чимин поднял голову, чтобы посмотреть на него. — Не сдавайся, это не может быть конец. Я в это не верю. — Я не переживу её смерть и не до конца уверен, как смогу ещё раз отпустить тебя. Ведь ты не сможешь остаться. — Нет. Более того, я не знаю, сколько ещё раз мне удастся это сделать. Но, несмотря ни на что, не соглашайся. Вспомни тот день, когда родилась Дахён. Я отправил тебя в это воспоминание не просто так. Я хотел напомнить тебе, что мы испытали, когда впервые стали родителями. Юнги чуть наклонился, чтобы снова коснуться лба младшего, и они закрыли глаза. Знакомая палата, младенец на руках и её родители, что говорят сейчас по телефону. — Как можно позволить её забрать? — Мин посмотрел на блондина, пока тот вновь переживал один из самых чудесных моментов их жизни. Как жаль, что его не было рядом. Когда они открыли глаза, Чимин опустил взгляд, пряча лицо и сильнее прижимаясь к чужой груди. — А если ты ошибся и Дахён умрёт? Я потеряю вас обоих. — Чимин, этого не случится. Книга ошиблась. Блондин отстранился от него, а затем и вовсе встал с постели. Он подошёл к окну и посмотрел вниз, а затем задернул шторы. — Оставь меня, пожалуйста. Ответа не последовало. Обернувшись, Чимин не увидел никого на постели, только нетронутые простыни. На следующий день к ним приехали Джин и Намджун. Девочки были им очень рады. Да и Чимин тоже. Их присутствие позволило сделать то, о чём просил Чонгук. Пак подъехал к зданию, где располагалась компания. Выйдя из машины, он окинул взглядом парковку. Где-то здесь и умер Юнги. Ему было больно? Надеюсь, что нет. Не хотелось даже думать о том, что почувствовал в тот момент Чонгук, когда его друг умер практически у него на руках. Каково ему, каждый день приезжать сюда и вспоминать об этом? Поискав глазами машину Гука, Чимин наткнулся на него самого. — Что ты здесь делаешь? — Решил тебя встретить. Ты не против? — Гук печально улыбнулся. Когда он вышел из здания, то сразу же увидел, как Чимин стоит и смотрит в одну точку, совершенно не двигаясь. Чонгук понимал, о чём он думает, поэтому и пошёл встречать. Знал, что так будет и не ошибся. — Не против. Ты говорил, что мне нужно будет что-то подписать? — Да. Пойдем в офис. Они вошли в здание, охранник поприветствовал Чимина. Пак сделал тоже самое. Он давно сюда не приезжал. Благодаря Чонгуку, дела фирмы не касались блондина и ему не было нужны часто здесь бывать. Лифт привёз их на нужный этаж. Гук пропустил Чимина вперёд и усадил в кресло в своём большом кабинете. Чон поменял здесь практически всё. Было бы тяжело каждый раз натыкаться на вещи старшего друга и не вспоминать о нём. Достаточно уже и того, что парковался он теперь с другой стороны здания, а к главному входу шёл, низко опустив голову, стараясь не смотреть туда, где на его глазах умер Юнги. Единственный раз, когда ему пришлось это сделать, стал сегодняшний день. Чимин должен был приехать и подписать несколько доверенностей. Формальность на самом деле, но Чонгук хотел с ним поговорить с глазу на глаз, поэтому и позвал сюда. Завершив официальную часть, Чонгук убрал документы и, взяв Чимина за руку, увлек в сторону кожаного дивана. Они сели, и брюнет молчал какое-то время, не решаясь сказать то, что так давно намеревался. — Гук, ты что-то ещё хотел? Чимин видел, что его друга что-то мучает, но не знал причины. — Да. Я хотел перед тобой извиниться. — Извиниться? За что? Блондин совсем не ожидал, что разговор примет такой оборот. — Он погиб у меня на глазах, я так растерялся, не знал, что делать. Чонгук взял его руки в свои и сжал, затем опустил голову ему на колени и…заплакал. — Гуки. Чимин сам едва сдерживал слёзы. — Я не смог ему помочь. Ничего не сделал. Прости меня, пожалуйста. Пак освободил руки и поднял темную голову, заставляя посмотреть на себя. — Ты ни в чём не виноват. Слышишь меня? Он умер не по твоей вине. А затем обнял друга, слегка раскачивая в своих объятиях. — Это не твоя вина. Здесь никто не виноват. Когда они прощались, стоя у машины Пака, Чонгук снова обнял его и не отпускал дольше, чем необходимо. Чимин понимал и позволил ему это сделать, гладя по спине. Приехав домой, он так и замер в дверях от представшей картины. Джун посадил Хану на плечи и катал по дому, под её радостные визги. А Сокджин вместе со старшей дочерью пытались что-то приготовить, уже изрядно перемазавшись в муке. — Что здесь происходит? Все резко замерли и посмотрели на вошедшего. У блондина было такое озадаченное лицо, что все четверо не смогли удержаться от смеха. Чимин, непроизвольно, тоже растянул губы в улыбке. Ребята остались на ужин, и все впятером уселись за огромный круглый стол. Весело болтая, они уплетали приготовленную старшим другом стряпню, весь процесс готовки тщательно контролировала Дахён. Все остались довольны. — Может останетесь? Чимин провожал гостей до двери. — Я бы с радостью, но через пару дней открытие нового ресторана. Необходимо всё проверить. — грустно сказал Джин, он действительно не хотел уходить. Сегодня утром, когда ему позвонил Джун и предложил вместе заехать к Чимину с девочками, с радостью согласился. А сейчас было очень тяжело с ними расставаться. Но дела требовали его присутствия, выбора нет. — А у меня завтра самолет. Прости, — Намджун тоже хотел бы остаться, но не мог этого сделать. Закрыв за друзьями дверь, Пак вернулся в гостиную. Девочки спали на диване под работающий телевизор. Не хотелось их будить, но и оставлять здесь тоже было неправильно. — Просыпайтесь. Он осторожно коснулся плеча сначала старшей дочери, потом младшей. Дахён приняла сидячее положение и потянулась, зевая при этом. Хана никак не хотела открывать глаза, Чимину пришлось взять её на руки и самому отнести в кровать. Уложив её, он хотел подняться с постели, но маленькие ручки обвили его крепко за шею, а на ухо тихо прошептали: — Я люблю тебя, папочка. — И я тебя, малышка. Спи. Он поцеловал её в лоб и укрыл одеялом. Девочка тут же притянула к себе рыжего кота и перевернулась на другой бок, спиной к отцу. Чимин постоял ещё какое-то время, затем осторожно прикрыл дверь и пошёл дальше по коридору, в спальню старшей дочери. Дахён сидела на постели и что-то держала в руках. Он присел рядом и увидел их семейное фото. Юнги сделал его после того, как Хана благополучно приехала вместе с Намджуном домой. Ещё одна такая же фотография стояла в гостиной, и Чимин совершенно точно уверен, что видел её там несколько минут назад, когда будил девочек, чтобы они пошли спать. Второе фото находилось в студии. Значит… — Ты заходила туда, чтобы взять фотографию? — Ты ведь не злишься? Девочка посмотрела на него. — Нет. Что ты? Если хочешь, можешь поставить её здесь, в своей комнате. — Она мне нравится. Спасибо. Извини, что зашла туда без спроса. — Не нужно извиняться. Всё в порядке. Ложись спать. Её он тоже накрыл одеялом и поцеловал в щёчку. — Мне сегодня спеть для тебя? — Нет. Я и так смогу уснуть. — Хорошо. До завтра. — Спокойной ночи, папа. Чимин поднялся на ноги и вышел из спальни. Сон уже готов был его самого сморить. Устроившись поудобнее в постели, он закрыл глаза и медленно выдохнул. — Проснись! Чимин резко оторвал голову от подушки, от страха перехватило дыхание и участился пульс. В комнате кто-то находился, но из-за темноты было не разглядеть. Неизвестный отдернул шторы, впуская лунный свет. — Кто вы? — Неужели не узнал? — Лай басовито рассмеялся. — Время принимать решение. Иначе, твои дети умрут. — Что? Где Юнги? — Здесь только мы с тобой. Времени, чтобы всё обдумать, было предостаточно. И лучше тебе сделать правильный выбор. — Я не дам своего согласия. Чимин встал с постели, при этом стараясь сохранять дистанцию. — Я так и думал, поэтому хочу тебе кое-что показать. Лай приблизился к нему и грубо схватил на локоть. — Я никуда с тобой не пойду. — Пойдешь. Тебя никто не спрашивает. Они в мгновение очутились на кладбище. Дул сильный пронизывающий ветер. Жаркое солнце припекало голову. Ангел, не церемонясь, потащил блондина к трём небольшим надгробиям. — Смотри. Лай кинул его на траву. Чимин поднял голову и прочитал имена, которые были там написаны: Мин Юнги Мин Дахён Мин Хана. И у каждого дата рождения и день смерти были одинаковы. 9 марта 3 ноября 6 августа. — Нет. Это ложь. Ангел вновь грубо схватил его за предплечье и поднял на ноги. — Все они умрут. Книга не ошибается, никогда. Она показывает только те события, которые непременно случатся. До дня рождения младшей девочки осталось несколько дней, и Книга показала её смерть в следующем году, она умрёт в свой шестой день рождения. А старшая покинет этот мир уже через несколько месяцев. Думаешь, она просто так заболела? Ты видел, как страшно она умирала. Неужели, ты действительно хочешь, чтобы твои дети вот так закончили свой жизненный путь? Чимин, находясь в шоке, от увиденного, не мог произнести ни слова. — Что ты молчишь? — Лай! Прекрати! Блондин обернулся. В нескольких шагах от них стояли второй Ангел и Старший Соул. — Юнги, это правда? Чимин едва смог произнести свой вопрос. Брюнет хотел подойти к нему, но услышал предостерегающие нотки в голосе своего бывшего хранителя. — Ещё шаг и он пострадает, — Лай кивнул на блондина, которого он всё ещёудерживал в железной хватке. — Лай, ты ничего этим не добьёшься. Решение должно быть добровольным. — Лу пытался вразумить своего напарника. — А он и примет его добровольно. Не так ли? — Он тряхнул Чимина, призывая к ответу. Пак сначала взглянул на своего мучителя, а потом перевёл взгляд на Юнги. — Прости, Юнги, но я не смогу пережить и их смерть. — Это неправда. Будущее может измениться, — Мин не хотел верить, что это конец. Лу посмотрел на старшего Соула. — Послушай, Книга не ошибается. Старшая девочка смертельно больна, и она уже не поправиться. Брюнет покачал головой, будучи не согласным с этим. — Их души не исчезнут, если мы перезапустим ваши жизни. Они станут новыми соулмейтами, как и должно было быть. Им не придется ещё раз проживать тысячу жизней. А когда вы исполните свою последнюю миссию здесь на Земле, то сможете сами выбрать ещё одну жизнь в качестве обычных душ, создать семью, если пожелаете. Главнокомандующий даже разрешит девочкам родиться в вашем времени и быть рядом. Это всё реально. История человечества пошла не по тому пути, и вы обязаны это исправить. Это ваш священный долг. Мин, выслушав всё это, опустил голову. А затем снова посмотрел на Чимина. — Не надо. — Умолял Юнги. — Я не хочу, чтобы они умерли. — Я тебя не прощу, — по щекам старшего соулмейта текли слёзы отчаяния. — Пожалуй, я знаю, как вас обоих убедить, — сказал Лай. Лу понял, что тот задумал, и хотел бы этому помешать, но времени оставалось всё меньше. Иного выбора не существовало. Все четверо перенеслись в шестой день рождения младшей дочери. День, в который она должна была умереть. Чимин сидел на постели Ханы. Они находились в больнице. В палате, кроме них, больше никого нет. Болезнь вытянула из ребёнка все силы, лишив при этом зрения и частично слуха. Органы отказывали один за одним. Она совсем не выглядела на свой возраст. — Папочка, ты здесь? — Да, я рядом. — Мне очень холодно. Можешь, согреть меня? — Конечно. Он осторожно опустился рядом и обнял ребёнка, положив подбородок ей на макушку. Чимин прижимал к себе дочь и глотал слёзы. — Хочу спать. Я так устала. — Спи, малышка. Я побуду с тобой, пока ты не уснешь. Хорошо? — Спой мне что-нибудь. Пожалуйста. — Хорошо. Что бы ты хотела? — Спой последнюю песню, которую написал для нас папа Юнги. Чимин чуть не завыл от отчаяния и боли. Всё, что угодно, но только не эту песню. Юнги закончил её буквально накануне перед своим днём рождения. Он вышел из студии окрыленный. Сегодня бывшему рэперу однозначно удалось сделать нечто особенное. Эта песня ещё долго будет звучать в сердцах миллионов людей. Блондин нашёл эти записи, когда принял решение, что в студию больше никто не должен заходить. Прочитав стихи, он горько заплакал. Такая нежная, хоть и безумно грустная песня. Внизу стояла подпись: Посвящается моим девочкам. Чимин только раз исполнил её своим детям. Он хотел, чтобы они услышали те слова, что не успел сказать им Юнги. Его мягкий тембр наполнял комнату, убаюкивая две прекрасные души. В самом конце голос предательски дрогнул, но он смог завершить. Жаль, что эта песня так и не увидела свет… — Ты уверена, что хочешь именно её? Она такая грустная. — Да, пожалуйста. Собравшись с силами и немного прокашлявшись, он хотел уже начать петь. — Я найду их. — Что? — Не понял он. — Я найду папу с Дахён и позабочусь о них. — Прошептала Хана. Не хотелось верить в реальность происходящего. Его вторая дочь умирала и самое страшное, что она знала об этом. — Спой мне в последний раз, папочка. Палата наполнилась его прекрасным, мелодичным голосом, что сильно дрожал от едва сдерживаемых слёз. Когда песня закончилась, жизнь маленькой Ханы оборвалась. Она обмякла в руках отца. А Чимин, всё ещё прижимая к себе мертвую дочь, стал захлебываться слезами. Ангелы, наблюдавшие за этим, молчали, а пара соулмейтов, обняв друг друга, тоже не смогла сдержать эмоций. — Заканчивайте ныть. Вам же ясно сказали, что всё поправимо. Нужно всего лишь согласиться и этого, — он махнул на постель, где лежали Чимин и Хана, — никогда не случиться. Более того, вы об этом даже не вспомните. — Юнги, я не хочу их потерять. — Я тоже этого не хочу. — Дайте согласие и всё закончится. — Не унимался Лай. — Оставь их в покое. Ты уже и так сделал достаточно. — Остановил его Лу. — Чимин, выбор придётся сделать тебе. Юнги уже дал свой ответ. Никто не в силах тебя принудить к чему бы то ни было. Но прошу, взвесь все «за» и «против». Мы дадим тебе ещё одну ночь для принятия решения. — Могу я остаться? — Спросил Юнги. — Боюсь, что нет. Ты не должен был вмешиваться. За этот проступок тебе ещё придется ответить перед главнокомандующим. А теперь, уходим. С этими словами ангелы и старший Соул растворились в воздухе. Чимин снова оказался в спальне. Он пытался прийти в себя после всего того, что увидел. Сердце стучало, как сумасшедшее, к горлу подкатывала тошнота. — Я не хочу остаться здесь один. Забравшись на постель, он обхватил колени руками и стал медленно раскачиваться вперёд и назад. Незаметно, наступило утро. Летнее солнце настойчиво пробивалось в спальню, заливая каждый уголок своим теплом и светом. Он не сомкнул этой ночью глаз, слёз больше не осталось, сил плакать тоже. — Ты принял решение? Из воздуха материализовался Лу. Чимин поднял на него печальный взгляд. — Могу я с ними попрощаться? — Конечно. Думаю, что лучше сделать это сейчас, пока они обе спят. Потом будет тяжелее. Блондин кивнул в знак согласия и предпринял попытку встать на ноги, но чуть не упал, потеряв равновесие. Лу в последний момент успел подхватить его. Голова кружилась от бессонной ночи. — Я в порядке, спасибо. Он отстранил тяжелые ладони хранителя своей души и, обойдя его, сделал несколько неуверенных шагов из комнаты. — Ты всё забудешь, Чимин. Тебе не будет больно и горечи утраты ты тоже не почувствуешь. Вы все проживете долгую и счастливую жизнь. Чимин медленно повернулся назад. — Обещаешь? — Я тебе клянусь. Ещё раз кивнув, блондин открыл дверь и вошёл в соседнюю комнату младшей дочери. Хана крепко спала в обнимку с игрушечным котом, подаренным Юнги. Чимин опустился на колени перед её кроватью и осторожно, чтобы не потревожить сон, провёл рукой по темным прядям. — Прости, что не смог уберечь. Он оставил легкий поцелуй на лбу девочки и, поднявшись на ноги, вышел. Пройдя чуть дальше по коридору, он приоткрыл дверь в комнату Дахён. Она тоже ещё спала беспокойным сном. Чимин присел на кровать и нежно провёл по щеке старшей дочери. — Я очень сильно люблю тебя, всегда помни об этом. Затем взял её теплую ладонь и оставил невесомый поцелуй. С прикроватной тумбы он забрал фото, которое Дахён принесла вчера в свою комнату. Встав на ноги и пройдя к выходу, он ещё раз обернулся и посмотрел на нее. — Прощай, родная. Вместо своей спальни, Чимин решил зайти в студию. Сняв чехол и вернув на место их семейную фотографию, он сел в глубокое и удобное кресло, где так часто находил Юнги. Особенно, по вечерам. Приходилось практически силой уводить его в спальню, чтобы заставить хоть немного поспать. Сложно представить, что жизнь, которая у них была, полностью исчезнет. Они никогда не полюбят друг друга, не создадут семью, у них не родятся дети. Выполнив своё предназначение на Земле, каждый пойдет своей дорогой. — Ты готов? На пороге стоял Лу. Чимин тяжело поднялся и ещё раз взглянул на фото. Они здесь такие счастливые. Жаль, что этому не суждено случиться в той жизни, что им с Юнги предстоит прожить. Может быть, повезёт в следующей? Он подошёл к Хранителю. — Мне страшно. — Ничего не бойся. Всё будет хорошо. Чимин закрыл глаза. Лу приложил ладонь к его сердцу. Вокруг места прикосновения разлилось тепло. Все сомнения и страхи ушли. В теле ощущалась легкость, боль тоже отступила. Тяжёлые мысли оставили его. Сознание было ясное и чистое. Всё хорошо. Больше не страшно.