***
— Я незна где мо муж оставь мен накнец впокое, — хозяйка, лежавшая на подлокотниках старого полосатого кресла, говорила рвано и расплывчато. Ее некогда красивые рыжие волосы покрыла легкая седина, а лицо — ранние морщины. Женщина была на сносях. В руках она держала стакан с дрянной жидкостью, пахнущей паленым виноградным соком. На грязном полу валялись объедки пиццы, оставлявшие жирные следы. Двухгодовалый малыш сидел на этом полу и крутил шарики из фольги. — Мы не из-за мужа Вашего пришли, Лилит, — снисходительно произнес полицейский и грустно посмотрел на малыша. — Тгд прваливйте! — грубо отрезала хозяйка. — Миссис Брок, где Ваша дочь? — настойчиво спросил Александр. В его глазах не было ни капли сожаления. — Да пчм я зна то?! Шлтс гдет… — И Вас не заинтересовало за три дня ее отсутствия, где же она шляется? — голос Александра становился все тверже и громче. — Дак шлтс гдет, я ж гврю, прдет кгднибудь… — Миссис Брок, когда Вы видели ее в последний раз? — спросил Донатос. — Не пмню… Ммм… Вчра? Александр вздохнул и закрыл лицо рукой: — Это бесполезно, Дон. У нее три дня, как вчерашний день, пролетели. — Миссис Брок, Ваша дочь, Кейт Брок, сегодня утром была найдена мертвой. — Да шлтся гдет… Теперь уже Донатос вздохнул. Они с Александром пошли проверять помещения. Зайдя в родительскую спальню, наш герой отметил аляповатый, безвкусный стиль. Александр знал, что у бедных людей нет чувство стиля, но, чтобы настолько… Вещи были явно сворованы, а потому их так никто не смог продать. Ничего в спальне подозрительного обнаружено не было. Вид детской поразил Александра до глубины души: комнатушка была совсем малюсенькой, там негде было даже присесть, а три дешевые твердые кроватки стояли друг к другу вплотную. Там сидели два худых рыжеволосых мальчика-близнеца с голодными синюшными глазами. — Парни, — начал Александр, — Вы не знаете, где спала Ваша сестра? Мальчики переглянулись между собой, и один из них ответил: — Мы спим в разных местах. — А дневника у нее не водилось? Или, может, любимое место в доме… — На кухне, — твердо ответил другой мальчик. — У нее есть уголок, там висит глаз Смотрящего, она каждый день на него молится. — А еще она ходит каждое утро в церковь, — подал голос близнец. — Мы Вас поняли, — кивнул Александр. — Спасибо! Донатос сглотнул — в его горле застрял огромный ком. Затем он сообщил: — Вряд ли Ваша мать будет в состоянии Вам рассказать. Сегодня утром Ваша сестра была найдена мертвой. Пожалуйста, сообщите Вашей матери, когда она, наконец, протрезвеет. Пусть позвонит в полицию. В уголке над тумбами висел потертый глаз Смотрящего, купленный где-то на барахолке. — Заберу, пожалуй, как улику, — прошептал Донатос. — А я, пожалуй, закажу пиццу детям, — вздохнул Александр. — Эта… недомать вряд ли их когда-нибудь накормит.***
Прислонившись к машине, Донатос вместе с нашим героем ждали курьера. — А что вообще известно про эту мамашу? — спросил Александр. — Лилит Брок, урожденная Плезант. У нее была сестра-близнец, Анжела, которая уже давным-давно укатила из города. И правильно сделала. Лилит замужем за Дастином Броком, как я уже говорил, предположительно, шестеркой местной банды. До этого она была замужем за Дирком Дримером. Парень по уши погряз в отцовских долгах и его убили, как раз кто-то из шайки местной банды, что иронично… — Помню-помню, — перебил внезапно Александр. — Как раз это дело я расследовал с… Люси. Кстати, как она? — Да забудь ты уже про нее! — вспылил Донатос. — Хорошо она поживает. Хочет прикрыть дело, потому что мистер Импотенция ей поет в уши, что это простое самоубийство. — Мистер Импотенция, — усмехнулся Александр. — Ты меня вдохновил, черт побери! Эх… Помню те прекрасные времена, когда мы втроем расследовали дела: ты, я и Люси. Хорошая была команда… Прости, я не хотел! Сам говорил забыть и сам же вспомнил. — Да ладно тебе, — невесело улыбнулся в ответ Александр. — Я и сам скучаю… — Кстати, завтра не заскучаешь. Ты поедешь в церковь. — С ума сошел! — закатил глаза Александр. — Ты же знаешь, как я отношусь к яковитской церкви и к религии в целом. Меня там с потрохами сожрут… — А мои органы еще приколотят к алтарю и будут показывать прихожанам. Ты же знаешь, со сколькими из сестер я того-сего, — с этими словами Донатос показал весьма неприличный жест. — Ну ты и сволочь!