Карточный долг

В Танрике было холодно. Рокэ садился в самолет еще мягкой осенью Кэналлоа, а спустя шесть часов вышел из него в ледяную Талигойскую зиму. Еще на взлетной полосе Ричард притянул его к себе поближе, огладил большим пальцем скулу и поцеловал в порозовевший от мороза нос. Сказал: - Не заскучай тут, - а после сел в поданный ему автомобиль и уехал решать срочные дела, которые обсуждал со своим секретарем по телефону весь полет. Рокэ остался наедине с охранником. - Прошу, - тот указал в сторону большого и уродливого терминала. – Едемте в отель. Это стало привычным. За последние месяцы новые города, гостиницы, перелеты и встречи слились в голове у Рокэ в единый слепящий ком. Раньше он не бывал за пределами Алвасете, и поначалу старался запоминать все, как можно лучше, но уже вскоре, замученный сменой часовых поясов, обилием впечатлений и долгими томными ночами, бросил эту затею. Несмотря на то, что вокруг него постоянно что-то происходило, жизнь казалась парадоксально скучной и однообразной. - Давай сначала в музей, - покачал он головой. – Весь день еще впереди. Репетитор хвалил его успехи в праве. Раньше Рокэ ненавидел все гуманитарное, но теперь он стал хозяином отцовского бизнеса и должен был хоть поверхностно разбираться в законах. Первая же тяжба, в которую они угодили из-за головотяпства бывшего управляющего, показала, что лучше бы разбираться не поверхностно. Глаза у охранника стали очень грустными, но в остальном тот был кремень. - Хочу посмотреть на могилу супрема Валентина Придда, который придумал все это безобразие с арбитражными судами, - улыбнулся ему Рокэ. – И, может, плюнуть на нее. Как думаешь, у твоего хозяина хватит денег, чтобы меня потом отмазать? Взгляд охранника заметно потеплел. - Слышал, ты сегодня планировал заниматься вандализмом? – поинтересовался Ричард, когда они ужинали в ресторане на первом этаже отеля. - У меня ничего не вышло, там слишком много охраны, - улыбнулся ему Рокэ. – А твой день? - Очень длинный и очень сложный, - Ричард отложил приборы. – Не для твоей прекрасной головки. Тот и правда выглядел замученным, сидел, бездумно глядя на вино в бокале. Создатель наградил Ричарда Окделла отменным здоровьем и выносливостью, но и у нее, видно, существовал предел. - Но завтра-то ты свободен? - Соскучился? – хмыкнул Ричард. – Завтра я весь твой с обеда и до вечера. - Расскажешь про грантовую поддержку бизнеса и привлечение инвестиций? – оживился Рокэ. - Я читал статьи, что ты оставил мне, но ничего не понял… На самом деле – и не читал. С первого абзаца было ясно, что он поймет в них одни только предлоги да знаки препинания. А вот Ричард, если все же уделял этому время, объяснял так, что все становилось ясно и просто. - Если хорошо попросишь. - Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста? Ричард накрыл его ладонь своей. - Начало неплохое, но этого, разумеется, мало. Если что и было полностью прекрасно, так это секс. Возможно, всему виной была его неопытность, но Рокэ каждую ночь умирал и рождался заново от острого, яркого и стыдного удовольствия. Ричарду хватало нескольких минут, чтобы довести его до состояния выброшенной на берег медузы. Ричард на этом никогда не останавливался. Но сегодня он действительно был слишком вымотан, потому что, оказавшись в номере, расслабленным тоном приказал: - Раздень-ка меня. Задача была нетривиальной. Рокэ уже разобрался, как, быстро и не дергая, развязывать галстук, но застежки на запонках все еще были тяжелым испытанием. Как-то он в раздражении бросил те на прикроватный столик, а потом вытерпел за это болезненное, хоть и в чем-то приятное наказание. «Ройи в запонках стоят, как все твои виноградники и еще одна из винокурен, Рокэ». Будучи кэналлийцем, Рокэ впервые тогда увидел ройи. Воспоминания о том вечере врезались в память смесью совершенно полярных ощущений. Ричард долго растягивал его, ласкал пах и живот. Рокэ совсем потерялся в неге от того, что тот делал с его телом. Оттого вдвойне неожиданностью стало, когда Ричард отстранился от него, перевернул совсем легкое для него тело на спину и прицепил Рокэ на возбужденные соски зажимы. Тот заскулил, выгибаясь и умоляюще глядя на своего мучителя, потянулся убрать… Ричард перехватил его руки и занес над головой. - Есть вещи, - сказал, выцеловывая Рокэ грудь, - которыми нужно уметь пользоваться. Заколки, запонки, зажимы… Коли уж с остальным у тебя получается не слишком, начнем с малого. Ты будешь лежать именно так, как я тебя уложил. Это длилось и длилось. Ричард гладил и целовал его живот, играл с анусом, время от времени проезжался губами по сдавленным соскам, а Рокэ только и мог, что стонать, переживая то боль, то восторг. Ричард сжалился над ним только когда заметил в уголках глаз заблестевшие слезинки. Рокэ к тому времени почти ничего уже не соображал от переизбытка ощущений и мечтал только кончить уже, наконец. Он сладко и болезненно охал, пока Ричард освобождал его, а потом зализывал пострадавшие соски. Секс после был прекрасен – впрочем, как и всегда.