Я не хочу, чтобы об этом кто-то узнал.

Антон проснулся рано утром от боли в плечах. Боль была тянущая, будто всю ночь Антон висел головой вниз, привязанный ногами к ветке дерева. Он медленно открыл глаза и начал тереть руками кожу на плечах и шее. Солнце светило прямо в глаза, но ещё не грело. По ощущениям было около семи утра и мальчик решил заглянуть в телефон для удостоверения своей информации. Включив экран он увидел цифры 7:58 и легко улыбнулся. Знаете ли, он понял, что спать рядом с мамой куда спокойнее чем с отцом тираном в одном доме, который в любой момент мог зайти в комнату и спокойно применить рукоприкладство по отношению к своему сыну, даже без капли зазрения совести. Что же, хорошо. Антон давно смирился со своей участью в этом плане и даже считал вполне нормальным и приемлемым то, как он жил. У всех же, наверно, так, в семьях высшего общества, да? Или всё же нет? Узнавать это Антон не собирался да и как то не задумывался даже об этом. В любом случае, он не мог ничего изменить. Встав на ноги и расхаживая по периметру ограды, Антон засмотрелся на чистое небо. На нем не было ни единого облачка, лишь голубая незаканчивающаяся скатерть и солнце, будто пролитый апельсиновый сок на ней. Да, шатен любил сравнивать. Он сравнивал почти всё в этой жизни и порой это помогало. Например, когда забиваясь в очередной раз под стол от разьяренного отца он молился богу, нашептывая выученные ещё в раннем детстве наизусть слова и думал, что если сравнивать себя с бездомными, то у него жизнь намного лучше. Есть еда, вода, крыша над головой, образование какое никакое получает, он чистый, да и живой ещё пока. Лишь потом до маленького Тоши доходило, что жизнь может быть ещё лучше и не заканчиваться на своей комнате, и так, как он живёт — не самый лучший вариант, но на большее надеется не приходилось, знаете ли. Так вот и сейчас он смотрел на небо и надеялся, что однажды, он станет таким же свободным и спокойным как небеса. Станет таким же тихим, научится держать себя в руках и не убивать изнутри, научится не причинять себе боль и думать всегда лишь позитивно, вспоминая о наполовину заполненном стакане. Он думал, что справится. Он верил, что когда-нибудь сможет, но эта вера каждый раз стояла под огромным вопросом. Ведь сейчас мальчик не имеет места работы, у него нет по факту ничего кроме чёртового чемодана. Жить вечно на кладбище? Да вы смеётесь? Нужно ещё куда-то поступать, и это всё не шутки. Так, ладно, времени терять нельзя, нужно потихоньку выбираться из этой глубокой ямы. Открывая свой чемодан, Антон отыскал припрятанный планшет на глубине чемодана и достав его, принялся составлять резюме на нескольких немалоизвестных сайтах. Вдруг судьба к нему наконец повернётся лицом, а не любимой пятой точкой? Опубликовав свою вакансию, он начал ждать. Очевидно, у моря погоды. Уходить от мамы совсем не хотелось, а желудок начинал тихо завывать, прося человека, кому он принадлежит, покормить себя хотя бы чуть-чуть. На завтрак у Антона сегодня одно красное яблоко и вода. К сожалению, у него нет более насыщенных вариантов. Точнее как, есть конечно печенье, но его парень приберёг для немного других времён. Именно поэтому пока что придётся обходиться этим. — Мамуль, оно такое вкусное, — говорит Антон, садясь на землю рядом с надгробьем и откусывая большое красное яблоко. Боже, сказав ему примерно год назад, что Антон будет так проводить свое время и завтракать с такой компанией — не поверил бы, но и не удивился. Ведь это точно один из лучших вариантов. Мог бы уже в гробу лежать, а так пока ничего, огурцом держится, молодец. — кстати, мам, интересно, а ты помнишь, что я именно красные яблоки люблю? С детства, кстати. Помню, как ты однажды с работы шла и их домой принесла. Я тогда к тебе побежал, а ты меня на руки взяла и эти фрукты показала. Я тогда так удивился, и бананы были, и яблоки красные, все такое красочное было, — с неимоверно сильной болью на сердце и душе, вспоминает Антон, стирая одним пальцем слёзы на щеках. — Я т-тогда так их попробовать хотел, и ты мне дала одно, помытое, — всхлипывая, углубляется шатен в воспоминания, а у самого аппетит пропадает. — оно мне тогда так понравилось, я почти всё съел, но ещё с тобой поделился, — лёгкая улыбка касается губ омеги, а слёзы уже не стараются смахнуть, они просто медленно стекают вниз по щекам и падают на хрупкие колени Антона. — с того момента так много времени прошло, мам. Я вырос и уже не маленький, а тебя давно нет. Я так соскучился. Я так тебя люблю, — начиная плакать ещё сильнее, Антон кладет откусанное яблоко рядом с собой и прячет лицо в своих ладонях. За своими всхлипываниями и горем он не слышит приход чужого человека и не замечает совсем недавно появившийся силуэт уже знакомого человека в двух метрах от себя. Он продолжает говорить свои мысли вслух. — Я так хочу к тебе, мам. Я так устал от всего, что происходит в моей жизни. Скажи, почему все эти беды произошли с нами? С тобой и мной? Я не виню тебя ни в коем случае в твоём выборе отца, нет, но…мне так тяжело было с ним жить всё это время. А сейчас, после того, как он меня выставил за дверь, я даже не знаю, что мне чувствовать, — пытаясь успокоить нахлынувшие эмоции, говорит Антон, но выходит плохо. — я вроде и рад, что этот ад с ним закончился и я не чувствую агрессию от него и животный страх от себя, но ведь здесь, на кладбище, мне тоже нет места, хоть и рядом с тобой. Я ведь не могу вечно здесь спать и существовать, верно? Мне нужны деньги, жильё, еда, вода, одежда и душ, а самое главное образование, а здесь этого всего нет. И если не будет и дальше, то я точно отправлюсь к тебе. Я точно не справлюсь, мам. — былая уверенность, что была присуща мальчику с утра, сейчас испарилась и вышла из организма вместе со слезами и эмоциями, что овладели верх над хрупкой омегой. — понимаешь, я омега, я ещё ребенок, в самом деле, как я могу встать на ноги без посторонней помощи? У меня никого нет. Твой сын полный неудачник, — заключает Антон свой монолог и поднимает глаза на фотографию матери. Та улыбается, смотрит куда-то глубоко в душу парню, глазами будто пытаясь передать хоть частичку радости. Дует ветер, взъерошивая волосы Антона и мягко обвалакивая тело парня приятным теплом. — и я тебя люблю. Сильно сильно, — говорит уже вполголоса Антон, прикрывая глаза вновь. Он заметил движения рядом с собой, но не испугался. Чему ему пугаться на кладбище? Хоть тот незнакомец и альфа, но вряд-ли он приходит на кладбище к матери с плохими намерениями, в поисках новой жертвы. — кстати, я опубликовал свое резюме на сайте. Что же, посмотрим, вдруг куда-нибудь примут. Я до последнего не буду сдаваться, обещаю. Все ради тебя, мам, абсолютно всё. Мужчина всё это время сидел рядом и честно признаться — подслушал всё, что сказал парень. А ещё, если быть совсем откровенным, то он успел разглядеть этого парня с ног до головы. Он был достаточно высоким, но точно не выше самого брюнета, одет по простому, но в достаточно теплую одежду и немного загрязнённую, волосы пшеничного цвета, нос очень аккуратный, глаза большие и наверняка затягивающие, но увы, мужчина не смог узнать их цвета. Руки были увешаны браслетами и кольцами, на ногах кроссовки и свободные джинсы, вид очень уставший и измотанный. По виду было понятно, что парень омега и далеко не взрослый, а ещё мальчишка. Если смотреть с ракурса незнакомца, то можно было увидеть, как парнишку трясет. Губы дрожат и поджаты, глаза плотно закрыты, а руки и тело борется с неприятными ощущениями, по-видимому, из-за холода. Утро, даже летом, выдаётся достаточно прохладным и зябким. Но больше всего мужчину настораживал факт того, что парень ночевал здесь и у него нет практически ничего, кроме чемодана вещей. — …но ведь здесь, на кладбище, мне тоже нет места, хоть и рядом с тобой. Я ведь не могу вечно здесь спать и существовать, верно? Мне нужны деньги, жильё, еда, вода, одежда и душ, а самое главное образование, а здесь этого всего нет… Неужели этот парень и правда будет здесь жить и искать работу? Сердце от чего-то больно кольнуло и только бог знает зачем и от чего, но в следующую секунду незнакомец обратился к Антону. — Эй, парень, — говорит старший шатену, а тот, в свою очередь, поворачивает на него своё заплаканное лицо и осмотрев, кивает, мол, что хочешь. — меня Арсений зовут. Арсений Попов. Антон неодобряюще поглядывает на незнакомца. Всё-таки знакомиться на кладбище явно не было мечтой и шагом Антона в светлое будущее, на которое он согласен. У Шастуна в голове всё больше разрасталась назойливая и глупая мысль о том, что в таком месте маньяки всё же обитают и сейчас он общается с одним из них. Но эта мысль быстро сменяется другой и он действительно начинает задумываться. Почему ему так знакома эта фамилия? Он будто ее уже где-то слышал и причём не раз, а несколько. Понимая, что пауза затянулась, а Арсений смотрит уже с немым вопросом в глазах, Антон будто просыпается и спешит ответить: — Я Антон. — Очень приятно, Антон, — улыбаясь, говорит Арсений и продолжает. — извини, что я слишком наглым образом подслушал твой разговор и возможно сейчас влезу вообще не в своё дело, но тебе вроде работа нужна, так? Антон впадает в ступор. Во-первых, что за манеры, подслушивать чужие разговоры с самим собой! А во-вторых, ну да, нужна была, ну и что? Не может же этот мужчина предложить ему выгодное предложение. Но он всё-таки решает ответить брюнету, не заставляя долго ждать. — Ну да, нужна была, а что, у Вас есть предложение места работы для меня? — в открытую усмехаясь, спрашивает Антон. Ну ни за что он не поверит в то, что ему так повезёт. — Об этом я и хотел тебе сказать. У меня есть сеть кофеен и я бы мог предоставить тебе место работы официантом или бариста, например, если тебя это устроит. И давай на «ты», хорошо? — Хорошо, — задумчиво отвечает Антон. Что за откровенная херня на данный момент происходит? — но прости, я правильно понял, мы сейчас сидим на кладбище, в двух метрах друг от друга, и ты предлагаешь мне место работы только из-за того, что услышал, что мне это нужно? — смотря прямо в голубые глаза напротив, спрашивает Антон. Мысленно он сравнивает эти глаза с тем самым чистым небом, что висит у них сейчас над головами. — Да, именно так. Но я услышал, к сожалению, или к счастью, не только эту часть твоего монолога. Если не веришь мне, то можешь загуглить кафе «The mysterious world». Давай я оставлю тебе свою визитку с номером, а ты, когда подумаешь и обдумаешь моё предложение, позвонишь мне и мы договоримся о собеседовании? — смотрит с какой-то надеждой, неизведанной для Антона. Младший пару минут витает в своих облаках, а потом резко и невероятно спокойно выдаёт: — Я согласен на твоё предложение. — Что? — неверяще переспрашивает Арсений и уголки его губ даже поднимаются вверх. — Ну, а что ждать? Деньги мне нужны, а работать в кафе не самая плохая идея. Куда мне подъехать и когда? — Можешь поехать со мной прямо сейчас, если не против и имеешь свободное время в запасе. — О, об этом не волнуйся, — улыбается Антон и встаёт на ноги. — но я неопрятно выгляжу. — Ничего страшного, я не привередлив. Поехали, — говорит Арсений и также встаёт с корточек, выходя за ограду. — А он с нами поедет? — указывая на чемодан в руках Антона, спрашивает альфа. — Мне некуда это деть, считай, что это мой ребёнок. — пожимая плечами, говорит Антон, а Арсений будто оживает и начинает тихо посмеиваться. Возможно, если бы не решительность обоих и не малая часть наглости Антона, сейчас оба были по отдельности и так бы и не заговорили. Но у судьбы другие планы. Оба идут к машине а в мыслях произносят «кажется все получается, мам».